47 К вечеру понедельника Рид по вершине Рашн-Хилл уже приближался к викторианскому особняку с видом на мост «Золотые ворота». Остроконечная крыша венчала три этажа, две башенки и огромные окна. Открытую веранду окаймляли ажурные перила, а подстриженный газон окружала кованая ограда с острыми копьевидными прутьями. Отыщутся ли какие-то ответы? Что-нибудь, что приблизило бы к Келлеру? Пока что этот дом был единственной ниточкой, которую они с Уилсон нащупали после копаний на протяжении воскресенья и сегодняшнего утра. При всех перепробованных вариантах с тайным использованием источников в различных агентствах и поисками через Интернет точного адреса Келлера найти так и не удалось. Он словно канул. Не очень помогла даже профессор Кейт Мартин. По совпадению тем утром она заглянула в «Стар» поблагодарить Рида за репортаж о ее группе. Он уделил ей время за кофейком, потому как хотел побольше разузнать о Келлере, но говорить ей о своих подозрениях тщательно избегал. Если подозрения имелись у самой Мартин, то она держала их при себе. — Том, я просто хотела вас поблагодарить. Ваша статья вызвала активную поддержку, а еще были звонки от ищущих помощи осиротевших родителей. К тому же тон вашего репортажа, надо сказать, оказался весьма доходчив. — Не стоит благодарности. Скажите лучше, что там думает Келлер? — с напускной непринужденностью спросил Рид. — Понятия не имею. Он такой скрытный. А почему вы спрашиваете? Рид пожал плечами. — Да так, просто. В смысле, я действительно пришелся ему не по нраву. На ней были летнее платье и сандалии. Почти никакого макияжа. Женщина довольно привлекательная. — Я рада, что вы не стали о нем упоминать в своей статье. Ему сейчас очень тяжко. — Во всех нас есть что-то от Кейт Мартин. У Рида зазвонил сотовый. Пора было идти. Вставая, он спросил, нельзя ли ему снова выйти на Келлера. Извиниться. Кейт сказала, что была бы рада, но у нее нет ни его телефона, ни адреса. Любопытно. Может, она неправильно записала его координаты или что-то перепутала? Во всяком случае, никто толком не знал ни его, ни где он живет. Случилось и еще кое-что странное. — После вашего посещения он перестал появляться на собраниях группы. — В самом деле? Неужто из-за меня? — Понятия не имею. Причин может быть несколько. В сущности, я мало что о нем знаю, кроме того, что он потерял троих детей. И я волнуюсь, ведь близится годовщина. Я пробовала его найти. Думаю, для защиты своей личной жизни он дал мне фальшивый номер. Если я Келлера все же найду, то дам знать, что вы бы хотели снова с ним увидеться. Я ваш должник. Риду звонила Молли Уилсон. Она попыталась найти жену Келлера, Джоан. По девичьей фамилии Джоан Вебстер. Пробовала и через транспортный отдел, и через регистрацию избирателей, и через все, что могла придумать. Бесполезно. Что до Келлера, то после всех проверок всплыл лишь почтовый ящик в Сан-Франциско и еще два адреса — один из них бунгало, которое Келлеры в конце шестидесятых годов арендовали пару лет в Окленде. Уилсон стучалась в двери, рылась в старых справочниках в попытке найти старых соседей, узнать, поддерживает ли Келлер с кем-нибудь связь. Безрезультатно. Они упускали что-то очевидное. Вопрос: что именно? Над этим Рид размышлял на пути к последнему из адресов. Их последняя надежда на зацепку: особняк на Рашн-Хилл. Он толкнул незапертые ворота, вошел во двор и посмотрел на дом, где двадцать лет назад с женой и детьми жил Келлер. До того, как их жизни оказались погублены. На звонок никто не ответил. Рид ждал. Позвонил снова и тут услышал стук металла по камню. Он обошел строение сбоку и увидел там женщину, которая, стоя на коленях, подравнивала розовый куст. Судя по записям, владельцами недвижимости