Люсия повернулась и бросилась к воротам, вздымая тучи пыли. Харальд побежал за ней. 3 Когда Рихтер очнулся, то понял, что не может шевелиться. Он сидел на стуле, руки его были связаны за спиной. Его привязали к стулу, провода впивались в спину и запястья. Он моргнул и перед ним начал проявляться интерьер той же комнаты и тех же людей. Он был потрясен, но находился в сознании. - Очнулся! Рихтер повернулся и увидел Ари Квинтуса, целившегося в него из его собственного табельного пистолета. Хотя, правильнее было бы сказать, в его направлении. Было заметно, что этот человек раньше никогда не держал в руках оружие. Ствол был направлен в пол, а не в Рихтера. Впрочем, недооценивать его не стоило. Они захватили его, и больше этого не повторится. - Не знаю, что вы собираетесь сделать, но буду признателен, если вы поторопитесь. После чего, я сделаю всё, чтобы вы умерли долгой и мучительной смертью. - Заткнись! - рявкнул Квинтус. - Замолкни! Справа от Рихтера послышался какой-то скрип, он повернулся и увидел какой-то агрегат. Несмотря на свое положение, он заметил, что по-прежнему оценивает это устройство, как начальник. Выглядел этот агрегат как сосуд с дюжиной трубок, соединенных с потолком. - Не хватает, - раздался голос Камински. - Этот не дотягивается. - Тогда, заглуши его, - сказал ему Фреке. Он находился где-то в углу комнаты, вне видимости. - Проверьте, что он герметичен. В сосуде находился формальдегид, в отсутствие Криге, эти четверо сделали всё, что могли. Пока Камински занимался настройкой, Рихтер осознал суть их плана: они собирались залить формальдегидом всю базу. Камински говорил, что он может быть вреден для людей, а теперь они цепляли трубки к потолку. Там, наверху, до Рихтера доносился приглушенный шум празднования и он, вдруг, понял их замысел. От беспощадности его он затрясся. - Вы знали, что я был на Ипре, когда мы впервые использовали газ против французов и алжирцев? Тогда это был хлор. Всё просто, но смертельно. Мы дождались, пока ветер подует в их сторону, затем закидали их снарядами с хлором. Французы решили, что это просто диверсия. Они приказали солдатам выйти из окопов и занять рубежи прямо перед зеленым облаком. Когда облако их накрыло, в окопах воцарился хаос и ужас. Наши командиры так удивились эффективности нового оружия, что не повели нас в атаку. Враг смог пополнить ряды и укрыться. Жаль. Надеюсь, вы не допустите ту же ошибку. - Заткнись, - сказал Ари. - Уверяю вас, в смерти человека от нашего изобретения что-то есть. Вы когда-нибудь видели, как умирают от отравления газом? Фреке обернулся и начал ругаться, но Рихтер не обратил на него внимания. Швед аж позеленел. - Это ужасно, - продолжал Рихтер. - Горчичный газ хуже всего. Люди истекают кровью и горят, но самое жуткое - это смотреть им в глаза. Человек задыхается, но его взгляд, при этом, незабываем. От хлора умирают быстрее, но я бы не хотел себе такой участи. Не знаю, на что способен ваш формальдегид, - заявил он, - но очень хотел бы на это посмотреть. - Замолкни, иначе будешь первым, - сказал Фреке. Рихтер рассмеялся. - Полагаю, если бы вы хотели это сделать, то уже сделали бы. - Может, его просто убить? - спросил человек с оливкового цвета кожей. Рихтер перестал смеяться. Этот человек был спокоен, как был бы спокоен сам Рихтер, будь он на его месте. - Этторе прав, он опасен, - сказал Квинтус, держа его на мушке. - Я приказал ему заткнуться, но он не слушает. "Этторе, точно". Порой, трудно бывает запоминать фамилии. Камински вытер руки и встал перед коммандером. В его взгляде появилось то, чего Рихтер прежде не замечал: какая-то