Селена хмыкнула с видом «кто бы говорил!», и аэрокар как раз пошел на снижение. На улице было уже почти нежарко и довольно шумно — в лесу стрекотала какая-то цикадоподобная живность. Селена первая выскочила из аэрокара и схватилась за топливный шланг: — Будешь оплачивать, купи еще что-нибудь перекусить, а? — бросила она, как будто и не было никакой ссоры. — Сумки с едой в обсерватории так и оставила, а живот уже прямо сводит от голода, — жалобно закончила девушка. Ник кивнул и зашел в павильон. Станция была полностью автоматическая — одни автоматы предусматривали прием оплаты за топливо, другие выдавали различные товары первой необходимости. Оформив подачу горючки, Ник подошел к аппарату для синтезирования еды. Искусственная пища, хотя внешне и не напоминала оригинал (скажем, закажи хоть яблоко, хоть жаренную курицу в соусе тартар — все равно получишь брикет размером десять на десять сантиметров), но вкус воспроизводила достаточно точно, а уж по питательности и подавно ему не уступала. Рейсовые и служебные космические корабли, как правило, были снабжены синтезаторами и не закупали органические продукты, а только сублимационную массу. Ник же не привык так питаться. С надеждой он еще раз окинул зал взглядом, но не нашел в нем больше никаких автоматов с продуктами. Вздохнув, парень решил уточнить у Селены, что ей лучше синтезировать и вышел на улицу. Девушка стояла к нему спиной, уже убирая заправочный шланг обратно в стойку. В это мгновение Ник краем глаза выхватил уже знакомый белый дрон, выплывающий из-за колонки. Дальше все было как в замедленной съемке. Глава 30 На дроне мигнула красная лампочка и он как-то так специфически развернулся, что у Ника возникла неожиданная мысль: «Выстрелит». Дальше парень просто сделал первое, что пришло в голову, — одним прыжком подскочил к Селене и повалил ее на землю, закрывая собой. Что-то громко хлопнуло и ужалило в шею. — Бластер в…каре… — из последних сил проговорил Ник немеющими губами. Для Селены, наоборот, все было слишком быстро. Вот она стояла у колонки, а вот уже лежит на земле, придавленная сверху тяжелым телом. Слабый голос, отдаленно похожий на Никовский, прошептал про бластер. В эту секунду она увидела разворачивающийся белый дрон. Осознание того, что, собственно, произошло, дало девушке силы для рывка — она, наконец, отползла, вскочила на ноги и, метнувшись к аэрокару, схватила бластер. Дрон, как будто поняв ее намерения, резко развернулся и спрятался за соседнюю колонку. Селена перебежала, прижалась спиной к заправочной станции и аккуратно выглянула за угол. Сердце часто и громко стучало. Аппарат висел в воздухе, как будто выжидал. Селена дала очередь из бластера. Это оружие было для нее в новинку, и, вероятно, она промахнулась. А может, просто «реакция» у дрона была намного лучше, чем человеческая, но шпион дернулся круто вверх и дальше, с места набирая приличную скорость, скрылся в лесу. Не дожидаясь дальнейших маневров летательного аппарата, девушка кинулась назад к Нику. Парень лежал неподвижно, глядя куда-то в сторону стеклянными глазами. Цепенея от ужаса, Селена присела на корточки и приложила ухо к его груди. Сердцебиение было, хотя и слабое. Девушка отстранилась и осмотрела своего «телохранителя» более внимательно. У основания шеи был воткнут дротик. Она его выдернула. «Снотворное или яд», — пронеслось в мыслях. В любом случае парня надо было доставить в больницу и чем быстрее, тем лучше. Селена заткнула бластер за пояс брюк и, подхватив Ника за плечи, попробовала его сдвинуть к аэрокару. В этот момент она почувствовала захват на своей шее и острое ощущение удушья. Воздух не поступал, изображение перед глазами стало блекнуть и размываться. На грани обморока девушка скорее инстинктивно махнула рукой назад, пытаясь ударить нападавшего. Захват ослаб, и Селена, кашляя и задыхаясь, свалилась на колени. Три судорожных вздоха — и сознание ее начало проясняться. Не давая панике перехватить контроль над телом, девушка выхватила бластер и развернулась. Ник по-прежнему лежал как огромная тряпичная кукла. В паре