Я ощутила, как мое тело онемело. Страх перевоплотился в нечто другое. И я не могла дать этому нечто название. Я стояла и смотрела на мужа, который, как и я, молчал. Он просто смотрел. Мне кажется, что даже пытался убедить себя в том, что мое последнее предложение – больная фантазия и слуховая галлюцинация. – Влад, – сглотнула ком, который мог убить меня в любой момент, но еще я переживала за него. Он даже не дышал. Я не видела, чтобы его грудная клетка двигалась. – Влад? – мои губы задрожали. – Ты сделала, что? – он повернул голову, думая, что ему послышалось. Конечно, он не верил. Я и сама не верила. Но это правда. И я ее озвучила. – Я… я… Влад… – Что ты, мать твою, сделала? – теперь я видела его другим. Слова резали на живую. А лицо… Оно стало багровым. Такой ярости я в нем не видела никогда и ни к кому. И мне было до ужаса страшно, что он такой впервые именно со мной. – Отвечай, – он приближается так, что я впечатываюсь в кафельную стену ванной и судорожно приподнимаю вверх ладони, чтобы иметь пару сантиметров, между нами. Резкость его голоса заставляет дрожать, а слезам катиться по щекам непрерывным потоком. – Изменила тебе… – как только последняя буква словосочетания слетает с моих губ, на мою щеку обрушивается звонкая пощечина, а воздух застревает в легких на вдохе. Мою голову молниеносно разворачивает от силы удара, что я несильно бьюсь об стену. Мокрые волосы облепили все лицо. Но я не шевелилась. Зажмурившись, я просто тряслась и стояла на месте, ощущая кожей, потому что полотенце слетело с меня, стоящего рядом мужа. *** Слишком долго ходили по краю… И над пропастью долго кружа, Мы любили и нет… Выбирая… Убивали любовь не спеша. Слишком долго над ней издеваясь, Мы душили ее и топтали… Чтобы вдруг она вслух насмехаясь, Оттолкнула, чтобы оба упали… (с) Лила Каттен *** Время… Оно лилось как тягучая смола. Черным поливая нас обоих. Самообладание возвращалось медленно. Я повернула голову обняв себя за плечи и стараясь аккуратно посмотреть на мужа, еле дышала. Скользя взглядом от пола вверх по его телу, я заметила стойку, расставленных по ширине плеч ног. Сжатые кулаки, которые были опущены вдоль туловища. Они были напряжены. Это сразу заметно. Вены выделялись на его предплечьях от самых кистей. Поднимать глаза выше я боялась, но все же сделала это. Ждала, что он что-то скажет. Но он молчал. Его голова была опущена, а дыхание… Оно было зверским и громким. Слезы новым потоком хлынули из меня, и всхлип привел Влада в чувства. Он поднял голову, и я увидела все оттенки боли в его глазах и на лице. Ему больно… Ему больно? Почему? Я была ему фактически никем так долго… Почему ему больно? Я снова захлебнулась от слез, и он окончательно отмер. Но не для того, чтобы что-то сказать, снова ударить… А чтобы развернуться и уйти… Стоило ему скрыться в дверях, я упала на пол и, подтянув колени ближе к груди, зарыдала. Но когда услышала грохот в спальне, вскочила и побежала, прихватив полотенце, чтобы накрыть свое голое тело. Я боялась того, что могу увидеть. Но это был стул, который он перевернул, очевидно, стягивая свои вещи с него. Он одевался. – Влад… – попыталась привлечь внимание, правда не знаю зачем. Сейчас ни один из нас не был готов говорить или адекватно мыслить. – Свали отсюда на хер. На. Хер, – повторил и зло усмехнулся. Меня же ударило под дых. Ощущение, что там и правда был его кулак. Я не ждала ничего другого, но реальность оказалась больней, чем я представляла. Хотя я и не представляла. Сегодня я не была готова к подобному признанию. Но оно прозвучало, и я не знаю, что теперь с этим делать. Когда в его руках оказался телефон, ключи от машины и портмоне я снова заговорила с ним. – Послушай, я… Но он не слышал. Он прошел мимо, не удосужившись повернуться и выйти так, чтобы не задеть меня. Он намеренно сделал так, что меня для него не существовало, и пошел на выход, задев плечом. – Куда ты? Влад…? Он спокойно обул свою обувь и повернувшись бесстрастно сказал одно предложение: – Ебаться, нам же теперь можно с кем угодно, кроме, друг друга, не так ли? – дверь хлопнула так, что задребезжала вся мебель в доме. А я рассыпалась как песочная фигура. Если я думала, что разлюбила мужа. То сейчас была уверена в том, что убила все, что оставалось, между нами. Это сделала я. И тут не важны причины. Он был моим единственным мужчиной. Ценил ли он это или нет, но мне всегда казалось, что я для него была лучшей, эксклюзивной и невинной во всем, чему он научил меня в постели или в жизни. Теперь… я не знаю, кто я для него. Я не знаю кто я для себя и что нас ждет дальше. *** Шепчу: «Прости», на большее нет силы. Нет шансов и вину мне искупить. Я та, кто чашу верности разбила. И из нее нам счастье не испить. «Прости меня…» Однако, я любила. Но, между нами, веры никакой. «Прости… Я вновь бы так не поступила». И мне так жаль, за причиненную нам боль. (с) Лила Каттен *** На часах было два ночи, когда я проснулась. Сидя в кресле у дивана и смотря в окно, откуда не было видно ни луны, ни звезд. Я просто смотрела туда в черную ночь, подсвеченную огнями города, который просто отказывался спать даже в это время суток. Я проснулась не потому, что услышала приход мужа. Я всхлипнула. Во сне мы ругались… Мы кричали… Мы ранили друг друга намеренно… Как и в жизни. И я плакала не только во сне. Мое лицо было мокрым, а глаза припухшими.