Брант, 22 года – Переживаешь из-за нового босса? Алфи ускоренно выполняет для меня заказ, поддерживая разговор, в то время как я аккуратно нарезаю свой фирменный «Биф Веллингтон»[29], с улыбкой смотря на превосходный рубиновый цвет мяса. Отлично получилось. Мы единственный ресторан в радиусе пятидесяти миль, где подают «Биф Веллингтон», и это потому, что его очень непросто приготовить. Мне потребовалось целых два года, чтобы довести его до совершенства. Это хит продаж нашего ресторана, и именно поэтому меня в прошлом месяце повысили до шеф-повара после всего лишь трех лет работы на кухне в качестве помощника повара. Обычно поварам требуется пять лет и определенная степень для получения такого почетного звания, но наш предыдущий менеджер, Дэвис, все равно повысил меня. Вытирая полотенцем пот со лба, я бросаю взгляд на Алфи и начинаю мыть тарелку. – Не особенно. Вряд ли будет хуже, чем Дэвис и его тупые шутки, которые балансировали на грани с сексуальными домогательствами. – Ага, ну, по крайней мере, Дэвис был чертовски смешным. Слышал, что этот парень – настоящий придурок. – Алфи берет два чека с заказами и зачитывает их мне: – Еще один «Веллингтон» средней прожарки и грибное ризотто. Я киваю Сантьяго, который работает в рыбной секции, привлекаю его, чтобы начать делать ризотто, так как Лоусон не успевает. Снова. Ресторан, в котором я работаю, недавно выкупил Поли Марино – важная птица в кулинарной индустрии, владеющая несколькими ресторанами со звездами «Мишлен»[30] в Чикаго, Вегасе, Сиэтле и Нью-Йорке. Ресторан был переименован в «Бистро Марино», и шумиха вокруг смены владельца распространилась по всему северному побережью, радуя многих, но одновременно некоторых пугая – в основном персонал. Алфи зачитывает мне еще один чек и вздыхает. – В прошлый раз, когда какой-то урод стал ответственным по кухне, меня уволили. – Он проводит рукой по шее. – У меня слишком много высоких лимитов по кредитным картам, которые я прячу от жены. Я не могу быть вычеркнутым из платежной ведомости, чувак. Моя подружка на стороне знает толк в хороших вещах, понимаешь? Я ничего ему не отвечаю, а лишь поливаю спаржу голландским соусом и передаю две тарелки для двадцатого столика. Вымыв руки, я готовлюсь к новому раунду заказов, одновременно проверяя линейных поваров и различные секции. Двери кухни распахиваются, и мое внимание приковывает мужчина аристократичного вида: одетый в безупречный костюм серого цвета, зачесанные назад черные волосы, на лице – темная щетина. Смуглая кожа свидетельствует о его итальянском происхождении, и, хотя круглый живот прячется за пиджаком, глаза у него острые, как бритва. Поли Марино. Мой новый босс. Запах табака и бергамота перебивает аромат жареного чеснока, когда он подходит ко мне, сцепив руки за спиной. – Имя, – говорит он невозмутимым тоном. Я переворачиваю яйцо, которое жарю для бургера, натянуто улыбаясь. – Брант Эллиотт, шеф. Его угольные глаза сужаются, когда он оглядывает меня с ног до головы. Он внушает ужас, и я почти уверен, что должен «обмочиться от страха», как Лоусон справа от меня, но я остаюсь сосредоточенным на работе, выкладывая идеально прожаренное яйцо на говяжью котлету. Поли снисходительно вздыхает и наклоняется, чтобы осмотреть мою работу. – Это ваш «Биф Веллингтон» едят мои клиенты? Он задает вопрос таким тоном, что хочется снять с себя всю ответственность, но я киваю, украшая бургер: – Да, шеф. – Это интересно. – Задумчиво поджав губы, он вскидывает бровь и неспешно отходит, предположительно чтобы напугать следующую жертву. – Очень интересно. «Интересно» звучит почти так же, как «вы уволены», но, поскольку Поли пока не произносит этих слов, я продолжаю работать. Я пашу всю ночь, приготовил, по моим подсчетам, примерно пятьдесят семь чертовски хороших порций «Биф Веллингтон», одновременно слежу за приготовлением остальных блюд нашей кухни и пытаюсь расшифровать длинные, томительные вздохи Поли, которые Алфи окрестил «вздохами смерти». Мне всегда удавалось довольно хорошо чувствовать настроение собеседника, но, черт возьми, я не могу разгадать этого парня. Когда кухня наконец закрывается и начинается