– Да, становится прохладно, – согласилась я, чтобы хоть немного отвлечься от ощущения собственной беспомощности, и потерла руки, потом поискала в карманах пальто перчатки. Джейми истолковал мой жест по-своему и чуть приподнял шапочку, из-под которой торчали во все стороны его длинные отросшие волосы. Они доходили ему почти до плеч. – В таком случае, не смею вас больше задерживать. До свидания, – сказал он, и внутри у меня все перевернулось. Я так ждала этой встречи, неужели сейчас мы просто разойдемся? Ну нет! – Нет-нет, подождите минутку, мистер Леннокс, – поспешно крикнула я, когда он уже почти отвернулся от меня. – У меня к вам просьба. Точнее, это заказ, – тут же поправила себя я. Это раньше, когда у меня не было денег, я просила и выменивала вещи, а сейчас-то могла заплатить. Хотя это до сих пор казалось мне невероятным. И снова у меня возникло ощущение, что я просто разбрасываюсь деньгами, которые мне не принадлежат. Вряд ли я избавлюсь от этой привычки, хотя уже достаточно давно живу у мисс Брэндон-Уэлдерсон. – У меня есть такой механический медальон, который должен открываться, когда нажимаешь… Ну, в общем, он не открывается, – попыталась я описать проблему и чуть не задушила себя, пока развязывала шарф, чтобы расстегнуть цепочку. – Так он у вас с собой? – удивленно пробормотал Джейми и протянул руку за медальоном, который я наконец высвободила из выреза своего платья. Я не ответила на его вопрос, решила не говорить, что медальон со мной всегда. Даже Анимант я не раскрыла эту деталь из своего прошлого. Потому что мне и самой казалось очень глупым цепляться за воспоминания о том, кто наверняка уже забыл обо мне. Я нерешительно отдала медальон Джейми Ленноксу. Он развернул футляр в форме цветка, рассмотрел рисунок на крышке. Там была изображена молодая женщина в профиль. Кто она такая, я и сама не знала. Руки Джейми были все покрыты мозолями и не отличались в этом от рук любого другого механика, но при этом пальцы у него были длинные и тонкие, как у всех часовщиков. Он осторожно нащупал затвор, коснулся маленького вращающегося винта на верхней стороне, который и должен был открывать крышечку, если бы механизм правильно работал, а затем через прозрачную заднюю панель посмотрел внутренний узор медальона. – Он очень красивый, – восхищенно пробормотал он. – Да, я… – к горлу подкатил комок, и я с трудом смогла закончить фразу: – …я его унаследовала. Тотчас снова нахлынули воспоминания о тех похоронах. Скорбные лица, черные цилиндры. Никто не плакал, хотя многие горестно всхлипывали, но не искренне, а больше для вида. К концу жизни Квинтон Бофорт остался совсем один, его мало кто навещал, хотя, конечно, за свою долгую жизнь он завел много друзей. А потом он постарел и лишился зрения, стал слаб и немощен. Единственными, кто не бросал его до последнего часа, были мы с Бенджамином Грином. Его верный дворецкий да девушка из трущоб, что приходила к нему раз в неделю, чтобы почитать ему вслух, – вот и все его общество. Но он успел стать моим другом, моим наставником. И один только мистер Грин видел мои слезы, когда вручал мне маленькую шкатулку с медальоном. – Берите, не отказывайтесь, мисс Хеммильтон. Он хотел, чтобы эта вещица хранилась у вас, – звенели в моей голове его слова. – Соболезную, – проговорил Джейми, пытливо глядя на меня, и я тряхнула головой, прогоняя грустные мысли и возвращаясь в реальность. В холодный зимний вечер, не имеющий ничего общего с тем знойным летним днем в прошлом году, когда хоронили Бофорта. Я молча и сдержанно кивнула, а потом указала на украшение в руках Джейми. – Так что с ним? – С первого взгляда и не понять. Придется вскрывать, чтобы определить, что именно не так. И, если нужно, я так и сделаю. – Да, я была бы вам очень признательна, – закивала я, стараясь не отвлекаться на скорбные воспоминания. Прошлое осталось в прошлом, и изменить его было уже нельзя. – Что ж, тогда отнесу его в мастерскую и там изучу получше, договорились? – спросил Джейми. Я видела, что его глаза горят от нетерпения. Ему хотелось скорее приступить к работе, а я вдруг испугалась, что на некоторое время