шагов от него — еще одно накачанное тело. Паралич от браслета недолог. Связать бандита нечем. Убежать она не может — Нику нужна помощь. На раздумья и муки совести времени не было. Осталось только одно — Селена прицелилась бластером получше и выстрелила. Потом, стараясь не выпускать незнакомца из вида, снова подхватила Ника за плечи и потянула его в аэрокар. Со второго раза у нее это получилось лучше — Селена сама спиной вперед залезла на сиденье и рывками затащила друга. Потом перелезла на водительское место и резко взмыла вверх на безопасную высоту. Надо было вызвать полицию и скорую. От простреленной ноги мужчина бы не умер, но это бы помешало ему преследовать Селену. Тут девушка вспомнила, что комм у Ника. Выругалась и, перевалившись через сидение, стала шарить у парня по карманам. Коммы нашлись быстро, но оба были повреждены при падении. Девушка швырнула их в сердцах на пол и выглянула в окно. Тело, как ни странно, пропало. Во всяком случае, его не было в освещенном круге заправки. Селена решила больше не искушать судьбу и, задав маршрутизатору голосом цель «госпиталь», повалилась на сиденье. Несмотря на жаркую ночь, ее бил озноб так, что зуб на зуб не попадал. Но это все были пустяки. Главное — Ник. Младший брат Рэда, к «телохранительству» которого она даже никогда серьезно не относилась, закрыл ее собой. Если он, не дай бог, умрет, как она сможет с этим жить?! * * * Нога жгла чудовищно. Ко всему от прострела шел тошнотворный запах обугленного мяса. Ощутимо мутило. «Прелесть» ран от лазерного бластера заключалась в том, что при них практически невозможно истечь кровью, но замедляется и скорость регенерации. Алексу и раньше случалось отлавливать подобные «неприятности», но военная аптечка со шприц-тюбиками обезболивающего и регенералки значительно сглаживала остроту ощущений. Сейчас же «послевкусие» было запредельным. Таскать с собой препараты по Онадэрре Шустеру вообще не пришло в голову, хищником-то тут был он! Кто же мог предположить, что Громова окажется настолько хладнокровной тварью, чтобы выстрелить вот так в лежащего, в упор! Возможно, и полиция, вызванная ею, уже на всех парах мчит сюда. Осознание этого несколько мобилизовало Алекса, и он, перевернувшись на живот, попытался встать на четвереньки. Нога не слушалась, но каждое действие усиливало в ней, казалось, и без того нестерпимую боль. Ползти, опираясь на три конечности, удавалось очень медленно. Казалось, он до сих пор не отключился, только благодаря сжигающей его сильнее, чем рана, дикой ярости. Ничего, Леграссы заплатят за его мучения сторицей! Он буквально предвкушал пытки, перед которыми побледнела бы инквизиция, и это давало ему силы двигаться вперед. Черт знает сколько прошло времени, пока Шустеру удалось добраться до аэрокара, припрятанного в темноте между лесом и заправкой. Из последних сил он улегся на переднее сидение и выставил маршрут до космопорта. Фары включать не стал — аэрокару, идущему на автопилоте, они ни к чему, машина ориентируется по приборам, Алекс же не хотел привлекать к ней даже толику лишнего внимания. Оставалось как-то пережить двухчасовую дорогу. Шустер буквально умолял свое сознание отключиться, но молодой здоровый организм упорствовал и продолжал все чувствовать и думать. Идея «вызвать» Громову на Онадэрру сработала отменно. Немного портило картину то, что она прилетела не одна, а в сопровождении еще одного Легассовского сынка. Впрочем, очень скоро благодаря дрону стало ясно — они сами не знают, где посылка, и уж тем более не догадываются о ее содержимом. А это очень-очень плохо. Получается, прокол произошел на стадии посредника, которого теперь ищи-свищи, как корабль первопроходцев в необследованном космосе. Еще хуже, что девица пыталась что-то разнюхать и ей даже удалось вызнать родину злосчастного груза. Игру в кошки-мышки следовало прекращать как можно быстрее. Но Алекс давно научился извлекать выгоду даже из неудач. Он знал, что эскадра Интегры вернулась. И знал, что Рэд пропал. Сложить один плюс один мог бы и младенец. Шустер воспользовался прежним каналом