- Украли лам. Закинули в наш двор мертвого младенца. А несколько дней назад напали на Иская и Панти. В драке Искаю разбили нос, Панти сломали руку, - Атавалп говорил спокойно, продолжал улыбаться, происходящее казалось ему обыденной и забавной вещью. В родной деревне чиа соседи часто ссорились, дрались, пакостили друг другу, а потом бурно мерились. У Кьяри же рассказ отца вызвал дурные предчувствия. И она никак не могла понять, виновата ли в ее мрачном настроении грязная старуха со своими проклятиями или то, что город казался чужим и незнакомым, почти враждебным. Заметив, что Кьяри нахмурилась, Атавалп погладил ее по спине. - Такири происходит из древнего знатного рода. Его предок служил еще первому Инке. Сам Такири двадцать лет смотрел за складами маиса и шерсти в Куско. В прошлом году пошли слухи, что он ворует. Император сначала отстранил его от должности, а потом унизил, поставив его в конец процессии на празднике солнца, а его место отдал чиа. За это Такири, его сын Кумия и весь их айлью ненавидят нас, - объяснил Атавалп. - Мерзкий завистливый старикашка, - фыркнула Зина. Они как раз вошли в ворота владений чиа. Во дворе играли дети, в тростниковых клетках возились морские свинки, на веревках сушились свежевыкрашенные ткани. В фонтане плавали игрушечные деревянные лодки. Кэса, Лория и Аи обняли Кьяри и Зину и принялись расспрашивать их о доме избранных женщин. За ужином обсуждали предстоящий праздник. - В городе будет рынок! – объявила Аи. Как и раньше, в родной деревне, Аи носила изумрудные бусы и браслеты. В Куско к ее украшениям добавилось агатовое колечко. – Я купила его на рынке! Ты видела рынки в Куско, Кьяри? Их устраивают каждые двадцать дней. Ты обязательно должна на это посмотреть. Так как большая часть товаров и продуктов, что производили жители империи, оседала в общих кладовых, а потом распределялась императорскими чиновниками по принципу необходимости, свободный обмен товарами существовал для развлечения. По традицию рынок, как танцы и выпивка, был частью многих праздничных гуляний. В рыночный день праздника императрицы Аи разбудила Кьяри и Зину задолго до рассвета. - Я буду продавать свои вышивки, - она с гордостью показала пять тряпичных сумок, расшитых яркими красно-синими птицами. Еще у Аи был с десяток налобных повязок, с цветочными узорами. Отец Аи приготовил на продажу чичу. Во дворе к ним присоединился Искай. Он собирался продавать на рынке весы собственного изобретения. - Обычные весы держат в руках, - пояснял он. – Но кто может поручиться за честность того, кто взвешивает? Мои весы имеют опору. Они могут стоять на прямой ровной поверхности. И каждый сможет проверить их точность. К тому же за счет чувствительного рычажка на них можно взвешивать самые мелкие товары. Например, лекарственные травы, соль и перец. Золотые волосы Иская блестел на солнце. Аи протянула руку к ним, вырвав прядь, намотала ее на запястье. - На удачу, - прошептала она. Искай улыбнулся и покраснел. На примыкавших к «Говорящей площади» улицах сидели на корточках мужчины и женщины. Перед ними на одеялах лежали сандалии, специи, цветы и перья. По головным уборам и прическам торговцев было видно, что многие прибыли из далеких провинций. Ближе к площади старик с морщинистым, темным как кора дерева лицом продавал трех детенышей лам. У одного была рыжая спинка, два других казались белыми как обезьяна альбинос Алиямы. На рынке можно было обменять рыбу на морские ракушки или барабаны, фрукты на плетенные корзины и лечебные травы. А сандалии из кожи лам на туники, циновки и саженцы фруктовых деревьев. Воздух пах маслом и специями. Солнечные зайчики прыгали по серебряным кувшинам и обсидиановым зеркалам. Солнечная рука Кьяри блестела, когда она пробовала сладости и орехи. Когда солнце добралось до зенита, в центре площади заиграли флейты. До вечера под их музыку мужчины