— У вас или вашего мужа когда-либо были внебрачные связи? — Никогда. — Извините, но мне нужно знать и это. Сидовски сделал у себя пометку. — Вы или Натан когда-нибудь обращались за помощью к психиатру? Лечились в психиатрической клинике? — Нет, никогда. — А кто-нибудь из окружения вашего мужа? — Тоже. — Ваш муж когда-нибудь употреблял или торговал наркотиками? — Исключено. — Он имеет пристрастие к азартным играм? — Нет. — Каково ваше финансовое положение? — Мне кажется, благополучное. — Нет больших долгов, больших кредитов? — Нет. — Вам известны Анджела Доннер или Франклин Уоллес? — Только по прошлогодним новостям. — Вы не возражаете против проверки на полиграфе? — Детекторе лжи? Да вы что! У меня пропал сын, а вы думаете, что я бы вам лгала? — Это часть процесса, причем необходимая. Я с вами откровенен. Мэгги, прикрыв руками рот, кивнула. — Хорошо. Это действительно рутина, — повторил Сидовски. — Вы можете припомнить кого-нибудь из своего прошлого или прошлого вашего мужа, кто мог бы держать обиду, а то и вовсе иметь к кому-нибудь из вас неприязнь? — Нет, не могу. — Есть ли в вашей родне, кругу друзей и знакомых кто-нибудь, кто отчаянно хотел бы детей, но не может их иметь? — Только мы. До того, как у нас появился Дэнни. По лицу Мэгги покатились безудержные слезы. Сидовски положил на ее ладонь свою большую, успокаивающую руку. — Мэгги. То, о чем мы собираемся вас попросить, крайне важно. Нам нужно, чтобы вы, как только будете в состоянии, написали ваш ежедневный распорядок, с подробным почасовым описанием всей повседневной жизни вашей семьи за последний месяц. Чем вы занимались, куда ходили — все, со всеми возможными подробностями, которые только можно представить. Места, названия, все. Инспектор Тарджен вам будет содействовать. Это очень важно. Вы сможете это обеспечить? — Я сделаю все, что вы попросите, инспектор. — Не отвечайте без нашего ведома на звонки. Мэгги кивнула. — Ну вот, вы мне очень помогли. Позже мы еще поговорим. — Инспектор, мой сын жив или нет? — спросила она неровным голосом. — Я в курсе, что случилось в прошлом году с той девочкой в парке. Знаю, что вы с Линдой из убойного отдела, так что, если вы считаете, что мой мальчик мертв, скажите мне прямо сейчас, без утайки. Говорите, я жду. Сидовски стоял, вспоминая парк. Завесу дождя. Тельце Таниты Доннер в мусорном мешке. Ее убийца, возможно, только что схватил другую жертву: мальчика Мэгги Беккер. Что можно этой женщине сказать? — Мы не знаем, мертв Дэнни или нет. Никаких доказательств того или другого у нас нет. Пока известно лишь то, что его увел незнакомец. Может быть, он просто подержит его какое-то время и отпустит. Такое бывает. Какое-то время Мэгги мучительно выискивала в его глазах следы обмана, но, видимо, не нашла. — Прошу вас. Вы должны его вернуть. Он все, что у меня есть. — Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы Дэнни вернулся домой. Даю вам слово. Сидовски похлопал ее по руке и спустился вниз. 7 — Пора бы нам перестать встречаться вот так, Уолтер. — Спецагент ФБР Мерл Раст уместил свою табачную жвачку между щекой и десной. — Как там поживает твой старик? Он у тебя, кажется, в Сан-Матео? — В Пасифике. При доме сад, так что он в порядке. Ну а ты, Мерл? — Да вот думал в этом году повесить форму на гвоздь, но работа, знаешь ли, иногда вмешивается в жизнь. Верно я говорю? — Знать бы. — Сидовски пригубил кофе. — У меня жизни как таковой и нет. Вместе с Дитмайром, Тарджен, Микелсоном и Рэем Тилли из общего отдела (его назначили старшим по делу) они сидели на кухне Беккеров. — Позволь тебе представить моего нового партнера, — повел рукой Сидовски. — Инспектор Линда Тарджен. Сегодня из отдела нравов перешла к нам в убойный. — Тарджен, Тарджен, — припоминал Раст. — Так ты, должно быть, дочка Дона? Тарджен кивнула, наливая себе и Дитмайру кофе. Дон Тарджен двадцать лет назад патрулировал китайский квартал Сан-Франциско и погиб во время бандитской перестрелки, прикрывая собой туриста. Линде, его единственному ребенку, было тогда десять лет. На похоронах отца она решила стать полицейским. — Я знал Дона, — сказал Раст. — Хороший был коп. — Из полиции нравов, значит? — спросил Дитмайр. — Получается, с делом Доннер не знакомы? — Еще не читала. Просто… Сидовски был с Дитмайром начеку. — Ты-то о нем больно знаешь — три года как из школы ФБР. Дитмайр попробовал дать отпор: — Да уж знаю. Как и про то, что пресса снаружи скандирует твое имя. Сидовски хмуро оглядел Дитмайра с головы до пят. — Ну-ка, с этого места поподробней, пацан. Что ты хотел сказать? — Да ладно тебе, Уолтер, — вмешался Раст. — Лонни, не раздражай инспектора. Я ж тебе рассказывал, как он за это человека убил какого ни на есть. «Убил человека». Тарджен внимательно посмотрела на Сидовски. Микелсон и Тилли фыркнули. Раст цыкнул струйкой бурого табачного сока в слив раковины. — Ну вот. Совет да любовь у нас восстановлены, пора и за дело браться. Микелсон через «Пасифик Белл» договорился, что на телефон Беккеров будет установлена прослушка с немедленной передачей адреса любых входящих звонков. Помимо этого, команда Микелсона еще и записывала все разговоры. Прослушка была установлена также в нортековском офисе Натана Беккера на Маунтин-Вью, где на звонках теперь дежурил агент ФБР. То же самое и в отношении Анджелы Доннер, матери Таниты: она дала полиции согласие прослушивать ее телефон в Бальбоа на случай, если туда последуют какие-либо подозрительные звонки. Камеры наблюдения БАРТа записей не сохраняли, поэтому детективы опрашивали работников секьюрити всех станций от «Колизея» до «Бальбоа». Предстояло обработать десятки свидетельских показаний пассажиров. ФБР проверяло всех в «Нортеке», включая друзей и знакомых, шерстило досье на предмет возможных судимостей. Кинологи с собаками трижды обследовали дом и прилегающую территорию. Оповещения с фотороботом Дэнни были разосланы по аэропортам зоны Залива, авто- и ж/д вокзалам, таксопаркам и полицейским участкам. Почтовые работники следили за почтой и ящиками Беккеров в ключевых районах. Оповещение коснулось и курьерских служб Залива. С целью досмотра был приостановлен вывоз мусора в Бальбоа и Джордан-парке. В экстренном режиме составлялись годичные сводки о похищениях в Заливе и по всей Америке.