– И я тоже искренне доволен тем, как неожиданно сложилась моя судьба, – согласился с ней стоящий рядом худой высокий парень. – Ведь теперь я смогу раскрыть в себе новые умения и научиться тому, чему на Земле меня никогда бы научить не смогли. Их глаза горели восторгом и предвкушением, и именно их счастливые лица заставили меня окончательно успокоиться и принять ситуацию такой, какая она есть. Вот если бы Лешка еще нашел способ связаться с кем-то из родственников, если бы сам сказал, что ему все нравится, я бы перестала волноваться. Но его телефон все так же был выключен. А ближе к вечеру мне позвонила Лерка и заявила, что я непременно обязана заехать к ней на бокал вина, потому что скоро она улетает. Настроения что-то праздновать не было, но тем не менее после работы я оставила машину дома, переоделась и на такси отправилась к подруге. – Сашка, ты прикинь, я, оказывается, супераналитик, – заявила Валерия вместо приветствия. – Это ты с чего взяла? – поинтересовалась я, проходя вслед за подругой в ее любимую беседку, где нас уже ждали нарезанные фрукты и открытая бутылка белого сухого вина. – Так сегодня проверку прошла у наших инопланетных благодетелей, – с широкой улыбкой пояснила она. – Они сказали, что у меня даже дар там какой-то есть. Типа будущее могу видеть, если научусь. Выдали заключение этой… как ее?., экспертной комиссии и сказали, что в течение недели мне пришлют вызов для отправления к месту обучения. А оно знаешь где? – она загадочно ухмыльнулась и, чиркнув зажигалкой, прикурила тонкую ментоловую сигарету. – На Гринее. Это планета такая. Фиг знает где находится. Сказали, неделю добираться. Прикинь, Сашка, всего какую-то неделю! И это до другой планеты! Она говорила быстро, и было видно, что Лера и правда в восторге от того, какой сюрприз ей преподнесла жизнь. Ее черные волосы были немного растрепаны, будто она сама их лохматила, а подобное она делала, только если сильно чему-то радовалась или сильно из-за чего-то переживала. – А как родители отреагировали? – спросила я, не особенно понимая ее радости. – Никак, – отмахнулась та, вдыхая терпкий дым с легким запахом мяты. – Мама сразу капель себе накапала, а папа заявил, что не пустит. Генка – тот и вовсе ультиматум мне поставил: если уеду, то он меня ждать не будет. Козел, – сама же резюмировала Валерия. – Может, он боится за тебя, хочет таким образом остановить? – высказала я свое осторожное предположение. – Да он просто завидует, – насмешливо бросила подруга. – Его ведь никто не проверял. Староват он оказался в свои двадцать восемь для таких проверок. Но если бы мы с ним местами поменялись, уверена, он бы свалил, не раздумывая. Ее глаза горели как-то странно. Я знала Лерку без малого десять лет, но такой взбудораженно-счастливой видела впервые. Да и Гену своего она любила и точно не смогла бы так вот спокойно принять скорое расставание. Именно это ее непонятное состояние и натолкнуло меня на одну мысль: – Лер, а были среди людей, которые проходили проверку, те, кто отказался от обучения? – А? Отказался? Да кто бы отказался? Все радовались как дети. Радовались? Все? Слишком уж это не похоже на правду. – Лер, а может, не поедешь? Страшно мне за тебя. Все же это даже не другой город или другая страна. А другая планета. И говорят там точно не на русском, а ты даже английский толком выучить не смогла. – Прорвусь, – уверенно усмехнулась подруга и подняла бокал. – Давай лучше выпьем за перемены в жизни. Пусть они будут для нас счастливыми! Она опустошила свой бокал почти наполовину, я же смогла сделать только один глоток. А в мыслях появился странный вопрос: если все так рады и счастливы, если всех после проверки отпускают домой, то почему Лешка не вернулся? Увы, на этот вопрос Лера ответа мне не дала. Хотя и сказала, что были те, кто после всех тестов просто не выходил из лаборатории. Но спрашивать об этом она ни у кого не стала. В тот вечер я просидела у Леры почти до полуночи. После выпитой бутылки вина она опьянела настолько, что неожиданно осознала, что скоро уедет очень далеко, вряд ли нам удастся в ближайшие годы увидеться. Мы долго говорили, вспоминали прошлые наши гулянки, совместные приключения, учебу в школе. Смеялись, даже немного погрустили о прошлом. И только перед самым моим отъездом домой Валерия все же призналась, что боится. – Почему мне так страшно, Сашка? – спросила она, обхватив себя руками за плечи. – Днем не боялась ни капельки, а сейчас едва сдерживаюсь, чтобы не разреветься. Я ведь правда буду совсем одна на чужой