– За преступление, подобное этому, существует лишь одно наказание, – спокойно сказал Санхел. – Казнь. Барона такой ответ удовлетворил. – Что ж, не буду мешать правосудию, – сказал он, поворачиваясь ко мне. Подхватил под руку и уверенно потащил к дверям. Когда мы проходили мимо капитана, я почувствовала, как моей спины касается теплая ладонь, – не утерпел он все же, потрогал, желая успокоить свое недоверие. Удостоверившись в моей реальности, Санхел подарил мне усталую улыбку в ответ на вопросительный взгляд и повернулся к равнодушной леди. Окончательная смерть сына сильно подкосила ее. Перед лестницей я притормозила, заставив остановиться и Барона. – Что? Я попыталась высвободить руку, но результатом моих стараний стал хмурый взгляд и предостерегающее: – Дорогая. – Можно, пожалуйста, я сама спущусь? – С чего бы? – Вы торопитесь, а я еще не очень доверяю своим ногам. Барон внимательно осмотрел носки моих ботиночек, выглядывающих из-под волочащегося по полу подола халата. Мимо нас, по стеночке, прокрался какой-то стражник и резво поскакал по лестнице, перемахивая через несколько ступеней зараз – так спешил оказаться как можно дальше от Высшего. – Что ж. – Размышлял Барон недолго и пришел к одному очень неправильному и не совсем понятному выводу: – Если вдруг из-за тебя обо мне начнут распускать какие-нибудь новые глупые слухи, не соответствующие моему статусу и порочащие его, опровергать все будешь сама. – Что? Я растерялась и замешкалась, а когда Барон подхватил меня на руки и понес вниз, оцепенела от шока. Он шел вперед, не глядя по сторонам, и не видел, какими взглядами нас провожали. А я видела. Мне сочувствовали, со мной прощались, некоторые уже вычеркнули меня из мира живых… что было обидно, так как полностью вернулась в него я всего несколько минут назад. – Знаете, – сказала я с самым серьезным видом, какой только могла изобразить в своем положении: мокрая, в мужском халате, на руках у древнего чудища, – если какие слухи после сегодняшнего дня и появятся, они точно будут всячески поддерживать вашу жуткую репутацию. – Обещаешь? – насмешливо спросил он. Как будто я совсем глупая и стала бы что-то обещать такому серьезному типу… Вдруг я не права, а он потом ко мне придет требовать компенсацию за неоправданные ожидания? – А ритуал правда призвал бы в тело сына леди Юдас Мертвого Бога? Виртуозная смена темы разговора – не мой конек, но я старалась. – В лучшем случае это был бы осколок его силы, что на первый взгляд не так уж и страшно. Хотя я бы не рискнул проверять, что из этого получится. В худшем – все захоронения на сотни километров вокруг поднялись бы. Эти земли стали бы домом мертвых. Я поежилась. С какой стороны ни глянь, а перспективы печальные. – Спасибо. Барон усмехнулся. – Не слишком ли часто ты меня благодаришь? – спросил он, а мне почему-то вспомнились мертвые глаза дамы Ариш. – Нет. * * * Доставив к дверям дома, Барон опустил меня на крыльцо и, поцеловав ладонь на прощание, попытался смыться. – Что ж, – он нахмурился, что-то припоминая, отстранился и отступил на ступень вниз, – Шелла… – Ка-а-ак вы меня назвали? – изумленно перебила я, ухватив его за отворот камзола. – А что? Разве тебя не так зовут? – спросил он насмешливо. Барон чувствовал мое смятение и наслаждался им. – Д-да, но вы же говорили, что имена… – Ты умерла, – напомнил он, и улыбка поблекла на его лице. Выцвела, смятая мрачными воспоминаниями. – И я решил, если удастся это исправить, сделаю для тебя исключение. – Подумать только, чтобы вы признали мое существование, нужна была такая малость… – пробормотала я. – Раз уж мы с вами теперь такие друзья, что вы даже запомнили мое имя, может, расскажете, что со мной сделали? – Друзья? – произнес он медленно, пробуя слово на вкус. – Мне не нравится. Позже я подберу другое определение наших отношений. – И все же. – Поежившись от его обещания, больше походившего на угрозу, я упрямо повторила: – Что я теперь? – Просто человек, – пожал плечами Барон. Я уже готова была поверить, что все обошлось, но он добавил: – Связанный со мной кровными узами. – В смысле, мы теперь родственники? – ужаснулась я. Он коротко хохотнул, впечатленный моей фантазией. – Не родственники. Но если хочешь, можешь считать нас семьей. – Барон склонил голову набок, любуясь беспомощным выражением моего лица. – Это будет интересно. Эпилог Бозильда пришла на следующее утро. Сама. Покрутилась у порога, убедилась, что мисочки нет, и, возмущенная подобным произволом, принялась орать. Ее душераздирающий вой первой разбудил Улису. Узнав, что все разрешилось, виновные найдены, а проклятие уничтожено, ведьма еще вчера вечером хотела вернуться в свой дом, но все же не смогла оставить меня одну – такой потерянной и жалкой, по ее мнению, я выглядела. Совершенно непригодной для безопасного одиночества. Потерянной я себя и правда чувствовала, жалкой – не особо. Мне просто было неспокойно, не находилось места, и все валилось из рук. Я раз за разом вспоминала бледное лицо леди Юдас, тело ее сына, прикованное к кровати, и голодную темноту, поедающую меня. Отвлечься не получалось, занять себя чем-нибудь – тоже. Мне нужно было как-то перетерпеть этот вечер и эту ночь, и ведьма вызвалась помочь с этим: отвлекала разговорами, прогоняла внутренний холод горячим чаем и свежими булочками, которые она не поленилась испечь. Это помогало. Рядом с Улисой темнота за окном не казалась похожей на недавнюю хищную знакомицу, объедавшую плоть с моей души в немой бесконечности, и почти не пугала. И болезненная необходимость зажечь все светильники в доме, только бы было светло, постепенно улеглась, укрощенная ровной речью ведьмы. Уснули мы лишь под утро. Убаюканная и наконец успокоенная я и полностью обессиленная Улиса. Бозя заявила о себе в восьмом часу утра. Никто из нас не был готов к ее появлению. – Пусть орет, – жестокосердно решила ведьма, повернувшись на другой бок. Я согласно угукнула, малодушно натягивая одеяло на голову. Бозильда самоотверженно орала еще с десять минут. Потом послышался ее душераздирающий, полный ужаса последний мяв, и воцарилась недолгая тишина. – Не убили же ее… – пробормотала я, с трудом сев в постели. Выбравшись из-под одеяла, я собиралась по холодному полу добрести до окна, чтобы посмотреть, что случилось, но не успела. На первом этаже, минуя все трудности, связанные с закрытой дверью и активированной защитой, послышались шаги. – Дорогая! – раздалось снизу. После недолгой заминки Барон неловко и неуверенно добавил: – Шелла, я нашел твою кошку. Я удивленно кашлянула. Непривычно было слышать свое имя в его исполнении. Необычно. Улиса промычала что-то недовольное и накрыла голову подушкой. Я ей завидовала. Мне тоже хотелось вернуться в кровать, забраться с головой под одеяло и сделать вид, что меня здесь нет. А вместо этого пришлось искать шаль и спешить на кухню, встречать гостя, что уже поднимался по лестнице на второй этаж. – Держи. – Мне протянули Бозильду. Потрепанная и схуднувшая, она потеряла где-то значительную часть своей красоты, а после встречи с Бароном – еще и внушительную долю важности.