Телохранитель отходит от меня, поправляет пиджак и подмигивает. — Ты этого не говорила, но можешь сказать, если я ошибаюсь. Я ошибаюсь, принцесса? Я прочищаю горло. Моё лицо словно в огне. — Думаю, ты ошибаешься во многих вещах, — произношу я пренебрежительно. — В этом я не ошибаюсь. — Макс долго смотрит на меня, и мне кажется, что он видит меня насквозь. Это бесит. Он прав, конечно, но он не одержит верх. Снова откашлявшись, я выпрямляюсь и вытираю ладони о платье. — Ты прав, — тихо говорю я, проходя мимо него. — И, если бы на мне были трусики, они были бы мокрыми прямо сейчас. То, как его щёки краснеют, даёт мне чувство удовлетворения, когда я плавно выхожу из комнаты, прекрасно зная, что Макс наблюдает за мной, пока я иду, представляя меня голой под этим платьем. 20 Макс Нажав кнопку интеркома в спальне Принцессы Александры, я продолжаю просматривать её распорядок дня. Напечатан материал каллиграфическим шрифтом — оно похоже на реликвию ушедшей эпохи. Я не понимаю, почему не догнать двадцать первый век и сделать его цифровым. Если бы её расписание появлялось прямо на телефоне, Принцесса Александра могла бы читать его время от времени. — Кто это? — спросила она, звук был приглушённым. — Макс, — отвечаю. — У меня ваше расписание на сегодня… Принцесса не отвечает. Вместо этого щёлкает дверной замок, прерывая меня. Толкнув дверь спальни, я прохожу и останавливаюсь в гостиной, прочищая горло, чтобы дать девушке знать, что я в её комнате. — Принцесса, ваше расписание… Я замолкаю на полуслове, когда Принцесса Александра выходит из гардеробной в самом крошечном белом бикини, которое я когда-либо видел в своей жизни, в паре с белыми сандалиями и такой же белой шляпой с мягкими полями. Гигантские солнцезащитные очки закрывают половину её лица, и она несёт сумку, которая почти больше её самой. Она останавливается, расставляя ноги и положив руку на бедро. — Та-да. Представляю… мой летний купальник. Её чрезмерная самоуверенность была бы забавной, если бы она не была такой чертовски сексуальной. Когда Алекс разворачивается, её задница дёргается так, что становится невероятно неудобно. Неудобно для меня, потому что мой член сразу же твердеет и натягивает штаны. Я снова откашливаюсь, пытаясь найти хоть какое-то подобие профессионального поведения, хотя на самом деле всё, на чём я сосредотачиваюсь — так это, чтобы не моргнуть, и чтобы мои глаза не выглядели так, будто они выскакивают из орбит. Я также стараюсь сохранять спокойствие, потому что точно знаю, что сейчас делает принцесса. Девушка пытается спровоцировать меня, так же, как она сделала вчера со всем этим «под моей юбкой нет трусиков». Это была определённо провокация, на которую я был вынужден отреагировать, дроча, пока представлял, как она выскальзывает из того платья, которое на ней было надето, без трусиков под ним. Но сегодня она меня не спровоцирует. Нет, сэр. Я не отрываю от неё глаз. Не смотри ниже. Не смотри на её грудь, или на её задницу, или на её ноги, или на этот грёбаный купальник. Протягивая расписание, я притворяюсь, что на Александре зимнее пальто, а я не стою здесь со стояком. — Ваше расписание, принцесса, — произношу я. — К сожалению, сегодня вы будете очень заняты. Александра медленно идёт через комнату, её соблазнительные бёдра покачиваются из стороны в сторону. Подойдя ко мне, она сдвинула очки на кончик носа и посмотрела на меня своими большими глазами. — К чёрту, расписание. От кого-то другого это заявление прозвучало бы обычно. Даже злобно. Но от Принцессы Александры — это звучит как грязные разговоры, будто намёки скатываются с её языка. Я прочищаю горло и сосредотачиваюсь на девичьем лице. «Не смотри вниз», — напоминаю я себе: «Не смотри