планете. – Тогда откажись, пока еще не поздно, – сказала я, глядя на нее с сочувствием. – Лер, здесь наш дом. И на Земле тоже все будет меняться. Я не сомневаюсь в этом. Не улетай. Ты же прекрасный специалист, адвокат, и работу свою любишь. Зачем тебе этот прыжок в неизвестность? – Поздно, Саш, – проговорила она, низко опустив голову. – Я все уже подписала. И шефу отдала заявление на увольнение. С Генкой… поругалась. Гадостей ему наговорила. Последнюю фразу она произносила, едва сдерживая всхлип. Но плакать на моем плече все равно не стала. Лерка всегда говорила, что нельзя показывать свою слабость даже самым близким людям. Она была сильной, и я рядом с ней самой себе начинала казаться сильнее. Решительней. Смелее. Лера всегда знала, что делает. Но сейчас я отчетливо видела, что она совершает ошибку. Идет против самой себя. И именно это казалось мне неправильным. – Может, тебе что-то вкололи, чтобы ты на все согласилась? – спросила я, глядя в ее серо-голубые глаза. – Лер… – Поздно, Санька. Поздно, – отозвалась она, и ее голос прозвучал непривычно сдавленно. – Они от меня уже не отстанут. В этот вечер я впервые уезжала от Валерии с тяжелым сердцем. Мне не хотелось оставлять ее в таком состоянии, но она заверила меня, что ей нужно побыть одной. Подумать. И я не стала настаивать. После встречи с ней у меня появилась уверенность, что Лера точно не одна такая – вовремя опомнившаяся. Должны быть и другие. Наверняка есть несогласные улетать. И они должны понимать, что скрыться, спастись смогут, только объединившись. Создав этакую коалицию, подпольную организацию одаренных, не желающих идти на поводу у навязанной им инопланетной системы. Кажется, именно о таких говорила мне Катя. И в который раз эта искусственная девушка оказалась права. Через три дня Лера пропала. Утром, еще до начала рабочего дня мне позвонила ее мама и спросила, не знаю ли я, где Валерия. Она-то и рассказала, что накануне вечером та вела себя странно, была нервной, дерганой, грустной. А ночью родители обнаружили, что Лера уехала. Собрала вещи, захватила все свои побрякушки, любимые книги и укатила в неизвестном направлении. Конечно, я высказала предположение, что ее вызвали для прохождения обучения, но… получила отрицательный ответ. Оказывается, Лерка оставила родителям записку, что не желает идти на поводу у инопланетной системы и будет искать другие выходы из сложившейся ситуации. Она просила их не волноваться. Сообщила, что не останется одна. Но подобное поведение было совершенно несвойственно для обычно серьезной Леры. Она всегда старалась принимать взвешенные решения, не шла на поводу у эмоций. И тут вдруг… сбежала? Решила спрятаться? Но где? Я сильно сомневалась, что на Земле осталось хотя бы одно место, о котором не знали бы инопланетяне – все же их технологии существенно превосходили наши. А значит, они точно найдут беглянку, где бы она ни пряталась. Так не сделала ли Лера этим побегом себе хуже? Конечно, я попыталась ей позвонить, но ее телефон предсказуемо оказался выключенным. И тогда мне пришло в голову попросить помощи у Кати. – Ты желаешь, чтобы я ее нашла? – спросила голографическая брюнетка, появившись на заднем сиденье моего «Ниссана», когда я возвращалась с работы домой. – Попробуй! У тебя же есть доступ к информации. Пусть Лешу ты не обнаружила, но, может, с Лерой получится? Та кивнула и исчезла. А появилась только спустя пару часов, сообщив, что результатов нет. Это было хорошей новостью. Ведь если мой галути не смог найти Валерию, то значит, она хорошо спряталась. Вот только с большой долей вероятности она могла попасть в руки новых властителей нашей планеты. И о том, что они сделают с ней за попытку сопротивления, я старалась не думать. * * * Комиссии и исследования продолжались. О них говорили по телевизору, там же рассказывали о том, что уже сорок шаттлов увезли с Земли будущих студентов. Что скоро эти юные дарования прославят родную планету на весь Союз. Что мы должны гордиться ими. Вот только гордиться как-то не особенно получалось. Да, в интернете, по радио, по всем каналам телевидения происходящее освещали исключительно с хорошей стороны. Но на деле все обстояло иначе. Родители не желали отдавать своих детей, они устраивали митинги, забастовки, шествия. Они требовали прекратить этот дикий отбор или открыть нужные учебные заведения на Земле. Такие собрания быстро разгонялись. Многие из участников получали на работе строгий выговор с лишением премий. А тех родителей, кто спокойно принимал отъезд своих