Мы зашли в глубь рощи, чтобы не видеть дорогу, стройку и вообще город. Будто бы такой островок леса. И если не знать о его пределах, то можно представить, что он тянется далеко-далеко. Выбрав подходящее место, мы расправились с бутербродами, которые оказались не традиционными хлеб-колбаса, а мини-рулетами из лаваша, творожного сыра и сёмги. Да и чай не просто чёрный, а с лёгким привкусом смородины. За такой божественный и – самое главное! – неожиданный пикник я решила Марину отблагодарить. – Становись, – сказала ей, когда с едой было покончено. – Я тебя сейчас среди деревьев фотографировать буду. У тебя коса и нарядный сарафан. Сейчас мигом образ русской красавицы в обнимку с берёзками сделаем. А что волосы наполовину выкрашенные – так ничего. Постмодерн, и всё в таком духе. Марина вдруг неуловимо переменилась. Передо мной стояла не «своя девчонка», с которой можно поболтать о чём угодно, а дикая кошка, приготовившаяся к прыжку. Она ещё пока выглядела спокойной и вроде бы даже двигалась с некоторой ленцой, но на деле лишь ждала условного сигнала, чтобы кинуться… на меня или от меня – это, кажется, она ещё не определилась. – Зачем это? – спросила она с улыбкой. Если не чувствовать того малейшего колебания, то можно даже представить, что ничего и не случилось. Но я чувствовала. Или воображала, что что-то чувствую. И потому решила слегка отступить. – Не знаю, – я пожала плечами. – Погода хорошая. Натура отличная. И образ в голове сформировался. Я так-то обычно людей не спрашиваю. Иду себе по улице, увижу что-то и сфотографирую, даже не всегда понимая, что именно. И только потом, когда обрабатываю, вдруг осознаю, как это всё должно выглядеть. Но если не хочешь, то не надо. – Не готова я. Настроение не то. Мы же работать приехали, а тут разом такое. – Я-то ведь работаю, – потрясла в ответ фотоаппаратом. – У меня мозги продолжают искать. Устала уже с этими домами. Людей хочется в объектив увидеть. Не знаю, чем закончился бы наш разговор и к чему в итоге всё могло привести. К ссоре, к недопониманию или к каким-нибудь странным откровениям. А может, просто остались бы с улыбками на лице, но затаённой враждебностью. Не могу предсказать. Вот только появление нового персонажа перевело историю в иное русло. За спиной Марины зашевелились ветки. Она взвизгнула, отскочила в сторону и замерла, готовая к побегу. Я же стояла с фотоаппаратом в руке и мучительно пыталась понять, что лучше – бежать, рискуя споткнуться и сломать одну из камер или сразу обе? Или отбиваться? Но тогда чем – объективами или, опять же, одной из камер? Из-за веток появился старичок в замызганном свитере и трусах. Седая борода и улыбка сумасшедшего. – Сыми! – закричал он, делая шаг навстречу. Глаза старика перескакивали то на меня, то на Марину. Взор блистал таким озорным безумием, которого я раньше вживую не видела. Я сделала шаг назад, не выпуская незнакомца из виду. Марина подошла ближе и нащупала мою руку. Это, конечно, снизило пространство для манёвра и возможной драки, но страха поубавилось. Старик, если задуматься, не выглядел силачом. Ноги худые, костлявые. Под мешковатым свитером наверняка такое же тщедушное тело. Но куда лучше просто уйти и надеяться, что он нас не тронет. – Сыми! – вновь крикнул старик, быстрым движением приподнял свитер и похлопал себя по грязному тощему животу. – Вона какой! Мы с Мариной сделали два шага назад. Правда, она видела, куда наступает, а мне приходилось идти наугад и во всём полагаться на спутницу. – Сымай! – в голосе прорезалась угроза. Я уже подумала, что ничего страшного не случится, если я действительно сфотографирую его. Тем более что флешка переполнена, файл всё равно не сохранится… Но если он попросит показать? Что тогда? Или одного фото окажется мало? – Ну, сымай! А то я сыму! Угроза не сразу дошла до меня. Только когда старик потянулся к резинке трусов, я поняла, что сейчас произойдёт. Тут больше никаких страхов не осталось. Одно лишь отвращение. Развернувшись, я перехватила руку Марины, и мы бросились бежать. Ну а вслед летел противный тоненький хохоток безумного старикана. * * * – А может, и лучше, что эту рощу спилят, – сказала Марина, когда мы выбрались. – Всяких уродов меньше шляться будет. Тут ведь люди заедут в конце года. Старики, женщины, дети. Пойдут гулять, а там такое… брррр! Её передёрнуло, да и у меня на душе было так противно, будто наступила ногой в дерьмо. – Пойдём работать, – сказала я. – Солнце уже нормальное, а он всё равно не выползет. Если придёт, то охраннику скажем. Марина не отвечала. Смотрела на рощу с ненавистью и