танцевали пастушьи и охотничьи танцы, а зрители хлопали в ладони. Когда подул вечерний прохладный ветер, Аи похвасталась Кьяри и Зине вырученными за вышивки - зернами картофеля. Искай выменял весы на копье с обсидиановым наконечником. Небо на востоке потемнело, Искай зажег факел, отблески пламени окрасили его золотые волосы в красный цвет. Отец Аи Тува разговорился с плечистым горцем об удобрениях из гуано. Девушка с красными лентами в волосах поймала Кьяри за тунику. - Я сделаю твою вторую руку такой же красивой и яркой, как золотая. И даже не возьму плату за это, - улыбнулась она. Она усадила Кьяри на низкий табурет, взяла кисточки и начала покрывать ее правое предплечье хной. Завороженная тем, как на ее коже расцветают красные и оранжевые цветы, Кьяри не заметила, куда ушли Аи и Зина. Что происходит что-то плохое, она поняла только услышав крик. Полный отчаяния и ужаса он раздался из переулка, примыкающего к «Говорящей площади», где уже собирался народ. Протиснувшись через толпу любопытных, Кьяри увидела Туву. Он прижимал к груди Аи в порванной тунике. У их ног лежал Кумия. Обсидиановый наконечник копья пробил его глаз и застрял в черепе. - Кумия и пятеро его приятелей напали на нас, - всхлипнула Зина. – Кумия изнасиловал Аи. - Что теперь будет? Ты убил его, отец? – плакала Аи. - Он заслужил смерти, - Тува и погладил дочь по волосам. - Кумия заслужил смерти, - повторил Искай. Зина повторяла его слова снова и снова по дороге домой. А за ней повторяли Кэса, Лория и Вара, пока мыли Аи, смазывали мазью ее ссадины и впрыскивали ей между ног сок папайи. Вскоре выпив крепкую настойку успокоительных трав, Аи уснула, положив голову на колени отцу. Тем вечером никто в доме посланцев солнца не притронулся к еде. - Весь город говорит об убийстве. Завтра, а может еще сегодня ночью за тобой придет императорская стража, Тува. Ты должен бежать из Куско как можно скорей. Немедленно. - Керук почесал свой золотой бок, переминаясь с ноги на ногу перед сидевшим на земле Тувой. - Кумия заслужил смерти! – одновременно сказали Кьяри и Искай. - За то, что он сделал с моей дочерью, я убил бы его еще десять раз, - Тува ударил себя кулаком по бедру. – Спасибо за заботу, Керук, но я не могу оставить Куско сейчас. Я не могу бросить свою дочь. Я жалею лишь об одном, что не смог ее защитить, - Тува опустил голову. - Мы защитим ее. - Император великодушен и справедлив, - сказала Кэса. – Он обещал нам свою защиту. - Мы все знаем закон. Кто срубил фруктовое дерево императора, кто разрушил его мост или убил его человека, тот должен умереть, - покачал головой Атавалп. - Но Кумия напал на Аи, а Тува защищал свою дочь. Император не станет его убивать! – возмутился Искай. – Я слышал, что если есть смягчающие обстоятельства, суд может приговорить виновного к изгнанию, к работе на плантациях коки или на рудниках. - Мудрость императора велика. На рынке рассказывали, что когда бедняк страдающий от голода сорвал авокадо с дерева в императорских владениях, суд наказал не вора, а начальника по вине, которого бедняк голодал, - вспомнила Кэса. Они говорили еще некоторое время, прежде чем начали расходиться. Тува не прислушивался к разговорам, он смотрел на звездное небо и гладил по волосам Аи. Атавалп дотронулся до плеча Кьяри. Прикосновение показалось Кьяри очень теплым. Поняв, что ее трясет от озноба, Кьяри позволила отцу проводить себя в дом, уложить в постель и накрыть одеялом, как в детстве. На рассвете всех разбудил крик Аи. У нее поднялась температура. Аи плакала и бредила, отбиваясь от невидимого врага. Полдня Тува сидел около дочери, вытирал пот с ее лба и поил ее лечебными травами. В полдень его забрали стражники. Отряд из десяти человек. Они связали Туве руки за спиной и накили веревочную петлю ему на шею. В Куско продолжался праздник императрицы. Ветер доносил до «Гвоздичных грядок» звуки