чад, наоборот, поощряли. Им выдавали так называемый «дар лояльности» в размере тройной месячной зарплаты. Это немного остудило пыл протестующих, но несогласные все равно остались. После того как забрали Лешу, нашу семью не трогали почти два месяца. Казалось, новые власти просто забыли, что я тоже подхожу под критерии их отбора. Вот только Катя упрямо утверждала, что до меня еще дойдет очередь. И не ошиблась. В середине ноября я получила сразу три одинаковых уведомления: одно привезли домой, второе прислали на рабочую электронную почту, а третье и вовсе высветилось на экране моего мобильного. Там значилось, что уже завтра мне предписано явиться для тестирования и проверки показателей уровня внутренней энергии. Конечно, первой мыслью было просто проигнорировать это сообщение. Сказать, что ничего не получала, но тут вмешался мой непосредственный начальник, которому поручили проконтролировать исполнение мной полученного приказа. Родители тоже единодушно заявили, что я просто обязана проверить, на что на самом деле способна, говорили, что не стоит упускать такой шанс. Но согласилась я даже не из-за них. Куда сильнее меня привлекала возможность узнать хоть что-то о Леше. Катя же и вовсе была настроена чрезвычайно решительно, если такое вообще можно сказать о существе без души. Она заявила, что постарается подключиться к закрытой информационной сети наших захватчиков. Уж там-то точно должны иметься данные обо всех, прошедших этот идиотский отбор, как и об их дальнейших судьбах. Конечно, я всецело поддержала ее затею и даже заявила, что буду послушной паинькой. Неудивительно, что, отправляясь в исследовательский центр следующим утром, я чувствовала себя настоящим шпионом на задании. Меня даже толком не волновало, найдут ли во мне какие-то скрытые таланты. Все это казалось несущественной мелочью, куда важнее была сама возможность узнать что-нибудь о младшем братишке. Вот только по мере приближения к месту назначения мне становилось все страшнее. Под исследовательский центр переделали несколько корпусов, принадлежащих центральной городской больнице. Выделенную территорию обнесли высоким забором – метра четыре, не меньше; выставили вооруженную охрану. Честно говоря, сие место теперь больше напоминало какой-то военный объект, и это не могло не пугать. У ворот мне преградил путь мужчина в серой форме – такой же, в которой когда-то предпочитал ходить Гай. Я же опешила настолько, что даже поздороваться не смогла. Просто протянула ему лист с предписанием и отступила на шаг назад. – Александра Юрьевна Гарская, – прочитал охранник, переводя взгляд с меня на лист, где имелось мое изображение, как в паспорте. Может, мне показалось, но меня рассматривали с откровенным подозрением, будто я не скромная земная девушка, а диверсант под прикрытием. Но, увы, этот сканирующий тяжелый взгляд оказался только началом. Может, я и правда выглядела странно или подозрительно, но меня заставили отдать для досмотра сумку. Погрузили ее в какой-то странный контейнер и только после этого вернули. При этом мой мобильный в ней выключился и включаться больше не желал. – Это необходимые меры предосторожности, – невозмутимым тоном заявил охранник в ответ на мое возмущение. Зато меня наконец пропустили на территорию исследовательского центра и даже проводили до входа в нужное здание. Там в холле ожидали своей очереди на проверку еще несколько молодых людей: три парня и две девушки. Все – моего возраста, но никого из них я раньше не видела, никто из них не казался мне знакомым. – Привет, – поздоровалась я, обращаясь ко всем сразу. – Все на проверку? Кто последний? Светловолосый молодой мужчина, явно не обиженный в этой жизни родительскими деньгами, оценивающе осмотрел меня с ног до головы и нехотя ответил: – Они сами вызывают. Так что рекомендую присесть и запастись терпением. Тут некоторые уже несколько часов ждут. – Спасибо, – выдавила я и направилась к неудобной на вид кушетке. Никто из ожидающих между собой не разговаривал. Все выглядели какими-то чрезмерно напряженными, нервными. Сидящая напротив меня коротко стриженная брюнетка каждые две минуты доставала из сумки свой телефон и безуспешно пыталась его включить. Расстраивалась, вздыхала, убирала обратно. А потом начинала все по новой. Остальные просто сидели, думая каждый о своем. Общаться никто не желал, и потому я все же решила проверить, как там поживает мой галути, привычно переведенный в режим «секрет». «Катя, – позвала я мысленно. – Ты как?» Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь