...– Я совершила множество ошибок, и оправдания мне нет. ...Я обманывала близких, родных, но я выжила. ...Было трудно, нестерпимо больно жить после всего случившегося, но я выжила. ...Ты не всесилен, нет! ...Ты такой же, как все и больше у тебя нет надо мной власти. ...Я не боюсь. ...Я жива, слышишь? ...Я жива! Глава 35 Прошло чуть больше недели. Маньяк действительно отправился на тот свет, сомнений не оставалось: семь пуль превратили его тело в решето. Таксиста, что работал на Собирателя тоже нашли: за грехи, что удалось раскопать Управлению, тот получил пять лет. В доме, где Собиратель держал Диану, обнаружилось море улик, указывающих на известного бизнесмена, что подтверждало - убит именно он, не двойник, не подставной человек. Так же нашли фотографии мертвого Игоря, телефон, а в нем частично стертую переписку с Дианой, несколько снимков, доказывающих, что маньяк следил за Елесеевыми, диктофонную запись с голосом погибшего, а также маску с лицом Осокина, с помощью которой маньяк и пугал свою жертву. Александра и представить боялась те ужасы, через которые пришлось пройти несчастной женщине. Это был сущий кошмар, настоящий ад. Талантливого гримера и того, кто предоставлял преступнику те самые силиконовые «лица» найти не удалось, а вот цепочку сняли с шеи Дианы и приобщили к вещественным доказательствам. Теперь место диковинной вещицы было среди таких же улик в одном из помещений Управления. Сама Диана оставалась психически здорова: с ней провели беседу специалисты и подтвердили, что она в крайне подавленном состоянии, но в здравом уме, хотя и не устает повторять, что сама во всем виновата. Повторять, что она убийца. В полиции ее показания приняли, но объяснили, что за решетку скорее всего никто не отправит. Во-первых, все, что они могли ей предъявить, так это обвинение в причинении смерти по неосторожности и укрывательстве преступления, поскольку, связавшись с тверской полицией и подняв архив, удалось выяснить правду: Лиза умерла вследствие колотых ран, то есть, по сути, ни Диана, ни Игорь не были убийцами, а Собиратель солгал. Во-вторых, с момента преступления прошло более двух лет - истек срок давности. Что касается Александры, то она, получив открытую черепно-мозговую травму легкой тяжести, пару ушибов и гематому на лице, все это время пролежала в больнице, где ее неоднократно навещали Иван и Дмитрий Алексеевич. Последний часто подшучивал, что обе женщины ходят с одинаковыми наполовину синими лицами, но она не смеялась в ответ. Чувство, что все закончилось не потому, что она разгадала маньяка, а только благодаря информации, полученной от Елесеевой, огорчало. К слову, Анна Андреевна так же навещала детектива. Накануне выписки она принесла свои любимые восточные сладости и поблагодарила за все, что та сделала. Рассказала, что они с мужем наладили отношения, пошутила на тему беды, что сближает, и сообщила, что, несмотря на отсутствие привычной роскоши, теперь они живут хорошо. Небольшая квартирка, в которой тогда побывала Селиверстова стала еще более уютной: на балкончике появилась рассадка различных овощных культур и трав, а Виктор Владимирович сам смастерил столик, за которым они теперь сидели по вечерам и обсуждали новости культуры. Как ни странно, но Елесеев бросил играть, больше не виделся с Маргаритой и снова начал дарить супруге цветы, чего не случалось уже много лет. Сама Анна Андреевна перестала курить и вновь стала следить за собой. Иногда она грустила по поводу Иры, но тут уж ничего не поделаешь. Как она сама говорила: «Бог дал. Бог взял», имея ввиду и погибшую дочь, и ту, что была Пассажировой. Что стало с Ириной никто не знал: пресса благополучно забыла о несчастьях их дома, а женщина, как тогда ушла, так больше и не появлялась. Александра надеялась, что та вернулась к отцу, но надежда на это была крайне мала. А еще Елесеевы исправно ходили в церковь и ставили свечи за упокой своих детей. И молились. Оба. Упомянула она и о том, что недвижимость им вернули через суд, но и она, и супруг осознали, что не в богатстве счастье, и продали все, что было нажито не совсем легальным путем. Полученные деньги распределили между несколькими благотворительными фондами. Анна Андреевна не сомневалась, что ее Ромочка поступил бы так же. *** Наступил день выписки. Пришли бывшие коллеги, а также Дмитрий Алексеевич и Иван. Надарили цветы, сладости и связку воздушных шаров. Соколов в очередной раз предложил Александре как-нибудь встретиться и в очередной раз получил отказ. Домой она поехала вместе с Бризом. – Как ты себя чувствуешь, Пуля? – друг наклонился, бережно поправил ее ремень и завел машину. – Жива, – улыбнулась Александра, – что нового? Интересные дела есть? – Тебя одни дела интересуют. Ты пять минут назад из больницы вышла, а все туда же. – Ты знаешь, иначе я не могу. – Знаю и это я как-нибудь переживу. Но хочу тебя попросить кое о чем и сначала дай слово, что выполнишь просьбу. – А вдруг ты попросишь меня стать домохозяйкой? Нееет. ЭТО не переживу уже я. Он улыбнулся: – Речь о другом. Пообещай. – Говори уже. Машина остановилась на светофоре. Иван повернулся к подруге. Таким встревоженным она его еще не видела. – Пообещай, что никогда, никогда больше не побежишь за преступником без оружия, а лучше вообще сиди в укрытии, – и, заметив легкое недовольство в ее глазах, добавил: – Ладно, в укрытии можешь не сидеть, но сама на рожон не лезь. Ты можешь мне это пообещать? Она промолчала. Он и сам понимал, что просит невозможного - бездействовать не в характере Пули. Спустя минуту Александра ответила: – Бриз, я могу тебе пообещать лишь одно, что впредь буду более предусмотрительна и осторожна. – Спасибо и на том, – он улыбнулся и быстро чмокнул ее в щеку. – А что насчет тебя? – Ты о чем? – Объяснишь, что с тобой происходит? Мешки под глазами, рассеянность… Он вмиг стушевался и долго не отвечал, затем все же произнес: – У мамы были проблемы со здоровьем, но, кажется, все решилось. Селиверстова заметила проскользнувшую тревогу в глазах друга, но настаивать на подробностях не стала. Иван ощутил неловкость и тихо добавил: – Сегодня твой день, не будем о плохом, но спасибо, что спросила. Я благодарен за твое внимание.