уборка, я снимаю свой белый китель и присоединяюсь к остальному персоналу и коллегам в главном зале для импровизированной встречи с Поли, прежде чем все мы разойдемся. – Выстройтесь, – приказывает он, сидя на полукруглом диване и потягивая янтарную жидкость со льдом. Три верхние пуговицы рубашки расстегнуты – виднеются темные волосы на груди. Поли проводит пальцами по подбородку и смотрит на нас, пока мы послушно подчиняемся его команде, как игрушечные солдатики. – Я хотел бы официально всем вам представиться. Меня зовут Поли Марино, и я ваш бывший босс. Мое сердце замирает. Бывший? – Хотя я ценю вашу преданную службу предыдущему владельцу, Марку Дэвису, я очень требовательный ублюдок и предпочитаю вручную выбирать и обучать каждого члена моей команды. Я желаю вам всего наилучшего в ваших будущих стремлениях и надеюсь, что вы снова посетите меня и мой ресторан. Поли отрывисто нам кивает, как бы выпроваживая нас. – Оставьте свои фартуки на стойке хостес, пожалуйста. Я распоряжусь, чтобы вас рассчитали. Я тяжело вздыхаю, пока мои коллеги начинают расходиться, бормоча ругательства и не веря происходящему. Алфи снова потер шею, произнеся беззвучно одними губами: – Я же говорил. Черт. Похоже, это означает, что я безработный. Джун очень расстроится. Она была вне себя от радости по поводу моего повышения и даже заказала мне футболку «шеф-повар» на деньги, которые она заработала, работая неполный рабочий день в качестве помощника тренера по танцам для маленьких девочек. Шансы на то, что я получу должность, подобную этой, да еще и с потрясающей зарплатой в придачу, ничтожно малы. Потирая затылок, я все еще перевариваю новость, а затем поворачиваюсь, чтобы выйти из зала. В этот момент меня останавливают: – Кроме вас, мистер Эллиотт. Я замираю и поворачиваюсь обратно. – Прийти еще раз? – Вы остаетесь. – Остаюсь? Поли лениво потягивает свой ликер, поднимаясь с дивана с тяжелым вздохом. – Да. Остаетесь. – Он проносится мимо и останавливается перед дверью, пока я стою с открытым ртом в облаке бергамотового одеколона. Он бросает взгляд через плечо, его угольные глаза оглядывают меня с головы до ног. – За всю свою карьеру я еще не видел такого количества безупречно приготовленных порций «Биф Веллингтон» за вечер. Вы обладаете мастерством и искусностью опытного шеф-повара, хотя едва ли выглядите достаточно взрослым, чтобы заслужить эту должность. Я сглатываю, ошеломленно глядя на него. Натянутая улыбка трогает его губы, когда он заканчивает: – Я с нетерпением жду возможности узнать, была ли это просто удачная ночь для вас, мистер Эллиотт, или же я наткнулся на человека с талантом и упорством, достаточными для того, чтобы стать кулинарной легендой. У меня дрожат руки, и я сжимаю их перед собой, ладони вспотели. У меня отнялся язык, во рту суше, чем каре ягненка, которое Лоусон пытался подать на стол номер восемь. – Спасибо, шеф. Очень признателен… – Спокойной ночи. Вы вернетесь в понедельник ровно в три часа дня. Он исчезает на кухне, двери закрываются за ним. А я просто стою там. Стою, пока мое сердцебиение не вернет свой привычный ритм и пока не осозна́ю до конца его слова. Я стою, пока лицо не расплывается в улыбке. Я стою там, потрясенный и ошеломленный, глядя в потолок, и тихо шепчу: – Ты будешь мной гордиться, мама. * * * Когда я подъезжаю к дому на следующий день после двух изнурительных часов, проведенных в спортзале, то вижу перед домом до боли знакомый красный Ford Focus. Отлично. Это именно то, чем я хотел заняться в первый за неделю выходной день – выяснять отношения с бывшей. Венди выпрыгивает из машины одновременно со мной. Прошло три недели с тех пор, как я с ней расстался, и не стоит говорить, что она не очень хорошо восприняла эту новость. – Не сегодня, Венди, – пробормотал я, не смотря в ее сторону и засовывая ключи в задний карман. – Я устал. – Мы можем просто поговорить об этом? Я слышу топот сандалий по траве, аромат ее ежевичного спрея для тела проникает в мое личное пространство, когда она подходит ко мне сзади. Я замедляю шаг и покорно опускаю плечи и подбородок, а затем произношу: – Все кончено. Нам не о чем говорить.