– Ты охренел? – я даже поднимаюсь и упираю руки в стол. – Моя жена черт пойми где, а ты бухать собрался? – Бывшая жена, – хором напоминают брат и Бронислава. – Не суть, – раздраженно отмахиваюсь я и тут же уже спокойнее прошу: – Дай мне ребенка. – Ты хоть раз детей на руках держал? – недоверчиво смотрит Броня. – Нет, но я видел, как их держат. – Видел он, – ворчит она. – Ладно, только смотри аккуратно. Она вертлявая девчонка, может и в волосы вцепиться, и в глаз пальцем зарядить. А потом еще и кашей плюнуть. – Кстати, – вспоминает Миша, – а как ее зовут хотя бы? Странно, что он так интересовался жизнью Милены, но даже не узнал имя нашей дочери. – Вера, – отвечаю я, и брат зависает с очередным пером лука у рта. – В честь нашей матери? Смело, – кивает. – Но Милена сдержала свое слово, несмотря на то, что вы к тому времени уже разошлись. Деликатностью Миша тоже не отличается. Мог бы и промолчать, а он ковыряет все старые раны, хотя для него это просто констатация факта. – Я воспитал эгоиста, – говорю беззлобно и переключаю внимание на Брониславу, которая передает мне дочку. Не знаю, почему сестра Милены говорила о вертлявости, но у меня на руках Вера сидит спокойно. Она даже не плачет и не тянется обратно к Броне, хотя сейчас я для нее чужой человек. Нет, рассматривает с интересом мое лицо, а потом обхватывает ладонями и улыбается. Улыбка у нее тоже Милены – те же ямочки на щеках. И я улыбаюсь в ответ. Эти четыре зуба во рту выглядят забавно, но жаль, что я не видел, как они росли. Снова затапливает чувство вины, что я пропустил так много. Пусть это не десять и не двадцать лет, но для меня все равно много. – Я ее покормлю, – говорит Бронислава, – и надо уложить спать. Ответить не успеваю. В кармане Брониного сарафана звонит телефон. Она достает его и смотрит на экран, чуть нахмурившись, а потом отвечает: – Алло! – молчание. – Черт, ничего не слышно. Милена? Признаться, я чуть не уронил ребенка. Миша снова оставляет лук в покое и приподнимается. – Алло! – уже кричит Броня. – Милена, ты плачешь? Я протягиваю руку, и мы меняемся. Она мне смартфон, я ей – ребенка. – Милена? – спрашиваю в трубку и слышу рыдания. – Марк! – разбираю свое имя сквозь истерику. – Ты где? Успокойся и говори, я тебя не понимаю. Миша уже стоит рядом со мной, показывая, чтобы я включил громкую связь. Но я боюсь даже на секунду убрать телефон от уха, такое впечатление, что потеряю Милену снова. – Я… я не знаю, – слышу на фоне еще какие-то звуки, кроме всхлипываний. – И… и батарея… телефон сейчас отключиться. Что делать? Куда ехать? – Геолокация! – доходит до меня. – Отправь Броне геолокацию и оставайся на том же месте, – кричу я в трубку. Вера начинает плакать, Милена тоже рыдает в трубку, Миша что-то пытается показать мне на пальцах – полный дурдом. И тут же вызов обрывается. Я пытаюсь повторить набор последнего номера, но брат перехватывает мою руку. – Подожди, – говорит он, – ждем две минуты. Если геолокация не придет, тогда перезвонишь. Это самые долгие две минуты в моей жизни. Я хожу по кухне, гипнотизирую экран, сжимая телефон в руке. Когда я снимаю блокировку, приходит сообщение в один из мессенджеров. – Черт! – открыв скрин карты, бросаю телефон перед Мишей. – Это же лес, – говорит брат. – А в лесу уже давно темень. – Я еду, плевать, что темно. Бронислава молча подходит и снова заряжает мне пощечину. – Ты вообще идиот? Собери людей, фонарями запасись. И верни мою сестру, иначе я тебя повешу на заборе. Глава31. Милена Все было как в тумане… И вот я сижу в темном лесу, прислушиваясь к звукам. У меня остался только слух – он обостряется с каждой секундой настолько, что начинает болеть голова. Шорох листвы, легкий свист ветра между деревьями, насекомые, птицы. Я не знаю, сколько прошла и в каком направлении. Попытки оттереть кровь с рук при помощи травы не увенчались успехом, и меня едва не тошнит, когда в тусклом свете отключающегося телефона вижу уже запекшиеся размазанные подтеки на ладонях. Хочется бежать дальше, а не сидеть на месте, но я понимаю, что должна ждать. – Спасибо, боже, что Марк был у Брониславы, – произношу тихо, но мой голос, кажется, здесь звучит оглушительно. Я мерзну, а может, просто нервничаю. Но трясет меня так, что теперь звуки леса отходят на второй план, а я слышу только стук своих зубов. И жутко хочется спать… Прислоняюсь к стволу дерева, подтягиваю к груди колени и утыкаюсь в них лбом. Мне кажется, я здесь так долго, что скоро начнет светать, но темнота только сгущается и будто засасывает меня, я срастаюсь с ней, тону в ней. Господи, а если я его убила? Мои руки буквально в крови. Где же ты, Марк?.. Я не выберусь отсюда сама. Даже не понимаю, где я, сколько бежала через лес, в какую сторону. И если я здесь и останусь, то хотя бы знаю, что мой ребенок с Марком. Как бы я хотела видеть их первую встречу. Я столько раз представляла, прямо наслаждаясь той болью, что мне подкидывало воображение. А сейчас… Один день – целая жизнь. Или уже за полночь? «С годовщиной знакомства…» Кажется, эти слова прозвучали так давно на кухне съемной квартиры. Но поздравление вселенная подбросила еще то! Все, что было похоронено, поднялось из могилы. Все, что было забыто, ворвалось острыми болезненными воспоминаниями. И зародилось что-то новое, неизвестное, эфемерное. Все за один день… Будто наверстывание всего упущенного. Я прожила его ярко и незабываемо, пусть и не только в положительном ключе. Но что было, то было. И все события этого дня… Встреча с Марком, его приезд ко мне, стрельба во дворе, фотографии, короткий сон, труп в ванной, Борис, Кристина, мой побег – все так быстро, но так долго. – Милена! Я поднимаю голову, и мне в глаза бьет свет фонарика. – Да тебя не дозваться, – снова слышу знакомый голос и вижу протянутую руку. – Миша… – выдыхаю я. Все тело затекло, подниматься сложно. Ноги не слушаются, и я падаю на Мишину грудь. Он меня подхватывает на руки и говорит: – Да ты тяжеловата. – Я дойду, – шепчу едва слышно. Но понимаю, что нет. Я отключаюсь, и все вокруг становится вязкой жижей. Вроде бы сознание где-то работает, но хочет уйти в забытье. Я будто слышу голоса, а может, это галлюцинации. Будто мое тело кто-то трогает, но это так едва ощутимо. – Это кровь? Я слышу голос, который выводит меня из транса, возвращает в реальность. Марк… Его запах – обоняние реагирует мгновенно. Я тянусь машинально, хоть почти в бессознательном состоянии, даже глаза не могу открыть, не могу вынырнуть из этого бреда.