решительность. Он был слишком решительно настроен. - Мы никого не убиваем без необходимости. Даже такого сумасшедшего садиста, вроде вас, коммандер. Иначе, мы бы ничем не отличались от подобных вам. Может, это и замыленное выражение, пусть так. Но это правда. Швед хмыкнул. - Ага, точно. А те, наверху? - Если им хватит ума, они успеют выбежать наружу раньше, чем задохнутся. Травмы будут, конечно, но не смертельные. Рихтер уловил ложь в его словах и улыбнулся. Вопрос в другом: врал ли Камински только друзьям или пытался обмануть сам себя? - А если не сработает? Или у них найдутся противогазы? - не унимался Фреке. К нему подошел Этторе и положил руку на плечо. - Мы всё проверили. Сработает. - Должно, - согласился Камински. - Да, должно. Фреке кивнул, удовлетворенный. Коммандер заметил, что между ними возникла какая-то связь. Они были убеждены, что пойдут до конца. - Как думаешь, где она, Дом? - спросил Квинтус. Камински тряхнул головой. Когда Рихтер понял, о ком они говорили, то зарычал. Он убьёт их, всех, включая девку. 4 Ворота оказались открыты и она выбежала за территорию базы. - Стоять! - крикнул Харальд. - Я сказал, стоять! Перед собой она увидела в темноте огонек. Кто-то взял в патруль мотоцикл и теперь возвращался. Позади приближался Харальд. Она была в западне. Она остановилась и посмотрела вокруг. Люсия раньше никогда не оказывалась так близко около кратера, никогда не чувствовала так явственно его дыхание в воздухе. В нос ударили новые запахи чего-то горелого. Она слышала о взрыве в пещере неподалеку, а теперь видела, даже, осколки скал. Сама пещера была завалена щебнем, но и в нем уже появились колеи и щели. Не долго думая, Люсия спряталась там. Днем её бы нашли без особых проблем, но в темноте можно было легко скрыться. Она прижалась к скале и в этот момент мимо неё прошел Харальд и остановился. - Никто не должен знать, - раздался его голос. - Я понимаю, Люсия. Вы думаете, что не понимаю, но это не так. Отсюда можно сбежать. Но это никому не поможет. Ваш отец никому не сделает лучше, снова попытавшись уйти. Я вам говорил, коммандер не терпит оправданий. Если он поймает вас или отца, вы прекрасно знаете, что будет. Если вы сдадитесь, мы всё обсудим. Может, даже, обо всём забудем. Скажите, где вы и что запланировал ваш отец? Если поторопитесь, мы ещё сможем его спасти. - Он замер в ожидании, уперев руки в бедра. - Чёрт, где же ты, девочка? Думаешь, это так легко - жертвовать своей репутацией? Учитывая, что я для тебя сделал, может, проявишь чуточку уважения? Нет! Ты же собираешься сделать то, что запланировала. - Он яростно выплевывал слова. Как же быстро он менялся, когда не получал желаемого. - Я знаю, ты здесь. Выходи! Я приказываю выйти! Я приказываю! Люсия сидела во тьме, задержав дыхание. Он близко, очень близко. Спустя какое-то время, она услышала его удаляющиеся шаги. Она слышала, как он ходит вокруг кратера и повторяет её имя. Мотоцикл находился где-то выше, в стороне, его двигатель был заглушен. Это означало, что где-то поблизости были двое солдат, вместо одного. Кто бы ни был в патруле, он явно слышал крики Харальда. Гаражи находились прямо позади неё, ей нужно было искать пути к спасению. Ари и отец рассчитывали на неё, что они будут делать, если у неё не получится? В конце концов, она решила заглянуть за скалы. Она не слышала никаких звуков и решилась. Тишина стояла такая, что сомнений у неё не осталось никаких. В этот миг появился Харальд и схватил её за волосы. - Попалась! - радостно выкрикнул он. 5 Моисей общался с богом через горящий куст. Огонь, типа, и был богом. У него