– Даже жаль, что тебя сейчас Ева не слышит. Она была бы счастлива. Ася медленно выпрямилась и закрыла дверцу посудомойки. Дала себе еще несколько секунд, чтобы найти ответы на свои вопросы. В конце концов, она никогда не сдавалась на милость победителя, а предпочитала самой быть завоевателем. Поэтому Ася обернулась, подошла к Адаму, взяла за руку и повела за собой в его спальню. Это была какая-то иная Ася, которой Адам никогда прежде не знал, но о существовании которой догадывался и с которой ему не терпелось познакомиться. Она лишь иногда выглядывала из-под подрагивающих ресниц, бросала кокетливые тени на ее губы, хрустальными колокольчиками звенела в смехе. В Асе иногда проскальзывала некая дерзкая дуэлянтша, и тогда Адаму слышались кастаньеты. Ему хотелось быть единственным в мире, кто видел бы в этой няне в пижаме слабый, едва живой, но все еще струящийся по венам огонь. И сейчас, когда она просто взяла его за руку, он уже понял все, что будет, и даже немного – как. Увидел всю ее смелость и всю ее честность, и ему даже стало больно от предвкушения и гордости за эту женщину. Дорога до спальни была выложена битым стеклом. И лишь после того, как дверь за ними закрылась, его израненное тело ожило и заиграло, само собой бросилось в бой под литавры сердцебиения. Он помнил, что нужно быть осторожным, он даже специально смотрел позы, подходящие беременным женщинам, но его руки и губы знать ничего не знали об этом. Прежде Адаму не доводилось жалеть, что он не родился осьминогом. Он целовал Асю, как умирал, то приникая жадным ртом к ее рту, то слепо припадал к плечам, и шее, и радовался, как дурак, что на них немного одежды, и ее маечка на тонких бретельках так легко скользила вниз. И пышная грудь, не дававшая ему покоя едва не со дня их знакомства, была именно такой восхитительной, как он и мечтал. И можно было, наконец, ласкать ее бедра, и можно было делать вообще, что угодно. Ася вовсе не собиралась быть ни робкой, ни скромной. Она отвечала жарко и пылко, и сама стягивала его футболку, и целовала его везде, куда могла дотянуться, и он так и не понял, как они вообще добрались до кровати, и требовалась вся его выдержка, чтобы все-таки замедлиться. Вот для какого мгновенья он с раннего детства тренировал силу воли. Плавность и нежность. Нежность и плавность. И еще очень много доверия. – Я умру, если ты мне изменишь, – выдохнул Адам еще прежде, чем его дыхание восстановилось. – Ты сейчас об этом думаешь? – в ее голосе не было удивления. – Я ни о чем не думаю, – он потерся носом о ее плечо. – Я просто вдруг понял, что умру, если ты мне изменишь. – Что же, время пришло собирать камни, – вздохнула она. Он перевернул ее на спину, вглядываясь в немного печальное выражение лица. – Прости, – покаялся Адам, вдруг сообразив, что это вовсе не то, что следует говорить в подобной ситуации. – Я лю… Ася торопливо потянулась к нему с поцелуем, не давая завершить фразу. Запуталась пальцами в его волосах. – Прости, – повторила она вслед за ним. Он улыбнулся, целуя уголки ее губ. – Знаешь ли, что рядом с тобой я становлюсь свободнее? – спросил он. – Как будто заранее уверен, что все, что я сделаю или скажу, тебе понравится. Это знание открывает головокружительные перспективы. – Ты тоже? – изумилась она. – Очень здорово жить, зная о том, что ты кому-то действительно нравишься. – Да, – согласилась Ася. – Неплохо. И засмеялась, потому что тоже не могла удержать в себе переполнявшее их обоих ликование. Глава 36 – Адам, что случится, если твоя мама и твой папа окажутся в одном месте в одно время? – Конец света. Было раннее утро, и осень насылала свои туманы, и Ева, убежавшая вперед вместе с Васькой, казалось нарисованной. – Тогда у нас проблемы. Как мы будем отмечать день рождения ребенка? – Никаких проблем – сначала мы устроим праздник для моей мамы, потом для отца и семьи Линара. Я великий мастер лавирования. – Лавировали, лавировали, да не вылавировали, – Ася потянулась, чтобы сорвать желтый кленовый лист. – Как много торжеств для одной маленькой девочки. – Твой день рождения ранней весной. К тому времени Макар уже родится. – Можешь не привыкать к этому имени, – хмыкнула Ася. – Ева еще сто раз передумает. – Ты серьезно собираешься назвать ребенка так, как решит эта мелочь? – Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет. – Ася подхватила его под руку, заглядывая в лицо: – Знаешь дату моего рождения? Изучал мое личное дело? – Просверлил в нем пару дыр, – признался Адам и, склонившись, полез к ней с поцелуями. – Опять! – завопила Ева. – Что вы за целовальники! – Адам, ты не мог бы перестать так светиться? – спросила Вика раздраженно. – Мы только что потеряли клиента. Нет никакого повода изображать из себя хорошо начищенную сковородку. Просто собери отдел корпоративного обслуживания и наори на них всех. – Не такой уж я и монструозный начальник, – он спрятался за монитор и строго-настрого велел себе перестать напевать под нос веселые песенки. – Смотреть на тебя тошно, – кисло пожаловалась Вика. – Адам, – в кабинет заглянула администратор Лиза, – к тебе гостья. В переговорку или сюда? – Сюда, – решил он, заленившись. Лиза исчезла, чтобы уступить дорогу прекрасной незнакомке. Длинные ноги на высоченных шпильках. Элегантный короткий плащ. Черные гладкие волосы, рассыпавшиеся по плечам. Неброский макияж и неброские украшения стоимостью в хорошую машину. Вика хищно прищурилась, готовая любить такого клиента вечно. – Адам? – красотка одним плавным движением скинула с себя плащ, небрежно бросила его Вике на стол и села в кресло, закинув ногу на ногу. – Меня зовут Альбина. Ваш отец попросил меня об одолжении. Ничего, что включало в себя участие его отца, не могло быть приятным. – Фарид Ашотович? – разочарованно пробормотала Вика и, раздраженно отодвинув от себя плащ, вернулась к работе. – Какого рода одолжение? – спросил Адам, искренне надеясь, что в этом нет ничего развратного. Альбина очаровательно улыбнулась. – Помощь в воспитании вашей дочери. – А! – Вика торопливо погасила свое восклицание и снова подняла голову. По ее губам ползала ухмылка. – Что же, Альбина, – спокойно спросил Адам, – у вас есть опыт работы с детьми? – Я учусь на четвертом курсе педагогического института, – с достоинством сообщила Альбина.