Поднимаюсь на этаж, выхожу из лифта и резко останавливаюсь. Как при переходе из черно-белого видео в цветное, будто оказываюсь в другой реальности. В груди ощущается сильный удар, сердце взметает к горлу и застряв там, не пропускает кислород. На ступенях около моей двери сидит Давид. Я застываю, и он тоже. Бледный, под глазами синяки, скулы впали. Не разрывая со мной зрительного контакта, он поднимается. Секунда, вторая, третья... Время не идёт. Застопорилось, и только лишь сердце отсчитывает оглушительные удары. А потом будто лавину прорывает. Мы делаем шаг навстречу и влипаем друг в друга. Будто у нас одновременно у обоих отказали тормоза и мы летим на сумасшедшей скорости в стену, но даже не видим её. Губы Давида накрывают мои, а я обнимаю его и всхлипнув, прижимаюсь к нему со всей силы. 40 Не знаю, как открываю дверь. Мы вваливаемся в квартиру, не в состоянии оторваться друг от друга хотя бы на микро секунду. Ток безостановочно пронзают каждую мою клетку. Происходящее кажется нереальным. Мираж. Но жадные поцелуи, которыми покрывает моё лицо Давид держат меня в сознании. Он приехал. Сам приехал ко мне. Подушечки пальцев утопают в коротком ежике волос, хаотично гладят его шею и плечи, пока наши языки сталкиваются друг с другом снова и снова. Внутренняя дрожь охватывает каждый орган. - Я не могу, - надрывно шепчет Дав мне в губы, - не могу, Оль. Пытался все эти дни. Не думал, ждал, но не смог. – кажется, что он истощен также, как и я, потому что я слышу насколько ему тяжело даётся каждое сказанное слово. - И я не могу, - хриплю в ответ. - Скажи, чтобы я ушёл, - сильные руки до хруста сжимают меня. - Не уходи… - Скажи, что ненавидишь. - Я люблю… - шепчу задушенно, а Давид отстраняется. - И я люблю, - вновь рывком вжимается в мои губы, - Тебя люблю, Оля. Всхлипнув, я жмусь к нему изо всех своих сил, а потом беру за руку и веду в комнату. Не раздумывая, хватаюсь дрожащими пальцами за полы своей футболки и стягиваю её через голову. Лицо Давида каменеет. Скулы заостряются. - Оль… - шепчет, вонзаясь взглядом в мою грудь, спрятанную под лифчиком. - Давид, пожалуйста. Потребность в нём затмевает разум, но я четко знаю чего хочу. Завожу руки за спину и сотрясаясь от волнения, расстёгиваю застежку. Бретельки скользят по моим плечам под прицелом тяжелого взгляда. - Оля, не надо, - коротко мотнув головой, Дав стискивает челюсть, стараясь смотреть мне в лицо. - Не заставляй меня просить, - голос ломается, - я не хочу, чтобы у меня о тебе осталась только память. Оставь мне чуточку больше. Стань для меня тем, кем никто не сможет больше стать. Я хочу, чтобы это был ты. Давид напоминает каменную статую. В глазах столько эмоций и сомнений, кулаки крепко сжаты, но если он откажет, я с ума сойду. Делаю шаг вперед, прижимаюсь к нему. Беззащитная, открытая, как никогда. Чувствую, что вот-вот расплачусь. Кусаю себя за щеку, чтобы этого не случилось, и в этот момент его срывает. Словно обезумевший, он подхватывает меня под ягодицы. А я облегченно всхлипываю и обхватываю его торс ногами. Наши губы снова врезаются друг в друга. Раскрываются, языки сплетаются. Я не знаю каким должен быть первый раз. Наверное, нежным и трепетным. Вряд ли таким отчаянным и одержимым, но иначе просто не получается. Мы горим друг другом. Кажется, что стоит хотя бы на сантиметр отстраниться, как кто-то из нас умрёт. - У меня нет презервативов, - шепчет Давид. - У меня есть. У родителей точнее. Сейчас, - спрыгнув, на негнущихся ногах спешу в зал. Едва не врезаюсь в лутку от сильнейшего головокружения. Открываю ящик, где недавно обнаружила пачку презервативов, и крепко сжав её в руке, спешу обратно. Боюсь. Жутко боюсь, что он передумает, но едва вхожу в комнату, как снова оказываюсь в крепких объятиях. Давид целует меня, подталкивает к кровати, и уложив на неё, нависает сверху. - Я люблю тебя, - повторяет, гладя