для слива информации, и Пьемонт заглотил наживку. Во втором отчете Шустер «честно» передал все, что нарыл о «Виктории» и ее капитане с момента пропажи прототипа. Естественно, он подчистил всю информацию, которая могла хоть косвенно привезти к участию «МГТ», или навести на мысли о непричастности Леграсса. Девицу он позиционировал как лицо, в котором Джарэд по всем признакам был очень заинтересован. А уж в каком аспекте: подельницы ли, любовницы — пусть Пьемонт выясняет сам. Денег много не бывает, особенно если придется экстренно сваливать и скрываться. Поэтому в сведениях Алекс не указал данных девицы, но приложил две фотографии, ясно дающих понять, что он знает, кто она и где сейчас. И готов поделиться за некоторую премию. Конечно, Шустер понимал, что, имея снимки девицы, Пьемонт и сам рано или поздно найдет, кто она и где. Но был уверен, что тот уже закусил удила и предпочтет не терять время. Фотографии Алекс выбирал тщательно. Технически подошли бы любые, но Шустер подозревал, что вероятность того, что их покажут Джарэду, очень высока. Нет, Алекс не мог упустить шанса задеть виновника своих бед побольнее! Первый снимок пришлось выбирать долго, но удача, вроде как уже отвернувшаяся от Алекса, все-таки время от времени продолжала подмигивать через плечо. В кадре Ник и Селена сидели на лавочке в парке. Младший Леграсс что-то нашептывал девушке на ухо, обняв ее за плечи, та улыбалась. Бинго! Абсолютная достоверность. Второй «кадр» Алекс ваял с помощью специальной программы. Опыт в подобных делах у него был уже обширный, так что если тщательный анализ и выявил бы фальсификацию, то первый снимок поставит результат анализа под сомнение. И потом Шустер опять же был уверен, что Пьемонт не станет так глубоко копать, ему просто нужно будет имя и место. Инсценировка же предназначалась целиком для Джарэда. Складывалось впечатление, что съемка произведена с приличного расстояния с помощью мощного объектива, и потом еще добавочно увеличена, поэтому присутствовала некоторая зернистость. В кадре было окно (Шустер не поленился использовать реальное изображение окна в доме Громовых), задернутое тончайшим прозрачным тюлем. Сквозь него достаточно хорошо просматривалась кровать, очертания лежащего на спине мужчины и девушки, сидящей на нем сверху. Оба были полностью обнажены. В фигуре, в длинной косе, змеящийся по спине, даже в плохо различимом лице вполне можно было «опознать» Селену. Ее правая рука была поднята к голове и на запястье ясно виден антикварный браслет. При взгляде на снимок не могло остаться никаких сомнений, чем эта парочка занимается. Третий транш не заставил себя долго ждать. Однако скидывать джокера Шустер не спешил. По его плану товар предполагалось сбыть дважды: первый раз Пьемонту в качестве сведений, второй — пиратам для перепродажи в рабство в диких секторах в качестве тела. Селена была молодая, вроде бы здоровая, и уж что там скрывать, красивая. За нее заплатят тысяч сто-сто пятьдесят исов, а может, и больше. Ну а что в дикие сектора попало, то, как известно, испарилось. Не зря они получили свое название — окраинные планеты, куда стекался сброд со всей галактики, официально были частью общей системы, но по факту туда даже патрули галактической полиции старались не заглядывать. Там до сих пор процветали работорговля и прочее беззаконие. Последнее не стоит путать с анархией — власть на таких планетах чаще всего была, но от нее следовало держаться еще дальше, чем от обитающей там шушеры. Дальше диких секторов располагался только необследованный космос. Последние четыреста лет экспансия шла семимильными шагами, но человечество все равно не плодилось так быстро, чтобы колонизация дошла и туда. Граница необследованного космоса, в простонародье называемого «пустотой» (логично же — где нет человека, там пусто!), постепенно сдвигалась за счет удачливых первопроходцев. Но, как правило туда, тут же сдвигалась зона диких секторов, в худшем случае просто расширяя свои владения, в лучшем — оставляя ближайшие к «обитаемой зоне» планеты во власти закона и