Криво ухмыляется, ловя мой взгляд. Я тут же отворачиваюсь и утыкаюсь носом в парту. Мамочка. В этот раз я точно не смогу сбежать. Бежать уже некуда! Глава 3 Глава 3 Ульяна После урока биологии, на большой перемене, Оля и Лена берут меня с обеих сторон под руки и тащат в столовую. — Ульяша, а ты ничего не хочешь нам рассказать? — шепчет Лена мне на ухо заговорщицки. — Ага! А-то мне кажется, что что-то наша милая красавица утаила от нас, когда мы во всю обсуждали новенького, — угукает Оля, поигрывая аккуратными бровками. — Да... Я не знаю, что рассказывать, — едва слышно лепечу я, переставляя ноги и смотря в пол. — Ага. Так мы тебе и поверили, — Лена дует губы. — Я сразу заметила, как он на тебя смотрел, когда в кабинет зашёл. Я говорила, что он сразу к твоей парте направился. Целенаправленно. А то, что было на уроки биологии... М-м-м. Вокруг всё чуть не заискрилось. Юлия Николаевна ещё пять минут пыхтела. Она про пестики и тычинки, а вы… — замолкает и многозначительно поигрывает бровями. Я заливаюсь краской смущения. Щеки и уши печёт от стыда. — Ульяш, ну расскажи! Так ведь интересно узнать! — Лена дёргает меня за руку. — Мы с ним учились в одной школе. В одном классе, — выдавливаю из себя. — Два года. Девочки некоторое время молчат. Ждут, когда я продолжу. Но мне нечего добавить. Я не могу вот так просто выложить про весь тот ужас, который со мной произошёл. Все в классе знают, что я лежала в больнице с травмой головы. Но никто не знает, по какой именно причине. — Вы с ним были вместе? — осторожно уточняет Лена, отпуская мою руку, заходя чуть вперёд и заглядывая в моё лицо. — Нет, — я мотаю головой. — Не были. Никогда. — Но он смотрит... Не как на одноклассницу бывшую. Так, как будто ты его. — Да, — на губах горькая улыбка. — Артур так считает. Считает, что я его игрушка, — у меня больше нет сил держать это в себе. Мне нужно кому-то рассказать, чтобы не прокручивать постоянно в себе. С мамой я так и не смогла поделиться. Меньше всего на свете я хочу её расстраивать. И заставлять нервничать. — Чего? — Оля негодующе сводит брови вместе, спотыкается на ровном месте и замирает по середине столовой. Младшеклассник налетает на неё, но девушка даже не замечает этого. Всё её внимание сейчас сосредоточено на мне. — Что значит, игрушка? Ты же живой человек! Что за глупость? Ты не в магазине продаёшься… — В той школе всё измеряется деньгами, — я опускаю глаза и кусаю до боли нижнюю губу. — Там учатся дети очень состоятельных людей. А я попала туда лишь по той причине, что мама была лечащим врачом матери директора школы. Я… — голос обрывается. — Так, зайчик. Идём, — девочки усаживают меня за дальний стол в столовой. Так, чтобы я оказалась у стены. Лена садится на соседний стул, а Оля — напротив. — Вернёмся к нашим баранам, а точнее одному. Большому и холодному. Уля, он ведь ушёл из той школы. В эту школу, в этот класс. За тобой. Не может быть таких совпадений. — Я не знаю, — я выдыхаю, несчастными глазами смотрю на Олю. — Артур... Я боюсь его. Он бывает очень грубым и агрессивным. Он избил парня за то, что тот просто дал мне свой пиджак. И не раз... Кого-то сильно бил... — Он тебе не нравится? — Лена накрывает мою холодную ладошку и сжимает. — Я не знаю. Я... Мне... — мучительно краснею. — Я перевелась к вам в школу, потому что меня сильно побили. В той школе. — Артур? — в один голос спрашивают девочки. — Нет! Нет, что вы? Он никогда на девочек руку не поднимает. Может сжать сильно, грубить и пугать. Но бить, — я качаю головой. — Но... Девочка, которая меня била, она влюблена в Артура, — я кривлю губы, стараясь сдержать слезы. — Они вроде бы встречались в десятом классе. Я не знаю, — у меня в груди всё болезненно сжимается от этой мысли. — Они просто всегда вместе ходили. Она приревновала. Сначала просто в туалете зажимала и угрожала. А второго сентября… В первый учебный день… Я переодевалась на физкультуру, а они... — Тише, тише, не рассказывай, если ты не хочешь, — Лена крепко обнимает меня, гладит по голове, когда я всхлипываю болезненно. — Если тебе тяжело, не нужно! Не нужно рассказывать. — Где эти сучки гадкие живут? — Оля шипит. — Я бы