– Собачье, – усмехнулся Гао. – Собачье? – Хуа замер. – Вы ведь сами сказали, что в собаках не разбираетесь, но любите их мясо. Вот я и велел зарезать Шрама и приготовить из него еду. Приятного аппетита! – Гао отчетливо произносил слова и сверлил Хуа взглядом, наблюдая за реакцией. Лун округлил глаза и выплюнул на тарелку наполовину пережеванное мясо. – Погодите… Это Шрам? Ваш пес?! Директор Гао, зачем вы так поступили? – Что значит пес в сравнении с дружбой? – Гао как ни в чем не бывало отправил в рот кусок мяса. Хуа застыл с палочками в руках. Он смотрел на мужчину с ястребиным носом, сидящего рядом, и чувствовал, как по спине катится ледяная волна, пробирая его холодом до костей. Раньше он не встречал человека настолько безжалостного. Пустить любимого пса на тушеное мясо – нет, это вовсе не демонстрация искренней дружбы. Еще больше Хуа тревожило то, что Гао отдал приказ, написав пару строк в блокноте, и никто из подчиненных не возразил. Очевидно, директор привык, чтобы его распоряжения выполнялись беспрекословно. Он правит железной рукой. Гао заметил, как изменилось настроение гостей, и налил себе еще вина. – Давайте поднимем бокалы. Теперь, когда на столе прекрасное мясо, нет причин воздерживаться. Он выпил вино, не сводя глаз с Луна и Хуа. Выдержать его тяжелый взгляд было нелегко. Братец Лун опешил настолько, что едва мог дышать. Наконец, собравшись с духом, он взял свой бокал и медленно поднес к губам. Хуа долго молчал, а затем произнес: – Я ценю ваше гостеприимство, директор Гао, однако, боюсь, это мясо съесть не могу. Гао был разочарован, однако не удивлен. Вздохнув, он поставил пустой бокал обратно на стол. – Если вы даже от тушеного мяса отказываетесь, мне больше нечего вам предложить. – Понимаю. – Хуа поднялся на ноги. – Что ж, до свидания. И, не дожидаясь ответа, покинул зал. * * * Хуа вышел из ресторана «Могучий океан» в полдень. Ярко светило солнце, дул теплый ветерок, но на душе у него свирепствовала буря. В половине третьего Хуа с несколькими помощниками стоял в холле на первом этаже бизнес-центра, где проводился аукцион. Директор Гао Дэсэн с сигаретой во рту уже сидел в центре зала. Его приветствовал каждый участник торгов, входивший в дверь. По улыбкам, которыми они обменивались друг с другом, становилось ясно, что договоренность действительно существует. Увидев Хуа, директор Гао встал и помахал ему рукой. Хуа лишь кивнул в ответ, а потом, сохраняя невозмутимое выражение лица, занял место в углу. Сейчас нужно было сосредоточиться. Подготовку к торгам в «Лунъюй», разумеется, провели заранее… – Участок, выставленный на аукцион, имеет площадь шестьдесят му, то есть сорок тысяч квадратных метров. Умножаем на два – значит, с него можно получить восемьдесят тысяч полезной площади. Недвижимость в этом районе продается по три тысячи юаней за метр. На строительство уйдет около тысячи юаней на квадратный метр. Значит, чтобы окупить затраты, нужно потратить не больше двух тысяч за метр. Тогда за участок мы сможем предложить максимум сто шестьдесят миллионов юаней. Однако следует учесть и то, что со временем рыночная стоимость объекта возрастет. По нашим оценкам, в течение двух лет цены превысят четыре тысячи юаней за квадратный метр. Это поднимает наш потолок до двухсот сорока миллионов. Такие расчеты может сделать кто угодно. Тем не менее у «Лунъюй» есть и туз в рукаве: возможность получить с участка больше полезной площади, о чем хлопотал сам президент Дэн. Значит, у нас будет сто двадцать тысяч квадратных метров, которые мы продадим за триста шестьдесят миллионов. Вот наша красная линия для аукциона. Если принять во внимание то, насколько важен участок для Гао Дэсэна, за лимиты можно выйти. Если Гао предложит триста шестьдесят, мы поднимем ставку до четырех сотен. Опасная сумма, есть вероятность остаться без прибыли или даже понести убытки. Однако «Лунъюй» может себе это позволить. Риск стоит того, чтобы сокрушить Гао Дэсэна. А если он продолжит повышать цену, мы просто дадим ему купить участок: земля за четыреста миллионов утянет его на дно… Анализ проводил главный консультант «Лунъюй», чьей расчетливости и скрупулезности Хуа полностью доверял. Его не волновало, что будет делать Гао Дэсэн. От Хуа требовалось только придерживаться плана, а с последствиями «Лунъюй» разберется. Торги открылись в три часа. Ведущий огласил имена участников и начальную ставку – сто двадцать миллионов юаней. – Сто двадцать пять! – крикнул невысокий коренастый мужчина в первом ряду. Женщина средних лет повысила до ста двадцати восьми. – Сто тридцать. – Сто тридцать пять. – Сто сорок. Ставки поступали одна за другой, каждый раз увеличиваясь лишь немного. Хуа равнодушно наблюдал, зная, что