— А ты не подумала, что мне это не понравится? — ткнул пальцем в сторону конечности Шейн. Марта развела руками, глядя ему в глаза. — Да, мне плевать на твое мнение. Плевать на тебя, Шейн. Последние слова оглушили его. Цинично улыбнувшись, и медленно обходя Марту, Шейн забрал пальто из гардероба. После чего исчез в темноте Парижа. *** Эмма брела по темной улице, сжимая в руках дизайнерскую сумочку и едва удерживая равновесие на высоких каблуках. Она спотыкалась, подворачивала ноги и плакала так сильно, что тошнило, и кружилась голова. Достала мобильный и вслух прочла несколько сообщений с угрозами от Кристофа. Бывший парень пачками слал смс с описанием того, как убьет ее и Шейна, закопав живьем за свое разбитое сердце. Но теперь это не имело значения. Шейн поцеловал старую вонючую каракатицу и даже не подумал извиниться. В виду юного возраста Эмме очень хотелось сделать какую-то гадость. Сорвать зло. И она выбрала Кристофа, потому что ругаться с Шейном боялась. Эмма нажала на номер бывшего, приготовившись наорать на парня, но на звонок никто не ответил. Тогда она нашла домашний телефон и, не заметив, что наступила в лужу, стала звонить туда. К аппарату подошла мать Кристофа, сообщив Эмме, что того весь вечер не было дома. Эмма свернула в незнакомый переулок. Остановилась оглядеться, а затем кто-то схватил ее, потащив в темноту. Она почувствовала резкий запах от мокрой тряпки на лице. Голова сразу же пошла кругом, а ноги стали ватными. Симметрично расположенные окна дома напротив начали двигаться, превращаясь в красивые цветные узоры, форма которых менялась, как при вращении детского калейдоскопа. А потом все исчезло, и наступила тишина. Парижане и гости города спешили по своим делам, втаптывая в грязь утерянное кем-то приглашение на закрытие выставки фотографий Paris Photo Week. На обратной стороне глянцевого прямоугольника разместили фотографии номинантов. Среди них — фото победителя. Девушка, вальяжно сидящая в кресле, в красной юбке и малиновой шляпе с невероятно сочной помадой на губах. Глава 6 Марта медленно нарезала спелый помидор, стоя на кухне своей Парижской квартиры. Когда лезвие вошло в сочную мякоть полностью, сладкий томатный сок брызнул на лицо, она облизнулась. Овощ аккуратными колечками ложился на шершавую поверхность разделочной доски. Готовка успокаивала и давала возможность подумать. Вчера она наткнулась на новый рецепт низкоуглеводной запеканки и хотела приготовить блюдо специально для Шейна. Нож замер в руке. Марта закрыла глаза и снова вспомнила его прикосновения. От дерзких и напористых движений голова шла кругом. Он поцеловал ее так, будто давным-давно мечтал это сделать. Подобный порыв сложно с чем-то спутать. Всего за несколько секунд Шейн лишил ее разума. Разозлившись, Марта стряхнула все, что успела нарезать в мусор, а нож швырнула в мойку. Хьюберт никак не прокомментировал то, что случилось на закрытии выставки, возможно, не видел. Пугало другое. Несколько дней назад между ними, наконец, случилось это. И Марта ничего не почувствовала. Она не получила удовольствия. Не смогла расслабиться. Раньше таких проблем у нее никогда не было. Ей нравился парень, они начинали встречаться, и все шло как по маслу. Гораздо позже их пути расходились по той или иной причине, но во время конфетно-букетного периода все складывалось как нельзя лучше. Это должно было сорвать крышу и унести на седьмое небо. Но вместо серых больших глаз с расползавшимися морщинками по углам, она видела голубые яркие жадные до чужих тел. Какого черта? Как это вообще могло произойти с ней? Хьюберт ей нравился! Он хороший, спокойный, умный и интересный, он не спит со всеми подряд и не пялится на длинноногих моделей. Марта села за кухонный стол и закрыла глаза, вспоминая то мгновенье, когда горячие губы Шейна коснулись ее лица. Тело прошибло током. — Твою же мать! — сжала салфетку Марта. Ведь были же мурашки. Дыхание рядом с Хьюбертом учащалось, сердце билось в два раза быстрее. Она хотела его. «Что этот чертов фотограф сделал с ней? То же, что и с миллионом остальных девиц», — мысленно задала Марта вопрос и сама на него ответила. С таким количеством любовниц немудрено наловчиться профессионально хватать женщин. Однако Марта никак не могла вспомнить Шейна, целующего кого-то, по крайней мере, при ней в губы. Мужественный и горячий типаж Райта сводил женщин с ума. А постоянно плачущие и страдающие девицы лишь набивали ему цену. Но почему именно сейчас? Испугался за общий бизнес? Марта вздрогнула. Иногда, она замечала что-то такое: горячий взгляд, чересчур интимное прикосновение, непростительно близкое соседство. Марта не обращала на это внимания, считая, что он шутит или развлекается. Нет, это бред. Даже думать об этом не стоит. Шейну наплевать с кем спать, и точка. Только