цивилизации. Словом, следы Селены должны были затеряться навечно, а Пьемонт, получив информацию и прибыв на Онадэрру, — опоздать. Загвоздка оставалась в том, чтобы перехватить строптивую девицу и вывезти в космос. Ник Леграсс следовал за ней след в след, как волк на охоте, а его бы Шустер предпочел не вмешивать. На данном этапе — рано. Начнется много возни, розыск, полиция, детективы, вероятно, подключат армию... Алекс пока своим местом в «МГТ» дорожил и не хотел преждевременно баламутить воду. Поэтому он нанял пилота из пришлых (не с руки было бы, если б он и Селена оказались знакомы), из той категории, что ничего не спрашивает, и велел ему быть готовым к вылету по первому звонку. Дальше он стал планомерно час за часом выслеживать свою «дичь», используя дрон вместо глаз и ушей. И вот случай, наконец, представился на заправке. Ник вошел в магазинчик, и Алекс отчетливо слышал в наушники, как Громова попросила купить еды. Процесс синтезирования пищи занимал три-пять минут на одно «блюдо». Этого даже на минималках хватало, чтобы дрон выстрелил паралитиком, а Алекс забрал бесчувственное тело. Но Леграсс, черт бы его побрал, выскочил слишком рано, и дротик попал в него! Впрочем, такой расклад тоже годился. Шустер был в перчатках и аэроскутерных очках, которые плотно прилегали к лицу и закрывали всю его верхнюю часть. Леграсс ни за что не опознал бы его, даже если Алекс попадет в поле его зрения. Громову достаточно слегка придушить, чтобы тащить без сопротивления. На катере же у него каюта с удобствами. Он будет колоть ей снотворное эти несколько дней. Спящие не дебоширят и есть им не надо. А если схуднет на пару килограммов, то тем товарнее вид будет. Что дальше пошло не так, Алекс не понял. Он уже почувствовал, как начинает обмякать селенино тело, как вдруг ее рука метнулась вверх и уже практически обессиленно ударила. Удар был слабенький, иные пощечины ощущаются больнее, но все его тело вдруг расслабилось и он рухнул, потеряв контроль над ним. Сознание сохранялось, но двигать он мог только глазами. По всей видимости, он не обратил внимания, и эта сучка успела выдернуть дротик, из которого вышло не все лекарство. Им-то она Алекса и приложила. Вот же непруха! Он слышал, как Селена прокашлялась и потом увидел ее стоящую сверху со взведенным бластером. «Неужели пристрелит?» — подумал Шустер, и в этой мысли не было и грамма страха, только неприязнь и удивление. Но секунды шли, а Громова так и стояла. «Кишка тонка» — самодовольно подумал Алекс: как профессиональный охранник он знал, что если необученный человек в состоянии аффекта не выстрелит сразу, то почти наверняка не выстрелит уже никогда. Но эта стерва выстрелила! Да, как он понял по локализации боли, всего лишь в ногу, но это не просто разрушало все его планы, но и прибавляло шансов попасть в руки полиции. Что было сил Шустер напрягся и попытался пошевелить для начала пальцами на руках. Попытки с третей кисть дернулась. Еще через некоторое время ему удалось сжать ее в кулак. Похоже, все-таки Шустеру повезло и в дротике оставались капли. К тому моменту, когда аэрокар подлетел к космопорту, глава охраны «МГТ» уже выработал новый план. * * * Пьемонт с жадностью поглощал информацию, присланную из анонимного источника. Он уже неоднократно убеждался, что она достоверна, да и не это было главное. Подтверждение или опровержение фактам они и сами найдут. Главное — знать направление поисков. На ситуацию с прототипом данные завесу тайны не приоткрывали. Но вот, скажем, любопытная строчка про посещение условно обитаемой планеты PA-99-N2b, с которой «Виктория» якобы привезла семь человек беженцев. Что это вообще за планета такая, о которой данных даже в межпланетарной сети днем с огнем не сыщешь? И что Леграсс там, собственно, делал? Может, готовит плацдарм для установки и использования прототипа? Или просто решили припрятать в максимально укромном месте подальше и от цивилизации, и от господ из дикого сектора? Или, что вероятнее всего, там обнаружен адамантит? В любом случае, если вопрос не решится в ближайшую неделю, будет вполне