Когда рубоповцы вылезли из своего автомобиля, Давыдов с самым серьезным видом предупредил охранника: — Машина у нас оперативная, дорогу-ущая. Прошу обеспечить полную сохранность. — Конечно. — Чоповец замедлил шаг, чтобы идти рядом с гостями. На матерчатом щите, нашитом на рукаве его камуфлированной куртки, скалилась мордочка хищного зверька, под которой шла надпись «Мангуст». Двор ООО «Наяда ЛТД» содержался в образцовом состоянии, снег был вычищен до асфальта, под аккуратными округлыми сугробами угадывались контуры клумб, с обеих сторон пешеходной дорожки стояли шеренги стилизованных под старину фонарей с круглыми матовыми светильниками. На крыльце рубоповцев встречал другой охранник, клон первого, только рыжей масти. Этот «мангуст» сопроводил посетителей на второй этаж, в приёмную гендиректора. Там их ожидали секретарь-референт, приятная дама в районе сорока лет, в деловом костюме с узкой юбкой и бритый наголо атлет при галстуке. Последний оперативникам был известен: боксер Коля Головкин, креатура Рога, местный, пока не судимый. В личных телохранителях Катка он ходил не меньше двух лет. — Сергей Альбертович вас ожидает, господа, — учтиво сообщила секретарь. Катаев, гостеприимно улыбаясь, шёл по застеленному ковровым покрытием полу кабинета навстречу рубоповцам. — Какие люди! Денис Владимирович, — он пожал руку начальника РУБОПа двумя руками, выказывая двойное радушие. — Мне кажется, вы стали еще выше и шире в плечах! Матереете! Давыдов застенчиво улыбнулся. — Павел Викторович, приветствую! — Комаров удостоился обычного пожатия, но с титулованием по имени-отчеству. Хозяин «Наяды» демонстрировал свою осведомленность. Оставив верхнюю одежду на вешалке, справа от входа, оперативники расположились в зоне отдыха кабинета, на небольшом кожаном диванчике и огляделись. Катаев опустился в мягкое кресло напротив, от гостей его отделял низенький журнальный стол. — Хорошо устроились, Сергей Альбертович, — оценил Давыдов интерьер помещения. — Эргономичность, удобство, эстетическая привлекательность, ничего более. — Заметно было, что Катаев скромничает; он отличался тщеславием, любил понты. — Как ваш Grand Cherokee? — начальник РУБОПа решил не хватать с ходу быка за рога. — Вы знаете, Денис Владимирович, впечатления двоякие. Машина стоит на улице и заводится нормально, только греется долго. А ведь какие морозы были две недели, под тридцать. Первые двадцать тысяч километров очень нравилась — и расход, и динамика, и салон, и шумоизоляция. Потом появился такой неприятный стук в коробке при наборе скорости с нуля. Ещё из минусов — плохой обдув переднего стекла, очень плохой. Передние стойки мешают. Одним словом, склоняюсь к тому, чтобы поменять в ближайшее время. Во время этого обстоятельного рассказа открылась входная дверь, в кабинет вошла секретарь-референт с подносом в руках. Выверенными движениями, она выставила на столик три чайных прибора, пузатый заварной чайничек, вазочку с цукатами и блюдце с тонко порезанным лимоном. Катаев сделал жест гостеприимного хозяина: — Покрепче не предлагаю, не привык государевых людей на службе искушать, а чайком не побрезгуйте. Чаек интересный, египетский. Каркадэ! Лепестки суданской розы! Регулирует давление, улучшает работу печени. — Благодарю, Сергей Альбертович. — Давыдов взял чайник, наполнил свою чашку жидкостью, имевший насыщенный красный цвет. У каркадэ оказался приятный вкус — сладковатый с кислинкой. Майор, отхлебнув, одобрительно кивнул: «Отлично». Катаев просиял, как будто он сам вырастил и собрал урожай этого диковинного чая. — Сергей Альбертович, — вернув чашку на стол, начал Давыдов, — мы вообще-то по делу к вам. — Слушаю вас, — Катаев сменил беззаботное выражение лица на предельно внимательное. — Тридцатого декабря в городе убиты двое ранее судимых граждан. Убиты из автоматического огнестрельного оружия. Вы, наверное, уже знаете об этом происшествии? — Не стану отрицать. Меня проинформировал о разговоре с вами мой заместитель по безопасности… — Катаев стрельнул глазами на шнурованные грубые берцы Паши Комарова, диссонировавшие с респектабельной обстановкой кабинета. — Ужасно, просто ужасно. Молодые русские ребята, в прошлом перспективные спортсмены. Отбыли наказание, впереди — целая жизнь, и вдруг такая трагедия. Но Денис Владимирович, я не понимаю, какие в связи с этим… э-э-э… с этой переделкой у вас могли возникнуть вопросы ко мне? Деятельность убиенных пролегала вдали от сфер моих интересов. — Сергей Альбертович, мы думаем, что вы наравне с нами заинтересованы в сохранении