Где-то в глубине души он чувствовал, что Ида говорит ему не всю правду. А вот как выудить у девчонки все эти недоговорки, Стас пока не знал. Полковник Гуров вышел у опорного пункта участкового, в ведении которого находился коттеджный поселок Бутинино, не особо надеясь на что-то интересное, что мог бы от него узнать. Более того, он даже не был уверен, застанет ли участкового на месте — все же была суббота. Однако ему повезло, и в кабинете он обнаружил сидевшего за столом седовласого крепкого мужчину, примерно своего ровесника. Уже один этот факт порадовал Гурова — с такими и говорить проще, и толку, как правило, бывает больше, чем от молодежи. — Товарищ полковник, какими судьбами? — удивился участковый. — Да вот, товарищ капитан, кое-что случилось, — доброжелательно ответил Лев, протягивая ему руку. — А вы что, меня знаете? — Вы из Главного управления, а фамилия ваша, кажется, Гуров, — прищурившись, ответил участковый. — А вот как звать — не помню. — Зовут меня Лев Иванович. А вот я вас совсем не помню, — покачал головой Гуров. — Встречались давным-давно, на одном деле, я вас и запомнил. Меня зовут Суворов Владимир Иванович, и работаю я здесь уже почти двадцать лет. Что все-таки случилось? — Случилось, скажем так, не совсем у вас, но все же к вам отношение имеет, — ответил Гуров, присаживаясь на край стола. — Слушаю, — напрягся участковый. — В одной из семей вашего коттеджного поселка пропала девочка. Отправилась в школу на консультацию, а когда мать приехала забирать, ее и след простыл. Крайнова Вероника — знаешь такую, капитан? — Гуров перешел на «ты», дабы снизить официозность и дать капитану расслабиться. — Да, семью знаю. Живут здесь не так давно. — Что-нибудь сказать можешь про них? — Только очень общие вещи. Тут все семьи — на одно лицо. Все обеспеченные, все от посторонних глаз закрытые. Скандалы — за заборами, наружу — ничего. А что до Крайновых, я к ним как-то пришел, типа познакомиться, так там дамочка такая стервозная, разговаривать особо не захотела. Семья нормальная — муж, жена, дочь. Девчонка приличная, ни в чем таком не замечена. Да здесь все вообще как-то спокойно — если кто и безобразничает, то на выезде. — Это как? — не понял Лев. — Ну вот есть, например, такой Аронов Борис — двадцать с небольшим лет, рассекает на «Гелендвагене», любит устраивать всякие мордобои в московских клубах. Не один раз такое бывало. Но это же происходит не на моем участке, попадает он в полицию там, у вас в столице. Мне как-то поступило указание провести с ним беседу. — Неужели провел? — Попытался. Но разговора не получилось. Молодые «мажоры» — они все наглые. Выслушал с ухмылкой, сказал, что постарается впредь этого не делать, тут же переспросил: «Все у вас?» Ну а через неделю снова накуролесил. — А этот Аронов с Крайновыми имеет какие-нибудь пересечения? — Живут они почти что рядом, — ответил Суворов. — Ну а общаются или нет — не знаю. Я же говорю — все происходит за заборами. Разговаривают все через губу. А вот если что произойдет — то на меня наверняка все и выльется. Все шишки посыпятся, что не уследил, что не работаю, только штаны протираю. Ну, в общем, как обычно… — Понятно, — протянул Гуров, побарабанив пальцами по столу. — Ну а работа как здесь вообще? — А моя работа сводится к формальностям, — развел руками Суворов. — Собственно, у меня работы-то здесь и нет. С одной стороны, спокойно и ненапряжно, а с другой — скучно. Я вот работал до этого в весьма неблагополучном районе, на юго-востоке. Там было все на виду, и я уже через полгода точно знал: если где-то кого-то побили по пьянке — значит, это работа Лени Шитова, а если по-мелкому стибрили — значит, постарался Паша Косой. — Прямо как у Чапека, — улыбнулся Гуров. — Ну да, — подтвердил Суворов. — Весь мелкий криминал на виду. Все почерки, манеры — все было знакомо. А тут на виду вообще ничего. Вообще! — подчеркнул Суворов. Гуров понимающе кивнул и доверительно заговорил: — Ну вот смотри — ты переживаешь, что, коснись чего, то на тебя все повалится. А здесь вообще что-то бывает в смысле происшествий? Какие-то конфликты между жильцами, например? — Наверное, бывают, — охотно согласился участковый. — Только об этих конфликтах мне никто не докладывает. Разбираются сами. Для них я, участковый, — это обслуживающий персонал, причем тот, к которому можно годами не обращаться. А случись что — на меня все шишки! Сколько раз заявление писал, чтобы меня перевели! — Неужели здесь у вас такая надежная охрана, что никто никогда не пытался коттеджи ограбить? — поинтересовался Лев. — Охрана довольно надежная, если говорить о коттеджном поселке. У меня просто в участок входит еще и село — вот здесь проблем куда больше. Но тоже все… — Суворов запнулся, подбирая слово. — Короче, рутина. — А что-нибудь случалось здесь в последнее время? — отчаянно пытался хоть что-нибудь выпытать Гуров. — За неделю, за месяц? — Хулиганы стекло разбили на машине, пока хозяин отсутствовал. Потом прибегал, орал. Но это была сельская пьянь, я ее быстро вычислил… Собака покусала женщину — это уже проделки одного из коттеджных богатеев, он псину без намордника