логично отправить туда экспедицию. Леграсс не из того теста, чтобы ему понадобилась никому не нужная планета. Значит, она нужна всем, но никто об этом просто еще не знает. И снимки… прелюбопытные. Если допустить, что попутчицу Леграсс знал заранее и все видео со знакомством постановка, не замешана ли она в похищении прототипа? В любом случае скоро у него на руках, а в этом Пьемонт не сомневался — таинственный информатор еще ни разу не подвел, — будет ее имя и местоположение. Получить от нее сведения — дело техники, если канцлера не ставить в известность, то можно и вообще не миндальничать. Допустим, она всего лишь любовница, что прямо-таки сквозит между строк, но и в этом есть плюс. Если девица Джарэду не безразлична, а он увидит эти снимки… Тут Пьемонта осенило, он аж расхохотался. Ларчик-то совсем просто открывается, но, видно, солидный возраст ему не позволил сразу заметить очевидное. Мальчишка познакомился с ней после вылета с Интегры и, похоже, влюбился. Этого-то он и не хочет забывать! Если же Джарэд увидит снимки, то, быть может, наоборот, с радостью согласится на процедуру. Это ж в данном случае как выигрыш в лотерею — и алиби получить, и никогда больше не вспоминать про несчастную любовь. _____________________________________________________ От автора: вот так, тихим сапом, мы и добрались до такой "круглой" главы! Раз вы, дорогой читатель, еще со мной — надеюсь будете и до конца🌹 . Впереди еще много приключений и неожиданностей... Но вынуждена снова снахальничать и спросить: лайк истории поставили?:) Ну и как всегда буду счастлива любым комментариям по существу — впечатлениям, вопросам и предложениям! Глава 31 Пьемонт с довольным видом сделал цветные крупные распечатки кадров, вложил их в непрозрачный конверт и заклеил его. Пока Джарэд бегал в оранжерее, его комнату обычно убирали. Горничные в Доме Правительства привыкли делать то, что говорит Пьемонт и не задавать вопросов. Каждая из них в свое время подписала «секретку». Он мог и сам показать карточки «гостю», но ему хотелось посмотреть на настоящую реакцию. Так, маленькая стариковская причуда. А даже если он неправ и Джарэд продолжит упорствовать, что ж, посмотрим, как он запоет, когда девицу доставят сюда в наручниках в качестве главной подозреваемой. Грегу все-таки придется доложить. Пьемонт был человек военный и субординацию уважал. Даже если на данном этапе его мнение и позиция канцлера расходились. И он непременно доложит… но попозже. Глава тайной службы проверил электронное хранилище, через которое он и информатор обменивались файлами. Новостей пока не было. Пьемонт не хотел терять время в ожидании и передал снимок, где были четко видны лица, аналитическому отделу. Задача минимум была идентифицировать личности. Максимум — установить текущее местоположение. По первому вопросу некоторые данные были уже через час на столе у Пьемонта. Тот аж присвистнул от удивления. Парень на снимках был третьим сыном Джона Леграсса. Дело начинало принимать из политического, прямо-таки пикантный оборот. Пьемонт уже распорядился приготовить корабль и группу захвата и сам лично не поленился дать четкие указания. Он рассчитывал получить сведения в ближайшее время из любого из источников. Теперь, правда, придется подкорректировать вводные: Николаса Леграсса любым способом оставить, где он есть, не причинив существенного вреда здоровью и не раскрыв себя. Дополнительные проблемы с «Леграсс Индастри» Интегре действительно ни к чему. Пока. …Рэд вернулся с пробежки позже обычного. Все, что можно было прочитать и изучить по прототипу и его похищению, он уже сделал. Новостей не появлялось, как и новых подозреваемых. Или его передумали посвящать в тонкости расследования, что тоже не исключено. Синдарином он занимался фиксировано два часа в день, чтобы не портить усвояемость материала. Пристрастился к художественной литературе. Забавно, но в нормальной жизни у него на чтение катастрофически не хватало времени. Сейчас же этого добра у него было в избытке. И поэтому он решил увеличить физические нагрузки. Пора было разрабатывать