— Ты не похожа на всех остальных. Но, когда работают камеры, мне нужно вести себя, будто это настоящее соревнование. Даже если я уже получил свой приз. Я помолчала, сделав круглые глаза, и покачала головой: — Они прописали это в сценарии, ведь так? Джулиан пытался подавить смех. Он довольно хорошо справлялся с тем, чтобы не издавать много звуков, но его плечи бесконтрольно тряслись. — Они хотели, чтобы я сказал это в «живом» финале, когда отдам последнюю подвеску. Но я сказал «нет». Я не смогу сказать эту фразу, не засмеявшись. — Тогда не используй на мне глупые фразы, от которых отказались. Особенно когда прошлым вечером говорил одно, а потом сегодня... Он оборвал меня с серьёзным выражением лица. — Я имел в виду всё, что сказал вчера вечером. Но, как будущий адвокат, ты знаешь, что я должен выполнить требования этого контракта. И мне нужно встречаться со всеми, поскольку это контракт шоу о свиданиях. Хотя это и не меняет того, что я к тебе чувствую. Его взгляд сверлил меня насквозь, и я понимала: он хотел знать, изменило ли это что-нибудь для меня, но не стал спрашивать. «Изменило это что-то для меня?» — спросила я себя, утонув в его глазах. — Тебе придётся отойти на несколько футов назад, чтобы я сейчас смогла думать. Что у тебя за гель для душа или одеколон? Почему ты всегда так хорошо пахнешь? Джулиан засмеялся, отходя назад. Он отошёл на расстояние двух метров. — Так достаточно? — Да, — я глубоко вдохнула и громко выдохнула. Моё тело расслабилось, когда я посмотрела на него. — Как я упоминала раньше, я не рисковый человек. Но, в то же время, у нас такая связь, что просто... в этом нет никакого смысла. Я никогда не встречала никого, чтобы сразу же понять, что хочу с ним отношений. Я не говорю о том, что мы поженимся или что-то в этом духе, но знаю, что хочу с тобой встречаться и не хочу тебя ни с кем делить. Это шоу, это всё слишком, понимаешь? Он согласно кивнул, и, пока я избегала зрительного контакта, правда слетела с моего языка. — А ещё ты будешь встречаться с другими женщинами, целовать других женщин, будешь с ними нежен. И мне приходится соревноваться с другими, чтобы выиграть у них свидания с тобой. И к тому же ситуацию ухудшает то, что я из первых рук знаю, что некоторые из этих женщин совершенно... — я сделала глубокий вдох, чтобы не сболтнуть того, о чем впоследствии пожалею. — Если тебе интересна я, то в это же время, чёрт побери, тебе не могут быть также интересны некоторые из этих женщин. Просто не могут. И в довершение всего я слушаю, как женщины анализируют каждый твой взгляд, прикосновение и слово снова и снова, и всё это понемногу оседает у меня в голове. Когда я слышу, что ты почти поцеловал кого-то, то чувствую себя будто... фу! Я позволила голове запрокинуться назад, к двери. — Это шоу — чушь собачья, и единственное, что есть в нем настоящего — это мы. Но мы не можем быть собой или вести себя друг с другом по-настоящему на камеру, потому что это только четвёртый день, второе свидание, и осталась ещё уйма женщин, с которыми ты должен встречаться. Что нормально, полагаю, в теории. Но это тяжело, потому что ты встречаешься с несколькими женщинами, а в конце дня именно я встречаюсь с тобой. И предполагается, что меня это либо устраивает, либо я ухожу. И... и потом, в доме, мне нужно или ругаться с другими женщинами, или вести себя, будто мы друзья, и будто это вовсе не неудобная ситуация, когда нам всем нравится один мужчина. Таковы варианты, а продюсеры просто ищут лучшую историю. Им плевать на чьи-либо чувства. И я не знаю, кто как, а я думаю о тебе, не переставая. Но мы не можем нормально встречаться и узнать друг друга. Если я не выиграю свидание, то застряну в доме, гадая, пробует ли кто-либо, с кем ты на свидании, подрочить тебе на заднем сидении лимузина! — я вскинула руки вверх, впервые за весь монолог встречаясь с ним взглядом. — Ты мне нравишься, ясно? Ты нравишься мне очень сильно. Комната погрузилась в тишину, впитав в себя все слова, кроме признания в моих чувствах. Я ощущала, как до него доходит смысл сказанного мной. С каждой секундой тишины я чувствовала, как адреналин от того, что я дала выход своим чувствам, спадает, но моё сердце всё ещё колотилось из-за Джулиана. От его пристального взгляда меня приковало к двери, когда я смотрела на него широко открытыми глазами, не зная, что ещё сказать. — Я не хочу касаться кого-то ещё или целовать кого-то ещё. Хочешь, чтобы я повторил, как сильно ты мне нравишься? Потому что я повторю, — он облизал