Паула поцеловала парня в щеку и ушла. Она была уверена в принятом решении. Иметь друга для секса, конечно, неплохо, но Горка для этого не подходил: ведь очевидно, что у него есть чувства к ней, и использовать его нечестно. Примерно так она и думала. Поскольку она оделась и причесалась (собрала волосы в хвост) и очутилась на улице, ей захотелось прогуляться. Она надела наушники и пошла по городу, слушая классические песни, такие как «Обычный мир» группы «Дюран Дюран»[29]. В том, что касается музыки, ее вкусы, скажем так, были немного винтажными… Она ведь была очень юной, поэтому «Аэросмит»[30] и треки девяностых являлись для нее винтажными. Осознанно или нет, но она вышла на улицу, где жил Самуэль. Издалека она увидела, как он сидит в дверях и разговаривает с парнем-арабом из продуктового магазина, братом Нади, ее одноклассницы. Во всяком случае, она думала, что они брат и сестра, хотя не была уверена. Омар ушел, и Самуэль остался один, сидя на ступеньке. Паула уже стала новой Паулой, поэтому она не развернулась, как сделала бы раньше, а приблизилась и увидела, что Самуэль в смокинге, как в романтических фильмах. Если между ними что-то и должно произойти, то это должно случиться именно сегодня. Паула была в ударе после недавней речи, поэтому чувствовала себя неотразимой и уверенной. А вот ее разговор с Самуэлем, слово в слово. Паула: Привет! Самуэль: Привет! Паула собиралась начать издалека, однако передумала и пошла ва-банк. Паула: Что-то не так? Ты прекрасно выглядишь для такого кислого выражения лица. Самуэль: Спасибо. Самуэль улыбнулся, а Паула подумала, что выиграла очко, поскольку первый шаг был удачным. Самуэль: Просто я чувствую себя как будто в карнавальном костюме. Паула: Да, наверное, это не очень вяжется с фартуком и с бургерами… Ты в порядке? Самуэль: Ничего, все оказалось немного сложнее, чем я себе представлял, плюс проблемы с коллегой. Отлично, он уже сделал шаг и вступил в игру. Паула прислонилась к стене, но было не очень похоже, что разговор будет развиваться дальше, поэтому у нее сработали тревожные звоночки… Самуэль находился на расстоянии вытянутой руки, ей удалось сказать ему несколько предложений и не выглядеть дурой, как она обычно себя чувствовала, когда он оказывался рядом. «Давай, Паула, давай, Паулита, брякни первое, что придет в голову, любую чушь, но не молчи, а то он подумает, что ты полный отстой». Затянувшаяся пауза становилась все более неловкой, и Паула выдала первое, что взбрело ей в голову. Паула: Прости… Могу я кое о чем тебя попросить? Самуэль: Что? Да, конечно. Паула: Можно мне… можно стакан воды? Сегодня ужасно жарко. Самуэль: Ага, недаром же я одет как пингвин. Без проблем, пошли. И Паула последовала за Самуэлем. Он был в смокинге и пригласил ее в дом. Она внимательно следила за каждым его жестом. Он вошел, бросил ключи на столик, снял бабочку и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Затем направился на кухню. Похоже, здесь больше никого не было. Хорошо. Самуэль достал из шкафа стакан и открыл холодильник. Самуэль: Холодной нет, придется пить из-под крана. Паула: Мне все равно, не имеет значения, так даже лучше для горла. Что за чушь? Лучше для горла? Какая глупость. Он идет. Он идет. Самуэль протянул ей стакан, их пальцы на мгновение соприкоснулись, и она нашла это очень эротичным, а он, вероятно, даже ничего не заметил. Потом парень снял пиджак и положил его на диван. Паула сделала маленький глоток, надеясь, что количества воды хватит, пока она не придумает нечто остроумное, чтобы он понял, какая она красноречивая и милая – или что у нее есть ангел, как у Марины… (а это приведет к тому, что он влюбится в нее). Но до последнего было далеко. Самуэль оказался настолько поглощен своими мыслями, что, похоже, не замечал стоящую напротив него девушку в платье. Паула: Мне тут нравится, очень… по-деревенски… Черт, она облажалась. Самуэль кивнул, но теперь без улыбки или какой-либо другой эмоции. Самуэль: Ну… Паула: Ладно. Спасибо за воду. Самуэль: Не за что, Паула, пожалуйста. Она не знала, что еще придумать, она искала хоть что-то, ее уши буквально дымились, она мысленно сжимала свой мозг, как мокрую тряпку, но ничего не находила. Поэтому она с достоинством