Глава 3 – Вы живете в аквариуме! – воскликнула Ася с таким ужасом, как будто увидела ветхую засыпушку вместо двухэтажного особняка. – Это постмодерн, – попытался объяснить Адам, но она только покачала головой и покрепче прижала к себе Еву. Восторженный Димдим крутил во все стороны головой, всецело одобряя коротко подстриженную лужайку перед домом, круглую беседку и пару парковых скамеек. – Здесь не хватает пионерки с горном, – удрученно пробормотала Ася. Дом был стеклянным. Когда-то он принадлежал его отцу и был построен как шоурум для магазина картин. Отец пафосно называл это галереей, и остатки пафоса все еще проглядывали в интерьерах – в ажурной ковке балясин, в мраморе лестниц, в лепнине на потолках. Поначалу Адам пытался избавиться от всей этой вычурности, но потерпел поражение, и она расползалась по всем углам, как плесень. Если выставочные залы ему с грехом пополам удалось превратить в жилые и офисные помещения, то с несущими конструкциями он побоялся связываться. Заложить панорамные окна кирпичами? Повесить тяжелые шторы? Правда была в том, что ему нравилось много пространства и много света. – Божечки, да у меня случится приступ агорафобии в этом доме, – лепетала Ася, застыв, как каменное изваяние. – Для чего вам столько места? Адам кашлянул, призывая ее подвинуться, чтобы он мог пройти с двумя чемоданами по дорожке. – Дом построен в форме буквы «П», – сообщил он, – в одной ножке этой буквы живу я, в другой – вы с Евой. Горизонтальная планка – общее пространство. Там кухня и гостиная. – Эм, – Ася моргнула, – моя ножка левая или правая? – Правая ножка на втором этаже. – А что на первом? – Мой офис. – Ваш офис? Она подошла ближе к огромным окнам и осторожно заглянула внутрь. Опенспейс, пустой в воскресенье, со множеством компьютеров и другой техники – вот что она там увидела. – Крууутяк, – оценил Димдим. – Сколько у вас сотрудников? – спросила Ася. – Шестеро. – И все они находятся здесь по восемь часов в день? – Иногда и больше. Вход на второй этаж пролегает через офис. Адам стал подниматься по широкой лестнице. – Это какое-то извращение, а не дом, – пробормотала Ася ему в спину. – Полностью с вами согласен. Отец подарил мне его на мое восемнадцатилетие, и с тех пор я безуспешно пытаюсь привыкнуть к этому ужасному строению. – Мне на восемнадцатилетие подарили билет в Питер. В один конец. – И как вы возвращались обратно? – Как попало. Адам остановился возле дверей – стеклянных, разумеется, – поставил на каменные плиты чемоданы и достал из заднего кармана джинсов телефон. – Дайте мне свой палец. – Безымянный? – с нежданным кокетством спросила она. – Я согласна! – Какой хотите, но лучше указательный. Адам взял ее руку и поднес к экрану телефона. – Вы устанавливали отпечаток пальца как пароль? – Конечно, – озадаченно ответила Ася. – Почему вы вносите мой отпечаток в свой телефон? – Еще раз… еще… ну подвигайте им по монитору. Елозьте, елозьте, не стесняйтесь. – А чем именно мы сейчас заняты? – шепотом спросила Ася, послушно елозя. Димдим кивнул на легкую электронную панель, установленную на стекле. – Умный дом, – подсказал он шепотом. – Прописываю вам доступ, – согласился с ним Адам. – То есть кольца не будет? Он засмеялся и выпустил ее руку. – Приложите палец к панели, проверим. Ася осторожно послушалась. С тихим «треньк» дверь приоткрылась. – Внутри больше, чем снаружи? – тихо спросила она, с опаской заглядывая внутрь. – Простите? – Она считает вас чудаковатым, – перевел Димдим. Мысленно посмеиваясь, Адам смотрел, как Ася, настороженная, как кошка, бродит по гостиной. Казалось, что она вот-вот брезгливо задергает лапой. – Почему вы так не любите нормальные, глухие стены? – спросила она. Димдим с Евой развалились на желто-зеленом диване и включили огромный телевизор. Адам уж и не помнил, когда пользовался им в последний раз. Он вообще не любил эту комнату – она была для чужих людей, с этой модной мебелью и современной техникой, и авторскими картинами молодых художников, и камином, облицованным цельным слэбом мрамора, и пушистым ковром «терраццо», и кадками с вереском. – Ну я же вашу коробчонку не осуждаю, – весело отозвался он. – Какую еще коробчонку? – В которой вы раньше жили. Ася вдруг очень потешно всполошилась. – Я обидела вас? Вы расстроены? Простите, пожалуйста. Очень милый дом. Просто рай эксгбициониста. Адам закашлялся. – Детей надо накормить обедом, – сказала Ася деловито. – И уложить спать. Ева же еще маленькая, она спит после обеда? – Не знаю. – Все дети должны спать днем, – наставительно сказала она и тихонько зевнула. У нее получилось это так заразительно, что Адама тоже немедленно поклонило в сон. Кухню от гостиной отделяла бронзовая стена-ширма со сложным геометрическим узором. Адам поначалу хотел снести это безобразие, но для этого пришлось бы вскрывать и пол, и потолок, и чудовищная конструкция осталась.