этого еще не хватало. Есть замечательный молодой человек. И не важно, что в постели сразу не вышло. Такое бывает, они узнают друг друга получше, и все будет хорошо. Но вязкое ощущение сладости губ Шейна, без спроса, лезло в голову по новой. Подлинная страсть. Он прижал ее к себе, как настоящий мужчина. Именно от таких прикосновений теряют разум и шелковые трусики. Хьюберт так не умел. У него другой темперамент, значит, и подход к женщинам совсем иной. Неужели так заманчиво стать шестьсот пятьдесят четвертой в очереди? Жажда измен, лжи, моря слез и обид? Не терпится потерять прибыльный бизнес? Он же пережует ее и выплюнет, как надоевшую, потерявшую вкус, жвачку. Марта подошла к холодильнику и взяла новый помидор, сполоснула доску и нож. Она приготовит запеканку и принесет ее на съемку, как ни в чем не бывало. Но в это время в дверь позвонили. Марта подумала, что приехал Хьюберт, и без лишних раздумий направилась к двери. Но на пороге стояла женщина около сорока и полноватый мужчина с доброй и широкой улыбкой. — Марта Броссар? Не дождавшись ответа, блондинка с распущенными, длиной до плеч, волосами продемонстрировала Марте удостоверение. — София Хелин. Парижская уголовная полиция, — бесцеремонно шагнула женщина внутрь. Мужчина добродушно улыбнулся. — Мартин Бонье, — протянул он ладонь для рукопожатия. — Какие отношения связывают вас с Шейном Райтом? Женщина начала расхаживать по квартире, затаптывая белоснежный ковер и рассматривая фотографии на полках. — Можно? — попросил разрешения присесть на диван Мартин. Перепуганная Марта кивнула. — Что-то с Шейном? — неожиданно для самой себя спросила Марта. — Парижская уголовная полиция занимается расследованием убийств, виновника или виновников, которых невозможно определить сразу, — повернула голову женщина, оторвавшись от полок Марты, — мы расследуем убийство Эммы Гроссо, — равнодушным тоном продолжила София. — Так в каких отношениях вы с месье Райтом? — Эмму убили? — упала в кресло Марта, испытывая шок от услышанной новости. — Да, — сунула инспектор в руки Марте несколько фотографий с изображением мертвого тела. — Так в каких отношениях? Испугавшись, Марта уронила снимки на пол. Мартин помог собрать их. — Мадемуазель Гроссо была найдена мертвой на первом этаже одной из новостроек Парижа. Хозяева еще не переехали, однако ввезли мебель, — улыбнулся Мартин, похлопав Марту по плечу, — они и сообщили в полицию. — Если вы отказываетесь сотрудничать со следствием, мы… — Я не отказываюсь, я не знала и шокирована, — ответила Марта блондинке. — Ваше общее расстройство функций организма вследствие психического потрясения никак не поможет следствию, поэтому отвечайте на вопросы, — спокойно, без эмоций парировала София. Мартин осуждающе взглянул на коллегу, наклонившуюся над письменным столом Марты, что-то разглядывая. — Мадемуазель Броссар, — тихо начал Мартин, — родственники убитой утверждают, что Эмма состояла в интимных отношениях с месье Райтом, но вот это, — он достал телефон и показал видео на котором Шейн целует Марту, стоя возле Эммы, — нас слегка запутало. — Шейн и Эмма встречались, а здесь он просто очень рад тому, что выиграл премию. Я думаю, что это случилось непроизвольно. Мы долго шли к этой победе. София Хелин повернулась, на ее лице по-прежнему не было и тени улыбки. — Непроизвольным, мадемуазель Броссар, может быть только мочеиспускание, а прикосновение губами к кому-нибудь — это выражение привета, любви, ласки, либо уважения. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Значит, это было уважение, — кивнула Марта. София наклонила голову к плечу, напоминая большую белую сову. — Место имел интимный поцелуй с проникновением языка одного партнёра в рот другого. Подобная техника служит для возбуждения сексуального желания. А уважение — это почтительное отношение… — Мадемуазель Броссар, — перебил Софию Мартин, — убийца полностью повторил фото победителя выставки, на которой в последний раз видели Эмму. Фото месье Райта. Марта кивнула, ломая пальцы. — Это постановочное убийство, понимаете? Может быть, вы заметили что-то необычное? Кто-то не пришел на мероприятие или вел себя странно? Марта испугалась, она не знала, что думать и решила просто сказать правду: — Эмма обиделась на Шейна из-за этого, — взглянула на телефон инспектора Марта еще раз. — Она убежала из ресторана. Я не знаю, куда она пошла. Мы с Райтом накричали друг на друга, и он ушел вслед за ней. От последних слов стало не по себе. — Возле вас полно пустых стульев, — ткнула в экран пальцем София, затем продолжила ходить по ковру, оставляя темные следы. — Не пришел друг Шейна Доминик, что довольно странно, он всегда приходил на все громкие мероприятия, находясь рядом с Шейном. Возможно, он заболел. Я не знаю. Мартин записывал что-то в блокнот.