– Четыре. – Лифт, наконец, перестал дребезжать, и они вывалились в узкий длинный коридор. Ася открыла одну из совершенно одинаковых дверей. – Надеюсь, мы все поместимся, – пробормотала она. Адам осторожно заглянул внутрь. Это была крохотная комнатка, напомнившая ему купе поезда. Барная стойка, на которой одиноко стояли стакан и ноутбук, кухонька с мини-холодильником, встроенный шкаф. Димдим, чтобы занимать поменьше места, скинул кеды и забрался на стойку, скрестив ноги. Ася протянула ему Еву: – Эй, верхняя палуба, принимай пленника! Дети были похожи на двух птенцов на жердочке. – А на чем вы спите? – изумился Адам. – Поберегись! – скомандовала она и потянула рычаг в стене, выбросив вперед откидную односпальную кровать. От неожиданности он отпрыгнул в сторону и ударился плечом об стену. – Господи, как можно жить в комнате два на два метра? – Очень удобно. Можно дотянуться до чего угодно, не вставая с кровати. Ася вытащила из кухонного ящика рулон пакетов для мусора, с треском оторвала один и стала запихивать в него постельное белье, которое буквально сдирала с кровати. – А какого размера сейчас твой ребенок? – спросил Димдим. Ева встала перед ним на колени и пыталась заплести из его волос косичку. – Как тапочек? – Меньше. Ася снова убрала кровать свою прыгучую и открыла шкаф. – Как печенька? – Меньше. Адам озадаченно почесал нос, разглядывая две совсем невысокие стопки с одеждой на полках. Достав компактный чемодан, Ася прицельно швырнула в него мешок с бельем и переложила туда стопки. – Как горошина? – Меньше. – Еще меньше? Она кинула в Димдима линейкой. – Отмеряй четыре миллиметра, умник. Это и есть мой ребенок. – Это даже не ребенок. Это наногном, – разочарованно воскликнул он. Ася добавила к стопкам ворох нижнего белья, кинула в чемодан кроссовки, положила сверху ноутбук, планшет и читалку, сгребла туда же парочку кремов со стола и оглядела свою конурку. – Посуда, – воскликнула она. Адам, завороженный самыми стремительными сборами, которые он только видел в своей жизни, следил за ней глазами. Он даже на дачу к друзьям собирается дольше! – У вас всего одна тарелка и одна кружка? – не выдержал он. – Я живу одна, – Ася положила свою посуду в небольшую кастрюльку, открыла мини-холодильник, извлекла оттуда банку зеленого горошка и тоже положила ее в кастрюлю. Почесала нос, раздумывая о чем-то. – Сколько, по-вашему, посуды мне нужно? – Раньше я ел из одноразовой, – встрял Димдим, Ева навела столько беспорядка на его голове, что казалось, что там свили гнездо вороны, – но потом Ася начала спасать планету от экологии, и теперь мы едим по очереди. – Но как может быть, чтобы у взрослого человека все вещи поместились в один чемодан? – не унимался Адам. – В два чемодана, – поправила его Ася. – Есть еще один, с зимней одеждой. – Сколько вам лет? – ляпнул Адам и тут же прикусил себе язык. Он четко помнил, что нельзя спрашивать женщин про возраст и вес, а и того, и другого у его новой няни явно было в избытке. Но она только насмешливо прищурилась. – Мне тридцать три, – без колебаний ответила она. – Есть еще вопросы? – Да, – быстро сказал он, обрадовавшись тому, что она не обиделась. – Татуировка на вашей спине. Что там? – Осиновый кол. – Осиновый кол? – он моргнул. – Но зачем? – От вампиров, – спокойно объяснила она. – Снимите, пожалуйста, чемодан с антресолей. Он покорно выполнил эту просьбу. Ася меж тем застегнула тот чемодан, куда укладывала вещи, и огляделась по сторонам. – Готово, – объявила она. – Я вся ваша. В трудовом смысле. Это была любовь с первого взгляда, в которую Ася никогда не верила. Возможно, все дело в обычных гормонах. Они усиливали эмоции. Или в ней просыпался материнский инстинкт. Но эти темные глаза, и волнистые волосы, и очаровательные щечки, и доверчивый кулачок, сжимающий ее штаны, – все это просто не оставило ей ни единого шанса. Ева смотрела на нее просто и открыто и, когда Ася протянула ей руки, охотно потянулась навстречу. В молчании этого ребенка, в ее невозможном для этого возраста спокойствии таилось огромное детское горе, и кудряшка инстинктивно искала утешения. С отцом у них явно был неконтакт. Отец, в общем, был славным. Скорее сквиб, чем магл. Обычный человек никогда в жизни не нанял бы няню с улицы, без рекомендаций и вменяемого опыта, но Адам сделал это не моргнув глазом. Возможно, его не сильно волновало, кто именно будет приглядывать за Евой, а возможно, в нем дремал дух авантюризма. Асю устраивали и тот и другой варианты. Она терпеть не могла родителей, который носились со своим потомством как курица с яйцом. Мир сошел с ума, пытаясь обеспечить своим чадам настолько счастливое детство, что у новых людей просто не было ни шанса научиться хоть что-то преодолевать. Сама Ася тоже не относила себя к преодолеваторам, предпочитая плыть по течению, не превращать работу в культ и довольствоваться малым. Пока у нее был интернет и клавиатура, ей принадлежал весь этот мир и парочка соседних галактик. Жизнь была слишком коротка, чтобы тратить ее на карьеру, когда вокруг столько других интересных занятий. – А где остальные ваши вещи? – спросил Адам, загружая чемоданы в багажник такси. Его любопытство было очень потешным. – Повсюду, – ответила Ася, посмеиваясь. – Я отрицаю эпоху бездумного потребления и считаю, что человечество слишком зациклилось на бесполезных покупках. Кто все эти люди, которые покупают ваши книги, например? – Это хорошие и добрые люди, – твердо ответил Адам, – которые обязательно попадут в рай. – Если бы Данте написал «Божественную трагедию», то какой бы круг рая занимали доверчивые дураки? – задалась вопросом Ася и пристегнула Еву в детском сиденье. Вместе с Димдимом они устроились рядом, а Адам сел вперед. – Тут недалеко, – сказал он. – Странно было бы, если бы вы ходили в детский парк на другом конце города, – отозвалась она ехидно. Они действительно недолго пробыли в такси. Совсем скоро машина остановилась у высоких ворот частного дома. – Ого, – разглядывая ажурные завитушки растений и цветов на ограде, присвистнула Ася, – вы мусульманин? – Мой отец – мусульманин, – сухо ответил Адам, выгружая чемоданы. – У меня абхазское имя и татарская фамилия. Да, я знаю, что это не сочетается. Нет, я не хочу об этом говорить. – Ладно, – легко согласилась Ася, подхватывая Еву, – а вот я, например, слэшер. И я могу с вами это обсудить. Но вряд ли вы захотите.