— Подождите, подождите… — медленно проговорил Лев, начиная кое-что понимать. — Вашу жену звали Анастасия? — Да. Вы же наверняка это знаете, — буркнул Петухов. — Ну да, а сокращенно ее называли Стася? — Я — Стася, а друзья — Стасик, — поежившись, пояснил Петухов. — Она не возражала, ей даже нравилось. — Стас! — не скрывая торжества в голосе, обратился Гуров к Крячко. — Поздравляю! Таинственный Стасик нашелся! Значит, вот кого имела в виду Дина, когда сокрушалась о молодой жизни… — Что? — подался вперед Петухов. — Что еще говорила вам Дина?! — Э нет, брат! — погрозил ему пальцем Крячко. — Так не пойдет! Мы тебе, значит, все выкладывай, а ты молчать будешь? Нет уж! Откровенность за откровенность… В конце девяностых Андрей Петухов был довольно успешным бизнесменом. Как все, он скрывал свои доходы от уплаты налогов, как все, имел бандитскую «крышу», как все, пытался защитить свой бизнес через власть — даже баллотировался в депутаты, но кампанию проиграл, поскольку не хватило денег. И была у него невеста Настя, которую почему-то все звали Стасиком — такое причудливое сокращение от полного имени Анастасия. Насте это прозвище нравилось, и она представлялась новым знакомым именно так. Только Андрей звал ее Стася — ему казалось, что это звучит более женственно. И все было бы хорошо, однако в возрасте двадцати двух лет у девушки обнаружилось редкое и очень коварное заболевание под названием «рассеянный склероз». Стасик была невестой Андрея, и они твердо собирались пожениться, только Андрей настаивал на том, чтобы это произошло после того, как он провернет одну очень выгодную сделку. А пока что они жили вместе в недавно приобретенном Андреем коттедже в поселке Бутинино, который в то время только начал заселяться состоятельными москвичами, желавшими уехать из многоэтажек в свои просторные и отдельно стоящие дома. — В тот вечер, когда Стасик исчезла, я поехал на одну встречу, — рассказывал Андрей. — Мы вообще-то должны были отправиться туда вместе, но она что-то совсем плохо себя почувствовала, и мы решили, что ей лучше остаться дома. Я был вынужден уехать один, а она осталась одна. Я сразу не поверил версии полиции, что она сбежала с деньгами. Ей это было совершенно незачем. Она же болела, кто бы с ней стал нянчиться, даже с деньгами! Петухов говорил довольно эмоционально, в его словах чувствовался внутренний надрыв, хотя человек этот, как успел понять Гуров, к эмоциональным всплескам был совершенно не склонен. Подъехав в тот вечер к дому, Андрей обнаружил, что свет не горит. Внутри все было перевернуто вверх дном, а Стасик исчезла. Он сразу подумал, что ее похитили — примерно так и обрисовал ситуацию, обратившись в милицию. Однако в течение нескольких суток от похитителей не поступило абсолютно никаких вестей. И в общем-то, если принимать эту версию как основную, то, скорее всего, Настю действительно похитили, а потом убили как лишнего и ненужного свидетеля. Деньги, разумеется, тоже пропали. Родных у Насти была одна-единственная тетка, но у нее девушка не появлялась. Следствие с каждым месяцем становилось все более вялотекущим, пока не заглохло совсем. Деньги, которые Андрей привез тогда домой, принадлежали не только ему — примерно треть туда вложил его компаньон, Алексей Демидов. Он тоже переживал случившееся и не торопил Андрея с возвращением денег. Но время шло, Стасик так и не объявилась, и просьбы Демидова о решении вопроса с деньгами становились все настойчивее. В конце концов Андрей продал коттедж и рассчитался с долгами. Ему нужно было как-то продолжать жить. В Москве он оставаться не захотел — многое здесь напоминало о Стасе. Неожиданно подвернулся вариант — его брат жил в Латвии и сумел развернуть там успешный бизнес. Брату, правда, было легче — он имел гражданство, а Андрею на первых порах пришлось довольствоваться непонятным статусом «негражданина». Однако со временем и этот недостаток был исправлен. Андрей женился и завел новую семью, однако прошлое не отпускало его. Несколько раз он порывался приехать в Россию, но мешали постоянно возникавшие обстоятельства и проблемы. И вот наконец