Я опускаюсь на колени, прямо на пыльный пол. Я не знаю, почему я делаю это беспрекословно, но я делаю. Пульсация между ног конкурирует с пульсацией ягодиц, но я стою на коленях, подняв лицо и ожидая. Выпуклость в штанах Макса прямо перед моим лицом, и это слишком соблазнительно. Я провожу по нему ладонью, и лицо телохранителя темнеет. Он слегка ударяет хлыстом по моему заду, и я удивлённо вскрикиваю. — Разве я велел тебе трогать мой член, принцесса? — спрашивает он. Я закусываю губу, чтобы скрыть улыбку. — Нет. Он снова легонько шлёпает меня по заднице. — Нет, что? Он знает, что я не собираюсь называть его Максом, но я должна бороться с импульсом. Я не позволю ему выиграть, потому что игра слишком весёлая. — Сэр. Теперь он тот, кто выглядит, как будто борется с улыбкой. — Уже лучше. Он проводит хлыстом по моему голому заду, и я ловлю себя на том, что выгибаюсь ему навстречу, чтобы он мог лучше дотянуться. — Можно, сэр? — саркастически спрашиваю я. Когда Макс расстёгивает пряжку на поясе, мои мысли сразу же возвращаются к грязным вещам, которые он мог бы сделать с этим кожаным ремнём и моей задницей. Я не знаю, откуда это взялось, потому что никогда не фантазировала об этом раньше, но я чувствую, что жажду получить это от него. Глаза Макса не отрываются от моих, когда он спускает штаны и берёт член в руку. Он такой большой — больше, чем у всех, с кем я была — и я чувствую, как моя киска непроизвольно сжимается при мысли о том, что он внутри меня. Предсемя выделяется из головки его члена, длинная прядь, которая мерцает в раннем утреннем солнечном свете. Я хочу взять её на язык, почувствовать вкус на своих губах. Мне нужно попробовать его. — Можно, что, принцесса? Я хочу услышать это от тебя. Жар и смущение пронзают меня при мысли о том, чтобы попросить Макса засунуть свой член мне в рот, стоя на коленях, как сейчас, на пыльном полу. Это унизительно для принцессы. Это не должно меня так заводить. — Я хочу, чтобы твой член был у меня во рту, — говорю я дрожащим от предвкушения и смущения голосом. Он гладит себя, его член в дюйме от моих губ. — Не очень-то вежливо со стороны принцессы предъявлять требования. Он хочет, чтобы я умоляла. Любой другой, кто сказал бы мне встать на колени, кто приказал бы мне называть его «сэр», кто прочитал бы мне лекцию о вежливости, когда его член находится в нескольких дюймах от моего рта — получил бы быстрый удар коленом в пах. Кроме Макса. Когда Макс говорит мне сделать это, я задыхаюсь. Я с трудом сглатываю. — Пожалуйста. Парни бросаются на меня, мечтая, чтобы их увидели с принцессой Протровии. Они не шлёпают меня хлыстом. Они не говорят мне, что у меня нет разрешения кончить. Они не ставят меня на колени. Они не заставляют меня говорить «пожалуйста». — Скажи ещё раз. — Пожалуйста. 24 Макс Не могу поверить, что смотрю на принцессу Александру, совершенно голую и стоящую передо мной на коленях. Я твёрд, как скала при виде девушки, которая была таким абсолютным сорванцом, когда я встретил её – девушка, которая всё ещё такой и остаётся — на коленях, прося меня положить мой член ей в рот. Говоря «пожалуйста». Это безумие. Она не произнесёт моего имени, но она будет умолять меня о члене. Одной рукой крепко держась за рукоятку хлыста, другой я поглаживаю себя по всей длине. — Открой рот, — требую я, едва сдерживая слова, когда она выгибается на коленях, чтобы дотянуться до меня. Её рот открывается, язык высовывается, как будто она собирается причаститься. Образ слишком идеален, фантазия, которую я хочу выжечь в своём мозгу. Глаза Александры блестят, дыхание прерывистое, возбуждение очевидно. Медленно направляя свой член к её языку, я наслаждаюсь каждой последней секундой ожидания, прежде чем прикоснуться к ней. Я зачарованно смотрю, как предсемя капает с головки моего члена на кончик её языка. Девушка издаёт тихий стон. Она стонет, потому что чувствует мой вкус. Эта мысль заставляет меня хотеть кончить ей на язык прямо сейчас. Я никогда не чувствовал ничего похожего её тёплым губам. Она обхватывает меня ими, и мои глаза немедленно и непроизвольно закрываются, потому что рот принцессы — это рай. Но, когда её рука опускается к основанию моего члена, мои глаза распахиваются, и я шлёпаю её по заднице хлыстом. Он издаёт лёгкий треск, и Александра стонет, когда он ударяет. Её стон посылает вибрации через рот, что только усиливает моё удовольствие. — Разве я просил тебя прикасаться ко мне? — спрашиваю я. Не знаю, откуда взялся этот вопрос. Чёрт, я не знаю, откуда всё это взялось. Я никогда не был парнем с цепями и кнутами. Я не чёртов девственник, но, даже в этом случае у меня никогда не было импульса шлёпнуть девушку по заднице, не говоря уже о том, чтобы схватить хлыст и отшлёпать её. Я никогда не надевал наручники на девушку и, уж точно никогда не говорил ей встать на колени и умолять меня проглотить мой член. Не знаю, что такого в этой женщине, но я не могу перестать ей приказывать. И я не хочу останавливаться. — Положи руки на бёдра, принцесса, — рычу я, и она делает это, её ладони ложатся на бёдра. Тот факт, что она подчиняется немедленно, не споря, делает меня ещё твёрже. — Я собираюсь трахнуть этот влажный рот, принцесса. Ты будешь вот так стоять на коленях, положив руки на бёдра, и позволишь мне трахать твой рот так, как я хочу. — Да, — стонет она. Я провожу пальцем по внешнему краю её бёдер. — Да, что? — Сэр, — шепчет она. — Хорошая девочка. — Мои штаны опускаются на колени, когда я хватаю Александру за волосы, чтобы поддержать, пока вхожу в её рот без помощи её руки. Губы девушки сжимаются вокруг меня, и я совершаю короткие, устойчивые толчки внутри её прекрасного ротика. Она заглатывает меня глубже с каждым толчком, её язык давит на нужные места, пока я двигаюсь. Когда я велю принцессе коснуться груди, она громко стонет и проводит по ней ладонью. Её пальцы играют с сосками, щиплют и тянут, а она сосёт меня всё энергичнее, чем больше трогает себя. Она стонет, и я думаю, что схожу с ума. — Трахни себя пальцами, — велю я ей. Её рука опускается между ног, и, хотя я не вижу, что она делает, по её стону я понимаю, что Алекс делает именно то, что я ей приказал. Принцесса стоит на коленях, засунув пальцы в киску, и стонет, пока я трахаю её рот. Я почти теряю контроль, входя в неё так глубоко, что у неё слезятся глаза. О, чёрт. Мои колени почти подгибаются, и я стону от разочарования, когда хлыст выпадает из моей руки. Я не терял контроль. Никогда. Её всхлипы становятся громче, и я знаю, что, если она кончит, я определённо потеряю контроль. — Вынь пальцы из киски. Ты не кончишь, — рычу на неё. — Я же сказал, ты кончишь мне на язык, а не на собственные пальцы. — Я так близко, что не могу ясно мыслить. Моя голова кружится, когда я трахаю рот Алекс быстрее. — Ты меня чувствуешь? — спрашиваю я. Мой член, кажется, вот-вот взорвётся, мои яйца невероятно тяжёлые. Она кивает, её глаза снова наполняются слезами, но теперь мне уже всё равно. Я дёргаю девушку за волосы, грубо трахая её рот так, как я хочу войти в её киску. — Я собираюсь кончить в этот сладкий маленький ротик, — предупреждаю я, часть меня ожидала, что она отстранится в последнюю минуту. — Я кончу в этот хитрый, непослушный, грязный ротик, а ты проглотишь всё до последней капли. Она стонет в ответ. Звук посылает вибрации через меня, которые почти толкают меня через край. Затем Алекс протягивает руку и касается моих яичек, её пальцы идут прямо к чувствительной части под ними. Мои яйца сжимаются, и я отпускаю себя с рёвом. Я кончаю вот так, прямо в рот надменной принцессе, и она глотает всё, что я ей даю.