Чешущий в затылке Джойл, смущённо выдаёт. — Двести ларов? А я думал попросить штук пять таких — матушке выслать. Айрин теперь тоже смотрит на открытые ящики с лёгким непониманием. А повернувшийся ко мне Тонфой, решает спросить в лоб. — Откуда у тебя столько денег? После случая с ожившими мертвецами я тоже себе заказал полный боезапас, на всякий случай, но мне привезут только завтра, вместе с винтовкой. И точно не в таком количестве — у тебя одних патронов наберётся тысяч на десять ларов, если навскидку. А то и на двадцать. Достать такой объём, можно только в столице. Доставку же явно выполнили скоростным дирижаблем. Скажи мне — как? Отвечаю первое, что пришло в голову. — У отца есть кое-какие сбережения. И связи. Канс кивает. — Глядя на это, охотно верю. Но отсюда вытекает ещё один вопрос — если он может раскошелиться на десять-двадцать тысяч, отправляя тебе снаряжение, то почему учиться отправил за государственный счёт? Несколько мгновений мне кажется, что объяснить каким-то образом ситуацию будет сложно. Потом, голову озаряет, гениальная, на мой взгляд, идея. — А теперь представь реакцию на это графини? Незаконнорождёный сын мужа, мало того, что едет учиться в Хёниц, так ещё и обучение ему оплачивают за их счёт. Предоставив возможность выбирать дальнейшую судьбу самостоятельно. Куда проще утихомирить её, если та будет знать, что после учёбы, мне нужно будет отдать десяток лет службе империи, с неплохой долей вероятности, погибнув. На лице сына хёрдиса появляется понимание. — Женщины. Это многое объясняет. Хотя в нашем доме, её бы просто отправили на денёк-другой в крыло прислуги, чтобы подумала над своим поведением. Возвращаясь назад, в холле сталкиваемся с парнем в чёрном сюртуке, на лацкане которого значок со скалящимся черепом. Вспоминаю, что такие носят некроманты, а потом узнаю и лицо студента — тот самый, которому я прострелил ногу, скормив некроголему, которого тот сам создал. Чуть притормозив, опускаю руку на рукоять револьвера, но начинающий некромант поднимает раскрытые ладони. — Тише, тише, северный волк. Я только сказать, что не держу на тебя зла. В ногу ты мне пальнул по делу — не надо было столько пить, перед тем, как упражняться в магии. Хотел сразу с тобой встретиться, но мы только сегодня вернулись. У меня к тебе никаких претензий нет, так что можно не ждать около выхода из общежития с рунической винтовкой. На последней фразе он улыбается, давая понять, что шутит. Но в глазах чувствуется некоторое напряжение. Пару секунд размышляю, после чего озвучиваю ответ. — У меня к тебе тем более нет никаких претензий. Пока не начнёшь ждать в засаде с парой живых мертвецов на привязи. Тот начинает улыбаться ещё шире. — На этот счёт можешь не беспокоиться. Никто из дома Парских никогда не нарушает данное слово. Церемонно склонив голову, удаляется, а спустя пару шагов, Джойл мрачно выдаёт. — У меня от всех этих домов и знати голова скоро взорвётся. Идущий впереди Канс, с лёгким смешком замечает. — Это не аристократия, мой дорогой Джойл. Выскочки, что поднялись после гражданской войны и получили титулы герцогов империи. Кичатся так, как будто их родословную можно сравнить с нашей, хотя сами, всего три четверти века назад поднялись из грязи. Ставлю в памяти отметку о существовании ещё одного титула, который мозг преподнёс, как знакомое слово. Но куда больше меня заинтересовал другой момент. Усевшись за стол и разливая хирс по бокалам, интересуюсь. — Он сказал, что только вернулся. Откуда? Айрин, чьи пальцы поглаживают моё бедро, чуть слышно фыркает. — С очередного контракта Хёница. На время обучения, университет может посылать студентов на практические занятия куда угодно. И вовсю этим пользуется, заключая разовые контракты, которые выполняют обучающиеся. Им — практика, университету — дополнительные деньги. Не для всех задач нужны завершившие обучение маги. В некоторых случаях проще и дешевле запросить студентов Хёница, которые сделают дело не менее качественно, но за куда меньшую сумму. Кивнув, поднимаю бокал хирса и спустя секунду мы вливаем в себя по первой порции крепкого алкоголя. Остаток вечера проходит весьма расслабленно — на этот раз в красноречии принимается упражняться Тонфой, выдающий одну за другой, истории о высшем свете империи. Периодически к нему подключается Айрин. В какой-то момент Джойл сравнивает поведение аристократов со стаей керасов, чем вызывает дикий хохот, успевшего набраться Канса. Добив бутылку хирса, расходимся по комнатам и я вполне предсказуемо оказываюсь в объятиях виконтессы. На этот раз мозг не настолько затуманен алкоголем, так что процесс проходит куда более занимательно. Да и шанс вспомнить наутро большую часть происходящего, сильно выше. Засыпаем только через час — сдвинув две кровати вместе. Не самый удобный вариант, но Айрин чётко даёт понять, что сегодня не настроена спать одна. Наконец укладываемся и минут через пять я отключаюсь, чувствуя прижимающееся ко мне женское тело. Глава XVI Пробуждение оказывается чуть более приятным, чем в прошлый раз — я просыпаюсь из-за