Но он помнил это место. Один раз «Санкье» попыталась открыть там, в этом же районе, игровой салон и даже установила один автомат, для проверки. Правда, на следующий же день его взорвали вместе с заведением, поэтому никакой истории более он вспомнить об этом местечке не мог. Он быстро поведал об этом Юасе, и тот, глядя на местоположение искомой точки на карте, хмыкнул: — Любопытно. И затем уже вновь вернулся к разговору с Сатоши: — Что ж, в таком случае… Наверное, Танака уже проигрался. Пять тысяч… Откуда он возьмет их, Сатоши-кун? — Да нет, о чем разговор. Он тут довольно бодро выигрывает… — он не сдержал ухмылки, что явно просочилось и в голос: — Не говоря уж о том, что он местных ободрать пытается. Позер, — сплюнул он. — Угрожает тут всем… Нехорошего человека ты нанял, старик! — Мы поговорим с ним об этом, Сатоши-кун, — в голосе Юасы проскочили странные нотки, отчего Танака стал еще белее белого. — Забудь про его долг, пожалуйста… С меня обед, а Танака-сан отвезет тебя куда тебе нужно. Бензин тоже сэкономишь. У Сатоши слов не нашлось, и, опешив, он кивнул в сторону продолжавшего менять цвета Танаки: — Меня повезет вот этот клоун? — У него хорошая машина. У тебя ведь своего мотоцикла уже нет? Голос Юасы звучал так невинно, что удушить хотелось. Шумно втянув носом воздух, Сатоши неожиданно веселым тоном бросил: — Я притворюсь, что этого не слышал. И ты тоже притворишься, что этого не слышал. Медленно Танака кивнул. На его лице не промелькнуло ни намека на улыбку. Следующая фраза Юасы, явно обрадованного тем, что ситуация разрешилась довольно скоро, зазвучала с энтузиазмом: — Ну, в таком случае, не будем терять времени. У меня зарезервирован столик, Танака тебя привезет куда надо. Пригладь волосы… — Очень смешно, старик. Юаса это успешно проигнорировал: — Намажь лицо чем-нибудь блестящим, ну, знаешь. Чтобы выглядеть прилично, — он помолчал секунду, будто вспоминая, все ли сказал. — Ну, тогда до встречи. Танака, отвези его куда нужно, понял? И без выкрутасов. Отключай громкую связь. Танака послушно исполнил чужой приказ и все той же дрожащей рукой прижал трубку к уху. Он несколько раз пробормотал «да, господин» в ответ на что-то, кивая, будто Юаса мог это увидеть, и с каждым новом словом его лицо становилось еще белее, соперничая уже с мелом, после чего отключился. Он поднял взгляд на Сатоши, и тот с нескрываемым удовольствием приметил, что глаза у него нервно бегают из стороны в сторону. — Сатоши-сан. — Ну, ты деньги раздай, а там… Так уж и быть, поеду к твоему старику. — Конечно…. Конечно. Конечно, Сатоши-сан. Толпа продолжала наблюдать за этим чудным взаимодействием с еще более озадаченными лицами, и, когда Танака подошел к нему, перевели взгляды на него. О Юасе не слышал только глухой, и, зная, что его имя предвещает не самые радужные события, они не знали, чего можно ожидать. Дрожащей рукой он положил деньги и пробормотал невнятно: — Все, все. Берите. — Не надо, — пропищал дилер, но Танака завертел головой еще активнее. — Берите-берите. Это подарок от Юасы-сана. Помните про его щедрость, — после чего, подняв голову, уставился на Сатоши убитым взглядом. — Идем. Машина внизу. Проходя мимо, Сатоши думал только о том, насколько он жалел, что тут очутился: увиденное им зрелище походило на чертов цирк. Пусть он и был в позиции сильного тут, ему было жутко неловко смотреть на то, как все унижались друг перед другом. В родных гаражах было гораздо проще без этого ежесекундного лебезения, и в Дзигоку, пустошах, где он мог гонять и ни перед кем не пресмыкаться. Вздохнув, он махнул рукой. — Ладно, ребятки. В следующий раз мы с вами сыграем, но, — он сделал паузу, — моя ставка первая. И будет бесплатной. Помните мою доброту. Дилер смотрел на него с нескрываемым шоком, но затем резко закивал и писклявым голосом пробормотал: — Д-да. В следующий раз… в ханафуду играем. В бывшем супермаркете. Сатоши глубоко вздохнул, и его имплант вновь поднялся к потолку. Черт возьми, теперь придется откуда-то узнавать правила ханафуды. — Ну ладно! Пошли!.. Э-э-эм. Танаки рядом не оказалось — он успешно ретировался на этаж ниже, лишь бы не присутствовать в этой комнате. Хмыкнув, Сатоши спрятал оружие и нехотя отправился следом за позером, что должен бы доставить его сегодня до очередного места сбора. Ехать к Юасе совершенно не хотелось, но деньги вновь были как кость в горле. Машина, которую Юаса обозвал «хорошей», была дешевой хондой. Не самая новая, но выглядела хотя бы минимально прилично. Сатоши бегло пробежался по карточке с гербом «Союза» под лобовым стеклом, но решил оставить это без комментариев и сел на заднее сиденье. Позади был экран, на котором можно было включить новости, но он нашел себе куда более веселое развлечение: и всю дорогу сверлил взглядом затылок Танаки, что тот, несомненно, чувствовал. Это было заметно хотя бы потому, какие нервные взгляды он переодически бросал в зеркало заднего вида, стараясь лишний раз не делать резких движений, не заговаривать и в принципе