Ана скрестила руки на груди. Черт. Она в самом деле разозлилась. Я тоже тихо злюсь. Сейчас мне больше всего хочется положить ее к себе на колени и отшлепать – но, увы, пока у меня нет такого права. Проклятье, ведь я делал то, что казалось мне разумным. Тейлор останавливает «Ауди» возле ее дома. Она выскакивает на тротуар, кажется, еще до полной остановки. Черт! – Пожалуй, подожди меня здесь, – говорю я Тейлору и тороплюсь за ней. Возможно, мой вечер сложится совсем не так, как я планировал. Возможно, я уже все испортил. Догоняю ее возле двери. Она шарит в сумочке, отыскивая ключи. Я беспомощно стою у нее за спиной. Что мне делать? – Анастейша, – говорю я, стараясь не злиться. Она преувеличенно громко вздыхает и поворачивается лицом ко мне. Ее губы плотно сжаты. Продолжая разговор, я пытаюсь шутить. – Во-первых, я давно тебя не трахал – уже целую вечность. Во-вторых, я давно собирался войти в издательский бизнес. В Сиэтле есть четыре компании этого профиля, из них SIP – самая прибыльная, но сейчас оказалась на пороге стагнации. Ей нужно расширяться. Я продолжаю говорить о компании, но на самом деле хочу ей сказать одно… Пожалуйста, не ссорься со мной. – Так, значит, ты теперь мой босс? – рычит она. – Технически я босс босса твоего босса. – И технически это грубое попрание общественной морали – факт, что я трахаюсь с боссом босса моего босса. – В данный момент ты с ним пререкаешься. – Мой голос звучит громче, чем следует. – Потому что он такой осел. Осел. Осел! Она меня обзывает! Единственные, кто так делал, – Миа и Элиот. – Осел? – Да. Пожалуй. Внезапно меня разбирает смех. Анастейша назвала меня ослом – Элиот бы одобрил. – Да. – Она хочет злиться на меня и дальше, но уголки ее губ ползут кверху. – Осел? – повторяю я, не в силах сдержать улыбку. – Не весели меня, когда я на тебя злюсь! – кричит она, пытаясь оставаться серьезной. Я одариваю ее своей фирменной улыбкой в тысячу ватт. На ее лице расцветает улыбка и тут же переходит в веселый смех. Я чувствую себя выше на десять дюймов. Успех! – Не придавай значения моей дурацкой улыбке – я все равно зла как черт, – заявляет она и тут же хихикает. Я наклоняюсь к ней, утыкаюсь носом в ее волосы. Их запах и ее близость будят мое либидо. Я хочу ее. – Вы неожиданны, как всегда, мисс Стил. – Гляжу на нее, любуясь ее порозовевшим лицом и сияющими глазами. Она прелестна. – Так ты приглашаешь меня к себе? Или я поеду, чтобы реализовать демократическое право американского гражданина, предпринимателя и потребителя на покупку всего, что взбредет мне в голову? – Ты говорил об этом с доктором Флинном? Я смеюсь. Еще нет. Он офигеет, когда я скажу. – Так ты пустишь меня к себе или нет? Она нерешительно глядит на меня, и у меня замирает сердце. Она прикусывает губу, потом улыбается и открывает для меня дверь. Я машу рукой Тейлору и иду следом за Аной наверх, наслаждаясь фантастическим видом ее попки. Нежное покачивание ее бедер, когда она поднимается по ступенькам, запредельно соблазнительно – более того, думаю, она даже не догадывается об этом. Ее врожденная чувственность выгодно сочетается с ее невинностью, готовностью экспериментировать и умением доверять. Проклятье. Я надеюсь, что не утратил ее доверия. В конце концов, я увез ее. Мне придется работать изо всех сил, чтобы его восстановить. Я не хочу терять ее снова. В квартирке опрятно и чисто, как я и ожидал, но вид какой-то нежилой. Напоминает галерею: старые кирпичи и дерево. Бетонный кухонный островок – эффектный и новаторский шаг в дизайне. Мне нравится. – Приятная квартира, – одобрительно замечаю я. – Ее купили для Кейт родители. Имон Кавана побаловал свою дочку. Стильное место – выбрано с толком. Надеюсь, Кэтрин это ценит. Я поворачиваюсь и гляжу на Ану, стоящую возле островка. Интересно, каково ей жить рядом с такой богатой подружкой. Уверен, они нормально ладят… но, пожалуй, трудно играть вторую скрипку рядом с Кэтрин Каваной. Может, это ей нравится, или, может, тяжело. Она определенно не тратит деньги на одежду. Но я уже это исправил; в «Эскале» я приготовил для нее полный шкаф. Интересно, что она скажет? Вероятно, устроит мне разнос. Не думай сейчас об этом, Грей. Ана пристально смотрит на меня; у нее потемнели глаза. Она облизывает нижнюю губу, и в моем теле взрывается фейерверк. – Э-э… хочешь чего-нибудь выпить? – спрашивает она. – Нет, спасибо, Анастейша. – Я хочу тебя. Она сжимает руки, вероятно, в растерянности и кажется чуть испуганной. Неужели я все же заставляю ее нервничать? Эта девушка способна заставить меня ползать перед ней на коленях, и она еще нервничает? – Чем ты хочешь заняться, Анастейша? – спрашиваю я, глядя ей в глаза и направляясь к ней. – Я-то знаю, чего хочу. Мы можем делать это здесь, или в твоей спальне, или в ванной, мне без разницы – просто я хочу тебя. Немедленно. Она приоткрывает рот, у нее учащается дыхание. О, этот умопомрачительный звук. Ты тоже меня хочешь, малышка. Я это знаю. Я чувствую. Она пятится и пятится, пока не упирается в кухонный островок. – Все-таки я сердита на тебя, – заявляет она, но ее голос звучит нежно и даже дрожит. Совсем не от злости. Скорее от страсти. Но не от злости. – Знаю, – соглашаюсь я и сопровождаю свое признание кривой, виноватой улыбкой. Ее глаза раскрываются еще шире. Ох, малышка. – Хочешь есть? – шепчет она. Я медленно киваю. – Да. Тебя. Стоя над ней, глядя в ее глаза, потемневшие от желания, я ощущаю жар, исходящий от ее тела. Он обжигает меня. Я хочу купаться в нем. Хочу, чтобы она стонала, кричала, повторяла мое имя. Хочу снова завоевать ее и стереть из ее памяти нашу размолвку. Хочу сделать ее моей. Снова. Но все по порядку. – Ты ела сегодня что-нибудь? – Мне нужно знать. – Сэндвич во время ланча. Что ж, неплохо. – Надо есть. – Я, честное слово, не хочу сейчас… есть. – Чего же вы хотите, мисс Стил? – Я наклоняю голову, и наши губы почти соприкасаются.