– Что ты, Танюша. Какая еще благодарность? О чем ты говоришь? Для кого же мне еще и стараться, как не для вас? Только вы у меня на всем белом свете и есть. Ты да ребятки. И, проливая горючие слезы сестринского взаимопонимания и любви, женщины скрылись в квартире Татьяны. – Я что-то одного не поняла, – сказала Фима, когда они все трое снова оказались на улице, – почему родственницы нашей Полины не знают, что девочка жила со своими родителями? Они по какой-то причине уверены, что Полина находится в услужении. И радуются, что ей удалось найти работу с проживанием. А? Как это могло получиться? Алеша смутился. – Ну да, Полинка не говорила ни дяде Олегу, ни тете Тане, ни Плутону, ни даже Кольке, с которым чаще всего общалась, что Михаил с Верой на самом деле ее приемные родители. Она и меня просила помалкивать об этом и не распускать язык без необходимости. – Почему? – Вы же сами видели, у тети Тани и без того проблем и огорчений хватает. Она болеет давно. Дядя Олег места себе не находил, все подработку искал, чтобы жене лечение оплатить. Теперь еще авария эта с ним случилась. – И что? Врать-то зачем? – Полина и не врала, она просто не говорила, кем ей на самом деле приходятся Михаил с Верой. А относились они и правда, как к прислуге. И если бы дядя Олег с тетей Таней узнали, что приемные родители так плохо относятся к Полине, используют ее вместо дармовой служанки, все домашние дела на нее свалили да денег не платят, то они совсем бы расстроились. Жалко их было Полине. Вот она и сказала: «Не хочу, чтобы они еще и из-за меня переживали». По-моему, это очень благородно с ее стороны. Вот только сыщикам казалось, что причина была несколько в другом. Полина щадила чувства своих дяди и тети вовсе не по доброте душевной. Ей почему-то было крайне важно сохранить свою тайну. Вот только у нее это не получилось. И проныра тетка Раиса все равно не удержалась и сунула свой нос. – Пусть она и не знала, кем приходятся Полине эти Михаил с Верой, считала их работодателями девочки, но тайна все равно раскрылась. – Раиса не собиралась скрывать, что Полина их близкая родня. И для Веры это стало настоящим шоком. – Похоже, что Полина скрывала не от Ребровых свое родство с Михаилом, а совсем наоборот. Она скрывала от Михаила и Веры свое родство с Ребровыми. И конечно, Полина никак не ожидала, что тетка Рая наберется наглости и отправится к чужим ей людям, чтобы просить у них денег на лечение своей сестры. – Может, это и случайность, что после выходки Раисы засобиралась в теплые края Вера, погиб Михаил и исчезла Тамара, а возможно, что и нет. Алеше было велено отправляться назад в Лесной Бор и внимательно следить за всем, что там происходит. При первом же намеке хоть на что-то необычное или подозрительное сыщики велели мальчику звонить им без всякого промедления и стеснения. Алеша обещал, что постарается. И Арсений с Фимой отправились дальше по своим сыщицким делам. Но прежде чем им удалось добраться до очередного свидетеля этой непонятной и запутанной истории, позвонили коллеги Арсения. – Мы его взяли. Он у нас. Новости касались Сергея Зябликова, про существование которого Арсений со всеми этими новостями уже слегка подзабыл. А вот коллегам повезло, им удалось задержать подозреваемого. – Куда вы его определили? – В камеру посадили. Пусть помаринуется там хорошенько в одиночестве. Чем дольше просидит, тем податливей будет. Допрашивать его сам будешь или нам поручишь это дело? – Уже еду. Так вместо больницы они очутились в отделе полиции, в котором служил Арсений. Глава 9 Рабочий кабинет Арсения выглядел славно. Светлый, просторный, с двумя окнами, за которыми виднелись заснеженные деревья. Кабинет Фиме сразу понравился, как и вообще все, к чему имел отношение Арсений. Она мечтательно взглянула на него. Но до чего же он хорош! Просто красавец! И как другие девушки до сих пор не увели у нее этого будущего производителя многочисленных здоровых и веселых ребятишек? Впрочем, сам Арсений ни о чем таком не думал, а занят был исключительно работой, которую обожал такой чистой и неистовой любовью, что Фиме иногда делалось