план побега, дальнейшее присутствие на Интегре перестало быть информативным и полезным. Приняв душ, Рэд, как и в другие дни нашел на стуле сданные вчера в химчистку вещи. Одевшись, он уже было хотел переложить все чистое в шкаф, как его рука нащупала под тканью бумажный конверт. Вытащив его и осмотрев с обеих сторон, Рэд отвернулся от камер, насколько это было возможно, и вскрыл. В конверте лежало два снимка, взглянув на которые парень впервые с момента взятия в плен потерял над собой контроль. Уже во вторую секунду пришло осознание, что кадры — подделка. И более явным доводом, чем вера в людей, изображенных на снимках, был эрерский браслет. Одеть такую игрушку в постель не пришло бы в голову никому, кто знал о ее свойствах. Но за ту первую секунду, когда глаза уже принимали изображение, а рассудок еще не успел сделать выводы, Рэд испытал такой спектр чувств, для проживания которых многим нужны годы: боль предательства, обида, злость… Облегчение, что с близкими все в порядке. Страх, что это может измениться в любой момент, раз есть кто-то сделавший эти "фото". Стыд за то, что на долю секунды допустил возможность подобного расклада и усомнился. Отчаяние от осознания, что противник нащупал его слабое место и любимые теперь могут пострадать… Рэд мелко разорвал обе фотографии, быстро прошел в санузел и спустил их в унитаз. Лег на кровать, закрыл глаза. Глупо, как же глупо он повелся на такую явную провокацию! Он сам рассказывал Селене о возможности подобного демарша. Считал себя закаленным в этих вопросах и попался, как прогулочный катер в диком секторе. И зачем, спрашивается, рвал?! Оказаться в комнате этот конверт мог с ведома только двух человек. На другие варианты можно было оставить не более одного процента. Проявив такую явную негативную реакцию, он лишь дал врагу уверенность в том, что болевая точка выбрана правильно, и возможность в будущем манипулировать им посредством этого знания. Но в те секунды Рэд еще не мог здраво мыслить. Ураган противоречивых чувств застил все вокруг и требовал срочно избавиться от вызвавшего его источника. Так, пора взять себя в руки и "остудить" голову. Что хотел добиться Пьемонт (а Рэд практически не сомневался, что подлог его рук дело), создав эту ситуацию? Хотел убедиться, что нарыл на Рэда верную информацию? Теперь он может быть уверен, что да. Продемонстрировать, что близкие капитану люди в его власти? Тоже вполне успешно. Заставить поверить в предательство или хотя бы поселить червя сомнения, вызвать обиду, ревность и злость, чтобы что? Какая с этого Пьемонту выгода? Не может же он в самом деле надеяться, что подобные снимки заставят его уступить и согласиться на срез памяти?! «А если бы это было правдой? Ты бы разве не захотел все забыть?» — малодушно шепнул внутренний голос. Рэд прислушался к своим ощущениям. Все еще раз взвесил и уже уверенно ответил сам себе: «Даже тогда — нет. Этот неполный месяц был лучшим, что до сих пор случалось со мной в жизни. И как бы ни сложилось в дальнейшем — этого уже не изменить». Он не будет поднимать тему снимков в разговоре ни с канцлером, ни с Пьемонтом. Будет делать вид, что ничего не происходит, как и раньше. Если же они заговорят первыми — он уже будет готов. В худшем варианте его будут шантажировать жизнями Селены и Ника, привезя их сюда. Если до этого дойдет, то у него не будет выбора. Рисковать близкими, даже если интегровцы блефуют, он не станет. Значит, во что бы то ни стало надо найти способ не допустить этой встречи. …Экстренный вызов психологической службы сработал на комме канцлера как раз в разгар переговоров с делегацией Кезана. На их территорию участились пиратские набеги, и соседи просили выделить интегровские боевые корабли для патрулирования границ. С деньгами у них, как у большинства окраинных планет, было туго, поэтому предлагали расплатиться бартером, внушительный список которого прилагался. Ходжес вчера уже проговорил этот вопрос с правительством. Интегра располагалась значительно дальше Кезана от диких секторов, и в принципе могла себе позволить выделить