– Вы не шутите? – Ничуть. – Он улыбнулся. – Что же, Шелла, дай мне имя… Драконы (бонус) Я спешила по улице мимо домов и людей, привычно не замечая испуганных долгих взглядов, цепляющихся за спину. Мой путь лежал в сторону отделения связи… Мой путь лежал туда каждую среду и каждую пятницу каждую неделю каждого месяца, что я жила в небольшом подгорном городе близ жилища Барона. Угрозу свою он выполнил, долг мой выплатил и даже приставил кого-то из особенно провинившихся Охотников приглядывать за магазином. Я же, как исключительно неблагодарная во многих аспектах жизни личность, в ответ на такую невероятную заботу наотрез отказалась быть признательной и послушной и принять приглашение погостить в доме Высшего. Я не хотела вновь встречаться с марионетками Барона и втайне ото всех, даже от самой себя, мечтала отправиться вместе с Улисой искать свое новое место в этом недружелюбном мире. Но желания мои существовали в виде неясных порывов и не смогли обрести четкой формы. Не успели. Получив отказ в ответ на свое приглашение, Барон не растерялся и заселил меня в грустный город, где окна каждого из домов (или почти каждого: некоторые горожане самостоятельно заколотили те из них, что располагались с закатной стороны) выходили на горы. В горах этих по вечерам отчетливо виднелись окна, подсвеченные сиянием осветительных кристаллов. После моего прихода у горожан появилась еще одна причина грустить: Высший больше не был для них неясной угрозой с гор, теперь он находился ближе, чем каждый из местных жителей желал бы. С похвальной пунктуальностью он навещал один небольшой домик на тихой и спокойной улице, вселяя ужас во всех моих соседей. И соседей их соседей… никого не оставила равнодушной привычка Высшего ходить в гости. Последнюю неделю, правда, жили они спокойно: Барон все свободное время проводил на Потухшем острове и навещать меня забывал. Остров отказывался верить в свою мертвость и расцветал сочной зеленью с поражающей скоростью. Земля, напитанная дождями и магией Высшего, охотно оживала. Как утверждал Барон, в скором времени безжизненная пустыня должна была превратиться в непроходимый лес. На все мои просьбы посмотреть на это чудо он отвечал категорическим отказом. Словно позабыв о своем обещании, Барон отговаривался возможной опасностью и игнорировал мое недовольство. Из окна второго этажа большого дома, внизу которого находился магазин тканей, раздался визгливый надрывный лай разочаровавшейся в жизни мелкой собаки. Я ускорила шаг. Сегодня, по всем законам, письма для меня должны были уже появиться. Прошло шестнадцать дней, дольше письма просто не ходили… Отделение связи находилось в одноэтажном каменном здании, убогий вид которого подчеркивала вычурная кованая вывеска, украшенная позолоченным знаком связи – крылатым письмом. Дверь с трудом открылась, гневно скрипнув несмазанными петлями, лица коснулся застоявшийся холодок. В полумраке просторного гулкого помещения воцарилась угрюмая тишина, стоило только мне появиться на пороге. Возможно, прибудь я в город тихо, без ненужной и излишне заметной помощи Барона, все сложилось бы иначе. Возможно, я смогла бы и здесь открыть какой-нибудь магазинчик и жить самостоятельно… Я старалась об этом не думать. Особенно в такие моменты, как этот, когда страх смотрел мне прямо в лицо. Все, что волновало меня в данный момент, – чье письмо я буду сегодня читать. Будет ли это Улиса, которая неплохо обживалась в приморском городке и с охотой делилась со мной своими новостями. Или Ассайя, после проклятия, под которое попала ее мать и едва выжила, ставшая сдержаннее и серьезнее. Или Сатива, обещание которой так и не было выполнено: после того как все закончилось, мы не то что чаще не стали видеться, мы перестали видеться вообще – расстояние в сотни километров не располагало к частым встречам… хоть к каким-то встречам. Но выход из этой ситуации мы нашли и с охотой переписывались: она рассказывала о том, что творится в Атар-эль, я… скучала. Не успела я подойти к стойке, как работник в форменной жилетке подскочил из-за своего рабочего