держит, — пожав плечами, ответил Суворов. — А посерьезнее что-нибудь? — Да нет же, говорю, — усмехнулся Владимир Иванович. — Ну а если подумать? — Если подумать, — вздохнул участковый, — то самое серьезное здесь случилось в прошлом веке, конкретнее, в 1998 году. Жил тут один бизнесмен по фамилии Петухов. Вот его ограбили, причем произошло все почти как в анекдоте. — Это как? — поднял бровь Гуров. — Он собрал большую сумму наличкой для предстоящей сделки, привез домой — и отлучился по каким-то делам. В этот самый момент в коттедж влезли и деньги все свистнули. — И что, не нашли, кто это сделал? — Нет, — покачал головой Суворов. — Ходили, правда, слухи, что это жена его грабанула. Настей вроде бы ее звали… Потому что она исчезла сразу после ограбления. Вместе с деньгами. Но правда это или нет, неизвестно. Я, честно говоря, сомневался. Она больная была, слабая, жила, можно сказать, за счет своего мужа, который постоянно ее по лучшим врачам возил, по заграницам… Куда она без него? Но это все мои предположения, они так и не подтвердились. Мутное дело… Камер тогда не было, заборов тоже особых не наблюдалось. Короче говоря, прошлый век. Сейчас такие дела здесь невозможны. Суворов умолк и сложил руки на столе, давая понять, что более ничего интересного сообщить Гурову не может. Да полковник и сам понимал, что от разговора с местным участковым ничего особенного ожидать не приходилось. На всякий случай он взял у участкового номер его мобильного и распрощался. Глава третья Вечером благодатной майской субботы, которая годилась для прогулки по Воробьевым горам или на худой конец по саду Эрмитаж — вот он, напротив, манил запахами расцветающих кустарников, — именно этим теплым вечером полковники Гуров и Крячко были вынуждены заниматься неожиданно нагрянувшим делом о пропавшей Веронике Крайновой, вместо того чтобы с женами отправиться прогуляться по вышеозначенным местам. В кабинете присутствовал и генерал-лейтенант Орлов, который тоже сожалел об упущенных шансах провести этот вечер более приятным образом. — Ну версия первая, и она же, на мой взгляд, верная, — рассудительно начал обсуждение Гуров. — Девчонку достала семья, а если быть точнее, то мамаша. И она сдернула, скорее всего, с каким-то неизвестным нам пока молодым человеком. При этом, как уже ясно, приняла все меры предосторожности, чтобы быстро мы ее не нашли. — Телефоны? — коротко уточнил Орлов. — Да. Все по классической схеме — телефон недоступен, «симка» выброшена в районе школы. — И это все накануне ЕГЭ? — скептически усмехнулся Крячко, глядя на Гурова. — Да, накануне ЕГЭ, — спокойно ответил Лев. — А что такого? — Сдала бы экзамены да и свалила бы, — покачал головой Станислав. — А ты думаешь, что эти самые экзамены для молодых что-то значат? Что они все такие ответственные и о будущем думают? Сам вон жаловался на свое подрастающее поколение… Крячко метнул на напарника неприязненный взгляд и упрямо произнес: — Моя версия — произошло действительно похищение. — И кто же это сделал? — Этого мы пока не знаем. Кстати, в лицее на подоконнике в туалете была обнаружена кровь, и она не принадлежит Веронике Крайновой, эксперты только что сообщили. Ты же данные по Веронике собрал? — Ну, — нетерпеливо постучал пальцами по столу Лев. — Вот тебе и ну! — огрызнулся Крячко. — Группа крови у Вероники — первая, а кровь на подоконнике — третья. — И что это доказывает? — То, что, возможно, человек, который ее похитил, и оставил эту кровь. — Это никак не опровергает и моей версии. Вот ты был в этой армянской семье… Как их? — Андроникян, — подсказал Крячко. — И что они тебе сказали? Что Вероника собирается поступать в другой институт — не тот, который ей приготовила мамаша. — И что? — А то, что она просто сдернула, к чертовой матери, из дома, — махнул рукой на напарника Гуров. — И никто, скорее всего, ее не похищал. Поэтому она найдется, и довольно скоро. Где ей долго обретаться-то? Деньги кончатся — и вернется к «плохим» родителям. — Только вот что-то непонятно, где ее искать, — проворчал Станислав. — Или ты предлагаешь ждать, пока у нее деньги закончатся? — вмешался Орлов, который боялся бездействия со стороны своих подчиненных. А еще больше он боялся, что во время этого бездействия его станет донимать своими звонками докучливая и вредная Наталья Крайнова, и от этого у него подскочит давление и зашалит сердце. — Ну ты как в первый класс пошел! — бросил ручку на стол Гуров. Обращался он к Крячко, игнорируя вопрос Орлова. — Мы что, много дел в первый же день раскрывали? Конечно, пока все непонятно — нужно просто работать дальше… Хотя, честно говоря, не особо хочется. — И он с тоской посмотрел на молодую листву деревьев на Петровке, которая призывно шелестела на ветру сквозь окна Главка. — Ладно, прекращайте балаган! — стукнул кулаком по столу генерал Орлов. — Майская погода, что ли, ваши мозги размягчила? — добавил он, перехватив взгляд Гурова, устремленный на улицу. — Мы сегодня с утра всей этой хренью занимаемся, уже вон двенадцать часов кряду, — ворчливо отозвался Крячко. — А сегодня выходной, вообще-то… Пришли на работу на свою голову.