стабильной обстановки в городе. — Давыдов взял чашку, сделал подряд два глотка, и прикрыв глаза, показал: вкусно. — Стабильность — залог успеха любого бизнеса. Это азбука, — согласился Катков. — Так вот, весь баланс может нарушиться. Разборки с трупами никогда не обходятся одним эпизодом. Сейчас за Зябликова с Калининым пойдет ответка, на нее будет другая и так до тех пор, пока серьёзные потери не заставят стороны договариваться. Ну а мы вынуждены будем реагировать на этот беспредел жестко, используя весь комплекс законных средств. Возникнут проблемы у многих, в первую очередь у тех, у кого есть реальный бизнес. — Я догадываюсь. Кстати, Павел Викторович, — Катаев скупым жестом указал на хмурого Комарова, — уже рисовал подобные неприятные перспективы перед моим замом. Я проникся важностью момента, я не юродствую, поверьте. Но одновременно недоумеваю: чем же я могу помочь правоохранительным органам? — Сергей Альбертович, вам знакома ситуация по Первомайскому рынку? — Только на уровне слухов, повторять которые не считаю нужным, чтобы не вводить вас в заблуждение. Говоря по совести, у меня слишком много своих забот. — Скажите, а по дошедшим до вас слухам Калачёв Владимир Дементьевич может быть причастен к этому убийству? — Некорректный вопрос, Денис Владимирович, крайне некорректный. С Калачёвым я знаком, отнекиваться глупо, общаюсь с ним эпизодически. Вынужден общаться для предотвращения возможных проблем, мелких, но всё равно нежелательных. Вы знаете, я другого поля ягода… Начальник РУБОПа согласно кивнул, поощряя собеседника к продолжению беседы. Он действительно не приравнивал Катаева к Калачеву, числил их фигурами разновеликими, Сергей Альбертович был гораздо многограннее, а посему непонятнее и опаснее. Нельзя было не считаться с укрепляющимися день ото дня связями Катаева в среде городского руководства, в том числе и в силовом блоке. Дальновидный Сергей Альбертович вел активную работу и по проникновению в органы власти, его шансы победить на предстоящих выборах в Законодательное собрание области сведущие люди оценивали достаточно высоко. Отличался он от Клыча и внешне, причём не ценниками на предметах гардероба (Калачёв тоже покупал дорогие шмотки), а умением себя в них преподнести. Солидный, убелённый благородными сединами Катаев походил на учёного в ранге доктора технических наук. В действительности Сергей Альбертович в сорок лет с трудом получил диплом заштатного местного политеха. Сделал это для того, чтобы указывать в анкете — образование высшее. В молодые годы он трижды отчислялся из института за академическую неуспеваемость и непосещение занятий. Ветреный был, увлекающийся, в других университетах постигал науки. Сравнение Катаева с Калачёвым напомнило начальнику РУБОПа картинки в детском журнале «Мурзилка», на которых нужно найти десять отличий. Между Катком и Клычём можно отыскать сто десять отличий, но одна общая примета останется, и она основная: оба они — профессиональные преступники, бандиты и убийцы. — Мне, честно говоря, забавно наблюдать, как Володя пытается заняться легальным бизнесом. Настолько всё это неуклюже и по-дилетантски, — разговорился Сергей Альбертович. — Станция техобслуживания его хиреет, не выдерживает конкуренции с тем же Смоленцевым. Под магазин он сдаёт площади на Малеевке, это рабочая окраина, посещаемость там невысокая. Привокзальные таксёры ему платят, ну это вообще анахронизм. Не сейчас, так через месяц его ребята обидят кого-то из бомбил, те адреснутся к вам, вы в один момент прикроете эту богадельню. О! Недавно он торговлей недвижимостью решил заняться. Это тоже бесперспективно, на легальную у него не достанет размаха, а чёрная — опять криминал и снова встреча с вашей конторой… Что, про риелтерство не слышали? Ну как же, так называемый офис у него на Лазо, в доме напротив гимназии, а риелтор некий Вадик Окошкин или Окрошкин… Смешная какая-то фамилия… Давыдов мотал на ус, Катаев явно неспроста завел речь про риелтора. — Ну а с рынка «Первомайского», Сергей Альбертович, он ведь каждый месяц по сто штук снимал. Деньги не маленькие! — начальник РУБОПа решил развить интересовавшую его тему. — Для Острога действительно деньги, несмотря на инфляцию, — согласился Катаев. — Но мне кажется, эта сумма существенно преувеличена. Мое мнение, что таким образом Володя поднимает свой статус. Хотя расходы его в последнее время заметно возросли… Денис Владимирович, ей-богу, вы меня ставите в неловкое положение. Давайте сменим предмет разговора. Лучше скажите, когда вы, наконец, дадите ответ на мое