серьезных конкурентов нет. Директор Гао тоже выжидал, пока остальные участники откроют свои карты. – Сто восемьдесят, – наконец сказал он. Все тут же замолчали, словно по команде. – Сто восемьдесят миллионов – раз, – произнес ведущий. Директор Гао выпустил кольцо дыма и обернулся, чтобы посмотреть на Хуа. Ожидания оправдались – прежде чем ведущий успел снова открыть рот, Хуа назвал свою ставку – негромко, но отчетливо: – Триста! В зале поднялся шум, все взгляды устремились на человека в углу. Он назвал сумму намного выше ставки Гао; большинство собравшихся вообще не думали, что эта земля может столько стоить. Естественно, люди удивились. Именно такого эффекта и ждал Хуа. Он был уверен, что Гао не отступит и будет повышать ставки дальше, так почему бы не сэкономить время? Под изумленными взглядами Хуа посмотрел на директора Гао, не позволяя ни одной эмоции отразиться на лице. Гао отвел глаза, швырнул сигарету на пол и яростно ее растоптал. – Триста миллионов юаней – раз, – огласил ведущий. Теперь все уставились на директора Гао. Хуа знал: у соперника тоже есть ресурсы, чтобы выжать из участка больше площадей под продажу, и битва не кончится на трех сотнях. – Триста миллионов юаней – два. Директор Гао все еще боролся с несчастным окурком. Люди начали перешептываться, даже Хуа был слегка озадачен. Гао вел себя так, словно зашел сюда случайно и не имеет к торгам никакого отношения. Других ставок не последовало, и ведущий ударил молоточком по специальной подставке. – Продано за триста миллионов юаней! Только тогда директор Гао поднял голову. Он выглядел весьма довольным, с улыбкой поздравил Хуа, и тот понял, что где-то просчитался. Однако на раздумья времени не оставалось. – Прошу подойти ко мне представителей корпорации «Лунъюй», – сказал ведущий. – Необходимо подписать документы. Хуа в сопровождении юриста, финансового аналитика и бухгалтера вышел к аукционисту. На столе высилась стопка документов. – В течение трех рабочих дней вы должны внести десять процентов от общей суммы в качестве залога. Иначе сделку признают недействительной и земля перейдет к участнику, предложившему вторую по величине ставку. Хуа начал подписывать бумаги, давая указания бухгалтеру: – Позвони в банк, договорись о встрече. Деньги переведем завтра. Бухгалтер кивнул и отошел в сторону, чтобы сделать звонок. Две минуты спустя Хуа закончил с документами, поднял глаза и увидел на лице бухгалтера панику. Еще сжимая в руке телефон, тот выдохнул: – Господин Хуа, наши счета… заморожены! Хуа вскочил на ноги. Его взгляд сам собой остановился на кресле в центре зала. Гао Дэсэн не торопясь закурил еще одну сигарету, и его губы дрогнули, словно он пытался сдержать ухмылку. * * * Приехав в главный офис «Лунъюй», Хуа понял, что ситуация серьезная. У входа стояли несколько полицейских машин. Люди в форме сновали туда-сюда, складывая в багажники компьютеры и ноутбуки. Сотрудники офиса рассказали, что полиция прибыла около часа назад. Выведя из здания людей, полицейские разделились на команды: одни искали документы, другие конфисковывали технику. Старшего офицера Хуа нашел в кабинете на восемнадцатом этаже. Тот предъявил удостоверение и объяснил: – Мы из отдела расследований. Корпорацию «Лунъюй» обвиняют в финансовых махинациях. Надеемся, вы будете сотрудничать со следствием. Спорить с полицейскими Хуа не собирался и поехал с ними в участок. Вести себя на допросах он умел: какой бы вопрос ему ни задавали, отвечал, мол, взял на себя управление лишь недавно. Так Хуа при любом варианте развития событий смог бы сослаться на то, что был не в курсе. Тем не менее внутри него нарастала паника. Каждый вопрос полицейских касался серьезных нарушений закона. Если хоть одно из них удастся доказать, «Лунъюй» будет на грани краха. Полуофициальный допрос длился всю ночь. На следующее утро Хуа отпустили, предупредив, чтобы не покидал город. Проведя более десяти часов со служителями закона, даже крепкий Хуа чувствовал себя измотанным. Он взял такси и вернулся в отель «Триумфальная арка», готовый сразу лечь в постель. Однако перед отелем увидел еще больше полицейских машин и толпу людей. Несколько портье и горничных топтались за оцеплением, отчаянно пытаясь заглянуть внутрь здания. Рядом полицейские, судя по всему, опрашивали постояльцев. Хуа чувствовал, как его заполняют ярость и тревога. Офис «Лунъюй» обыскивали, поскольку расследование вели в отношении корпорации. Только «Триумфальную арку» президент Дэн оформил на имя жены. Кое-какие сомнительные услуги там оказывали, однако в целом отель работал в рамках закона. Почему же и его заполонили полицейские? Хуа перешагнул через низко натянутую желтую ленту и вошел в здание.