- Мама попросила забрать её, потому что папа куда-то уехал на несколько дней, а она будет поздно. На то, чтобы перестроиться у меня уходит несколько секунд. Я думал она начнет злиться, плакать или ещё что-то в этом роде. Искал подходящие слова, чтобы стереть из её памяти то, что мать сказала про Ани, а она смотрит на меня и улыбается кончиками губ. Что за непонятная девчонка, а?! Трясу головой и жму плечами. - Тогда едем за Алисой. Адрес скажешь? - Да, конечно. Могу навигатор включить. Осипова торопливо лезет в сумку за телефоном и вбивает в нём нужный адрес. Ставит на панель передо мной. - Вот, нам сюда. Подвигав пальцам экран, примерно понимаю пункт назначения, и трогаюсь с места. Включаю радио и несколько минут мы едем молча. Думаю, эта её манера поведения больше как ширма, чтобы не показывать как на самом деле ей неприятно. Скашиваю на неё взгляд и быстро обвожу бледное лицо глазами. Оля сняла шапку и расстегнула верхние пуговицы пуховика. Похожа на медвежонка сейчас в этой своей дутой куртке. Спешно отворачиваюсь. - Оль, не принимай слова матери близко к сердцу. - Какие именно слова? - О готовке и тому подобное. - Эти я и не принимаю, - жмет плечами. - У каждого своё мнение. Я же не буду всем объяснять почему я не умею готовить. Тогда уж проще написать табличку и поднимать её всякий раз, когда кто-то интересуется. «Я не готовлю, потому что я растяпа. Из-за меня мой папа остался инвалидом и теперь распадается семья», - коверкает голос, очертив в воздухе кавычки. - Это не из-за тебя. - Да знаю я. – её руки падают на колени, - Я никогда не считала себя виноватой. Ну… точнее по началу не считала. Но потом, когда все становилось хуже и хуже, мне не оставалось выбора. То есть, если бы в тот день я не попросилась к маме на кухню, ничего бы не случилось. Правда? - Ничего бы не случилось, если бы твой отец уделил пол часа младшей дочери. - Всё это уже разговоры, - вздыхает Оля, - Всё равно ничего не вернуть. Но знаешь, последние дни папа ведет себя иначе. - Да? - Да. Он рассказал, что ты приходил. Останавливаюсь на светофоре и снова возвращаю своё внимание Оле. - Не знаю, что ты ему сказал, но он не пьет вот уже несколько дней. Хмурый, холодный, неразговорчивый, с мамой ругается, правда, но не пьет. Так что спасибо тебе. Ты не представляешь, что это значило для меня. А потом она вдруг наклоняется и касается своими горячими губами моей щеки. Легко чиркается щекой о мою, а меня высоковольтным электричеством в этот момент прошибает с ног до головы. По сердцу разряд проходит, закоротив все нервные окончания. Застываю, вдыхая легкий аромат её шампуня и чувствую, как все внутри меня натягивается. Оля отстраняется, но всего на пару сантиметров, словно только сейчас поняла что сделала, и так и замирает около моего лица. Прикусывает губу, встречаясь со мной взглядом. Искренним и полным такой надежды, что я задыхаться начинаю. «Потому что он женится на другой» - сказанные ею слова пилой проходятся по памяти. Не могу ни сказать ничего, не оттолкнуть её, ни отвернуться. Воздух вокруг тяжелеет, мы оба дышать начинаем тяжело и часто. На выдохе наше холодное дыхание сталкивается, потому что уж слишком она близко ко мне. Настолько, что я вижу в её расширенных зрачках самого себя и могу рассмотреть россыпь крошечных веснушек на кончике носа. Опускаю взгляд на мягкие губы и испытываю ещё один разряд. На этот раз ещё более мощный и болезненный. В горле сохнет, пульс набатом в висках колотится. Всего пара сантиметров и можно попробовать их на вкус. Красивые, капризно изогнутые, приоткрывшиеся. Ничего не стоит взять и поцеловать. Точно так же, как я целую других, ведь с ними я не задаю себе вопрос – а надо ли? С ними беру и делаю. С ними всегда просто, а с ней с самого начала всё не так. Прикрываю глаза и стиснув до боли кулаки, отворачиваюсь. Резко дергаю переключатель передач и под оглушительную трель собственного сердца, рывком срываю машину с места. 