стола и с криком: «Сейчас все принесу!» – скрылся за дверью. Я уже готовилась поскучать пару минут, ожидая, пока бедный парень судорожно разыскивает мои письма. Взгляд случайно зацепился за заголовок газеты, лежавшей на стойке по левую сторону от меня. Первое и главное слово, завладевшее всем моим вниманием, было коротким, однозначным и невозможным. Заголовок гласил: «Драконы вернули трон законному правителю». И мир утратил для меня важность на долгие три минуты, за которые я успела узнать невероятные новости. Во-первых, Бес – морской разбойник и не самый лучший человек, слухи о котором успели дойти даже до меня, лишился короны так же быстро и легко, как и получил ее. Во-вторых, драконы (и их было много, как утверждала газета, чуть ли не сотни), при чьей неоценимой помощи законный король вернул свой трон, не спешили возвращаться в камень, из которого вышли, что порождало панику в особенно впечатлительных человеческих умах. В-третьих, совсем скоро – если верить дате на тонкой сероватой бумаге, прямо завтра – должно было свершиться ужасное: свадьба одного из драконов. Чуть истеричная манера, в которой была написана статья, не оставляла сомнений – это конец для рода человеческого… – Ва… ваши письма, – проблеял издалека испуганный голос. Два конверта со столешницы я сгребла не глядя и бросилась к дверям, забыв положить на место газету. Меня не останавливали и не просили вернуть чужую собственность. Да я бы и не остановилась и скорее бы голову кому-нибудь откусила, чем отдала газету – я же не знала, где взять другую, а она мне очень сильно была нужна. Чтобы шокировать Барона. Чтобы он так же глупо, как и я, хлопал глазами и не верил в случившееся. Дома, на кухне, до упора выкрутив вентиль холодной воды, я схватила первый попавшийся нож и, не давая себе времени одуматься, полоснула по руке. Кровь брызнула в раковину, смешиваясь с водой и быстро исчезая в водостоке, а я как заведенная бормотала путаясь в словах. – Барон… этот… Вегард… Барон… Вегард, Вегард… ну Барон же! Имя я Барону дала после двух недель основательного изучения древнего, совершенно ветхого и на первый взгляд устрашающе хрупкого словаря, что нашла в местной библиотеке. Мертвому языку теперь учили только в академиях магии, куда мне путь был закрыт, и находку эту можно было по праву считать чудесной. Потому я не унывала и самоотверженно вчитывалась в выцветший текст, боясь дышать над открытой книгой. Результатом моих трудов стало два имени. Шад или Шадэ – что значило «Дар жизни». И Вегард. Однозначного перевода на наш язык это слово не имело, но было связано с защитой и покоем. Как раз с тем, что дал мне Барон… отняв при этом покой у местных жителей. Долго я не думала. Он не хотел быть больше Сокрушителем, и я могла ему в этом помочь. Имя прижилось быстро, хотя думать о Бароне как о Вегарде мне все еще было сложно, я над этим работала. – Что случилось? – раздался сзади встревоженный голос. Резко крутанувшись на каблуках, забыв выключить воду, я бросилась к нему. Обняла, случайно вымазав рубашку кровью – камзол свой он где-то оставил и стоял передо мной весь мокрый, в серой рубашке и расстегнутом черном жилете. На Погасшем острове снова шел дождь. – Драконы живые! – Что? – опешил он. – Драконы, говорю, живые. – Отстранившись, я быстро развернула газету и сунула ему под нос. – Читай! Он прочитал, хмыкнул и недоверчиво посмотрел на меня. – Думаешь, это правда? – А почему бы и нет? – Я ткнула пальцем, не глядя, в строки, кажется, попала не туда, куда хотела, но не стала исправляться. – Завтра вроде как свадьба, вот и проверим. – Проверим? – Барон прищурился. – Ты хочешь отправиться в столицу, во дворец короля, на свадьбу дракона? Я всерьез задумалась. В той, другой жизни, когда я еще не была знакома с Бароном, не умирала и не воскресала, напоенная кровью Высшего, подобная идея повергла бы меня в ужас. В этой – я не видела ничего страшного в том, чтобы заявиться незваной гостьей на чужую свадьбу. Почему нет? Со мной же будет Полуночный Барон, что может случиться?.. Ну, кроме всеобщей паники. – Хочу.