Когда приносят клубничный коктейль, я не сразу понимаю, что он предназначен мне. Пока Артур не ставит стакан передо мной. — Пей, — велит парень. — Спасибо. Я уже поняла, что спорить нет никакого смысла. Он всё равно заставит. Принудить делать. И я тяну коктейль через трубочку. Самый вкусный, самый невероятный коктейль, который я пробовала в своей жизни. Я даже жмурюсь от вкуса. Натурального и яркого. И когда открываю глаза, замечаю взгляд Артура. Безумно странный. Будто полный боли. И страдания. И эту боль хочется немедленно убрать. Стереть с его лица. Из его черт. Из его серых глаз. — То, что произошло в школе не моя вина, Ульяна, — сквозь стиснутые зубы говорит парень, впервые не смотря на меня, а опустив глаза в тарелку. — Я максимально дерьмовый человек. Но… — его голос срывается. Он нервно сжимает вилку в руке, из-за чего та гнётся. Тяжело дышит, молчит. Взгляда не поднимает. Я протягиваю руку и накрываю его побелевшую ладонь. Ласкаю пальчиками. — Я не причастен к этому, Ульяна, — всё же добавляет парень. — Я верю. Хочу верить в это, — признаюсь честно. Артур дёргается. Поднимает на меня глаза, нервно улыбается уголком губ. А потом его лицо вновь леденеет. Вновь глаза становятся пугающими. — Доела? — дожидается кивка. — Отвезу тебя домой. Я поджимаю губы. Особенно, когда Артур небрежно сбрасывает мою ладошку со своей руки. Тянется к рюкзаку, подзывает официанта и расплачивается. — Я могу перевести тебе деньги? — прошу тихо. — Какие к чёрту деньги, Заучка? Я тебе в прошлый раз не достаточно ясно сказал? — Ясно! Но я не могу так, Артур. Я иначе воспитана. Я не могу есть за чужой счёт. И я не могу так… Ты покупаешь мне все эти вещи, а я чувствую себя обязанной. — Так чувствуй, Заучка, — перегибается через стол и шипит в лицо. — Чувствуй и не забывай, что ты мне должна. Ты знаешь способы, как меня отблагодарить и которые мне понравятся. — Прекрати! Прошу тебя. Прекрати говорить эти гадости! Ты ведь не такой! Не такой совсем. Зачем ты постоянно оскорбляешь? Зачем причиняешь боль словами? Артур смотрит на меня исподлобья, скрипит зубами. — Я устала, Артур. Очень сильно устала, — я выдыхаю. — За сегодняшний день я проплакала больше, чем за месяц. Слишком много эмоций. Слишком много. Я не знаю даже, что чувствую сейчас. Я просто… раздавлена. Я ничего не понимаю. Я боюсь. Отпусти меня домой, пожалуйста. Парень дёргается. Потом поднимается из-за стола. — Я вызову такси. Тебя отвезут домой. Артур дожидается, когда я поднимусь. Идёт на улицу, а я следую за парнем. Когда такси останавливается у входа в торговый центр, Артур заглядывает внутрь, смотрит на молодого таксиста. Потом открывает передо мной заднюю дверь и садится назад вместе со мной. — На дорогу смотри, — вдруг рычит Артур, кладёт руку мне на плечо и сжимает. Я перевожу на него взгляд, смотрю с полным непониманием. И только тогда прослеживаю взгляд парня, направленный на таксиста. Только хочу повернуться, чтобы узнать, что разозлило Артура, но он мне этого сделать не позволяет. Пальцами обхватывает за подбородок, поворачивает голову к себе. Горячие большие пальцы с шершавыми подушечками опаляют нежную кожу лица. Я чувствую близость Артура всем телом. Он обнимает меня. Окутывает собой со всех сторон. Не даёт возможности улизнуть. — Весь чёртов месяц подыхал, — тихо выдыхает парень, пальцем касаясь моей щеки и очень нежно проводя по коже. — Что-то болело? — сипло спрашиваю я, с тревогой и заботой вглядываясь в красивое лицо. — Да, Улька. Чертовски сильно болело. Вновь кажется, что парень скинул с себя ледяную маску. Вновь мерещится, что передо