Полсон лукаво улыбнулся. – Я весь в ожидании, Рейчел. – Выяснилось, что он звонил на номер в вашем доме, Марк. Заместитель директора ФБР сохранил улыбку на лице, но она больше не выражала никаких эмоций. Улыбка застыла и превратилась в маску, скрывающую то, что творилось у него в голове. – Скажите мне вот что, Марк. Кто из вас приказал Саре Вейл и Лайлу Джонсону убрать меня? Лицо у Полсона сделалось обиженным. Не открывая рта, он провел языком по зубам. А потом наконец сказал: – Джейкс был идиотом. – Но полезным – хотя бы для руководства Бенджамином Миттагом. Теперь улыбка Марка исчезла. – Думаете, я управлял Миттагом через Оуэна? Это безумие. Прю покачала головой. – Оуэн руководил Миттагом задолго до вашего появления здесь. Но вы же не идиот. Вы провели кое-какое расследование. Узнали, какие дела проворачивает Джейкс, а потом решили задействовать его агента под прикрытием на пользу некоторым своим друзьям. Как, кстати, поживают ваши акции в «Плейнс Кэпитал»? – Мои акции? – Замглавы Бюро начал хватать ртом воздух, а потом выдавил: – Вы это что, серьезно? – Руки его задергались, и он моментально утратил контроль над собой. – Бог с вами, Рейчел! Вы, должно быть, считаете меня чудовищем. Прю и сама не знала, что о нем думает, но теперь все, что он говорил, было бесполезно. – А что?! – взвизгнул Полсон. – Вы бы предпочли, чтобы банда боевиков бродила по стране, взрывая все к черту? – Они никогда ничего не взрывали, – возразила женщина. – Потому что мы им не позволили. Возможно, подумала Рейчел, он действительно верит в то, о чем говорит: корпорации – это стабильность. А может быть, имеет в виду прежде всего свой банковский счет. Есть ли тут разница? – Неважно, что я думаю, Марк, – сказала она. – Связи имеют значение, особенно для таких, как вы. Полсон шумно выдохнул и обвел взглядом свой кабинет, посмотрел на свои фотографии с президентом и с другими политиками. – Может, расскажете мне о своих друзьях – о тех, которым вы помогали? – предложила Прю. – А не много ли вы хотите? – сорвался ее бывший босс. Не сдержавшись, она улыбнулась. Марк посыпался за считаные минуты. Все получилось слишком просто. – Можете сказать Джонсону и Вейл, что покушение на меня – или любого, кто причастен к этой истории, – лишь усугубит ситуацию, – предупредила женщина. Полсон молчал целых десять секунд, постепенно успокаиваясь. – Вы задумали шантаж, Рейчел. Я вижу это по вашим глазам, – сказал он потом и осуждающе покачал головой. – Что вам нужно? – Ну, во-первых, я хочу, чтобы отпустили Кевина Мура. И не трогайте его паспорт. – Ладно, – согласился Марк, взмахнув рукой, словно нетерпеливый волшебник, походя превращающий невозможное в возможное. – Что-нибудь еще? – Ваше место. Его кулак упал на стол, как подстреленная на лету птичка. – Что? – Вы всё слышали. – Я не могу выбирать себе преемника. – Ничего, замолвите за меня словечко у директора. Он ведь старый приятель президента? Кажется, они вместе в гольф играли, верно? На собеседовании я буду просто очаровательна. Посмотрим, что из этого выйдет. Главное – вы сейчас же уходите в отставку. – Вы серьезно? – Проверьте. Снова повисло тягостное молчание. А затем дверь открылась, и в кабинет заглянул Лу Барнс. Увидев сидящую Рейчел, он разинул рот, но потом закрыл его. Похоже, на уме у него было что-то более важное, чем опальная экс-коллега. – Марк, вам нужно на это взглянуть… – начал он. Полсон посмотрел на Прю. Лицо у него вспыхнуло, и он поднялся. Они прошли за Барнсом сквозь толпу сотрудников в его отгороженный стеклом офис, где кучка людей сгрудилась возле телевизора с широким экраном. Все новостные каналы передавали одно и то же: репортажи о спонтанных массовых демонстрациях, проходивших