Эмма и Мия помогли мне переодеться в воздушное голубое плате, напоминающее платье золушки, и когда я вышла на улицу заметила приближающихся людей, что недавно мы видели с Миленией. Как оказалось, это были ферзенцы с другого судна, что пришвартовалось неподалеку от нас. Из-за огромных волн, корабли сильно растянулись вдоль берега из-за чего пришлось разделиться. В мою сторону направлялся высокий мужчина скрытый куфией. Своеобразный платок огромного размера, которым обычно скрывают голову и лицо от солнца и ветра в пустынях. Карие глаза опасно сверкнули. На секунду показалось, что под куфией скрывался Карлос, но это был Михаэль. Молодой мужчина остановился напротив меня и открыл лицо, неловко улыбнулся. − Леди Эрскин. − он поцеловал мою руку. − Вы в порядке? Меня хвалило лишь на усталый смешок, когда я ответила: − Самое запоминающееся приключение в моей жизни. Надеюсь, боги смилуются и не пошлют мне снова такого рода испытаний. − Да... Вы, наверное, сильно испугались. − Даже завещание успела набросать. Хотите взглянуть? Конечно же ничего я не составляла, ибо в тот момент могла лишь вцепиться в спинку кровати и мысленно молиться. Михаэль понимающе улыбнулся и осмотрелся вокруг. − Заночуем здесь. А утром отправимся в путь. После последнего нашего разговора между нами ощущалось напряжение, но мы усердно его игнорировали. Для расспросов касаемо кулона бабушки, решила повременить. Не место и не время. Я посмотрела на тусклое небо, полностью усыпанное звездами. Оно было заполнено таким количеством звезд, какого я ещё никогда не видела за всю свою жизнь. Я чувствовала, что молчания достаточно, чтобы поблагодарить Бога за то, что он услышал мои молитвы, позволил выжить и просто встретить эту ночь. Через некоторое время мужчины, о чем-то переговаривавшиеся вдалеке, вернулись с корзиной, наполненной чем-то съедобным. Ароматный запах наполнил воздух, и вскоре я осознала, как сильно проголодалась. Потрескивал огонь в костре, раздавался постоянный шум волн, бьющихся о берег. Лица служанок, сидевших вокруг костра вместе с нами, были полны изнеможения. Я надломила кусок обветрившегося хлеба и принялась им хрустеть, тогда как Миления капризно возникала. Ещё бы она не возникала. Она − не то, что я − настоящая леди, выращенная в тепличных и роскошных условиях. Поэтом такие угощения: как хлеб, вяленое мясо, жареная морская рыба, запечённый картофель из огня и вино − её не устраивали. Солнце окончательно скрылось за водным горизонтом, но привычной кромешной тьмы не было. Пески освещались лунным светом и от этого казалось, что я находилась среди серебряной пустыни. Открывающийся вид звездного неба и холмистой пустыни вызывали во мне отклик одиночества и восхищения. А ещё волнение перед завтрашним и последующими днями на этих землях. Пока я размышляла о будущем и жевала сочное рыбное филе, что иногда хрустело на зубах, почувствовала чей-то пристальный взгляд. На меня кто-то смотрел из темноты. Свет исходил только от далекого костра, луны и звезд, но, тем не менее, я смогла разглядеть темные глаза, которые смотрели прямо в мою сторону. Они были похожи на бездну, которую я видела в момент шторма, и, в данный момент, в ней буквально тонула. Обладателем этих бездн был Михаэль. Заметив его взгляд, я просто смотрела на него и юноше ничего не оставалось кроме как подойти. По роману, с самого рождения Диане уделялось много внимания. Учитывая, что она родилась с внешностью знойной красотки, её жизнь всегда омрачали похотливые взгляды, особенно я прочувствовала этот липкий взор, когда заняла её место. И всё же мне неважно каким был бы этот взгляд: брезгливым, похотливым, жалостливым или смущенным. Ещё в прошлом я научилась быть невосприимчивой к подобному вниманию, ведь оно преследовало меня − бедняжку-калеку, на протяжении двух лет. Не сумев приспособиться − не смогла бы жить нормальной жизнью. Однако мужчина, который продолжал смотреть на меня и сокращать, между нами, расстояние, смотрел совсем не так. В черноте его очей, казалось, разгоралось красное пламя. От этого огня я чувствовала себя крайне необычно. Все же они похожи с Карлосом и наверняка из-за их внешней схожести я чувствую себя так неуютно. − Леди, разрешите мне присесть рядом? Я опустила глаза к огромной подушке по соседству от моей и просто кивнула. Михаэль спокойно, даже как-то изящно сел и уставился в пламя перед собой. Потрескивающий огонь в костре навевал привычный уют, кои возникал, когда служанки распяливали в моей комнате камин, а не привычный постоянный шум волн, бьющихся о берег, разбавлял атмосферу. Лица служанок, сидевших поодаль вокруг костра, были полны изнеможения. − Как ваша рука? − Рука? Михаэль мельком взглянул на мою руку, и я поняла, что он имеет ввиду. − Ах, рука... − я открыла ладонь, на которой была розовая, еле заметная полоска. − Все хорошо. − Вам стоит быть... − Внимательнее? − … Осторожнее. Меня правда умиляло его вынужденное волнение и забота. − Как прикажете, Ваше Высочество. Михаэль как-то нахмурился и сцепив руки перед собой сдержанно продолжил: − Теперь вы находитесь в землях Ферзена и обращение как: «Ваше Высочество и Величество», здесь не воспринимается. Сведя брови, я потупила взгляд. − К сожалению в книгах я не нашла подходящего обращения к королевским.... Имперским особам. Михаэль улыбнулся и сел в пол-оборота ко мне лицом. − К Императору нужно обращаться − Повелитель. Что касается детей и внуков императора, то все зависит от статуса. Жак − самое распространённое обращение к первенцам или главенствующим наследникам мужчинам. Джак − соответственно к остальным сынам. − Значится к вам я должна обращаться − Джак Михаэль? Мужчина широко улыбнулся. − Именно. − А к вашей сестре? Как к ней следует обращаться? − С женщинами всё сложнее... Я выразительно хмыкнула. − Как всегда. − К Императрице принято обращаться просто Дэжа. К младшим женам императора, что стоят на ступень ниже императрицы − Сэви, но лишь при условии, что у них с императором есть сын. В остальных случаях женщина носит статус Эви. − Так-так.... Жак, Джак, Дэжа, Сэви, Эви... − загибая пальцы повторяла я пока Михаэль не остановил меня. − Стой! Погодите... − вытаращила на него обреченный взгляд. − Обращаясь к мужчинам − ударение ставиться на первую гласную, а к женщинам − на последнюю. − Учту. Надеюсь на этом все? − Дочерям императора разных поколений при рождении дается статус Эдэ, что выше статуса Эви. К наложницам императора и женщинам высокого ранга обращаются − Жэде. Остальным же принято обращаться Сэра. От такого потока информации у меня просто свело челюсть, а из ушей потекла кровь. − Но почему у мужчин все так просто, а у женщин такая классификация? Михаэль лишь пожал плечами и повернулся к костру. − Видимо, потому что Императору положено иметь много женщин в гареме. Это признак богатства, силы и гарантия, что правящий род не прервется. Я задумалась над его словами. В них был смысл, однако, мне крайне сложно понять тех женщин. Наверняка в гареме страсти бурлят покруче чем в Акросе.