– О том, который недалеко от Авроры. – Это флагманский клуб. – Флагманский? – Ну главный то есть. – Президент компании – вы? – Точно. – У вас работает танцовщица по имени Анжела Шрайбер? – Независимый предприниматель, – повторил Нэш. – Вы ее знали? – К танцовщицам я не лезу. – Я не спрашиваю, лезете вы к ним или нет. Я спрашиваю, были ли вы с ней знакомы. Нэш положил мяч себе на колени. – По имени не помню. Трейси положила на стол именную карточку танцовщицы Анжелы Шрайбер – по правилам муниципалитета Сиэтла эротические танцовщицы обязаны были регистрироваться, – теперь запечатанную в полиэтиленовый пакет для вещественных доказательств. Нэш подался вперед, чтобы поглядеть. – Это Ангел. – Ангел? – Это ее сценическое имя. У всех танцовщиц есть сценические имена. Слушайте, детективы, у меня легальный бизнес, клуб для джентльменов. Мы не предоставляем никаких дополнительных услуг ни на парковке, ни тем более в клубе. Но после работы я за девушек не отвечаю, и если одна-другая решат отсосать кому-нибудь на парковке по пути домой, то я им не судья. – Вы видели, что Анжела Шрайбер делала кому-то минет на парковке вчера вечером? – спросила Трейси. – Нет, я просто… Слушайте, да я вообще вчера ее не видел. – Но в клубе вы были? – Да, я там был. В своем клубе. – И вы не помните, что видели вчера вечером Анжелу Шрайбер? Нэш покачал головой. – Я обычно сижу в будке на входе или у себя в кабинете, в глубине клуба. Я же говорю, на танцовщиц я обычно даже не смотрю. – Независимых предпринимателей, – поправила Трейси. – Что? – А вы не видели, чтобы кто-нибудь как-то по-особенному смотрел на нее вчера, оказывал ей внимание? Нэш пожал плечами. – Нет. Хотя если бы увидел, то не удивился бы. Так они зарабатывают деньги. Завлекают парня, потом спрашивают, не хочет ли он приватный танец или шоу. Заставлять мужчин обращать на них внимание – это их работа. – А кто еще у вас следит за танцовщицами и клиентами? – Менеджер зала. – Как его зовут? – А вам зачем знать? И вообще, что Ангел натворила? – Умерла, – ответил Кинс. Нэш поглядел на Трейси, затем на Кинса. – Мне нужен адвокат? – Давайте лучше начнем с того, как зовут вашего менеджера, – сказал Кинс. – Набиль. – Это фамилия или имя? – Кинс достал небольшой спиральный блокнотик и записал. – Имя. Фамилия Котар. – Нэш продиктовал и то, и другое по буквам. – Кажется, он египтянин или что-то вроде. Как она умерла? – Ее убили, – сказала Трейси. – Адрес или телефон Набиля у вас есть? – спросил Кинс. – Надо спросить у директора по персоналу, – сказал Нэш. И взглянул на Трейси: – Как ее убили? – Нам понадобятся имена и фамилии всех, кто работал вчера, и наемных работников, и независимых предпринимателей. – Кинс протянул ему свою визитку. Нэш поколебался, взял карточку и положил на стол. – Так как же она умерла? – Это мы еще расследуем, – ответила Трейси. – Когда вы сможете предоставить нам эту информацию? – продолжал настаивать Кинс. – Но ведь ее же убили, верно? Иначе вы бы сюда не пришли. – Камеры слежения в клубе есть? – спросил Кинс. – Конечно. Одна в главном офисе и еще две на улице, следят за фасадом и прилегающей территорией. – А танцпол? – спросила Трейси. Нэш качнул головой. – У вас нет камеры на танцполе? – Нет. Мы хотим, чтобы наши гости чувствовали себя как дома. – Чтобы никто не мешал заниматься сексом с независимыми предпринимателями? – съязвила Трейси. – Я же говорю, у нас это не поощряется. – Но бывает – потому вы и спросили, отсасывала Ангел кому-то на парковке или нет. – Я же не сказал – на нашей парковке. Она могла заниматься этим где угодно, не обязательно у нас. Слушайте, я же не могу быть в каждом из трех клубов круглые сутки семь дней в неделю. Я не утверждаю, что у нас такого не бывает, говорю только, что это не приветствуется. Если кого-то за этим делом застают, то гостя просто выгоняют вон, а танцовщицу увольняют. – Независимого предпринимателя, – напомнила Кроссуайт. – Послушайте, детектив, наш бизнес, конечно, притягивает уродов, но если они заявляются к нам, то быстро соображают, что у нас такие штуки не проходят, и сматываются. Но Трейси нравилось действовать Нэшу на нервы. – А какие штуки у вас проходят? – Я же говорил. У нас клуб для джентльменов. Как на Юге, там таких много. Парни просто хотят расслабиться, выпить, посмотреть, как танцуют красивые женщины. – Постоянные клиенты у вас есть? – Конечно. Спортсмены часто заходят, особенно бейсболисты, когда приезжают на серии. Но наш главный кусок хлеба с маслом – белые воротнички из центра. Вы бы не поверили, скажи я, кто к нам заходит. – Сомневаюсь, – ответила Трейси. – Но имена постоянных клиентов нам тоже понадобятся. – Я не веду списка клиентов. – Есть же у вас список имейлов, информационный бюллетень, что-нибудь подобное? – спросила она. – Не, лучшая реклама – это когда клиенты рекомендуют нас друг другу.