пару-тройку боевых крейсеров для охраны соседней планеты. Перечень желаемого бартера также был утвержден, так что теперь, собственно, торговля шла только за лучшие для каждой из сторон условия. Это перетягивание каната можно было отложить. Поэтому Ходжес, сославшись на ситуацию, требующую его непосредственного участия, извинился и, предложив продолжить завтра в это же время, откланялся. В конце концов, Кезан куда больше заинтересован в их кораблях, чем Интегра в кремнии, сапфирах или даже установках для опреснения воды. Отойдя подальше от зала переговоров, Ходжес включил комм. На экране была глава психологической службы доктор Чэнг: — Сэр канцлер, вы просили докладывать, если будут какие-то интересные наблюдения. У нас тут, — голос ее стал несколько растерянным, — нестандартная ситуация. Подойдете или потом посмотрите в записи? — Подойду, — рыкнул канцлер и широкими шагами направился в сторону технического крыла. На текущем моменте Джаред лежал на кровати на спине, заложив руки под голову. Кажется, спал. — Разрешите поставить запись? — уточнила женщина. Канцлер нетерпеливо кивнул. На экране возникла эта же комната. Вот Леграсс вышел из душа, оделся, собирался переложить вещи в шкаф и обнаружил среди них конверт. Дальше паршивец повернулся к камерам так, что было только видно, как он достал два листа, судя по всему — фотографии. На одну он смотрел секунд пять, на вторую и того меньше. Грег не был психологом, но даже он увидел, как все тело Джарэда напряглось, как перед прыжком, а на щеках заиграли желваки. В следующую секунду Леграсс разорвал листы на мелкие кусочки, быстро слил их в канализацию и лег на кровать, в ту позу, в которой его Ходжес и застал. — И давно он так лежит? — уточнил канцлер. — Минут двадцать, с того момента, как я вам отправила сигнал. Понимаете, я решила, что случай заслуживает внимания, потому что это, возможно, не очень заметно со стороны… — Ближе к делу! — рявкнул Ходжес, очень нелюбящий, когда ходят вокруг да около. — То, что наблюдаемый увидел, вызвало у него не просто стрессовую реакцию. Исходя из его умения контролировать свои эмоции и тело данные проявления свидетельствуют о шоковом состоянии. Если бы существовал осциллограф для замеров интенсивности силы переживаемых эмоций, уверяю, он бы сейчас зашкаливал. Сэру Леграссу удалось быстро от нас закрыться, приняв лежачее положение и ограничив движение рук, чтобы они его не выдали, но, уверяю вас, то, что было на снимках, крайне важно для него. А если важно, значит, это мы можем использовать в своих целях. Правильно я понимаю? — робко закончила доктор, уже не уверенная, что стоило вызывать канцлера по такому пустяку. — Так что было на снимках и откуда они взялись? — нетерпеливо переспросил канцлер. — Мы не знаем, — развела руками доктор. — Открывая конверт, испытуемый встал так, что даже при увеличении с камер изображение не удается рассмотреть. А откуда конверт, вероятно, в курсе охрана. Сэра Пьемонта мы одновременно с вами оповестили. — И я пришел, — раздалось от двери. Пьемонт появился в комнате так тихо и незаметно, что никто из присутствующих точно не знал, как долго он уже тут: — Сэр канцлер, у меня есть важная секретная информация, может, нам стоит пройти в ваш кабинет? Ходжес кивнул и вышел в коридор. — Ваша провокация? — сухо осведомился он, когда они с Пьемонтом остались одни. — Отрицать не буду, — с плохо скрываемым самодовольством ответил глава тайной службы. — У нас появились некоторые сведения, и это был лучших и самый быстрый вариант подтвердить их правдивость. — Что на снимках? Пьемонт включил комм и продемонстрировал кадры. Канцлер кхыкнул. — Девушка — глубоко небезразличная Леграссу особа, с которой он познакомился сразу после кражи прототипа. Вероятно, подельница. Имени мы пока не узнали, как и текущего места пребывания. Но я жду сведения от информатора, и над этим трудится аналитический отдел. Корабль с группой захвата для старта готов в любую минуту. Парень — родной брат Джарэда, Николас. Канцлер прочистил горло вторично, как будто подавился: — Они хоть подлинные?