моё лицо ладонью. Я улыбаюсь. - И я тебя. Нетерпеливо тяну вверх его футболку. Давид снимает её, бросив куда-то на пол, а потом туда же отправляет джинсы, оставаясь в одних лишь трусах. Тонкую ткань оттягивает твердая эрекция. Вернувшись на кровать, он берется за пуговку на моих джинсах, и расстегнув их, стягивает по моим ногам. Остаюсь перед ним в одном лишь белье. Прикрыться мысли даже не возникает. Ведь это Давид. Он маниакально исследует меня глазами. Склоняется и коротко поцеловав мои губы, опускает голову и нежно берет мой сосок в рот. Меня электричеством прошибает. Охнув, выгибаюсь и чувствую его твердость на внутренней стороне бедра. Я давно хотела его, но всегда отгоняла мысль о нашем сексе, потому что боялась. А теперь понимаю, что если не сделаю этого с ним, то никогда себя не прощу. Хочу, чтобы тот, кого любит моё сердце, стал моим первым мужчиной. Чтобы каждый раз, когда я вспоминала о своём первом разе – всплывал образ Давида. Моего Давида… - Господи, - шепчу, когда он ударяет языком по второму соску и мягко сжимает его губами. От груди вниз ползут легковоспламеняющиеся фитильки. Целуя мои ребра, Давид тоже спускается ниже. Касается губами живота, кромки трусиков. Осторожно стягивает их вниз и шумно втягивает носом воздух. - Оль… ты уверена? – голос хриплый, надсадный. - Да. Только ты… Издав нечто похожее на мучительный стон, он стаскивает с меня кружево и трогает пальцами клитор. Я зажмуриваюсь и прикусываю губу. Господи, как же это невыносимо приятно. Машинально распахиваю ноги шире, открываясь ему полностью. Пусть видит, как я нуждаюсь в нём. Как хочу его. Его одного. - Давид, - зову, сглатывая слюну, и он тут же возвращается, чтобы поцеловать меня. Протиснуть язык в рот, при этом раздвигая мои складки пальцами. Чувствую, как они легко скользят по влаге, и прижимаются к входу. - Будет больно, - предупреждает он. - Ничего страшного, переживу. Выпрямившись, Давид достаёт фольгированную упаковку, разрывает её и снимает свои трусы. В лицо ударяет краска, когда он раскатывает на своём члене презерватив, и возвращается ко мне. Беспрерывно смотря мне в глаза, целует. Гладит клитор, легко надавливает на него, вызывая там внизу яркие сполохи удовольствия. Растирает по кругу, быстро-быстро, пока я не начинаю стонать. Перемещается и берет его в рот. Обхватывает горячими губами, вырывая из моего рта громкий стон. Хватаюсь одной рукой за стену, а второй за покрывало. Это что-то невероятное, Боже. Мощное по своей силе, невыносимое. Там, где ударяет его язык концентрируется всё мое существо. Дышать получается через раз. Подаюсь вперед, навстречу его губам, стону громко, сама того от себя не ожидая. Кручу головой из стороны в сторону, пока в какой-то момент мое тело не сотрясает крупная дрожь. Чувствую, как под кожей разрываются снаряды, обжигая силой неописуемого удовольствия. В этот момент Давид возвращается ко мне. Смотря мне в глаза, приставляет член к моему входу и начинает медленно двигаться вперед. - Расслабься, ладно? Киваю, стараясь справиться с распирающими ощущениями. Чувствую, как Давид останавливается. - Сейчас, - произносит и резко дергается вперед. Тут же вся сжимаюсь, пораженная острой болью. Утыкаюсь ему в плечо лицом, а ногтями в плечи. Он тоже застывает. Даёт мне время привыкнуть к себе. - Сильно больно? – спрашивает приглушенно, гладя одной рукой мои волосы. – Оль? - Нет, - возвращаю голову на подушку, - Говорила же – переживу. Улыбаюсь, и тут же рвано тяну воздух, когда он слабо толкается вперед. Вроде легче уже. Не режет, просто дискомфортно. - Точно? – тревога в его глазах заставляет моё сердце щемить. - Да. Честно. Всё хорошо. Ты со мной, - веду ладонями по взмокшей спине. Давид всё ещё сдерживая себя, осторожно движется назад, а потом снова вперед. Один толчок, второй. Раскачивается во мне неторопливо, прикипает к губам.