Как ни странно, именно после этих слов лысый мужчина прекратил попытки скрыться. Он прислонился к стене дома и затравленным взглядом посмотрел на приближавшегося к нему с пистолетом в руках Гурова. — Ты Петухов? — спросил полковник, подойдя к мужчине на расстояние четырех метров. — Да, — ответил лысый. — Кто тебя хотел убить? Давай быстро говори! — Меня? Убить? — Казалось, Петухов был очень удивлен. — Вот этот «Макаров» спас тебе жизнь, — показал Лев на пистолет, который держал в правой руке. — Под машину твою подложили взрывчатку. Если бы ты отъехал на пятьдесят метров дальше, уже был бы на небесах. Ну или, скорее всего, прямо в аду… — А ты верующий? — неожиданно спросил Петухов. — Потом отвечу, сейчас не та обстановка. Сейчас быстро развернулся, спокойно поднял руки вверх и пошел вон к той машине! — указал Гуров на свой автомобиль и прикрикнул: — И без фокусов! — Что происходит? Безобразие какое! — послышался из толпы, уже собиравшейся у места происшествия, чей-то женский голос. — Что за хрень? Я чуть было свою машину не угробил из-за этого «Инфинити»! — гневно ругался какой-то мужик. — Да он и на бандита-то не похож, — говорил другой, отвечая кому-то в завязавшейся дискуссии. Гуров вынул из кармана удостоверение и издали показал его людям — на близкое расстояние они, естественно, подходить боялись. — Управление МВД по городу Москве, проводится операция по задержанию подозреваемого! — тяжело дыша, проговорил он обязательные казенные слова, а левой рукой достал телефон и быстро набрал комбинацию двух клавиш — это был телефон дежурного на Петровке. Еще одна кнопка — и включилась громкая связь. — Оперативную группу срочно на выезд по Ярославскому шоссе… — продиктовал Лев адрес. — Ну что, из посольства и консульства вызывать кого будем? — начал допрос Гуров. — Может, переводчика? — не удержался от колкости сидевший за соседним столом Крячко. Петухов отрицательно покачал головой. — Ну и славно, — пристукнул ладонью по столу Лев. — Давайте рассказывайте, гражданин Латвии Петухов Андрей Григорьевич, что вы забыли в столице нашей Родины после столь долгих лет с ней разлуки? — Молодость свою здесь забыл, — горько усмехнувшись, ответил Петухов. — Может, сразу к делу перейдем — к убийству Дины Масловой? — брякнул Крячко, не любивший всяких лирических отступлений и преамбул. — С убитой давно знаком, наверное? С той самой молодости? — Совершенно верно. Только никаких любовных дел у меня с ней не было, да и финансовых споров тоже. И не убивал я ее. — А зачем преследовал? — С чего вы взяли, что я ее преследовал? — удивился Петухов. — Разговорчики! — по-военному прикрикнул Крячко, а затем сразу же ласково улыбнулся: — Мы, брат, все знаем. Ну, может, не все, но очень многое. Гораздо больше, чем ты думаешь. Поэтому когда спрашиваем — ты лучше отвечай, а не проявляй свое любопытство. Любопытство, знаешь, не лучшее качество, до добра не доводит. Вот Дину уже довело! — Вы считаете, она погибла из-за своего любопытства? — Разумеется! Из-за того, что сунулась в твои мутные дела! — тут же припечатал его Крячко. — Вы знаете, кто это? — вдруг быстро спросил Петухов, подаваясь вперед. — Чего — кто? — не понял Станислав. — Кто убил Дину. — Конечно! — явно блефуя, произнес Крячко. — Ты и убил! Ах, хитер, подлец! — цокнул он языком. — Сидит тут, зубы нам заговаривает, дурачком прикидывается! Ты убил! — пригвоздил он Петухова последней фразой и с видом триумфатора встал напротив, победно скрестив на груди руки и глядя на обвиняемого сверху вниз. — Понятно, — разочарованно протянул Петухов. — Я-то надеялся, что вы и правда знаете. — Так, стоп! — Гуров понял, что настала его пора вмешаться, ибо перепалка Крячко с Петуховым явно пошла по неконструктивному пути. — Вы не знаете, кто убил Дину, но сами хотите это узнать? — обратился он к Петухову. — Наконец-то вы догадались, — усмехнулся тот. — Именно поэтому я приехал в Россию. — Че-го? — снова встрял Крячко. — Не пудри нам мозги! Когда ты приехал в Россию, Маслова была жива! А спустя несколько дней погибла. Какое удивительное совпадение, а? И ты ее преследовал, не отрицай! Твою машину видели и у ее дома, и в поселке! Это непреложный факт! — А я и не