не делать ничего лишнего. Они протискивались по узким улочкам, заваленным мусором; иногда Танака сворачивал в совершенно невообразимые подворотни, будто бы забыл, каким путем сюда добрался. Наблюдать за этим было, несомненно, весьма весело. Лишь один раз Сатоши отвлекся от разглядывания чужого затылка: когда они проехали мимо единственного работающего биллборда с какой-то незамысловатой рекламой. Остальные тут не работали после недавнего блэкаута, когда выжгло всю электрическую линию на район. Чинить это, казалось, в ближайшее время никто не собирался: а потому люди натаскивали генераторов, чтобы хоть как-то продолжить существовать. На биллборде объемные тридэ голограммы разыгрывали свой спектакль: самурай в стальной броне защищал девушку, но затем обернулся — и та оказалась перед ним без одежды. Он и сам поскорее избавился от своей, и они вдвоем, в размере шесть на шесть метров, занялись страстным утехам — и все это под какофонию глючащего звука. Кто-то в очередной раз взломал этот долбанный щит, пронеслось в голове Сатоши. Он слышал, как местные шептались, что это было кто-то под кличкой «порнокиллер». На его компьютере этот шутник тоже поработал. Непонятно было, воровал ли он какие-то данные или нет, но… Порно он распространять умел. Везде. Даже на старых банковских автоматах. Кто-то шутил, что в отделе безопасности «Йошивары» за него назначили награду, и лишь за живого. Все из-за качества порно, да? Сатоши фыркнул от смеха, понимая, что эта шутка никогда не устареет. Они выехали на шоссе, где разделительные линии сверкали всеми цветами неона. Над головой у них возвышалось еще одно, а еще выше — неумолкающая железная дорога. Город тут, несомненно, начинал приобретать более цивилизованный вид. Толпы белых воротничков, девочки в разноцветных кимоно, зазывалы; проносились аэрокары. «Макаи-Мед» вновь неслись к кому-то. Монолиты небоскребов, самый высокий из которых пронзал небеса, так, что его шпиля не было видно — и вдоль него светилась надпись «Накатоми Дзайбацу». Это была их штаб-квартира. Там, наверху, как кричали шоу, реклама, вся Сеть, расположился пентхаус самого Накатоми Тамасабуро — бессменного главы корпорации. Проехали они и мимо парка — только вот с улицы его было не разглядеть. Один из немногих клочков природы, оставшихся в городе, если не последний. Место встречи должно было быть близко. Глава 4. Акеми По-лисьему улыбнувшись, Юаса-сан довольным тоном произнес: — Что ж. Остался последний звоночек. И скоро все будет собрано, — он откинулся назад и громче бросил: — Хотару-тян, как ты там? Уже приоделась? Прошло всего десять минут; и за эти десять минут Хотару не только не приоделась, единственное, что она успела привести в порядок — голова. Ну, хотя бы минимально прилично. В зеркале отражение уже не вызывало вопросов и выглядело вполне сносно. Мотнув головой, она гаркнула в ответ что-то не столь членораздельное, и Юаса недовольно цокнул: — Хотару-тян, время поджимает… Единственное, что остановило ее от того, чтобы буркнуть что-то вроде «а почему бы не пойти в пижаме, некоторые и так ходят», то, что она банально не успела. Юаса, явно торопясь на свою загадочную встречу, развернулся к Ягью и кивком указал на дверь в ванную. — Помоги ей… На твой вкус. Тот коротко кивнул. Хотару этого не услышала, лишь мельком разобрала бубнеж; но поняла весь ужас приказа Юасы в тот момент, когда зашла в гардеробную и увидела там телохранителя ростовщика, который с тщательным видом выбирал наряд. Присутствия хозяйки квартиры он словно не замечал, и, тупо смотря на него несколько секунд подряд, Хотару вдруг едко бросила: — Что, в белье тоже уже покопался? — Я тебя раздевать не планирую, — монотонно буркнул он в ответ, невозмутимо продолжая перебирать одежду. И, выбрав куртку и штаны на свой вкус, он кинул их в сторону Хотару, задержавшись лишь при выборе футболок: из оставшихся трех пятно не спереди было лишь на одной. Помявшись какое-то время он швырнул и ее в руки Хотару, после чего сунул ей попутно какой-то пузырек (кажется, духи) и встал у выхода. — Одевайся. Уходить, кажется, он никуда не собирался. Ну уж нет! Зрителей она тут не потерпит. Духи полетели обратно. — Время не ждет. — Убирайся! — рыкнула Хотару и швырнула одну из забракованных футболок ему в лицо. Ягью, даже не попытавшись остановить эту вялую атаку, стянул ее с головы и процедил: — Это подростковое поведение только все усугубляет, Хотару. Делай, как говорит Юаса-сан, и мы поедем. — Сперва ты выйдешь! Помедлив, Ягью покосился в сторону Юасы, словно не решаясь, и, получив одобрительный кивок от него, все же вышел прочь из гардеробной, прикрыв за собой дверь. Напоследок он процедил: — У тебя две минуты. Юаса, продолжая бессистемно щелкать телевизор по разным каналам, с ехидной улыбкой бросил: — Ну что ж ты так с юной девушкой, Ягью. Мог бы и понежнее. Она ведь еще совсем молодая... — И глупая, — рыкнул он. — Она видит Вас на своем пороге и еще пытается противиться. Ничем не лучше этого босодзоку.