были Линдон и Элоиза Бэмфорд, купившие особняк у Карлоса Альенде, а тот, в свою очередь, у Келлера примерно через год после трагедии. Глянувшая на визитера крепкая женщина выглядела лет на шестьдесят. У нее было привлекательное интеллигентное лицо. Особа, которую не так-то легко запугать. — Чем могу помочь? — Она похлопала совком по своей руке в перчатке. — Я ищу Элоизу Бэмфорд. — Считайте, что нашли. Вы кто? — Том Рид, репортер «Сан-Франциско Стар». — Репортер? Она поднялась с колен и приняла его визитку. — Извините, что отвлекаю. Я просто рассчитывал на некоторую вашу помощь. Почувствовав что-то позади себя, Рид обернулся и увидел там потревоженного добермана. — У меня с собой удостоверение, если захотите взглянуть. Элоиза Бэмфорд улыбнулась. — Да нет, вы выглядите похоже. Ларри, уходи, — приказала она собаке. — Идемте на заднее крыльцо. Я как раз только что приготовила лимонад. Они разместились на изысканных тростниковых стульях, и Рид восхищенно оглядел задний двор Бэмфордов. Отсюда взору открывался прекрасный покатый сад с оазисом больших деревьев и папоротниковой лощиной. Рдели огненно-красные рододендроны, а обсаженные розами дорожки плавными изгибами петляли меж каменных наружных стен. Рид отхлебнул розоватого лимонада и поведал миссис Бэмфорд (которая настояла, чтобы он звал ее просто Элоизой) о группе скорбящих и своей охоте на Келлера. Своих опасений насчет него Рид не выдавал, стараясь не вмешивать это в разговор из надежды, что Элоиза заговорит сама. Но она этого не делала. По ходу своего рассказа Рид пришел к выводу, что зашел в очередной тупик. Он показал Элоизе вырезки о трагедии Келлера. Та их прочла, покуда он впитывал глазами безмятежность сада. — Да, я помню тот случай и семью Альенде. — Она вернула вырезки Риду. — Они были из Аргентины. Продали нам дом через год. Не могли больше здесь жить. Из-за печали. — Отчего же? — Слишком много призраков. Рид кивнул. — Вы, конечно, знаете, как умерла Джоан Келлер? — Неужели? Я как раз пытался это выяснить. — Самоубийство. Прямо здесь. Вскоре после того, как утонули дети. Рид не встречал об этом ни единого упоминания, даже некрологов. — Именно смерть Джоан Келлер побудила Альенде выставить дом на продажу. Историю с прежними владельцами они не знали, пока кто-то о ней не упомянул. После этого миссис Альенде никак не могла оставаться в доме. И они его продали. А сами вернулись в Аргентину. Кажется, муж у нее был дипломатом. — А вас трагическая история дома не беспокоила? — Да как-то не очень. Элоиза поинтересовалась, почему Рид пришел в поисках Келлера после такого длительного промежутка. — Потому что никак не мог его найти. Я понимаю, заход рискованный, но мне подумалось, не может ли у вас… оказаться его текущий адрес. Вам он известен? — Вообще без понятия. — Ну да, конечно. — Рид пребывал в растерянности. — Я просто подумал, что приезд сюда поможет мне его найти. После истории с университетской группой он словно исчез. — Как то привидение. — Да уж, пожалуй. Рид поблагодарил ее за лимонад и уделенное ему время. — А зачем он вам? — спросила Элоиза. — Мне хотелось поговорить с ним о его трагедии. Близится ее двадцатилетняя годовщина. «Стар» запросил мемориальный очерк. — Ммм. — Элоиза неторопливо вращала в руках его визитку. — Вот и любопытствую, — с грустной улыбкой развел руками Рид. — Это часть вашей работы. — А как умерла Джоан Келлер? Элоиза прихлебнула лимонада и некоторое время смотрела на сад, наблюдая за парой ласточек, чистящих оперение в ванночке для птиц. — Через какое-то время после гибели детей она повесилась на чердаке. Такая молодая, а вот извела себя мучениями. Откуда она могла знать? Рид кивнул. Сад дышал сладковатым ветерком.