отрицаю, что встречался с Диной. Мне нужно было узнать, кто… — Кто ее убил, — подсказал Крячко. — Не ее, — вдруг тихо проговорил Петухов. — А кого? Что, есть еще один труп? Петухов ничего не ответил. Он вдруг впал в какое-то меланхоличное, даже заторможенное состояние. Гуров видел, как по его лицу словно пробегают волны — волны каких-то далеких и тяжелых воспоминаний. Он не реагировал на вопросы, которыми продолжал осыпать его Крячко, и сидел, безучастно уставившись в пол. — Так, ну хватит! — повысил голос Станислав, принимаясь мерять кабинет грузными широкими шагами. — Игра в молчанку долго не продлится! Мы тебя все равно расколем! Петухов поднял голову и, разлепив губы, слабо улыбнулся: — А ведь я могу ничего вам не говорить. Во всяком случае, без своего адвоката. И вообще, я иностранный гражданин. Понимаете? И Гуров, и Крячко отлично все понимали, но и просто так отпускать Петухова не могли. Это означало бы полный тупик. И Гуров решил сменить тон. — Гражданин Петухов, давайте пока обсудим эпизод, с которого началась наша встреча, — примирительно проговорил он. — Мы же с вами просто беседуем! В центре Москвы чуть было не произошел взрыв, взрывное устройство было прикреплено к вашей машине — мы не можем проигнорировать этот факт, вы тоже нас поймите… — Понимаю, — кивнул Андрей Григорьевич. — Но претензии по этому, как вы выразились, эпизоду нужно адресовать не мне, а тому, кто его устроил, верно? — Верно. Но пока он не пойман, мы обязаны поговорить с вами как со свидетелем. Которому лишь чудом удалось не стать жертвой, — выразительно произнес Лев. — Не чудом, а грамотными действиями оперативного работника Льва Ивановича Гурова, — поправил его Крячко и, переводя взгляд на Петухова, уверенно произнес: — Ты ведь кого-то боялся. — Вы же чуть не сбили меня на своем автомобиле! — поддержал напарника Гуров. — А потом убегали! — Убежишь тут, когда тебе колеса прострелили, — буркнул Петухов. — Нет, бояться вы начали раньше, еще когда я не стрелял, а просто крикнул вам, чтобы вы не трогались с места, — возразил Гуров. — И у меня вопрос — кого? — Ну ведь кто-то убил Дину Маслову, — отвел глаза Петухов и крепко сжал свои руки. — Когда ты об этом узнал? — быстро спросил Крячко. — Вчера. — Каким образом? — Можно сказать, что случайно — мы договорились встретиться на неделе, я позвонил, но мне никто не ответил. Тогда я поехал к ней домой, и соседи сказали, что она умерла и что по этому поводу полиция приезжала. — Скажите, вам знаком человек по имени Станислав? — спросил Гуров. — Разумеется, и даже не один. Но поскольку речь о человеке с таким именем вы завели в связи со смертью Дины, я так понимаю, что он должен иметь отношение к ней? — Правильно понимаешь, — мотнул головой Стас. — Так что? — Никакого Станислава, знакомого Дине, я не знаю, — просто ответил Петухов. — Она была знакома с ним в молодости, — подсказал Гуров. — Мало ли с кем Дина была знакома в молодости! Она не была моей подругой, она дружила с моей женой. — Андрей Григорьевич, — подбирая слова, перешел Гуров к важной теме. — Вот вы упомянули вашу жену… Нам известно, что с ней был связан один неприятный эпизод вашей биографии. У нас есть материалы дела, мы с ними ознакомились… — Вам это зачем? — сразу помрачнев, резко спросил Петухов, поднимаясь со стула. — Что вы собираетесь делать? Вы не смогли ничего выяснить тогда, по горячим следам, что вы надеетесь узнать теперь, через двадцать лет? — В первую очередь то, что произошло в вашем особняке в 1998 году. И мы это установим! — твердо произнес Гуров. — Мне думается, что в этом наши с вами цели совпадают. Из-за этого вы и приехали в Россию! Из-за пропавших денег! Петухов словно окаменел. Лицо его приобрело какой-то серый оттенок, он снова впал в ступор, и было видно, что Андрей Григорьевич сейчас переживает что-то глубоко личное. Если начать на него давить, он может замкнуться окончательно, и, кстати, с полным правом. — Не из-за денег я приехал, — вдруг заговорил он, — а из-за нее. — Из-за Дины? — не удержался Крячко. — Из-за Стаси, — горько усмехнулся Петухов. — Кого? — не понял Гуров. — Из-за своей жены! Потому что я не верю, что она украла эти деньги и сбежала с ними!