мной настоящий Артур. Немного уязвимый, но не менее привлекательный. — Мне очень жаль, — я бы покачала головой, если бы могла ей двинуть. — А сейчас уже не болит? Артур неопределённо ведёт плечом и улыбается. А я задыхаюсь. Потому что такую открытую улыбку на его лице я вижу всего второй раз. Первый раз был предназначен не мне. А сейчас… Сейчас Артур Бунтарёв улыбается мне. И я несмело, робко улыбаюсь в ответ. И когда машина останавливается у моего дома, парню приходится выпустить меня из рук. Кажется, что делает это он с огромным трудом. Так же, как и я. потому что мне до безумия сильно хочется просить его вернуть руки обратно. На плечи. — Пока, — роняет парень, протягивая мне рюкзак и небольшой пакет из магазина оптики. — Пока, — робко говорю я. — Прости, если я тебя обидела и сказала что-то не то. И спасибо… Спасибо за то, что помог с самостоятельной. Я бы не справилась без тебя. И спасибо за то, что заступился. И за очки. Спасибо, — шагаю вперёд, приподнимаюсь на носочки. Чтобы не потерять равновесие, рукой приходится упереться в грудь парня. Я прикасаюсь губами в немного колючей щеке парня. К одному из шрамов. — Спасибо большое, — повторяю шёпотом. Опускаюсь на пятки, разворачиваюсь и бегу в подъезд, чувствуя, как взгляд Артура прожигает спину. Глава 6 Глава 6 Ульяна Как только я открываю дверь, меня тут же встречает мама. — Привет, моя девочка. Ой, а где очки? — Привет, мамулечка, — я улыбаюсь, снимаю обувь, подхожу к маме и целую её в щёку. — Случайно разбила. — Поехали, купим новые. — Всё хорошо, мам. Я в линзах, — я виновато опускаю голову и смотрю на маму исподлобья. — Маленькая моя, линзы это слишком дорого. Мы не потянем. И линзы постоянно носить нельзя. Для глаз вредно. — Сегодня проверили зрение. Сейчас минус два. Не так критично, — веду плечом. — Малышка моя, а где ты деньги взяла? — озадаченно хмурится мама. — Нет, я не контролирую тебя. Просто я знаю, что ты на день рождения мне потратилась. — Артур купил, — честно говорю я, настороженно смотрю в мамино лицо. И вижу, как сильно она бледнеет. — Уля… Уль… Снова на те же грабли… Уля, почему? Что он снова делает рядом с тобой? — Он перевёлся в мой класс, мама. И почему ты так против Артура? Он меня пальцем не тронул. — Ульяна, я не дура. И меня не обмануть. Месяц мой ребёнок был в подавленном состоянии, ничего не ел, кричал во сне. Ты каждую ночь кричала ЕГО имя! Зачем ты мне врёшь? — такой я маму видела лишь однажды. В тот день, когда она пришла в школу разбираться с тем, что произошло. — Мама. Мамуль, я клянусь тебе… — я начинаю задыхаться от слёз. — Он не трогал меня. Он не участвовал во всём этом ужасе. Его не было в спортзале. Я не договариваю до конца. — Уля. Он принесёт тебе проблемы! Уля, я беспокоюсь за тебя! — Мам, не нужно, прошу тебя. Всё хорошо! Со мной всё в порядке, — я подхожу, крепко обнимаю маму, целую её в щёку. — Ты влюблена в этого мальчика, да? — устало вздыхает мама, лбом уткнувшись мне в плечо. — Я не знаю, мамуль. Я не могу ответить на этот вопрос. Я никогда не влюблялась, мне не с чем сравнивать. Мама поглаживает меня по голове, перебирает короткие волосы. — Как же я хочу разорвать их за то, что они сотворили с тобой, — дрожащим голосом говорит мама. — Я так любила твои длинные косы… Ты влюбилась, моя девочка. Я чувствую. Вижу, как ты расцвела. Он слишком сложный мальчик, Уля. Слишком угрюмый. — Но он защищает меня. Всегда, — признаюсь женщине. Кроме того раза, когда нужен был больше всего. — Мам, а что вкусненького есть? — вскидываю глаза на родительницу, зная прекрасно, что она тут же переключится на еду.