поставила стакан на стол, еще раз поблагодарила парня, сказала, что увидится с ним в школе, и удалилась. Самуэль закрыл за ней дверь, и все закончилось. Объективно говоря, сцена получилась наглупейшей, но для Паулы это был настоящий прорыв. Она сбежала по ступеням и помчалась по улице, как будто только что пережила самое романтическое свидание на свете. Она не искажала реальность и знала, что вела себя по-дурацки, но она разговаривала с парнем, который ей нравился… Мало того, она пила из стакана, которым наверняка пользуется и он… Ее губы были там, где был его рот, а это – уже почти поцелуй, кроме того, Самуэль назвал ее по имени. Никогда еще слово «Паула» не звучало так прекрасно, как из его уст. Да, все очень банально, но она по уши влюблена. Сердце колотилось, она ощущала его таким огромным, как будто бы оно занимало все пространство от пупка до горла и весь ее организм вдруг стал гигантским, ритмично бьющимся сердцем. Она быстро шла по улице и светилась, как начищенный чайник. К счастью, она ни с кем не встретилась. Конечно, жаль, что сцена не получила продолжения, это было бы идеально, но, возможно, если бы Самуэль проявил инициативу, то огромное бьющееся сердце, которое она ощущала в груди, просто не выдержало бы. Если даже ее имя, сказанное им, или обыкновенная вода из стакана произвели на нее неизгладимое впечатление, то прикосновение к нему, объятия или поцелуи разорвали бы Паулу прямо в его доме. Это был бы взрыв, пусть из бабочек и сердечек, однако взрыв. Поэтому так даже лучше. Но что она могла поделать с энергией, с возбуждением, со всем тем, что сводило ее с ума? Она не могла позвонить Жанин, потому что никогда не говорила подруге о своей любви к Самуэлю. Но потом она придумала нечто безумное и совершила это. * * * Горка ставил в духовку замороженную пиццу. Речь Паулы опустила его либидо ниже плинтуса, поэтому парень не смотрел порно и не вспоминал тот незабываемый секс. Он попытался играть, выставив режим «Поля сражений»[31], но у него плохо получалось, и он проигрывал в самом начале уже несколько раз. Было еще рано, он не хотел ни спать, ни есть, но нужно было что-то приготовить на ужин, поэтому он включил духовку и, пока она разогревалась, просматривал «Нетфликс» сверху донизу, чтобы отыскать хоть что-нибудь и отвлечься. И нашел бы… Звонок в дверь застал его на кухне, парень с неохотой поплелся открывать, и увидел на пороге свою подругу Паулу в состоянии эйфории, еще более вспотевшую, чем в первый раз, когда она пришла к нему сегодня, и втрое более жаждущую чего угодно. Не говоря ни слова, она набросилась на него и поцеловала в губы, а он не сопротивлялся. Он хотел было остановить ее, у него накопилось много вопросов и претензий к этой девушке с доминирующим поведением, но вот их губы встретились, и произошло странное волшебство… был создан некий космический канал или что-то вроде того, и все слова, которые приходили Горке в голову, возвращались туда же, откуда пришли. Она прыгнула на него, будто коала весом в пятьдесят три килограмма, и начался шквал беспорядочных поцелуев. Если бы вы замедлили один из них, то увидели бы, как ее язык высунулся, почти облизывая все лицо Горки. Демонстрируя свою силу, он отнес девушку в гостиную и бросил на диван, но у нее были другие планы, и, прежде чем он успел лечь на нее сверху, Паула уже стояла перед ним на коленях, стягивая с парня треники, причем настолько энергично, что ему пришлось сказать: «Успокойся», – но она не послушалась, поскольку была уже не с Горкой, а рядом с Самуэлем, одетым в смокинг. После того как оба разделись, началась безудержная любовная гимнастика по всем комнатам дома. Они взбежали по лестнице и остановились в коридоре на втором этаже, чтобы целоваться у стены. И оттуда Паула прошла обнаженной в спальню родителей Горки, придав этому дефиле максимальную сексуальность. Она бросилась на кровать, широко раскинув руки в стороны. Горка прижал ее к матрасу, смеясь, но чувствуя себя неловко из-за того, что они без спроса вторглись в спальню отца и матери, где, вероятно, он был зачат. Но разве он мог отказать этой раскрасневшейся блондинке, которая проявляла инициативу словно одержимая, будто девушка с обложки мужского журнала. Горка настаивал