в двенадцати крупнейших городах, в том числе в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Далласе, Сан-Франциско, Сиэтле, Детройте, Чикаго и Вашингтоне. Толпы людей заполняли улицы, обтекали небоскребы и медленно перемещались к главным местным достопримечательностям. «Ни одна из этих демонстраций не согласована с местными властями, – говорил комментатор. – Полиция не знает, что делать». – О, черт, это же мы, – сказал кто-то, когда картинка сменилась, и Рейчел увидела толпу человек в сто или больше, собравшуюся у Здания Гувера и текущие к ней через проезжую часть реки людей. Прю выглянула из офиса Барнса, окруженного зрителями. С десяток агентов уже стояли перед окнами фронтальной стены и смотрели вниз. – Они ничего не говорят, – заметил Барнс. – Что? – спросил Полсон. – Никаких лозунгов. Рты закрыты. Никаких требований. Ни в одном из городов. Повсюду гробовое молчание. – Коловращение, – вспомнила Рейчел. Марк озадаченно посмотрел на нее. – Что? Он не успел переспросить, потому что Прю вышла из офиса, пробилась сквозь толпу и направилась к лифту. У входа на первом этаже маячило несколько сотрудников – остальные опрометчиво рассудили, что безопаснее скрыться с глаз и перешептываться по телефону. Рейчел увидела Натана, глазеющего в окна и держащего руку на рукояти пистолета. Заметив ее, он сказал: – Агент Прю, я бы на вашем месте не стал выходить туда. – Все в порядке, – ответила Рейчел, хотя толком и не знала, будет все в порядке или нет. Она действительно ничего не знала, потому что не умела заглядывать в будущее. Никто не умел. Пройдя сквозь двери, она шагнула на улицу. Барнс не соврал – они молчали. Немая стена людей, стоящих плечом к плечу и глядящих на нее. Ни гнева, ни злобы, только тысячи глаз, заставляющих почувствовать, что с этого момента она не одна. Это было ужасно. Первым делом захотелось отвести взгляд, но Прю сразу устыдилась своего малодушия, и поэтому стала смотреть на всех собравшихся. Это оказалось непросто – их глаза сверлили ее, проникая все глубже, до самого сердца. Ей снова стало страшно, и она торопливо пошла по тротуару прочь. Достигнув конца квартала и края толпы, Рейчел увидела, что к зданию ФБР продолжают стекаться демонстранты. Молча. Вдали послышался вой сирен. Сюда спешила полиция. Коловращение Четверг, 24 мая, 2018 год Глава 01 Прошло два месяца с тех пор, как она, охваченная отчаянием, возвращалась к Пенн-стейшн и думала, что для нее все кончено. А сегодня денек выдался роскошный, теплый, но не душный. Конечно, автомобили, шум и толпы рассеянных прохожих никуда не делись, но когда она добралась до Брайант-парка, ее глаза отдохнули на этом зеленом природном уголке, пусть и занятом тележками с едой, разносчиками листовок и горожанами, раскинувшимися на траве и болтающими по телефону, между делом откусывая от сэндвичей и хрустя соевыми снеками. В глубине парка она заметила молодых людей – еще подростков, – дремлющих на солнышке возле груды протестных табличек. В эти дни у каждого нашлась причина поучаствовать в протестах. Рейчел отыскала скамейку и устроилась на ней, наблюдая за происходящим вокруг. Джеймса Салливана – точнее, Майло Уивера – она не замечала, пока он не оказался в десяти шагах от нее и не снял солн-цезащитные очки. Его костюм, в отличие от того, который он носил в Сан-Франциско, не бросался в глаза, но она помнила эти грустные, в темных обводах, глаза и хлопья седины в волосах. Хлопьев этих заметно прибавилось. А еще она заметила у него на пальце серебряное обручальное кольцо. И улыбку. Он подошел ближе, и она выпрямилась. – Не против, если я присяду? Прю кивнула на свободное место возле себя, и Майло присел, упершись ладонями в колени. Глубоко вздохнул.