барабанов и флейт с главной городской площади. Во дворе поместья посланцев солнца Аи навзрыд оплакивала отца. Рядом играли дети: бегали, дрались, кидались землей и мучили морских свинок. Лория бранила их и одновременно жевала маис, из-за чего ругательства звучали невнятно. - Посланцы солнца принесли беду в наши земли! Они убийцы и злые маги! – заголосила вечером под воротами чиа сумасшедшая старуха. Этой ночью Кьяри долго не могла заснуть. Стоило ей лечь, тело начинало чесаться. Выйдя во двор, она встряхнула соломенный матрас и одеяла, чтобы избавиться от блох и клопов. У фонтана сидели и курили трубки Атавалп, Керук и Беа. Он первым повернул голову на стук. Громкий и отчетливый. Так стучат императорские стражники и гонцы. Застыв на месте, Кьяри наблюдала, как мужчины подходят к воротам и Беа поднимает засов. Что произошло дальше, Кьяри рассмотрела плохо - створки ворот дрогнули, кто-то шагнул внутрь, завязалась короткая драка. Беа схватил гостя за одежду, в ответ тот толкнул Беа в грудь, Керук ударил незнакомца кулаком в лицо, Атавалп выкрутил ему руки и толкнул его на колени. В лунном свете между пальцев Атавалпа блеснуло золото. У гостя была золотая рука! - Нио! – выдохнула Кьяри и бросилась вперед. Он стоял на коленях. Из уголка его губ стекала тонкая струйка крови. - Что ты здесь делаешь? – прошипел Керук и прижал нож к горлу Нио. – Стой, где стоишь, Кьяри! – Атавалп предупреждающе поднял руку. Кьяри остановилась за его спиной, не зная, что делать и боясь навредить Нио. Керук снова обратился к Нио: - Как ты посмел прийти сюда, после того, что сделал? - Ты убил моего брата! - Беа тоже достал нож и прижал лезвие к шее Нио сзади. - Ты убил Ахачи. - Я с удовольствием перережу тебе горло. И никто меня не остановит. - Делайте что хотите, но сначала выслушайте меня, - в голосе Нио звучал вызов. Похожим тоном он сообщил Кьяри, что всегда ненавидел ее и хотел убить. - Почему мы должны слушать предателя? - Беа вдавил лезвие в шею Нио. Кровь потекла на спину за ворот туники Нио. - Потому что, если не выслушаете, вы все сегодня умрете! Я не знаю, чем вы так насолили Такири, но он внушил беднякам, что вы зло. Из-за вас наступит голод. Из-за вас пересохнут каналы на полях. Из-за вас в этом году дожди лили сильнее, чем обычно. Из-за вас…. Керук снова его ударил. Атавалп опустил Нио, он упал на четвереньки и сплюнул кровь на песок. - Скажи нам что-то, чего мы не знаем? – процедил сквозь зубы Керук. Беа ударил Нио ногой в живот. - Нет! – закричала Кьяри. Она хотела упасть рядом с Нио на колени, но отец оттолкнул ее. Он впервые обошелся с ней грубо. Во дворе собирались люди. От шума проснулись женщины, где-то заплакал ребенок. - Такири подкупил племя вила, пришедших на рынок, чтобы они ночью напали на вас, - сказал Нио. – К ним присоединятся местные бедняки, которым нечего терять. Вместе их будет больше сотни. Они убьют всех вас! А чтобы они не ошиблись домом, люди Такири повесили на ваших воротах нитку красной шерсти. - Нет, - прошептала Лория. - Нам негде спрятаться, – вздохнула Кэса. - Я не верю ему! – сказал Беа. - Однажды ты уже пытался убить нас, почему теперь ты решил помочь нам? – спросил Керук. - Я ненавидел и ненавижу вас, - Нио сел на пятки и посмотрел снизу вверх на нависших над ним мужчин. – Но я никогда не желал смерти вашим женщинам и детям. После этих слов он впервые взглянул на Кьяри. Она затаила дыхание. На миг ей показалось, что все окружающее исчезло – перестали существовать ее отец, Керук, все люди вокруг, перестали существовать Куско и император, не случилось беды с Аи и ее отцом – ей казалось, что они с Нио снова сидят на берегу реки. И вокруг нет больше никого кроме них. Кьяри невыносимо сильно захотелось дотронуться до Нио. - Он врет! – закричал Беа. Используя стоящее у ворот дерево как лестницу, Искай взобрался на каменную стену и выглянул на улицу.