По темным улицам, развратным и хмельным, Как свежий ветер над зловонием болота, Они неслись с желанием одним: Отца скорей избавить эшафота. Вот крайний дом и площадь пред дворцом, Там на помосте, в кандалы закован, Сидит невольник, стражей окружен… – Как звать отца? – Тайлер, Тайлер Донован. – Охраны мало, пара человек. Ты спрячься в тень, вот здесь, за угол дома. Сам под прикрытием сумерек Хотел тайком, но конь, увы, подкован. И застучал по мостовой, Как колокольчик звонкогласый. – Так что ж мы мешкаем с тобой. Вперед, мой друг, ты видишь, труд напрасный! Холодной сталью меч блеснул в руке, От крика стража разбежалась в страхе. – Тем лучше, меньше грех в душе, Лишь кандалы разбить теперь на плахе. Подняв охраной брошенный топор, Он рубит цепь – звено, другое – и распалась. Свобода! Душа, как птица, рвется на простор… Напрасно Дженни волновалась. За город конь доставил скоро их. У леса тихо, молча распрощались. Пожали руки крепко, обнялись, Друзьями верными навек теперь остались. Светает. Скоро уж восход. Поля покрыты белою росой. Прохладно. Конь едва бредет И лакомится сочною травой. 7. Сорванное свидание