шевелила губами, словно разговаривая беззвучно. Пришлось вновь потянуть её за руку, но оттаяла она лишь через час, когда мы уже ехали назад, в офис. Я думала тогда, что всё на этом закончилось, но через два дня история получила своё продолжение. Образ из ниоткуда Письмо от Марины я обнаружила на рабочем компьютере утром. Заголовок «не смешно» не предвещал ничего хорошего, так что я некоторое время размышляла – стоит открывать его сразу или же сначала выпить кофе. В итоге решила не томить себя. Внутри письма обнаружилась картинка. Марина стоит, прислонившись к берёзке и смотрит вдаль. Почти Ассоль, ждущая своего Грэя. Некоторое время я рассматривала письмо и гадала, почему это вообще должно быть смешно? Красивая фотография, пусть в ней кое-что смущало. Например, то, что не было ни одной тени от рядом стоящих деревьев. А потом свалилось осознание – я ведь предлагала Марине так сфотографироваться. До того момента, как появился безумный старикан, мы как раз обсуждали образ древнерусской красавицы среди берёз. Она ещё как-то странно отреагировала на это предложение… Но я не могла сделать такую фотографию! – Так-так, – пробормотала я. – Так-так. Нажала «ответить», но закрыла черновик письма, едва он только появился. Потянулась к телефону, но тут же отдёрнула руку. Встала и пошла искать Марину. В таких случаях лучше личной беседы ничего нет. Почта и телефон почему-то не приносят желаемого эффекта. Я нашла Марину в кабинете. Спокойную и сосредоточенную, занятую делами и не обращавшую ни на кого внимания. Даже при моём появлении взгляд лишь скользнул навстречу, а затем снова вернулся к монитору. – Это не моих рук дело, – сказала я и подошла ближе. – Веришь? – Трудно, знаешь ли, – Марина хмыкнула, не поворачиваясь от монитора. – Но это не важно. Меня, в принципе, не так уж парит, но я предпочитаю сама придумывать себе образы. В остальном – ну, пошутила, и ладно. В сеть-то зачем выкладывать? – В какую сеть? – я оторопела. – Подожди, ты вообще где это взяла? Марина ещё раз скользнула по мне взглядом и пожала плечами: – Искала вчера вечером свободные фоны и вот наткнулась. В каком-то сообществе. Сейчас уже и не помню. – Ладно, – сказала я. – Не важно. Или важно, но пока не очень. Вот смотри… Я подхватила листок бумаги с её стола, убедилась, что он чистый, и начала рисовать. Схематичная опушка леса и две точки. Я их даже подписала: М и К. – Мы стояли вот так. А если ты посмотришь на фотографию, то увидишь, что она сделана откуда-то отсюда. Я этого никак не могла, понимаешь? И это не считая того, что объективы на обеих камерах были закрыты, а флешки переполнены. Марина некоторое время смотрела на мой рисунок. Потом повернулась к монитору и открыла фотографию. Ещё раз внимательно на неё посмотрела. Снова взглянула на схему. – А ещё там нет теней, – сказала я. – Смахивает на очень и очень профессиональный фотошоп. Такое ощущение, что там был кто-то ещё, в этом лесу. Подслушал нас и решил сделать. Только не знаю, где он тебя сфотографировал. Она по-прежнему молчала, но я видела – начало доходить. И отпускать. Вот плечи чуть расслабились. Разгладилась складка на лбу. Губы уже не кривились в усмешке. – Если найдёшь сообщество, в котором ты это увидела, то можно попытаться выяснить, откуда там появилось фото. – Не важно, – Марина вздохнула. – Слушай, не важно. Прости, что на тебя подумала, но ты же понимаешь… – Конечно, понимаю! – подхватила я. – Я бы тоже подумала. Но это не я. Поверь, такими дурацкими шутками я не занимаюсь. – Вот и славно, – Марина удалила письмо из отправленных, а затем уничтожила и файл. – Ты у себя тоже удали, пожалуйста. – Обязательно. Только сначала ты меня напоишь кофе в расплату за необоснованные подозрения. А я тебя в компенсацию за моральный ущерб. Марина улыбнулась. Такой мне она нравилась больше. Свободной и лёгкой, спокойно плывущей в водовороте событий мира. Мы пошли пить кофе, а после я удалила файл. Правда, сначала попробовала найти в сети по похожим картинкам, но ничего не обнаружила. Ну и ладно. Марина же сказала, что это не важно. Наверняка какой-нибудь поклонник решил подшутить. Жизнь в других Глаза Рамона очаровывали ночной тишиной. Голос звучал колоколом тайного зова. Бесстрастное лицо казалось высеченным из камня. Кристину влекло его красотой неудержимо и безвозвратно. Она провожала его взглядом. Следовала за ним, благоговея даже от касания его тени. Одевалась в лучшие наряды и отказывала всем, кто желал быть с ней рядом. Всё на алтарь поклонения любимому, хоть Рамон и сторонился людей, не касаясь их жестами, словами и взорами.