на том, чтобы пойти в его комнату, но она воспротивилась и, конечно же, потому что было слишком трудно представлять себе Самуэля в спальне Горки, которую она хорошо знала. Горка согласился, и они катались по кровати, дав волю крикам и стонам, которые пришлось сдерживать в первый раз, когда они занимались любовью. Как только она кончила, через секунду после кульминации, Самуэль исчез из ее головы, и остался только Горка, однако в какой-то трясине… из которой и самой Пауле, пожалуй, будет очень трудно выбраться. – Прошу, давай уйдем отсюда, – сказал Горка, протягивая ей полотенце, чтобы она вытерлась. Паула собирала свою одежду по всему дому, и это была вторая часть гимнастической программы: найти лифчик, правую сандалию… Потом она повернулась к Горке и, вооружившись мужеством, собиралась разразиться речью о том, что это неправильно и все такое прочее (действуя как по инструкции), но… – Эй, Горка, я чувствую запах горелого! Дело в том, что духовка оставалась включенной. Кухня уже наполнилась дымом. Это обстоятельство позволило Пауле выиграть несколько секунд на подготовку монолога, но Горка вернулся и остановил девушку, прежде чем она открыла рот. – Послушай, Паула, когда ты бросилась на меня, я собирался оттолкнуть тебя и спросить: «Какого хрена ты так делаешь, девочка?» И будет вполне логично, если сейчас ты объяснишь, что за фигня творится в твоей голове. Биполярная ты, что ли… но знаешь… я не хочу ничего менять, правда. Не говори ничего, мне все равно. Мне плевать, была ли ты со мной или думала о другом парне, поэтому садись, я выкурю косячок, мы откроем пару банок пива и поболтаем о чем угодно, кроме этого, хорошо? Он казался настолько непоколебимым в своей правоте, что у нее не было выбора, она молча села напротив Горки и погладила парня по голове, как погладила бы одного из своих младших кузенов. Они улыбнулись друг другу. Горка взял гитару и начал играть. Каким привлекательным он был в трениках, с лицом, раскрасневшимся от физических усилий и забега на кухню, плюс с классической гитарой в руках. Он не был большим специалистом и хорошим музыкантом, но держался уверенно, хотя иногда делал ошибки, но быстро исправлял их, а Паула никогда не видела его таким, и он казался ей очень привлекательным. Горка сыграл «Скучаю по тебе» Кико Венено[32] и перешел к «Слизняку» группы «Радиохэд»[33], и она не могла не спеть песню вместе с ним (не в такт и не попадая в ноты), но, без сомнения, для Горки это исполнение прозвучало как лучшая версия хита британцев. Одна песня за другой – и вскоре молодые люди почувствовали себя так комфортно и уютно, что неизбежно возникла животрепещущая тема: Мелена и ее секретное лето. Надо признать, Горке не хотелось говорить об этом, но он очень устал от сплетен, шушуканий и особенно от шепотков приятельниц Мелены. Он не считал, что тут есть нечто постыдное: поведение девушки вышло из-под контроля, ну и что? Она, кстати, побывала в нужном месте и вылечилась. Он считал несправедливым, что люди болтают всякую чушь, и понимал, что чужие глупости не имеют ничего общего с реальностью. И потому выложил все, раскрыл секрет Мелены, но рассказал ее историю не как сплетню (предварительно взяв с Паулы обещание помалкивать), а как важную информацию о жизни подруги, нечто такое, что они должны знать. Это послужило прекрасным оправданием для Горки. Представьте, что вдруг на вечеринке у Паулы появляется Мелена (а это не самая вероятная вещь на свете, поскольку Паула не устраивает тусовки), но вообразите, что спустя некоторое время ребята выходят на улицу – и кто-то предлагает попробовать наркотики. Было бы неплохо, чтобы все были в курсе, что должны держать их подальше от Мелены, ведь ей нельзя употреблять всякую гадость… Ладно, кажется, это просто глупая отговорка, но мне захотелось поделиться с Паулой. Пусть она увидит, что я открыт и доверяю ей, а Мелена никогда ни о чем не догадается, и беспокоиться незачем. Да, я сказал это и сразу почувствовал себя дерьмом, и, наверное, так оно и есть. Возможно, я трепло. Выбалтывать чужие секреты доставляет удовольствие, пока их рассказываешь, и приносит кучу сожалений после. Но Паула все понимает и будет молчать. Что она будет делать с информацией? Ничего.