лишусь вещи, к которой уже привыкла, которая стала частью меня. И на сердце стало очень тяжело, хотя я и пыталась его убедить, что причин для беспокойства нет. – Не хотелось бы отдавать его совсем. Можно я пойду с вами? – быстро спросила я в ответ и еле сдержала смех, когда Джейми замер в удивлении. – Хм, вы серьезно? – пробормотал он, не спуская с меня глаз. Действительно походило на шутку, притом не самую лучшую. Ведь в тот момент он считал меня жутко богатой юной леди, которой, по его мнению ↫Да, признаю, мастерская у меня в довольно запущенном состоянии. Но ведь я в ней работаю, и она вовсе не предназначена для того, чтобы принимать там гостей., было бы очень некомфортно в его жалкой и грязной мастерской. – У меня достаточно времени в запасе, – быстро пояснила я. – К тому же, я очень любознательна, а ваша работа кажется чрезвычайно интересной. И тут я не лукавила. Я действительно хотела понаблюдать за работой Джейми Леннокса. Я знала разных людей самых разных профессий, но вот часовщика среди моих знакомых до сих пор не было, так что я сгорала от любопытства. Как живет часовщик, что ему больше всего нравится в его работе, что для нее вообще нужно… Раньше я каждый день узнавала что-то новое, и меня это очень радовало. Но сейчас, живя на городской вилле и учась в университете, времени на это было не так уж много. И вот наконец хорошая возможность снова отвлечься от рутины. – Благодарю за неожиданный комплимент, мисс… – начал Джейми, возвращая мне медальон, и тут запнулся. Улыбка медленно сползла с его лица. – Вы так и не назвали мне своего имени, или я уже успел его снова забыть? Я от души расхохоталась. От этого неожиданного шума с ближайшего дерева, испуганно каркнув, взлетела ворона. Клиффертон, конечно, тотчас отчитал бы меня за непристойное поведение, но его поблизости не было, так что я могла делать все, что захочу. К тому же, Джейми Леннокс не был важным надутым джентльменом, который не терпел, когда девушка громко выражала свои эмоции. Он был простым рабочим, механиком, и в его присутствии я чувствовала себя свободной от всех ограничений высшего общества. – Элиза Хеммильтон, – представилась я, протягивая ему ладонь для рукопожатия. Да, вот так запросто. А почему бы и нет? Хотелось посмотреть, как Джейми Леннокс отреагирует на этот жест, и он, не задумываясь, пожал мне руку и снова расплылся в улыбке. – Но, пожалуйста, зовите меня просто Элиза, – предложила я ему, и лукавая улыбка скользнула по моим губам. – Или можно еще Лиз. Так будет даже легче запомнить, – поддела я его, и он неуверенно кивнул. Думаю, он это сделал, потому что я вела себя так решительно. На самом же деле он в тот момент наверняка думал о том, как бы случайно не забыть мое имя. Что ж, на первом свидании не без разброда да шатаний. 7. Так было и раньше Мы спустились к метро. Нечасто я позволяла себе такое удовольствие. Раньше мне на это просто денег не хватало, а сейчас я как-то даже подзабыла, что оно вообще существует. Это жуткое чудовище, извергающее пар, шныряющее под землей, извивающееся подобно змею и жадно поглощающее людей. Действительно современный дракон. Но поистине захватывающе. Мне даже нравился резкий запах тлеющего угля и горелого масла, хотя в носу от него противно щипало, и во рту тоже ощущалась горечь. Но насколько же это все в целом поражало. Не восхититься было просто невозможно. С тех пор, как Анимант покинула Лондон, я на все смотрела с равнодушием или унынием. Только мелочи вроде такого чуда прогресса или нового интересного знакомства с Джейми Ленноксом и поднимали мне настроение. Вокруг все гремело и грохотало, голоса людей на платформе звучали максимально неестественно и гулко, как будто мы оказались в древней пещере или в каком-то другом мире. Вот подъехал поезд, тормоза отчаянно заскрипели, будто кто-то царапал ногтями по грифельной доске, и вся станция вмиг стала серой от дыма, из-за чего на глазах у меня выступили слезы. Джейми проложил нам путь к одной из раскрывшихся дверей, и в следующую секунду механический зверь поглотил нас вместе со всеми остальными людьми. Поездка прошла удивительно