завидно. Ее-то Арсений никогда так любить не будет. Это она отчетливо понимала, но не роптала. Она давно смирилась, что всегда будет у Арсения на втором плане. – Ну что там наш задержанный? Вы с ним уже пообщались? – Дали понять, что дела его плохи. – И как он отреагировал? – Держится. – Не похоже, чтобы раскис. – Посмотрим, что это за орешек нам попался. Приведите его ко мне. Зябликов оказался в жизни еще лучше, чем на фотографии. Увидев его, Фима почувствовала, как кривая ее нежных чувств к Арсению начинает стремительно скатываться вниз. Арсений был симпатичным, но ему не хватало шарма и изысканности. Он был простоват. И в сравнении с задержанным следователь выглядел словно тяжело упряжная лошадь рядом с породистым скакуном. Фиме и самой не нравился тот восторг, который она испытывала, но поделать с собой ничего не могла. Зябликов был очарователен и прекрасно сознавал это. Он лишь глянул на Фиму, а у нее уже замерло дыхание. К счастью, на Арсения эти чары не распространялись. Он был сдержан, деловит и собран. – Гражданин Зябликов, вы задержаны нами по подозрению в совершении особо тяжкого преступления. – Я никого не убивал. И тем более Михаила! Арсений метнул уничижительный взгляд в сторону своих подчиненных. Все-таки не удержались, выболтали задержанному, в чем его подозревают. А ведь Арсений планировал это удовольствие приберечь для себя. Но делать нечего, приходилось работать с тем, что было. – Последние сутки вы перемещались на угнанной у гражданина Белякова машине. – Не угонял я ее. Он сам мне ее дал. – Зачем? – Чтобы я отвез кое-что его сестре. – А как вы тогда объясните, что вас видели на месте преступления как раз в момент совершения оного? – В квартире Мишки я был. Мы с ним вместе к нему пришли. – Вместе? Уверены? – Конечно. – На видео он пришел домой один. – Ну, разминулись чуток. Я в магазине задержался, вино и пирожные купил. У меня на вечер еще были планы. А потом к Мише поднялся. – Зачем? – Он должен был отдать мне одну вещь, которую я должен был отвезти его сестре. – Что это за вещь? – Письмо. В большом желтом конверте. Он мне его и отдал. И велел ни с кем не разговаривать, нигде не останавливаться и прямиком дуть к Тамаре. – И ты повез этот конверт в Лесной Бор? – Ну да. Адрес мне Мишка дал. – И ты отдал конверт Тамаре? – Отдал. В ее собственные руки. Около пяти часов вечера это было. – И ты даже не пытался заглянуть внутрь конверта? – Ага! Заглянешь, как же! Он заклеен был, да еще сверху пломба была приклеена, фиг отдерешь. А я пытался, можешь не сомневаться. Тщательно запечатанный конверт, переданный в обстановке строжайшей секретности и срочности, просто обязан был заинтересовать сыщика. Арсений задал еще несколько вопросов, пока не убедился, что свидетель говорит правду и о содержимом конверта не осведомлен. Однако его содержимое было крайне важно как для Михаила, так и для его сестры. Не случайно последняя, едва получив конверт в руки, тут же выставила курьера вон, о чем тот не преминул сообщить с нескрываемой обидой. – А что было потом? – Потом я уехал. В конце концов, не стану я навязываться, тем более что дамочка была совсем не в моем вкусе. Старовата уже да и вообще неаппетитная бабенка, слишком властная и холодная. И воспитана плохо. Уж чашку кофе могла бы мне на ход ноги плеснуть, кофемашина у нее была включена, и даже две чашки стояли приготовленные. Две чашки могли означать, что у Тамары в этот момент уже был гость. Просто он по какой-то причине не хотел показываться никому на глаза. И по этой же причине она постаралась побыстрее сплавить курьера. – Ушел я от дамочки, и так как Мишка не отвечал на мои звонки, то я решил, что могу покататься немного на его тачке по городу. Она у него реально крутая. Девчонки так и млели, когда видели меня за рулем. Подхватил свою знакомую цыпочку в клубе, и мы поехали к ней домой. Вино и пирожные у меня уже были приготовлены. Так что все получилось в лучшем виде. До утра моя подружка убеждала меня в том, что достойна стать полноправной хозяйкой красной «Ауди». А потом вы меня задержали. – И ты хочешь, чтобы я поверил в эту историю?