Взяв тарелку, я накладываю себе две штучки и грею в микроволновке. Пока кручусь на кухне, чувствую на себе неотрывный взгляд папы, под которым мне неуютно. - Как дела в школе? – впервые за долгое время интересуется он. - Нормально, - жму плечами, усаживаясь за стол. Было бы лучше уйти к себе в комнату, но это будет некрасиво с моей стороны. В кои-то веки папа сам пришел ко мне поговорить. - Мальчик есть? Поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядами. Отец сощуривается, пытливо всматриваясь в моё лицо. - Нет. - Смотри мне, Олька, - грозит пальцем, - чтобы дуростей не наделала! А то знаю я вас. Перепехнуться с кем-то легче, чем на свидание сходить. Откусанное мясо застревает у меня в горле, и я начинаю кашлять. - Папа, к чему вообще этот разговор? – спрашиваю, становясь пунцовой. - Чтобы не вздумала кувыркаться с кем-то! Сначала выучись, получи профессию, а потом гуляй. Хотяяя, даже это не гарантия счастливой жизни. В один день всё может измениться, как бы не выкладывался, - секунду назад предупреждающий взгляд папы тускнеет и стекает с меня на стол. А мне больше кусок в горло не лезет. Всю сковывает невидимыми тисками. - Да, Олька? Пшик, и всёёёё! Ни знакомых, ни денег, ни будущего. Медленно опускаю вилку на стол, аппетит растворяется в воздухе, как и не было, а на грудь гранитной плитой давит. - Пап, я не виновата, - произношу в миллионный раз, не в состоянии посмотреть ему в глаза. Боковым зрением замечаю, как отмахивается от меня, словно от пустого места, а после встаёт, чтобы достать из холодильника бутылку пива. - Да-да, а кто ж тогда? – небрежно бросает прежде, чем выйти из кухни. А я так и остаюсь сидеть истуканом. Он никогда меня не простит. Никогда. И хотя я не считаю себя виноватой в случившемся, этот полный обвинения взгляд оставляет каждый раз всё новый шрам на сердце. И как бы я себя не убеждала, что произошедшее чистая случайность, с каждый днем я считаю так всё меньше и меньше. Вернув так и не съеденные отбивные в холодильник, я собираю в сумку вещи для танцев и учебники. Не в состоянии больше находиться дома ни одной лишней минуты, быстро одеваюсь и выбегаю в подъезд. До танцев еще целых три часа, но лучше уж я проведу это время где-то в другом месте. Позвонив Мишке и получив зеленый свет, я прихожу к нему. Друг заведомо ни о чем не спрашивает, за что я ему очень благодарна. Угощает меня чаем с бутербродами, а потом каждый из нас ныряет в подготовку домашнего задания. Я со своим справляюсь раньше, что не удивительно. Могу себе только представить сколько всего будут задавать в университете. Решаю, что раз уж домашнее задание выполнено, то надо и честь знать. И так отняла у него время. На танцы я приезжаю на час раньше. Расположившись в холле дома творчества на скамейке, немного расслабляюсь, полистав соцсети и уже привычно зайдя на страницу Давида. Он редко выкладывает какие-то снимки. Чаще это фотографии с ребятами, но когда никогда бывают и где он один. Конкретно эти уже давно сохранены у меня в телефоне, и засмотрены до дыр. Я знаю каждую мимическую морщинку, с закрытыми глазами расскажу во что он одет на любой из фото. Но даже это не мешает мне снова и снова заходить к нему в профиль. Так создаётся ощущение, что он ближе. Занятие начинается вовремя, и гоняют нас на нём так, что по окончанию мы едва находим в себе силы переодеться. - Я сейчас умру, - Мариам делает вид, что у неё подкашиваются ноги, пока мы устало шагаем к машине её брата. - Она точно решила нас убить! Я сама еле иду. Тяжело идти мне ещё и по иной причине. За рулем отцовской машины сидит Давид, рядом с ним Демьян, а на заднем сидении Саша. И если присутствие двух последних не вызывает во мне никаких эмоций, кроме разве что дружеской радости от встречи, то факт поездки в одной машине с Давидом ускоряет бег крови по венам. Мы забираемся внутрь. Я сажусь по центру, а Мариам с правой стороны. Прямо позади