весной этого года в делах наступило некоторое спокойствие, и Петухов решился приехать в Москву. Долго думал — кто знал о деньгах? Получалось, что, кроме Стасика, о них знала только Дина Маслова, ее подруга, с которой они встречались довольно часто. Петухов считал Дину пустозвонкой, но Стасик ни с кем так близко не сошлась, как с ней, и дорожила этой дружбой. Милая и бессмысленная болтовня Дины была, видимо, для Стасика очень хорошим успокоительным — ведь невеста Петухова жила под постоянным ожиданием очередного приступа болезни. Поведение Дины после случившегося показалось Петухову странным — она стала его избегать, ссылаясь на то, что у нее начался с кем-то роман. Она ни разу не зашла спросить, как продвигаются поиски Стаси. Впрочем, тогда он счел это естественным — они были молодыми, легкомысленными, особенно Дина. Однако спустя годы Петухов посмотрел на те события более трезвым и пристальным взглядом, и взгляд этот постоянно обращался к Дине Масловой. Приехав в Москву, Андрей сначала остановился в гостинице, а потом проживал в пустующей квартире своего приятеля-партнера. Конечно, прошло довольно много времени, и по прежним адресам он Дину не нашел. Пришлось прибегнуть к помощи нелегальной базы адресов и телефонов — при наличии денег это не являлось в нынешней Москве проблемой, если, конечно, дело не касалось каких-то высших чинов и силовиков. Но Дина Маслова к таковым не относилась, и Петухов сумел довольно быстро вычислить ее адрес и сесть, что называется, ей на хвост… Петухов закончил свой рассказ, и Гуров протянул ему протокол и документ подписки о невыезде. Он принял это решение, еще когда Андрей Григорьевич был где-то в середине своего повествования. Фактически полковник поверил в его непричастность к убийству Дины Масловой. Ну во всяком случае, так выглядело со стороны. На самом деле Гуров был интуитивно в этом уверен, но ему необходимо было подумать. Когда Петухов удалился, он постарался побыстрее спровадить Крячко домой. Станислава, впрочем, не пришлось особо уговаривать. Итак, сколько там у Петухова было денег? Дина, ликвидировав свою подругу Стасю, жила на эти деньги? Все это время? Но даже их, получается, не хватило на то, чтобы вести более-менее приличную жизнь, и она постоянно побиралась то там, то здесь. Хотя эта попрыгунья-стрекоза могла легко растранжирить деньги и за менее долгое время. Но куда делась Стасик? Убита? Где тогда труп? Если даже предположить что Дина во всем этом виновата, то встает вопрос — а как она справилась с тем, чтобы избавиться от тела. Ведь это совсем не просто, особенно если учесть личность Дины, ее неустойчивую психику и неструктурированность мышления. Может быть, конечно, все это возникло уже потом, когда Маслова начала активно попивать. Но знавшая ее тогда Алевтина Рокотова, например, уверяет, что в молодости Дина была такой же, много смеялась — собственно, была такой же попрыгуньей, если не хлеще. Попрыгунья и операция по избавлению от трупа как-то не очень вяжутся между собой. Теперь о Петухове. Допустим, Петухов понял, что во всем случившемся виновата Дина, и за все эти дела с ней рассчитался выстрелом из пистолета. А потом уговорил своего приятеля-партнера, чтобы тот обеспечил ему алиби. Доказать причастность Петухова к убийству пока трудно — улик явно недостаточно. Но объективно… Не вяжутся две вещи — откуда в руках у Петухова оказался этот пистолет? Его же взяла у Крайновых сама Дина! А никаких разговоров между Петуховым и Диной на крыльце сельского дома не было — то есть Петухов вряд ли предполагал, что у Дины есть пистолет, и даже если предполагал, ему нужно было время, чтобы вытащить его из сумочки. Так кто вытащил этот пистолет у Дины в воскресенье вечером до того, как она пошла в село к прятавшейся Веронике, а потом подкинул его в багажник машины Эдуарда Крайнова? И кто подкладывал взрывчатку под петуховскую машину? Кто хотел убить самого Петухова? Кому это выгодно? Господи, сколько вопросов! Думай, полковник, думай! Гуров поднялся и в волнении заходил по кабинету. Он чувствовал, что до разгадки осталось совсем немного, что