губы. — Потому ты мне нравишься очень сильно. — Джулиан, — прошептала я, стараясь преодолеть власть, которую он имел надо мной, чтобы я смогла сфокусироваться. Я наблюдала, как его взгляд путешествует по моему телу. Тут же воздух между нами стал тяжелее, и я могла ощущать, как сильно он хочет меня. Моё тело немедленно отреагировало. Хоть он и не мог видеть, какой я стала влажной, затвердевшие соски под тонкой хлопковой майкой, скорее всего, выдавали меня. Джулиан преодолел комнату и схватил моё лицо, обрушив на меня свои губы. Обхватив руками сзади мою шею и лаская пальцами точку позади моих ушей, он поцеловал меня сильно и с такой страстью, что у меня перехватило дыхание. Обняв его, я застонала ему в рот. Он быстро отодвинулся, прислонив свой лоб к моему. Хотя мы больше не целовались, наши тела всё ещё полностью соприкасались, двигаясь волнами друг напротив друга. Я ощущала, какой он твёрдый, и все мои силы уходили на то, чтобы не скользнуть рукой вниз по его туловищу, просто чтобы проверить, такой ли он длинный и толстый, каким ощущался. Моя голова кружилась; хлопая ресницами, я открыла глаза. — Ты не должна так делать, — его дыхание сбилось. — Ты не должна больше так стонать, Зои. Из-за этого я начинаю хотеть сделать с тобой такие вещи, которые не смогу сделать в этой студии. О да, пожалуйста. Прежде чем я успела что-либо ответить, его рот накрыл мой. Правая рука покинула мою шею и двинулась вниз по плечу. Едва его кончики пальцев коснулись голой кожи моей руки, всё моё тело вспыхнуло огнём. Поддавшись импульсу, мы вместе громко застонали, когда наши языки коснулись друг друга. Дрожь пробегала вверх и вниз по моему телу. Я обнаружила, что схватилась за его футболку, чтобы мне было легче забраться на него. Я хотела, чтобы наши тела не разъединялись, а ощущение того, как он твердеет под джинсами, только усиливало мои желания. Сердце колотилось в груди, и потому что мы были близко, я чувствовала, что и у него колотилось тоже. От глубокого рыка из глубины его горла мои и до того влажные трусики увлажнились. Он был тверд, как камень, и хотя Джулиан разорвал поцелуй, и соприкасались только наши лбы, я всё ещё чувствовала жар его твердости у своего живота. — Мы должны остановиться, — сказал он. Его руки двигались вверх и вниз по моим, а его глаза были плотно закрыты. Я переместила руки вперёд, схватив его за футболку и ощущая его твёрдый живот. Сопротивляясь сильному желанию пойти южнее, я двинулась севернее к его чётко очерченной груди, пока не сцепила руки вокруг шеи. — На самом деле, должны, — ответила я, вцепившись в его короткие волосы и притянув его губы к своим. Сердце бешено колотилось в груди, а что-то глубоко внутри меня сжалось. Его сладкие губы чувственно двигались напротив моих, позволяя мне насладиться его вкусом. Я кусала и посасывала его нижнюю губу, вынудив Джулиана переместить руки с моих бедер к задним карманам моих джинс. Используя дверь в качестве упора, он поднял меня под задницу, не разрывая поцелуя. Я обхватила ногами его поясницу и поцеловала сильнее, глубже. Я хотела его. Я так сильно его хотела, что даже не думала о том, что мы находимся в середине съёмок шоу. Пока не почувствовала вибрацию у левого бедра, и только тогда я вернулась к реальности. Мы медленно разлепили губы, всё ещё находясь в изумлении. Я отцепила своё тело от его, и он мягко опустил меня на землю. Его лицо раскраснелось, губы были немного помяты, а волосы в беспорядке. Никогда ещё он не выглядел сексуальнее. Могу только представить, как сейчас выгляжу я. Джулиан начал разглаживать мою одежду и волосы, когда вынул телефон из кармана. — Чёрт, — выругался он, увидев сообщение. Написал ответ и сунул телефон в карман. — Я им нужен там. Час скоро пройдёт. Я запаниковала. — Чёрт! Как давно мы ушли? — Не больше пятнадцати минут назад, — он пристально смотрел на меня, протянув руку и едва касаясь моего лица кончиками пальцев. — Ты красавица. Имею в виду, ты красива с макияжем и всем остальным для коктейльных вечеринок тоже. Но прямо сейчас без макияжа, с дикими волосами и твои губы... — его взгляд сфокусировался на моём рте. Он провёл пальцем по моей нижней губе. — Твои губы, опухшие от того, что ты меня целовала. Моё сердце пропустило удар. — Спасибо, — я положила свою руку поверх его и сморщила губы, целуя его палец. — У нас даже не может быть достаточно подобных моментов. — Знаю, знаю. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы найти способ, как выкроить для нас больше времени. Хочу, чтобы тебе было комфортно. Я действительно не думал об этом с такой стороны, но ты права. Я буду ходить на свидания с другими женщинами и всё такое, но думай об этом так, будто я играю как актёр. То есть это работа. Работа, как же. Актёрам не дрочат по-настоящему, если только они не снимаются в порно. Он, вероятно, должен был добавить поправки в своё заявление, чтобы внести ясность, что он имеет в виду актёра телевидения. Должно быть, я неумышленно состроила гримасу, потому что он запечатлел ещё один поцелуй на моих губах. — Я не могу сказать больше того, что скажу, — начал Джулиан с тенью нерешительности на лице. — На моем совещании, где обсуждалась предварительная версия сценария, мне сказали, что я уделял слишком много времени поискам тебя, разговорам и флирту с тобой, намного больше, чем с кем бы то ни было ещё. Так, между коктейльной вечеринкой и свиданием в баре они могут заметить что-то между нами, поэтому будут уделять этому внимание. Мне сказали, что нужно направить свою любовь на других, и что это шоу, поэтому мне придётся играть по правилам шоу, — он изучал моё лицо. — Ты будешь в порядке по поводу этого всего? Скорее всего, нет. Его телефон снова завибрировал. Он проверил его и начал быстро двигаться и говорить. — Они отправляют кого-то за мной, поэтому я уйду первым. Ты уходи через пару минут после меня, — он поцеловал меня всерьёз, настойчиво и стремительно вышел из комнаты, оставив меня запыхавшейся. Я подождала две минуты и выскочила из комнаты, как чёрт из табакерки. Когда я вошла в студию, Мия как раз выходила из кабинки. — Эй! Ты не слышала этого, правда? — она подошла сесть на диван и увидела записку сразу после того, как слова сорвались с её губ. — А, ты отходила в ванную комнату. Ну, Джо кое-что наладит, и приготовься к тому, что у тебя взорвётся мозг. Спустя десять минут Джо закончила и проиграла песню под названием «Я единственная для тебя». Если бы я не была в кабинке, то решила бы, что Джо связалась с парой известных друзей, чтобы они помогли песне лучше звучать. Хоть мы и не были, как Уитни Хьюстон, но звучали неплохо. Мы с Мией были чертовски близко к тому, что наши голоса было не узнать в треке. Через пять минут после повторного прослушивания зашёл один из членов съёмочной группы, чтобы забрать нашу любовную песню. Как только мы закрыли дверь, Брюс Уилсон постучался сказать, что они готовы. Продюсер снова прикрепила нам микрофоны, прежде чем мы покинули территорию студии звукозаписи. Когда мы вошли в фойе, где были раньше, там всё изменилось. Глава 10 Вдоль стены поставили три стола, покрытые скатертями Студии «Чёрное сердце» с логотипом – нарисованными огромными черными сердцами. За столами сидели четверо. Одним из них был Джулиан, улыбающийся каждой из нас, когда мы входили в дверь. Трое других выглядели знакомо, но я не смогла сразу узнать их лица. Только когда нас посадили сзади, лицом к судьям, я поняла, что видела их раньше. — Это группа «Супер Казанова»? — спросила я Мию. — Может быть. Я не уверена. Я не особо их слушаю. В этой группе есть парень с высокой стрижкой? — Знаешь что? Я не в курсе, — я тяжело уставилась на членов группы, и только у одного мужчины была не такая причёска. — Это любимая группа моей лучшей подруги, и прошлым летом мы ходили на выступление. Они были довольно хороши. Я почти уверена, что это они. — Я не фанат музыки этого стиля. Мне больше нравится классический рок, — встряла Эмма, она же Болтливая Кэтти, сидевшая с другой стороны от Мии. Я решительно взглянула на неё. Я не с тобой разговаривала, дамочка! Натянуто ей улыбнувшись, я уселась обратно на стул. Кажется, съемочная группа совещалась о том, где установить камеры, направленные на судей, и где установить камеры, направленные на нас. Освещение наладили, и звук музыки раздался в воздухе. — Мотор! — крикнул кто-то позади камеры, расположенной около судей. Джулиан встал. — После того, как вы ударно поработали, сочиняя и записывая, надеюсь, вы все лучше понимаете, что это такое — то, чем я зарабатываю на жизнь. Женщина, которую я ищу, не обязательно должна быть отличной певицей или автором песен. Просто я ищу кого-то, кто сможет ценить то время и энергию, которые отнимает работа, потому что работа — моя жизнь. И мне нужно знать, что у меня есть тот, кто это понимает, — он раскинул руки, указывая на людей, сидящих с ним. — Так, без дальнейших предисловий, позвольте представить вам несколько моих друзей. Я работаю с вами уже... сколько, Лондин? Последние шесть? Семь лет?