поднимающейся с постели Айрин. Провожаю глазами обнажённую девушку, которая отправляется в ванную и покосившись в сторону окна, поднимаюсь сам, начиная одеваться. Натягивая на тело жилетку, внезапно обнаруживаю в кармане листок бумаги. Удивлённо хмыкнув, достаю его и разворачиваю. «Твоя тайна известна. Тебе не спрятаться.» На этот раз, даже не возникает желания выматериться. Понимание происходящего ускользает от меня чуть более, чем полностью. Вторая записка походила на более или менее адекватное послание и содержала в себе предложение встречи. А сейчас я держу в руках послание, больше похожее на угрозу в чистом виде, чем попытку коммуникации. Услышав шаги Айрин, выходящей из ванной, едва успеваю спрятать кусок бумаги в карман. Выскользнув в дверной проём, девушка ненадолго задерживается рядом, с укором оглядывая мою облачённую в одежду фигуру. Но спустя мгновение и сама принимается одеваться. А я захожу в ванную комнату. Занимаясь утренними процедурами, пытаюсь понять, кто и зачем шлёт эти послания. Какой в этом смысл? Круг потенциальных подозреваемых по-прежнему высок, но логику поведения неизвестного, я упорно не понимаю. Вернувшись назад, застаю виконтессу сидящей на кровати в нижнем белье и наброшенной на плечи рубашке. В руках — клок бумаги, похожий на тот, что только что изучал глазами я. И судя по пристальному взгляду, Айрин размышляет над его содержанием. Делаю шаг, подходя к кровати и девушка быстро комкает записку в руке, подняв на меня настороженные глаза. Её хорошее настроение напрочь выветрилось. Теперь на лице плещется недоверие, смущение и злость. Увидев это, на момент останавливаюсь, а потом в голове мелькает догадка и рука сама тянется к карману жилетки, доставая последнюю записку. Не успев остановить себя, протягиваю её виконтессе и спустя секунду вижу, как её глаза расширяются от удивления. Чуть помедлив, вытягивает руку, в которой сжимает свой клочок бумаги. Забираю его и опустив глаза, обнаруживаю всего одну фразу. «Я знаю всё, грязная девчонка. Тебе не скрыть свой позор.» Поднимаю вопросительный взгляд на Мэно и та, закусив губу, вырывает у меня из рук записку. — Рассказывать ничего не буду! Как, уверена и ты. Нашла это сегодня, среди своей одежды. Секунду помолчав, добавляет. — Как сам понимаешь — первым делом подумала о тебе. Хотя первую мне подбросили на занятиях. Но это тоже мог быть ты. Последнюю фразу произносит отчасти извиняющимся тоном, а я пытаюсь осмыслить ситуацию, с учётом новых данных. Получается не очень хорошо — вчерашний алкоголь даёт о себе знать тупой болью в голове, что не способствует мыслительному процессу. Тем не менее, пытаюсь объясниться. — Прошлую записку я нашёл, когда ночевал у тебя. В кармане штанов. Приблизительно с таким же содержанием. Судя по лицу девушки она явно не представляет, кто может стоять за посланиями. Как и я. Особенно теперь — когда выяснилось, что любитель странных сообщений, отправлял их не только мне, но и виконтессе. А там как знать — вполне могут быть и другие получатели. Озвучиваю эту идею Айрин, которая начала медленно собираться и та, подумав, заявляет, что вполне может быть и такое. Перед тем, как отправляемся в столовую она снова делает нам по бокалу «молочного раствора», капнув в воду концентратом из небольшой фляжки. Парой глотков, опустошаю свой и выходя в коридор, удовлетворённо отмечаю, что головная боль начала отступать. На этот раз обходимся без встречи с Виоллой. В коридоре попадается только Ральф, который смерив нас взглядом, быстро проходит мимо. Добравшись до столовой, обнаруживаем, что Канс с Джойлом уже здесь. Более того — ведут увлечённую беседу. Усаживаясь на стул, рядом со здоровяком, слышу окончание его монолога. — Вот так, значит, сестрица их и приручила. За семнадцать дней всего. Поздоровавшись, вопросительно смотрю на Тонфоя и тот со слегка обескураженным видом объясняет. — Слушаю историю о чудесном одомашнивании диких медведей. И думаю, что стоит как-нибудь познакомиться с сестрой нашего друга. Заметив, как насупился Джойл, тут же добавляет. — Без всяких грязных намерений. Просто хочу посмотреть на девушку, что смогла повязать пятерых лесных медведей и дотащить их до своего дома. Желательно с безопасного расстояния. Мой сосед по комнате пару секунд молча смотрит на него, раздумывая, как реагировать. Потом бросает всего одну фразу. — Сестрица без дела и мухи не обидит. На лице отображается лёгкая досада — похоже намёк на опасность его родственницы, чуть задел парня. Но к утренней беседе уже присоединяется Айрин, озвучивающая весьма прямой вопрос. — Никому из вас не приходили на днях записки со странным содержанием? Джойл смотрит на неё с откровенным непониманием, а вот меланхоличный сын хёрдиса сжимает губы, почему-то быстро бросив взгляд на меня. Несколько секунд внимательно изучает остатки своего завтрака, после чего интересуется. — А что? Кто-то из студентов увлёкся эпистолярным жанром? Теперь уже виконтесса поджимает губы. — Скорее слишком много знает. — Настолько, что прислал сообщение и тебе? — Именно, Канс.