− Д-да. Ее покои были именно... “Хрусь!” Со стороны комнат Пенелопы послышался звук бьющегося стекла, я обернулась. С другой стороны бассейна вышагивала разгневанная Изель со своими слугами. Понятно. Бедняжку Изель выселили из комнат, видимо ей это не понравилось, вот она и взбесилась. Язвительная ухмылка выступила на моих губах, когда я сделала шаг назад, скрывшись в тени собственной комнаты. Чувствую грядет буря. Буря ревности и кто знает, чем это закончиться. Любопытно... − Роза, обустрой мои покои немедленно. В Ферзене ведь не положено, чтобы у Жэде была столь скромная комната, не так ли? Поклонившись она отступила на шаг назад и скрылась из виду. Некоторое время спустя, пока я из тени наблюдала за происходящим в внутреннем дворике, комнату наполняли мебелью и коврами. − Так-то лучше. Теперь на полах лежали ковры, на кровати были разбросаны изысканные подушки. Столик укрывали вышитые узорами скатерти; в углах стояли подсвечники и декоративные фигуры. Мои вещи были разложены как я привыкла, а платья и драгоценности спрятаны в сокровищнице. Отдельную комнату я отдала Глории, как своему врачу. Будет спокойнее если она будет всегда подле меня. Перед сном я хотела принять ванную, но меня ошарашила Роза, сказав, что для купания у них принято использовать общую баню. Долго я не противилась и когда попала в ту самую баню вместе со своими служанками, моя челюсть почти упала на мраморный пол. Баней оказался квадратный многоколонный зал площадью примерно как школьный спортивный зал, а в центре высился купол на парусах. Отделка отличалась богатством; в декоре соединились мраморная облицовка и цветная мозаика. В центре было несколько не глубоких бассейнов куда поступала вода. Посетительниц было немного. А при виде меня они поспешили покинуть баню, что очень удивило, но порадовало. Представляю удивление Пенелопы, когда ей сказали об этом месте. Бедняжка.... Эх... прощай ванна, прощай пена и ароматные свечи. Хорошо что тут нет русского веника из крапивы, ибо я бы прихватила его с собой. Так, на всякий случай... Вдруг какой-нибудь наглый извращуга, например, какой-то Жак, осмелиться высунуть свой любопытный нос из-за угла. Эту ночь я провела ужасно, так как не могла найти себе места. Крутилась и крутилась, но сон сморил меня в конце концов. Ноа Монро Дождь. Шум дождя и свистящий ветер за окном в очередной одинокий вечер будто музыкальное сопровождение нагнетает и без того паршивое настроение. Прошло уже достаточно времени после отбытия Дианы, а я всё сильнее скучаю по ней. Каждую ночь она мне сниться. И в каждом сновидении её черные глаза смотрят с осуждением. Никогда так не тосковал по кому-либо. Разве что по отцу, ведь мать умерла при родах. Постукивая острым наконечником пера в чернильнице, я наконец-то ощутил удовлетворение, после очередного написанного письма. Уверен, что в ферзенском дворце будут проверять содержимое писем, поэтому пришлось испортить не один десяток бумажных листов, чтобы его содержимое не вызывало никаких подозрений. Совсем скоро наступит праздник урожая и мне нужно приготовить отчет для короля, но он меня не волновал. Более важным оставалось уже написанное письмо для своей невесты. Всего пара строк, но хотелось больше. По донесению своего камердинера, я узнал точный срок доставки письма, если не возникнет проблем. Две с половиной недели, если брать в расчет пересылку по морю, а после совами. Последние две недели король не может усидеть на месте. Приглашающие письма чуть ли не каждый день приносит дворецкий, и, чтобы избежать встречи, пришлось солгать о болезни. Как низко, но мне плевать. В конце концов из-за их гребаного указа, мне пришлось отложить свадьбу. «Тук-тук» − Входи Виктор. После моих слов в комнате появился дворецкий и поклонившись сделал донесение: − Господин прибыл командир Роберт. Мне пригласить его сюда или в кабинет? Роберт? Как странно, я ждал его только через две недели... Задумавшись о возможных причинах скорого приезда своего командира, я тяжело вздохнул и ответил: − В кабинете будет удобнее. − Как пожелаете. Поклонившись напоследок, дворецкий вышел, а его удаляющиеся шаги были слышны из-за дверей. Возможно ли, что случилось что-то серьезное на границе? Роберт обычно очень пунктуален. Предчувствие нашёптывало, что предстоящий разговор будет не обычным, а судьбоносным. Выйдя из спальни, я двинулся к кабинету. Скрывающий собственную тревогу Виктор следовал за мной пока я не достиг нужной двери. − Господин, командир ждет вас. Дверь распахнулась и человек, что находился за ней поспешил поклониться и громко поприветствовать меня, уже переступившего порог. Лицо, стоящей в углу служанки, даже в приглушенном освещении заметно залилось пунцовым цветом. Невольно опустил взгляд на свою расстегнутую рубашку. − Все свободны. − разминая шею, двинулся к рабочему столу. − Виктор разыщи гонца и принеси сюда всё, включая письмо, из моих покоев. Дворецкий выпустил из кабинета горничных и покорно склонив голову вышел из помещения. Вытащив сигареты из ящика, я закурил. Комнату наполнил слабый, сладкий дым и опираясь на стол, я спросил: − Почему ты пришёл сейчас? На некогда серьезном лице Роберта расплылась довольная ухмылка. − Неужели ты не рад меня видеть? Всего в качестве командиров мне служило трое. И Роберт являлся самым самовлюблённым из тех троих. − Рад? Конечно. Если бы я знал о твоём возвращении так скоро, то немедленно подготовил для тебя работенку посложнее. Командир громко рассмеялся и достал сигарету из лежащего на столе портсигара. «Скреж» Роберт подкурил с зажженной мною спички и с наслаждением затянулся дымом. − Ферзенский табак... − удовлетворенно кивая головой он выпустил очередной клуб дыма. − Мне было жутко, когда я увидел тебя. Вопросительно вздернул бровь пока Роберт стряхивал полоску пепла в пепельницу и в этот момент в кабинете появился Виктор с подносом. Я занял кресло за столом и перечитав составленное письмо невольно ухмыльнулся, поставил на нем роспись, заклеймил печатью рода и передал Виктору. Роберт, опечаленный всё это время, улыбнулся. В его глазах сиял восторг пока дворецкий скручивал письмо. − Вау! А ты действительно изменился. − Что? − Я имею в виду тебя и... − устремил взгляд на письмо в руках Виктора. − Мне было интересно, почему такой жестокий человек всё это время притворялся джентльменом. Я уже успел подумать, что ты стал мягче. Я нахмурился. Роберт всегда был таким. Слова что вылетали из его рта не всегда были сдержанны. Однако, зная его почти с рождения, я также знал, что он очень добрый и верный человек. − Спущу тебе эту глупость, но в следующий раз... − демонстративно погладил себя по челюсти, и командир широко улыбнулся.