Демьяна. - Привет, девчонки, - бодро здоровается Саша. Он у них самый бойкий и весёлый. - Привет, - улыбаюсь, как бы невзначай мазнув взглядом по Давиду, который смотрит на сестру. - Привет. - Как потанцевали? – интересуется Демьян, поворачиваясь к нам. Осматривает нас, на несколько секунд дольше одаривая вниманием Мариам, чем меня. И без того красные после физической нагрузки щеки подруги становятся ещё более глубокого бордового оттенка. Замечаю, как она сцепляет пальцы рук и смущенно растягивает губы в улыбке. - Хорошо всё, только устали. - Да, нас сегодня решили испытать на прочность, - поддерживаю её, облокачиваясь на спинку кожаного дивана. Здесь тесно втроем в плотной зимней одежде, но это ничего. Как говорится, в тесноте, да не в обиде. - Но вы же показали всё, на что способны? – толкает меня в плечо Саша. - А как же. Нас так просто не сломить, - улыбаюсь ему, расстегивая замок на куртке. Ну и натопили они тут. - Я видел, как вы танцуете! Пришел бы ещё раз! - Так приходи, - пожимаю плечами, - Скоро у нас выступление на городском конкурсе, можешь поболеть за нас. - Ммм, парни, надо сходить. Будет на что посмотреть, - задорно играет бровями, за что получает неодобрительный взгляд Давида в зеркале заднего вида. - Ты о сестре моей говоришь сейчас, - в голосе слышится предупреждение, на которое Саша только закатывает глаза. - Может я об Оле? – заговорщицки подмигивает мне. А потом, пока Давид отвлекается на то, чтобы завести машину и отъехать от дома творчества, склоняется и шепчет. – Мари, не обижайся, о тебе тоже. Только тттсс, твой крейзи брат если услышит, лишит меня зубов. - Я и так тебя их лишу, - грозно звучит с переднего сиденья. - А я помогу, - добавляет Демьян. Мне кажется, или я слышу едва заметные нотки ревности в его голосе? Хотя не удивительно. От меня не укрывается как он иногда смотрит на Мариам, когда думает, что его никто не видит. - Да что ж такое, все против меня? – наигранно возмущается Саша, - Оля, хоть ты меня защити! - Я не дам тебя в обиду, - смеясь, накрываю его руку своей. - Спасибо, милая, - он кладёт свою сверху, заглядывая мне в глаза, как обиженный дворовый котяра, - ты лучшая! Снисходительно качнув головой, перевожу взгляд вперед и тут же застываю. От того, как на меня в зеркале смотрит Давид ознобом пробивает до самых костей. Медленно забрав свои ладони из Сашиных, отворачиваюсь к окну. Что я опять не так сделала? Глава 6 Глава 6 Давид Разуваюсь и захожу в дом. На кухне несвойственно этому времени суток горит свет. Бросаю взгляд на наручные часы. Начало первого. Мои все в это время спят, а значит… Подумав, что меня это не касается, направляюсь прямиком к лестнице, ведущей на второй этаж, но поднявшись на вторую ступень, останавливаюсь. Сжимаю поручень, и не давая себе времени на размышления, разворачиваюсь обратно. И действительно. Догадка подтверждается в образе сидящей за столом Ольки. Девчонка ест салат, подобрав под себя одну ногу. Меня не замечает. Я же опираюсь плечом на дверной косяк и складываю руки на груди. Глаза примагничиваются к голому бедру, которое едва прикрывают короткие шорты. Вырядилась! Раздраженно обвожу взглядом белую кожу прижатой к туловищу ноги. Поднимаюсь к острому колену, не упустив из внимания сползшую с плеча тонкую лямку бежевой майки. - Тебя не учили, что когда идут на ночёвку в гости, то выбирают одежду поприличнее? Оля вздрагивает, резко повернув на меня голову и прекратив жевать. Большие зеленые глаза удивленно распахиваются, а нога, стоящая на стуле, неловко сползает на пол. Прохожу внутрь и опускаюсь на стул рядом с ней. Опираюсь спиной на стену, не прекращая сверлить её взглядом. Косметику всю смыла и хоть на человека стала похожа. Выглядит младше, чем когда губы свои идиотской красной помадой красит. И так ей однозначно лучше. Свои вон какие пухлые и мягкие. На кой черт только замазывает их? - Я одета нормально, - приходит в себя, возобновляя поедание салата.