нужно лишь по максимуму напрячь свое «серое вещество», сопоставить факты, тщательно проанализировать, и вывод придет сам собой! Он снова прочитал показания Петухова и стал мысленно сопоставлять их с его же словами. Так, про деньги могла знать Дина, сказал Петухов. Но могла и знала — разные вещи. А вот кто о них знал наверняка… Гуров перелистнул дело. Вот. Демидов Алексей Юрьевич. Компаньон Петухова. Кто он такой? Первым делом Лев обратился к полицейской базе. Там обнаружилось целых пять человек с такими инициалами — фамилия была распространенная, имя и отчество тоже оригинальностью не отличались. Но некоторые не проходили по возрасту, а один в настоящее время отбывал наказание где-то в Сибири, да и зарегистрирован был до этого в Кемеровской области. На всякий случай Гуров решил покопаться в Интернете. Среди всяких кандидатур из социальных сетей, директоров ИП и прочих, его заинтересовала личность человека, который занимал должность заместителя начальника отдела в строительном министерстве. Что-то там Дина Маслова говорила о каком-то человеке по строительству, который ей по гроб жизни обязан? Въедливый полковник зашел на сайт министерства и с удивлением обнаружил на должности начальника отдела Вадима Николаевича Рокотова. А под фамилией его заместителя красовалась фотография полного мужчины, с которым Гуров столкнулся в коттедже Рокотовых совсем недавно. Он еще, уходя, манерно поцеловал ручку хозяйки дома. Гуров просидел в кабинете до полуночи. А когда закрывал дверь, уже примерно знал, что произошло в коттедже Петухова двадцать лет назад. Машина Демидова была припаркована у ворот дома Рокотовых. Гуров мысленно кивнул и позвонил. Дверь ему открыла Алевтина. Смерив полковника удивленным взглядом, она произнесла: — Вы к моему мужу? А его нет дома. Он на службе. — А я не к нему, Алевтина Владимировна, — проходя внутрь, заявил Лев и, не разуваясь, уверенно прошел в гостиную. Там, в кресле, с рюмкой коньяка в руке сидел Демидов. — Здравствуйте, Алексей Юрьевич, — холодно приветствовал его полковник, подходя вплотную. Демидов вежливо кивнул, попытался изобразить на своем лице улыбку, но она у него вышла кислой. Не укрылось от внимания Гурова и то, что рюмка задрожала в его руке. Заместитель чиновника хотел было поставить ее на столик, но потом опрокинул одним махом в рот и только после этого осторожно опустил на край стола. — А я вот дожидаюсь своего шефа, — словно оправдываясь, проговорил он. — Вот и отлично, — кивнул Лев, пододвигая стул и садясь напротив. — Я как раз на это и рассчитывал. Дело в том, что у меня к вам есть ряд вопросов. — Пожалуйста. Я, так сказать, к вашим услугам. Только я не совсем понимаю… — с серьезным видом проговорил Демидов. — Сейчас поймете, — перебил его Гуров. — Скажите, вы знакомы с Петуховым Андреем Григорьевичем? Демидов наморщил лоб, будто мучительно вспоминая. — Петухов, Петухов… — бормотал он. — Я облегчу вашу задачу, — пришел на помощь Лев. — Он был вашим компаньоном двадцать лет назад. — Ах, ну да, конечно! — хлопнул себя по лбу Алексей Юрьевич. — Конечно, я знал Андрея! Просто забыл. Господи, сколько лет-то прошло! А почему вы спрашиваете о нем сейчас? В какой связи? — Послушайте! — вмешалась с недоумением в голосе Алевтина. — А вы не могли бы побеседовать в другом месте? Я так понимаю, вопросы к Алексею Юрьевичу у вас профессионального толка, а мой дом все-таки не отделение полиции! — Я вынужден просить у вас прощения, Алевтина Владимировна, но не могли бы вы предоставить ваш дом на некоторое время в мое распоряжение? — извиняющимся тоном проговорил Гуров. — Это не займет много времени, уверяю вас. Алевтина поколебалась, но все же пожала плечами и опустилась в кресло. — Черт знает что! — не удержавшись, пробормотала она в сторону. — Надо позвонить мужу! — Подождите беспокоить мужа, мы пока без него побеседуем. Итак, Алексей Юрьевич, — вновь повернулся Лев к Демидову. — Петухова вы знаете. Знаете также и о том, что двадцать лет назад он был вынужден продать свой коттедж и уехать из России. Причина печальна: его ограбили. По мнению следствия, это