Она отпрянула, сделала глубокий вдох, успокаиваясь. – Прости меня, Дэн. – Не надо просить прощения; я же знаю, что у тебя сейчас на работе творится, сюрпризы тебе ни к чему. Надо было позвонить. – Нет. Ты все правильно сделал, хотел сделать мне приятное, а я… я просто сорвалась, устала. – Она быстро вытерла щеки. – Все в порядке, правда. Я очень рада, что ты здесь. – Она заставила себя улыбнуться и огляделась. – А где мальчики? – Я же сразу со слушания. Позвонил соседу, попросил его заглянуть к ним, чтобы они не разнесли дом. Ты уверена, что все в порядке? – спросил он. – Последние дни были не очень. А так все в норме. – Она прошла в кухню, взяла бумажное полотенце и высморкалась. Двадцать лет она прятала свои эмоции. И, надо сказать, это было легче, чем признать, что она осталась совсем одна, без семьи, и что, несмотря на все ее усилия добиться справедливости ради Сары, то дело для нее так и не кончилось. – Есть хочешь? – спросил ее Дэн. – Вообще-то, – сказала она, подходя к Дэну и обнимая его обеими руками, – я настроена на сострадательный секс. * * * Не в силах заснуть, Трейси тихо выскользнула из кровати, чтобы не будить Дэна. В холле она разыскала коробку с материалами по делу Бет Стинсон – она так и лежала там с тех пор, как Трейси ее уронила, – и устроилась с ней за столом в столовой. Открыла не сразу. Провела пальцами по крышке, где скопился толстый слой пыли, и вспомнила, как полгода назад вытащила из стенного шкафа у себя в спальне другую похожую коробку, с материалами, которые она собрала по делу Сары. Много лет назад она пришла к выводу, что расследование исчезновения ее сестры зашло в тупик, и убрала их подальше, твердо намереваясь продолжать жить своей жизнью. Она вспомнила, какое чувство безнадежности она тогда испытывала, как велико было ощущение потери. Кроссуайт и не ожидала, что когда-нибудь раскроет эту коробку снова. А потом двое охотников наткнулись на человеческие останки в горах над Седар Гроув, и у Трейси снова появилась надежда. Когда судмедэксперт подтвердил, что это останки Сары, сестра снова достала коробку и возобновила расследование. Она понимала, что стоит ей открыть коробку с надписью «Бет Стинсон», и пути назад, возможно, уже не будет, однако она сомневалась, чтобы родители жертвы, уверенные, что убийца их дочери давно и благополучно отбывает свой срок, согласились пережить этот кошмар еще раз. И все же сняла крышку, вытащила первый попавшийся документ и стала читать. Просидев над бумагами не меньше часа, она услышала, что сзади к ней подходит Дэн. Он нагнулся, обхватил ее руками, уперся подбородком ей в ключицу. – Не слышал, как ты встала. – Голос у него был сиплый спросонья и усталый. – Не хотела тебя будить. Он зевнул, сел на стул рядом, кивнул на разложенные по столу бумаги и спросил: – Что это у тебя такое? – Одно старое дело. Наткнулась на него, когда искала что-нибудь похожее на случай Хансен. – В каком смысле похожее? – Ты вовсе не хочешь сейчас все это слушать. Возвращайся в постель. Завтра тебе не вставать. – Я уже проснулся. – Тогда давай я заварю чай. Вернувшись за стол, Трейси обхватила свою кружку с чаем обеими ладонями и стала рассказывать, что ей удалось узнать о Бет Стинсон и Уэйне Герхардте. – Герхардт приходил в дом Стинсон в Северном Сиэтле по вызову, чинил что-то в ванной. Никаких других связей между ними нет, по крайней мере, судя по материалам дела. – А идея в том, что он вернулся в дом Стинсон ночью и убил ее, – сказал Дэн. – Они нашли свидетеля – Джо Энн Андерсон, соседку из дома напротив, которая утверждает, что видела, как мужчина, по описанию похожий на Герхардта, покидал дом Стинсон рано утром. – Но… – Было еще темно, и, по ее