быстро, и мой спутник все говорил, говорил, говорил о каких-то технических подробностях, которые звучали чрезвычайно интересно, но я все равно ничегошеньки не понимала, хотя он пытался объяснять простым языком. Поэтому даже в этом отчете я не смогу повторить слова Джейми, как бы сильно ему этого ни хотелось. Скажешь тоже! Когда мы вышли в Хокстоне, до мастерской оставалось уже недалеко. Солнце клонилось к горизонту, но, поскольку стояла холодная осень, ранний закат вовсе не означал, что уже поздно и всем пора по домам. Нет, на улицах было еще много людей. Подняв воротники пальто до ушей, они спешили домой со смен на заводах или как раз туда и шли. Навстречу нам шла группа женщин. Все они радушно поприветствовали Джейми, меня же окинули удивленным взглядом. Джейми здесь, похоже, все очень любили. Только он этого даже не замечал. – Что скажете? Здесь все так, как вы себе представляли? – спросил Джейми, сворачивая в узкий переулок. Я недоуменно посмотрела на него, а потом вспомнила, что до сих пор не рассказала ему о своем происхождении. Вот он и решил, что я без провожатого в рабочем квартале не сориентируюсь. Он принял меня за юную аристократку – из-за богатого платья, которое я сегодня надела. Дело в том, что сегодня в полдень мисс Брэндон-Уэлдерсон отправила меня в библиотеку, чтобы я передала письмо мистеру Риду. Ей было крайне важно, чтобы во время этого визита я выглядела подобающим образом и не опозорила ее. Поэтому на мне было шерстяное ржаво-красное платье с пышной юбкой в изящную складку, из-под которой выглядывала тафта, по цвету чуть темнее самого платья. И пальто я надела не повседневное, а сшитое специально на заказ, с красивыми аппликациями. Эта модель сочеталась по цвету с платьем. Даже перчатки сочетались идеально, только вот я отчего-то никак не могла их найти. – Дорогой мой мистер Леннокс, я бывала здесь гораздо чаще, чем вы можете себе представить, – нарочито недвусмысленно ответила ему я и, задорно подмигнув, уверенно зашагала по темному переулку. Здесь все было так знакомо, даже в какой-то степени успокаивало, и я улыбалась покрытым сажей стенам и проторенному тротуару. «Ты почти дома», – шепнул голос в моей голове, хотя я прекрасно знала, что мой дом теперь – на Парк-стрит, а в ту тесную квартирку с выцветшей синей дверью я уже никогда не вернусь, если только не проявлю себя не с самой лучшей стороны, и моя благодетельница в гневе не укажет мне на дверь. А это вполне могло произойти. Эта мысль одновременно пугала и обнадеживала. Я люблю свою семью и хочу проводить с ней больше времени, пусть даже для этого мне снова пришлось бы голодать и мерзнуть. Если бы только могла, я бы вытащила их всех из той грязной дыры, где они ютились, и перевезла к себе в роскошный особняк на Парк-стрит. – Вот и пришли, – сказал Джейми Леннокс, указывая на массивную деревянную дверь справа от меня. Несмотря на тусклое освещение, я сразу заметила, что дверь не заперта на замок, а просто приоткрыта. Хотя я в тот момент ничего не знала о привычках Джейми Леннокса, в голове у меня сразу же зазвенели тревожные колокола. Ни один здравомыслящий человек в Лондоне не оставил бы дверь открытой с наступлением темноты. – В мастерской есть кто-то еще? – невинно поинтересовалась я, чтобы не показывать свой страх. – Просто дверь открыта. Джейми как раз выудил из кармана связку ключей и резко поднял голову. – Что? Нет… – вырвалось у него, и он поспешил осмотреть дверной замок. – Не поврежден, – заключил он, но по его голосу я поняла, что он подозревает худшее. Как, впрочем, и я. Замок взломали. – Может, вы сами забыли запереть? – с надеждой проговорила я, хотя сама в это не слишком верила, но Джейми решительно покачал головой. – Я точно помню, что запирал, – уверенно ответил он, но его мысли, судя по всему, были уже далеко, потому что он даже не посмотрел на меня. Он шумно вдохнул и, с силой толкнув приоткрытую дверь, замер на пороге. Внутри было темно, только фонари из переулка слабо освещали грубый каменный пол у самой двери. Там лежало что-то небольшое. Я шагнула ближе, чтобы лучше рассмотреть. Это оказалась шестеренка.