сделала его гражданская жена Анастасия Велесова, которая скрылась с деньгами. Ее до сих пор не нашли. — Ой, ну я еще тогда говорил, что это чушь! — поморщился Демидов. — Стасик кинула Петухова? Да она ему ноги готова была мыть за то, как он с ней обращался! Сколько денег он на нее тратил — тьма! Европейские клиники совсем не дешевы! И потом, она была больная, далеко бы все равно не убежала! Демидов наполнил рюмку из стоявшей на столике бутылки и выпил. — Но куда же она делась? — задал резонный вопрос полковник. — Вы меня спрашиваете? — изумился Алексей Юрьевич. — Почему я должен это знать? Это дело полиции, то есть ваше! И полиция, насколько я помню, проводила расследование, но никого не нашла. Да я их понимаю, честно говоря. — От выпитого он несколько расслабился и даже вновь приобрел утраченную было вальяжность, продолжая разглагольствовать: — Это наверняка обычные грабители. Шли девяностые годы. Это же был просто разгул бандитизма! В стране творилось черт знает что! Людей грабили, стреляли, сжигали… Вспомнить жутко! Все, кто имел деньги, были у бандитов на примете! Они только и думали, как их отобрать. Вот и Петухова не миновала сия печальная участь. Честно вам скажу — мне его очень жаль. Хороший был мужик. — Ну что ж вы его хороните-то, Алексей Юрьевич! — с упреком произнес Гуров. — Андрей Григорьевич жив-здоров и даже процветает. — Да? — недоверчиво покосился на него Демидов. — Ну что ж… Я очень этому рад. Значит, сумел выбраться из ямы, в которую угодил. И это еще больше добавляет к нему уважения! — Но обычные грабители откуда-то узнали, что в тот день у Петухова дома была крупная сумма наличкой, — внимательно следя за ним, продолжал Гуров. — Откуда? Ведь Петухов вряд ли кричал об этом направо-налево! Демидов лишь оттопырил губу и покачал головой — дескать, понятия не имею, как это могло случиться. — Знали они и о том, что в тот вечер никого не будет дома. Точнее, не должно было быть. Из этого можно сделать только один вывод, — в упор посмотрел на Демидова Лев. — Какой? — сглотнув, спросил тот. — Что грабителем был очень близкий ему человек. — Ну да! — обрадованно вскричал Демидов. — Поэтому все и подумали на Стаську! — Но вы сами только что сказали, что не верите в это, — напомнил Гуров. — Я? Нет. Я имел в виду, что… другие так подумали. — А вы? — Что — я? — Вы так не думаете? — Послушайте, что вы от меня хотите? — не выдержал Демидов. — Я ничего не знаю! Я просто высказываю свое мнение! — Я хочу, — громко и четко произнес Гуров, — чтобы вы, Алексей Юрьевич, рассказали о том, как вы 20 июня 1998 года совершили ограбление дома Петухова Андрея Григорьевича, убив при этом его гражданскую жену Анастасию Велесову. Алевтина Рокотова, до этого сидевшая с отрешенно-недовольным видом, при этих словах резко повернулась к полковнику, а потом посмотрела на Демидова. Ее белесые брови стали подниматься вверх. — Что… — медленно проговорила она, но Лев перебил ее, обращаясь к Демидову: — Должен вам напомнить, что чистосердечное признание существенно смягчает вину и обязательно будет учтено следствием. Также хочу обратить ваше внимание на то, что нам практически все известно. — Это… Это… Ха-ха-ха! — вдруг ненатурально залился Демидов тоненьким визгливым смехом. — Господи, бывает же такая чушь! Значит, двадцать лет назад обвинили Анастасию, а теперь меня? Хотите задним числом лавры срубить за это дело? Ничего у вас не выйдет, господин полковник! — Значит, отказываетесь чистосердечно признаться, — кивнул Гуров, не обращая внимания на эмоциональные выкрики Демидова. — Тогда назад пути нет. Я сам расскажу, что произошло. Двадцать лет назад вы работали вместе с Петуховым и выглядели довольно успешным человеком. Но на самом деле на вас висел большой долг — этот вопрос мы тоже выяснили, не волнуйтесь. Его нужно было возвращать, а такой суммы у вас не было. И вы решили ограбить вашего компаньона Петухова. Вы были в курсе, что он хранит деньги дома. Также прекрасно знали, что вечером 20 июня его не должно быть дома. Вы приехали вечером к Петухову. Свет в окнах не горел, машины не было. Вы проникли в дом…