– Поговорим в моей комнате, – и со злостью добавила, – пока она еще моя. Осматривать помещение времени не было, но чемодан Иван приметил сразу: тот был собран наполовину. – Переезжаете? – А то вы не в курсе, – хмуро бросила Ирина и отшвырнула сумку со «сменкой» для спортивного зала в сторону, – завтра Елесеевы переезжают в другое место. Он не стал уточнять, куда поедет она сама. Это было маловажно, да и ответ казался очевидным. Пуля его учила сначала прощупывать собеседника, а уже потом общаться в должном ключе, но у него это никогда особо не получалось, да и симпатии эта женщина не вызывала. Зачем прощупывать, если и так видно, что она не ангел. Может, у него тоже проснулась интуиция? И он решил спросить в лоб: – Ирина, зачем вы покупали цепочку? – Вы о чем? – О том, что вы покупали цепочку, а на ней шестиугольник с буквой «С» посередине. Цепочка длинная тяжелая витая. Припоминаете? Женщина задумалась, а после спокойно ответила: – Попросил один знакомый, сказал, что это для его избранницы. А в чем, собственно дело? – А в том, – не спеша пояснил Иван, – что владелец этой цепочки подозревается в ряде преступлений и, возможно, сейчас удерживает насильно Диану Бурцеву. Пассажирова плюхнулась на кровать: – А я тут при чем? – Кто попросил вас приобрести цепочку? – Знакомый. – Имя. Она стушевалась: – Не знаю. Иван присел рядом и заглянул ей в глаза: – Сначала вы говорили, что являетесь дочерью Елесеевых, потом соврали будто коттедж принадлежит вашему другу, теперь говорите, якобы покупку совершали для знакомого, чьего имени не знаете. Не слишком ли много лжи, Ирина? Вы понимаете, что на кону жизнь человека – жизнь Дианы? – Я действительно не знаю имени, – она скрестила руки на груди. – Значит это не ваш знакомый? Женщина вздохнула. Иван ждал ответа, но та не торопилась, подошла к сумке, расстегнула молнию и достала маленькую бутылочку. Затем открутила крышку и сделала пару глотков. – Вино расслабляет, – зачем-то пояснила она, – у Елесеевых много винного запаса, перелила себе чуть-чуть, вино-то хорошее. Когда еще подобное придется пить, – убрала напиток и молча села обратно на диван. – Вы не собирались в спортивный зал, – уверенно заявил Резников– с алкоголем туда не пускают. – И что? Не собиралась. У меня деньги заканчиваются, и абонемент в клуб подходит к концу, а продлить я его не могу - Елесеевы теперь ни копейки не дают. Снобы. – И вам их совсем не жаль? Они потеряли имущество и нуждаются в поддержке. Вы ведь так много лет жили одной семьей! – А меня никому не жаль?! – зло бросила Пассажирова, – сначала одна семья неудачников, теперь вторая. Я-то тоже хочу жить как нормальный человек! – и она снова направилась к сумке. Читать морали Резников не привык, видимо работа бок о бок с Пулей на протяжении стольких лет давала о себе знать, и сейчас нравоучения были ни к чему. Подруга была права: эта женщина должна сама ответить за все свои корыстные поступки, а его дело -выяснить все про цепочку и ее владельца. Он подошел к Ирине, отвел ее руку от бутылки и сказал: – Вы можете пить, делать вид, что вам все равно и жить так, как живете, но либо мы с вами обо всем поговорим честно сейчас, либо вам придется поехать в участок, а там разговаривают не так вежливо. Угроза подействовала, Пассажирова взглянула на Ивана с ненавистью и брезгливостью, но все же наконец начала рассказ: – Я любила Рому. Действительно любила, но мы не могли быть вместе и все из-за этой Дианы, и откуда она только взялась?! А потом за мной приударил Миша. – Вы про Веселова? – уточнил Резников. – Да. Он ходил за мной буквально хвостиком, и в конце концов я не устояла. Мы начали встречаться. Он в общем-то неплохой мужик: обеспеченный, весьма влиятельный и довольно щедрый. Часто делал мне подарки, драгоценности разные дарил. Замуж звал. – Это от него кольцо? – поинтересовался Иван, указывая на украшение из белого золота с мелкими брильянтами по верхнему краю.