Девушка пару секунд смотрит на меня пустым взглядом, словно потеряла нить разговора. Потом встряхивает короткостриженной русской копной и подскакивает на кровати. – Так я в них вчера в клуб ходила, – пожимает плечами виновато. – Но они чистые, – мчится к стулу, стоящему возле её тумбочки, и хватает с него какую-то скомканную тряпку. – Эль, – укоризненно качаю головой. Ругаться нет времени. И смысла тоже, соседка непробиваемая. Она считает, раз мы в общаге живём, то тут у нас всё общее. Не тратя время на лишние разборки, натягиваю юбку, провожу блеском по губам и вылетаю из комнаты. Пару остановок общественным транспортом, и я в агентстве. Уверенной походкой прохожу внутрь, здороваюсь с Миланой. Девушка сегодня одета в белоснежную блузку и контрастные чёрные брюки. Оглядываю свою одежду и тушуюсь от того, что выгляжу так же, как вчера. Плевать. Не всем в модельных шмотках ходить. Распрямляю плечи и… – Тебя босс видеть хочет, – произносит администратор вместо приветствия. – Добрый день, – пытаюсь соблюдать нормы этикета. – Ага, – отвечает Милана и теряет ко мне всякий интерес. И когда Селиванов приказ отдать успел? – Скажи, пожалуйста, – подхожу поближе к столу администратора и упираюсь в него ладонью. – А во сколько рабочий день у всех начинается? Вчера я даже не потрудилась выяснить этот момент, ведь неофициально устроена в агентстве. Пройду практику, получу отметку нужную и уйду отсюда. Вадик сказал мне прийти к одиннадцати, но у меня такое ощущение, что я опоздала. – В девять, – бросает Милана. Понятно. А почему мне Ерохин не сказал об этом? Я ему вроде не мешаю, наоборот, проект вчера за день сделала. Правда, подправить некоторые детали нужно будет после того, как его Руслан одобрит. Если одобрит. Иду в кабинет к Ерохину и совершенно забываю то, о чём мне Милана говорила. После обеда появляется Вадик. Сегодня какой-то нервный, дерганый. Зыркает на меня, но мне всё равно. Уж лучше так, чем терпеть его похотливые взгляды. Проходит ещё пара часов, Ерохин настойчиво подгоняет меня работать быстрее. Руслан показал ему, какие правки внести нужно и сказал до завтра всё исправить. Всё-таки, Селиванов тот ещё тиран офисный. Все такие зашуганные у него, что администратор, что рекламщик. А менеджеры по продажам туров вообще из своих норок не выбираются в течение дня. Думаю, боятся нарваться на босса, когда он не в духе. Так проходит ещё час, но вдруг в кабинет вихрем вбегает Милана. Смотрит широко открытыми глазами то на меня, то на Ерохина. Дышит часто, словно на пробежке была. – Ты! – на меня пальцем указывает. – Почему не была у босса? Растерянно хлопаю ресницами, чувствуя себя застигнутой врасплох. Я даже испугаться не успела, когда мне Милана передала приказ Селиванова, просто мимо ушей пропустила, как ненужную информацию. – Ааа, – встаю с места, руки сами тянутся за сумкой. – Мне плохо так, – обмахиваюсь свободной рукой. Две пары удивлённых глаз сканируют моё лицо. Уверена, что выгляжу сейчас не очень, ведь напугана до ужаса. И это к лучшему, значит, поверят, что мне нездоровится. На ковёр к Селиванову не пойду. Страшно. Нет, мне есть, что ему сказать, ведь это он был неправ, что бросил меня, ничего не объяснив. Но морально я не готова к разборкам, а они будут, я уверена. Вряд ли нынешний Руслан просто мило улыбнётся мне, как старой знакомой, и пройдёт равнодушно мимо. – Можно я домой пораньше уйду? – ориентируюсь молниеносно. Точно, надо делать ноги и бежать. Подальше от агентства. Эх, жаль, что нельзя отказаться от практики, мне ведь такая возможность выпала. Большинство студентов сами бегают и ищут место, где практику пройти. Та же Элька до сих пор договориться не может с рекламным агентством, которое занимается продвижением интернет-бизнеса. А