есть власть давать жизнь и забирать её. Он может и обогреть и сжечь дотла. Ганс гадал, сжалится ли над ним бог огня в этот раз или накажет. Помещение было маленьким, а огня будет много. А, что если, то, что видел Моисей, не было богом? Что, если это был телефон, а бог находился на другом конце провода? Этот вопрос он никогда не задавал своей матери. В гараже стояли три полугусеничных грузовика. Ганс на зубок знал их характеристики. "Производство 1938 года, - шептал он. - 6 цилиндров. Сотня лошадиных сил. Вес 7 тон. Топливный бак на тысячу литров. Может быть, полный, - говорил он, лежа на спине под одной из машин и цепляя металлическую коробку на днище. - А, может и нет". Про него говорили, что он тупой, но он не тупой. Он знал все характеристики техники, возможности двигателей. Знал точное расположение топливных баков. Знал, что у них было три грузовика и один мотоцикл, подозрительно исчезнувший из гаража. Знал, что они будут стоять на месте, пока не закончатся поиски Криге. Знал, что обычно здесь дежурит охранник, но сейчас он, парень по имени Йонас, был на вечеринке. Он знал, что сейчас он тут один. Ганс всегда хорошо работал руками. У него хорошо получалось обращаться с инструментами и ремонтировать механизмы. Он не очень хорошо учился в школе ("Боже, он какой-то неправильный" - говорила мать, когда он приносил плохие оценки. Ганс не понимал, что она имела в виду, но он был уверен, что дело в его успеваемости). Но армия смогла раскрыть его таланты. Ганс вылез из-под грузовика, встал и отряхнулся. Огня будет много, но он не боялся. Он привез с собой Майло. Майло был собакой одного из китобоев с берега. Должно быть, хозяин не любил пса, потому что часто выгонял его на остров, когда собирался спать. Несколько дней Майло бегал по скалам в поисках еды. У него была белая с серым шерсть, как у ездовой собаки. Но Ганс не собирался запрягать его в сани. Он всегда относился к животным как к равным. Собака не очень желала приближаться к нему и, когда её лапа попала в капкан, Ганс уже знал, что делать. Майло не нужна была задняя лапа, к тому же, он был слишком тяжелым. Ганс перевязал морду Майло веревкой (ради его собственной безопасности, конечно) и распилил пополам. Крови было много, но, в итоге, Майло стал заметно легче и дружелюбнее. Так, собака стала его самым близким другом и Ганс, без раздумий взял пса с собой в гараж. Это было опасно, но не менее опасно было оставлять Майло в скалах. Так поступил предыдущий хозяин и Ганс не хотел быть похожим на него. Они друзья и Гансу было достаточно просто попросить его не шуметь. Разумеется, пёс послушался. Он сидел с высунутым наружу языком на бетонном полу позади грузовиков. Ганс подошел к нему и потрепал по голове. Майло упал, из его брюха полилась какая-то дрянь. Ганс поднял его на ноги. Майло был хорошим пёсиком. Ганс скучал по Борису, своему человеческому другу, но сейчас ему хватало Майло. Они вместе могут писать на улице, как когда-то с Борисом. Или он может писать один, а Майло будет смотреть, если ему самому не захочется. Он поднял кусок пакета, лежавший перед собакой. Майло внимательно смотрел на него. - Не смотри на меня так, - сказал Ганс. - Мне от этого смешно. А мне не нравится, когда смешно. У него был план. Когда базы не станет, они вместе отправятся на другой конец острова. А когда придет время, сядут на рыбацкую лодку и отправятся домой. Может, ему удастся пробраться. Или найти другого друга, похожего на Бориса, который его проведет. Он станет настоящим моряком и запишется во флот. Когда-нибудь, он, может, забудет об армии и станет жить сам по себе.