вниз». Я повторяю это, как мантру в голове. — У вас запланирован ланч с семьёй. Она вздыхает. — Эти ланчи проходят всегда так гладко, не так ли, Джеймс? Я не комментирую. — После ланча интервью в журнале. — Ну, тогда. Полагаю, репортёр может взять интервью снаружи также легко, как и внутри дома, верно? Я громко выдыхаю. — Как пожелаете, принцесса. — Кажется, я никогда не слышала, чтобы ты произносил эту фразу, Джеймс, — говорит Алекс, её голос дрожит. — Ты ведь не становишься внезапно сговорчивым и покладистым? Волосы принцессы пахнут кокосом, губы покрыты блеском, который заставляет её нижнюю губу выглядеть пухлой, сочной и соблазнительной. Они пахнут вишней, как у девочек в школе. Я хочу прикоснуться губами к её губам и узнать, такие же ли они на вкус, как и на запах. Но я не делаю этого. Она намерено пытается вывести меня из себя, заставить подчиниться. Это борьба за власть, но она не победит. Девушка произнесёт моё имя. Она будет стонать его. Вот и всё, что нужно сделать. Кроме того, я и сам могу играть в эти игры власти. Я беру и провожу своим пальцем вниз по её шее и между грудей, хватая маленькую верёвочку, удерживающую два клочка ткани вместе. — Ты ведь не была плохой девочкой, правда? — Не понимаю, о чём ты, — надменно говорит Александра. Я не могу прочитать выражение её лица за этими проклятыми очками, и предполагаю, что именно поэтому она выбрала эту пару с тёмными линзами. Но, пряча глаза, принцесса ничего не может сделать, чтобы скрыть, как её губы раскрываются в форме «О», когда она резко вдыхает. Эта реакция говорит мне, что называть её плохой девочкой оказывает на неё именно тот эффект, на который я и надеялся. — О, не думаю, что это правда. Кажется, ты точно знаешь, о чём я говорю, — шепчу я, мой палец медленно движется вниз по девичьему животу, ниже и ниже, пока не достигает верха её крошечных трусиков-бикини. — Боюсь, что нет. — Уголки её губ приподнимаются. — Боюсь, тебе придётся подробно мне всё объяснить. Я провожу кончиком пальца по краю её бикини. Я бы с лёгкостью мог просунуть палец под ткань и спустить вниз этот купальник. Александра, должно быть, подумала об этом же, потому что её дыхание становится быстрым и прерывистым. Я знаю, что она мокрая, по тому, как принцесса дышит. Это невозможно подделать. Её грудь резко поднимается и опускается, когда я приближаюсь к ней, поэтому продолжаю испытывать свою удачу дальше, просто, чтобы увидеть, насколько она позволит мне продвинуться. — Дай угадаю, — тихо произношу я. — Прошлой ночью ты лежала в постели, пытаясь заснуть, но пульсация между ног не давала тебе покоя. Ты так устала, что этого было уже слишком для тебя, и ты должна была что-то сделать, чтобы помочь себе. — Ты всегда рассказываешь смешные истории, — шепчет Алекс, но не отстраняется, когда я провожу кончиком пальца чуть ниже линии бикини. — Тебе пришлось облегчить своё состояние, — продолжаю я. — Ты должна была проникнуть пальцами в эту мокрую киску и заставить себя кончить. Я верно всё излагаю? — Это абсолютно… — Ты действительно собираешься это отрицать? Должен ли я перекинуть тебя через колени и наказать за то, что ты непослушная девочка? Она закусывает нижнюю губу, и когда, наконец, отвечает, её голос срывается. — Ты ошибаешься, — шепчет. — Ты не прикасалась к себе? — недоверчиво спрашиваю я. — Ни разу? Александра прочищает горло. — Это не твоё дело, Джеймс. Голоса эхом отдаются в коридоре. Спокойно отойдя от принцессы, я прикрываю свой очевидный промах бумажной копией расписания, как раз в тот момент, когда в комнату врывается Принц Альберт. — Что такое с этой журнальной статьёй, Алекс? — требует он. — Постой. Ты отказываешься от семейного интервью, чтобы пойти в бассейн?