за меня и ещё нескольких самых успешных студентов колледжа сам декан договорился. Поэтому я не могу просто взять, всё бросить и уйти. Я на этот диплом три года работала, с головой уходила в учёбу, чтобы хоть как-то отвлечься. Не сойти с ума. – Ну, иди, – пожимает плечами Ерохин. Делает вид, что ему всё равно, но я успеваю уловить лёгкую эмоцию, промелькнувшую на его лице. Вадим рад, что я ухожу раньше. Неужели тоже не хочет, чтобы мой разговор с боссом состоялся? Но почему? *** Со вздохом облегчения опускаюсь на свою кровать. Я одна в комнате. Где Эльку носит, мне неинтересно. Главное, что долгожданная тишина, наконец, воцарилась. Снимаю туфли и одежду, переодеваюсь в просторную футболку и короткие домашние шорты. Сейчас только самое начало лета, поэтому жара ещё не душит. Обнаруживаю пропущенный звонок от тёти. Перезваниваю. Вместо тёти отвечает Феликс – один из подопечных детей. Парню, кажется, шестнадцать, его взяли недавно. Меня уже не было тогда в посёлке. – Привет, – здороваюсь настороженно. Вообще, у нас дома было запрещено касаться телефонов дяди или тёти. Странно, что Феликс нарушает это правило. – А тётю Любу можно? – Ты какого хрена мой телефон схватил? – раздаётся фоном, а я едва ли не выпускаю телефон из рук. Да уж, за три года, что провела вне дома я уже и забыла, каково это – жить с тётей. Она всегда была грубой, и с подопечными не церемонилась. Я вообще удивлялась, зачем они с дядей берут детей в семью, если не испытывают к ним тёплых чувств. Когда подросла, поняла. – Да! – грубый женский голос прерывает поток воспоминаний. Не самых приятных, надо признать. – Это Женя, – напоминаю на всякий случай. Пауза. Тётя Люба не любит моё настоящее имя, поэтому придумала другое. Вроде бы и созвучное, но в тоже время не имеющее ничего общего с точки зрения происхождения с моим родным именем. А ведь меня назвали в честь папы. Мама так захотела, потому что любила его сильно, даже с сестрой поссорилась из-за любимого. – Ах, девочка моя дорогая, – голос тёти смягчается. – Как твои дела, к нам в гости не собираешься? – Нет, теть Люб, у меня практика, – отвечаю удивлённо. У нас нормальные отношения. Теперь, когда я стала взрослой. Раньше меня тётя не воспринимала, как личность. Могла наказать за невыполненное задание. Остальным детям тоже перепадало. Поэтому я была крайне удивлена, когда женщина поддерживала меня в больнице, ни на шаг не отходила. Именно тогда мы и сблизились немного. Но в гости меня редко ждут. Обычно тётя объясняет это тем, что у неё и без гостей слишком много забот. Поэтому я не понимаю, откуда такие вопросы. – Вот и правильно, учись, моя девочка, если соберёшься, предупреди заранее, – бросает трубку. И что это было? Тётя боится, что я в свой дом вернусь? Вернусь, конечно, ведь диплом скоро получу и уеду из города, если не смогу найти приличную работу. Вечно жить в общаге мне никто не позволит. Неудержимым вихрем в комнату влетает Элька. Все мысли из моей головы бросаются в рассыпную, стоит подруге открыть рот. – Женька, там тебя Семёновна... – переводит сбившееся дыхание. – К ней на пост надо, беги, а то орать будет. – Зачем, Эль? – даже не думаю двигаться с места. Сижу, прислонившись к стене, и смотрю на взмыленную соседку. – Ну, Жень, ну, давай, – подлетает и пытается поднять меня, хватает за руку, тянет на себя. – Мне ещё влетит потом от этой церберши, запретит по вечерам возвращаться. Элька та ещё хитрюга. Кормит вахтёршу шоколадками, чтобы та её с гулянок в общагу пускала. А Семёновна – жуткая сладкоежка, вот и идёт на поводу у девчонки. – Ладно, ладно, – отстраняюсь от девушки. Не люблю, когда меня трогают так бесцеремонно. Миную коридор и выхожу к посту вахтёрши. Приближаясь, слышу возмущённые причитания.