словам, она не была уверена, надела ли она очки. – Думаешь, она все выдумала? В голосе Дэна послышалось сомнение. – Нет, не думаю. Но, понимаешь, полиции она сказала, что встала попить воды и, стоя на кухне у раковины, вдруг увидела мужчину, он был у дома напротив. В то время ей было шестьдесят два года, она страдала близорукостью, а у раковины наверняка стояла без очков. – Тогда как же она его опознала? – Здесь сказано, что она сначала выбрала его фото из нескольких предложенных ей полицией, а потом опознала еще раз, вживую. – Трейси протянула Дэну отпечатанную копию заявления свидетеля. – В списке оплат, проведенных с кредитной карты Стинсон, была зафиксирована выплата компании «Рото-Рутер», они и сопоставили отпечатки пальцев Герхардта с теми, которые нашли у Стинсон в кухне и в ванной. – У Герхардта не было алиби? – Он жил один. Говорит, что спал ночью. – А где тут связь с парнем, убивающим танцовщиц? Трейси протянула Дэну пару фото с места преступления. Он взглянул на них и отложил в сторону. – Неудивительно, что ты не спишь. Трейси поерзала на стуле. – Дело не только в том, что Стинсон нашли связанной. Посмотри на комнату. Дэн опять посмотрел на фото. – Аккуратно прибрана. Никаких признаков борьбы. – Посмотри на кровать. – Застелена. – Все кровати в комнатах мотелей тоже были застелены, а одежда жертв аккуратно свернута и положена с краю. Стинсон умерла рано утром. Так с чего у нее была застелена кровать? – А ДНК? – Вот это самое интересное; пробы ДНК были взяты с одежды Стинсон и из-под ее ногтей, но их никто так и не проанализировал. – Это почему же? – Не знаю. Может быть, прокурор не видел надобности. У них ведь был свидетель. Отпечатки пальцев. Днем Герхардт был дома. Алиби у него не было. Да и распознавать ДНК сейчас умеют куда лучше, чем в те годы. – А куда смотрел адвокат? Почему он не потребовал провести анализ? – И опять не знаю. Его назначил суд. Должно быть, он и уговорил Герхардта признать себя виновным после заявления соседки. На этом все и кончилось. – То есть сторона обвинения решила, что у них есть все необходимое для вынесения приговора, – сказал Дэн, – а анализ ДНК, если окажется, что она принадлежит не Герхардту, только усложнит дело. – Я тоже так думаю. – Сторона защиты демонстрирует либо леность, либо глупость, либо то и другое сразу и уговаривает Герхардта признать себя виновным. – Ну, может, не такую уж и глупость. Герхардт стоял перед выбором: смертная казнь или жизнь. В итоге получил двадцать пять лет. Из тюрьмы он выйдет в пятьдесят с небольшим. – Но если он был не виноват, то почему было не сделать хотя бы тест ДНК? Она покачала головой. – Потому что результат мог и не подтвердить его невиновность. Она протянула Дэну бланк СОРУ. – Детектив, который заполнял это, поставил галочку в том квадратике, который означает, что Бет Стинсон была изнасилована, и, наверное, поэтому я не нашла это дело сразу, как только стала искать соответствия. Ни одна из трех жертв нашего Ковбоя изнасилована не была, что вообще-то необычно для подобного рода преступлений. – Она протянула Дэну отчет медэксперта по Бет Стинсон. Он прищурился, пытаясь прочесть его без очков. – Я тебе расскажу, – сказала Трейси. – Они погрузили в полости ее тела специальный тампон для проверки наличия в них спермы и ничего не нашли. – Презерватив? – Никаких следов лубриканта или спермицида тоже обнаружено не было. Дэн откинулся на спинку стула. Трейси поняла, что он скажет, еще раньше, чем он открыл рот. – Знаешь, что будет, если ты предашь огласке эти факты? Журналисты тебя распнут. Будут орать, что ты пытаешься выпустить на свободу еще одного убийцу. – Знаю. Да и Ноласко не допустит никакой огласки, – сказала она.