предложение? — На какое? — начальник РУБОПа притворился, что не понял вопроса. — Возглавить службу безопасности «Наяды». — А начальником надо мной Рожнов Олежка будет? — Зачем Рожнов? Мы расширяемся, у нас появляются новые направления. Вот в настоящее время бьюсь с чиновниками за открытие автозаправки в северной части города. На весь «Текстильщик» одна-единственная заправка, постоянные очереди, нервы, конфликты. Вы себе не представляете, как трудно сейчас что-то пробить. Уровень бюрократизма вырос до фантастических размеров. Подумайте, Денис Владимирович, хорошенько подумайте. Вы — взрослый мужчина, не ваша вина, что государство не в состоянии заслуженно воздать за ваш нелегкий труд. У вас, кстати, никогда не возникало ощущения, что он сродни Сизифову? Павел Викторович, кстати, мое предложение распространяется и на вас. Несмотря на вашу молодость, я слышал о вас достаточно лестных отзывов. На этой оптимистической ноте встреча завершилась. Ровно в половине двенадцатого секретарь-референт напомнила Катаеву, что через четверть часа у него запланировано совещание в союзе малого и среднего бизнеса. Сергей Альбертович извинился, высказал сожаление по поводу невозможности продолжения содержательного разговора со столь уважаемыми и интересными собеседниками. Рубоповцев проводили обратно до стоянки. Указав взглядом на внедорожник Катаева, Давыдов посоветовал Комарову: — Не бери, Паша, Grand Cherokee. Сплошной гемор. Слышал? Обдув переднего стекла ни к черту! Порули хорошей машинкой. Поддержи отечественный автопром. Комаров принял у начальника ключи от «шестерки», опера втиснулись в салон. Двигатель завелся практически сразу, не опозорил представителей власти. Зарычав, ВАЗ-2106 стрельнула клубком копоти из выхлопной трубы и выехала за пределы обитаемого островка капитализма. — Ну чего, Паш? Сюда скрытно не проникнешь, — начал подводить итоги визита Давыдов. — Все огорожено, забор высокий, поверху колючка натянута, охрана серьезная, видеокамер понатыкано… Я четыре насчитал. — По ходу, ночью территория охраняется сторожевыми собаками, на углу здания табличка висит, — вставил Комаров, выворачивая на проспект. — Да? Вот к чему собаки гавкали. А я подумал — соседские. Гляди-ка, собачек еще держат. Крепкое какое хозяйство. Не, скрытно не проникнешь и технику не воткнешь. А столько в этом логове разговоров интересных происходит, жуть. Давай крюка на Лазо, проедемся потихоньку, посмотрим, что там за риелтор поселился. Действительно, на четырёхэтажном доме под номером три по улице Сергея Лазо над дверью, где прежде была швейная мастерская, а ещё раньше — обувной магазин, висела вывеска «Операции с недвижимостью». Таких вывесок по городу — десятки. — Почему нам, Владимирыч, про этого риелтора Абакум не осветил? Какой ему резон темнить? — спросил Паша, свернув с Лазо на родную улицу Ворошилова. — Может, свое чего-то выкруживает, — потер тяжёлый подбородок Давыдов. — Но Катаев не просто так нам за риелтора слил. И за сервис Смоленцева тоже не между прочим языком шлёпнул. Он, сука хитромудрая, просто так слова вслух не скажет. Давай-ка послушаем повнимательней место, где он за риелтора клычовского говорит. Начальник РУБОПа откинул полу бушлата, вынул из бокового кармана пуловера портативный диктофон, на кнопку записи которого он нажал при подъезде к воротам «Наяды». Перекрутив микрокассету назад, Давыдов нажал на воспроизведение, прислушался. Лентопротяжный механизм работал, кассетка крутилась, а из динамика доносилось только слабенькое потрескивание. — Что за фигня? — майор перемотал еще дальше назад, надавил на «play». Диктофон безмолвствовал. Следующие попытки воспроизвести запись также окончились пшиком. — Паша, этот нехороший человек использовал подавитель диктофонов, — констатировал Давыдов. — Глушилку? Круто! Это ж спецтехника! Где он ее надыбал?! — Комаров заерзал на сиденье, как настёганный крапивой. — Были бы деньги… За деньги ядерную боеголовку можно купить, не то что глушилку, — в голосе начальника РУБОПа явственно слышалась досада. Он тяжело замолк, вспоминая, нажал ли он в нужный момент на клавишу записи. Может, забыл, задумавшись? Нет-нет, точно нажимал… 6 05 января 2000 года. Среда. С утра до 17.00 час. Саша Кораблёв торопился вернуться в Острог. Весь шестидесятикилометровый отрезок трассы Москва-Уфа он гнал под сотню, снижал скорость лишь перед засадами ГИБДД, о которых миганьем фар его предупреждали встречные автомобили. Непонятный звонок Оли, из которого он смог понять, что у девушки что-то случилось, накрутил его ещё больше.