показала, как невинных девочек обижать. Я бы волосёнки все повыдирала эти курицам лощённым. Девушка берёт салфетку и осторожно стирает слезы с моих щёк. Заправляет короткие волосы за уши и смотрит на меня полными сочувствия глазами. — Раздели. Они раздели меня. А Маша обрезала косички, — мой голос звучит слишком ровно и отстранённо. — А он? Что сделал он? — Лена гладит меня по голове. — Он зашёл в спортзал. И всё, — пожимаю плечами. — Ничего не сделал? — шипит Оля разъярённой кошкой. — Я потеряла сознание, не знаю. Когда очнулась, я лежала в спортзале одна. Он ушёл, — только произнеся эту фразу, поняла, насколько мне больно. Насколько глубока рана. И как сильно он кровоточит. — Он ушёл, — всхлипываю. — Ушёл! Я плачу. Горько. Уткнувшись носом в плечо Лены. Чувствуя, как она поглаживает рукой по спине. — Зайчик, но он ведь пришёл в эту школу. За тобой, — тихо, но вкрадчиво говорит Оля. — Может, ты чего-то не знаешь? — Чтобы ещё больнее сделать? — шипит Лена. — Лен, — шикает Оля. — А почему его на льду месяц не было? Совпадение? — В любом случае, он не имеет права называть Улю игрушкой! И относиться к ней, как к вещи! — Девочки, не ссорьтесь, пожалуйста, — прошу я, выпрямляясь. — Я не должна была рассказывать... Я... — Жалеть об этом не нужно! — Оля сердито сводит брови. — Ты явно никому не рассказывала об этом. А мы больше никому не расскажем. Кто, кто, а мы не сплетницы и не болтухи. — О! Пришёл, — фыркает Лена. — Явился, не запылился. Опять смотрит своими льдинами, глаз не отводит. Я вскидываю глаза. Тут же теряю себя на дне льдистых глаз. Будто в прорубь холодную ныряю после жары. Тут же становится тихо, девочки затихают. Артур внимательно смотрит в моё заплаканное лицо. Хмурится и поджимает губы. А потом уходит к окошку, где продают еду. Долго стоит там, что-то выбирая. Через пять минут разворачивается, держа поднос в руках, подходит к нашему столику. Девочки, как и я, напряжённо отслеживают каждый шаг парня. Он молча ставит перед нами поднос, наполненный едой, после чего уходит. Не сказав ни слова. — Эм... Что это было? — Лена хлопает глазами. — Кажется, он купил Ульяне обед. И нам тоже... Оля оборачивается, смотрит вслед Артуру, который уже скрывается за дверью. — Я... Я сейчас, — я подскакиваю. — Ты куда? — с удивлением спрашивает Лена, поймав меня за руку. — Мне нужно, — мягко высвобождаю запястье из некрепкой хватки девушки и бегу в вестибюль. Артура нигде не вижу. Я выхожу на улицу. Я знаю, где он будет. И не ошибаюсь. Парень сидит на поваленном ветром дереве во дворе школы, держит в руке никотиновую палочку. Он хмурится и смотрит в одну точку перед собой. Артур не замечает моего появления. Хмурится, думая о чём-то своём. Я переминаюсь с ноги на ногу и подхожу к нему ближе. — Привет, — говорю тихо. Артур вскидывает на меня глаза и смотрит так, будто не верит, что я перед ним стою. Моргает странно и головой мотает. — Спасибо. Спасибо за еду, — говорю торопливо, дёргая себя за юбку. Кивает. Подносит к губам никотиновую палочку, выдыхает дым. А я прикрываю глаза и втягиваю этот запах носом. Весь этот месяц я искала похожий. Чтобы напоминал мне его. Я не осознаю, как подхожу к Артуру ближе. Мой взгляд прилипает к его правой стороне лица. К розовым и глубоким шрамам, ещё не успевшим зажить. Видно, что их зашивали. И швы, кажется, сняли совсем недавно. Боже. Что с ним случилось? Я преодолеваю расстояние между нами и замираю, коленями касаясь его колен. Артур замирает и, кажется, не дышит. В его руках уже тлеет фильтр, но парень не обращает на это внимания. Его серый взгляд прикован к моему лицу. — Боже, Артур! Откуда? — я тянусь пальцами к шрамам и осторожно привожу. — Кто это сделал? Боже! Парень не отвечает. С силой сжимает зубы и играет желваками. Он злится. Очень сильно злится. Перехватывает мою ладошку у своего лица. Сжимает в огромной ручище. — А тебе не насрать, Заучка? — выплёвывает, сощурившись. — Нет, — я с трудом не отвожу глаза. — Нет, мне не всё равно. Артур тяжело вздыхает, подносит мою руку к лицу и прикусывает указательный пальчик. Смотрит в моё лицо, ловит пробежавшие по нему эмоции. — Ой, — выдыхаю и одергиваю руку.