22 Оля - А ты жених Оси, да? Алиса стаскивает с себя шапку, которую я ей с трудом завязала всего каких-то пять минут назад, и с неподдельным любопытством рассматривает затылок Давида. - Плюш, - шикаю на неё, а у самой щеки пунцом наливаются. - Нет, не жених, - отвечает Давид с переднего сиденья и встречается со мной взглядом в зеркале заднего вида. - Парень? - Алиска! – дергаю её за косичку, - Давид просто мой друг. - Как Миша? – задирает свою мордашку ко мне и получает от меня легкий чмок в нос. - Да. - А Миша не жених? – зачем-то интересуется Дав, теперь уже направляя своё внимание на Алису. - Миша мой жених, - без каких-либо сомнений отвечает моя самоуверенная егоза, вызывая у меня смех. Давид тоже улыбается. - Правда? - Конечно! Только я подрасту немного, куплю себе красивое платье, стану красивой как моя Ося и он в меня точно влюбится. С теплом прижимаю к себе сестру и утыкаюсь носом ей в макушку. Запах гречки и мясной подливы, которым пропиталась малышка, вызывает легкую ностальгию по детству. Как же было легко тогда вот так рассуждать, не задумываясь ни о чем. Просто веришь в чудо и всё. - Сто процентов, - не опровергает её слова Дав, - только ты и так уже красивая. - Еще не такая, как Ося. Она у меня самая- самая красивая. Правда ведь? Взгляд карих глаз находит меня в зеркале. - Правда, - произносит серьезно Давид. - Ну вот. Да и у нас с Мишей всё, как должно быть, - продолжает рассуждать сестра, а я не могу справиться с ускорившимся сердцебиением. Сердце кульбит делает и расшибается о грудную клетку, пока Давид еще несколько секунд смотрит на меня, а потом возвращает взгляд на дорогу, - Он старше, умнее. Пока я вырасту, он найдёт себе работу и сможет покупать мне сладости сколько захочу. В общем, хахаль что надо. - Алиса! - Рывком выплываю из тумана. - Какой хахаль? Где ты таких слов набралась? – ошарашенно глазею на мою, полную амбиций, сестру. - Бабушка так говорила, что хахаль должен быть старше и иметь нормальную работу. Господи! Слышу сначала смешок Давида, а потом по салону разлетается его громкий смех, от которого у меня мурашки по коже сновать начинают, как одуревшие. Сама еле сдерживаю улыбку. - Алис, слово хахаль невежливое, - стараюсь звучать серьезно, чтобы сестренка не подумала, что можно выражаться подобным образом, - Так говорят только бабушки. А ты ведь у меня не бабушка. Ты замечательная маленькая леди, которая должна выражаться соответствующе. Говори просто – молодой человек. Будущий жених, парень, мужчина. - Хахаль смешнее, - заметив, что Давида развеселило это слово, она цепляется за возможность использовать его в лексиконе. Ох и детки. Как те губки, впитывают в себя всё самое нехорошее. - Нет, не смешнее, - слегка поднимаю интонацию, давая Даву понять, что пора прекращать смеяться. Он понимающе сжимает губы и возвращает на лицо серьезное выражение, хотя глаза при этом остаются веселыми. - Ладно, - сдаётся Алиса. Пока мы едем она с энтузиазмом рассказывает как Петя Сидоркин сегодня отказался ужинать и ему не разрешили вставать из-за стола, пока за ним не пришли родители. Говорит, что ей тоже не понравилась гречка, но она её съела, потому что сильно хотела поиграть с девочками в куклы. Я обнимаю её, а сама усилием заставляю себя не пялиться так на Давида. После того, как я поцеловала его, чувствую себя жутко неудобно. Хотя дрожь в животе от того, как он смотрел на меня так и не прошла. Он не отстранился сразу, не улыбнулся легко, как это делает обычно Миша после наших приветствий или прощаний. Карие глаза во мне дыру прожигали. Мне кажется я могла бы в пепел превратиться, если бы он продолжил, а не отвернулся…