– Поверь, заслужил. – Я смеюсь, смотря в потолок. – Я выставил себя на посмешище. Это только моя вина. – Мэл, ну какое же ты посмешище? Ты самый умный, самый талантливый человек, что я знаю. – Тогда, миледи, вам пора сменить круг общения. – Я салютую кружкой и в один заход опрокидываю в себя последние капли водки. Все кружится перед глазами, ослепительно, медленно и лениво. Воздух тяжелый, спертый, удушающий. Я словно на тусклом дне пруда. Сначала я не замечаю, как Кэтлин садится мне на колени. Только когда она крепко, как удавка, обвивает руками мою шею, я прихожу в себя и резко уклоняюсь от ее рта. – Кики, – вырывается у меня стон, – нет. – Ш-ш-ш, Мэл, позволь утешить тебя. Она хватает меня за шею и прижимает мое лицо к своей груди, сдавливая ее. Приятно. Сиськи у нее большие. Носом и ртом чувствую, какие они мягкие и теплые. Они пахнут цветочным парфюмом и немного пóтом. Кэтлин теребит мои волосы и целует в макушку. В ухо. В щеку. – Твоя сестра. Я люблю ее, – хриплю ей в грудь. Ее декольте так и манит меня. Я просовываю язык в ложбинку, пробуя на вкус соленую кожу. Ощущения не те, и я вспоминаю, по какой причине не занимался сексом после отъезда Рори. Кэтлин молчит. Она вытаскивает грудь из лифчика и проводит шершавым соском по моей щеке. – Я не хочу с тобой трахаться, – напрямую говорю я и запрокидываю голову. Это правда, но я все равно возбужден. Потому что она здесь, и она мягкая, и она хочет того, от чего отказалась принцесса Аврора из Нью-Джерси. Кожа Кэтлин горячая в отличие от холодной кожи Рори, но об этом просто забыть, когда ты напился. Тем более в Кэтлин течет та же кровь, что в Рори, – эту кучку ДНК и генов Рори никогда не сможет отнять у нашей деревни. У меня. Кики здесь, в Толке, и мечтает, чтобы я затрахал ее до смерти. А у меня стояк, такой сильный стояк, что в штанах становится тесно. Ох, как бы мне хотелось быть чуточку похожим на Дэниела, или Шона, или Джейка, или любого другого моего приятеля, который с удовольствием переспал бы с Кики только потому, что она оказалась рядом. – Слезь с меня, – фыркаю я и качаю головой. – Пожалуйста, милая. Тебе лучше не делать этого. Но руки Кэтлин везде. Они на моей груди, плечах, спине и лице. Они обхватывают мой подбородок, а сама Кэтлин наклоняется и целует меня, страстно, жестоко, беспощадно. С языком, с ненавистью и с разочарованием. Она целует меня так, словно я сотворил с ней что-то ужасное и наступил час расплаты. Голова кружится как сломанная карусель. Я бормочу: – Хватит, хватит, хватит. Кики прижимает ладонь к моему окаменевшему члену и сжимает его. – Если ты не хочешь, то почему такой возбужденный? – Тыдолжнаперестать, – заплетающимся языком уговариваю я. Игнорируя мой приказ, она расстегивает ремень. В голове серый туман из расползающихся в разные стороны мыслей, но мне все-таки удается понять, что к чему. Ее новое пристрастие к коротким юбкам и платьям создает удобный доступ. Она давно все спланировала. И она всегда приносит что-нибудь поесть и выпить. Совпадение? Не думаю. Я чувствую, как Кэтлин опускается на мой член. – Кэтлин, я не хочу с тобой трахаться, – повторяю я, стараясь произнести это внятно. При мысли о том, что сейчас случится, становится тошно. Потому как знаю, что Рори никогда не примет меня, если узнает, что я переспал с ее сестрой. Эгоистично, что это первая причина, а вторая – я не хочу обидеть или ввести в заблуждение Кики. – Ты уже меня трахаешь, – шипит она и проводит языком по моей шее. – И будешь продолжать, пока не кончишь. Она поднимается, потом опускается, двигаясь на мне быстрее, и внизу живота я чувствую напряжение. – Нет. – Да, Мэл. Я такая мокрая, – произносит Кики. И это правда. Думаю, никогда еще женщина со мной так не возбуждалась. На хрен Рори. На хрен Рори, которая продинамила меня, думая, что мы просто разок потрахались. Теперь я трахаю ее сестру. Говорят, месть сладка, но во рту стоит такой мерзкий привкус, что блевать тянет. А вот влагалище Кэтлин совсем не мерзкое. Теперь она полностью забирается на меня верхом, медленно и с упоением двигается на моем члене. Я слышу шлепки наших бедер. Чувствую ее влагу, которая стекает мне на лобок. Кики стонет в мой рот, ее губы сладкие и ловкие. Сжимаясь вокруг моего члена, она прикусывает меня за губу, которая тут же начинает кровоточить. Я закрываю глаза и запрокидываю голову так, чтобы она не могла меня поцеловать. Поцелуи я не жалую. Вот секс – другое дело… – Быстрее, Рори. Если Кэтлин и замечает мою оплошность, то спускает мне ее с рук. Ее движения набирают обороты, в паху все сжимается, и я понимаю, что скоро кончу. Я всегда старался быть хорошим любовником. Ублажать, двигаться резче, прочувствовать, что нравится девушке, что не нравится. Но в эту минуту мне просто хочется получить удовольствие от того, что я в сестре Рори без ведома последней, выкорчевываю ее таким образом из своего сердца. И все же я крепко зажмуриваюсь и представляю, что трахаю Рори. – Рори, Рори, Рори, – бесстыдно скандирую я, настолько потеряв связь с реальностью, что не могу сейчас быть милым, порядочным, адекватным. – Я кончаю. – Кончай, – нудит Кэтлин. Клянусь, сейчас у нее такой же хриплый и низкий голос, как у Рори. Я изливаю в нее семя и стону от расстройства и удовольствия. Чувствую, как выплескивается в Кэтлин сперма, и только тогда понимаю, что забыл натянуть презерватив. И только тогда понимаю, что мне вообще-то плевать. Один, лишь один незащищенный секс с Рори, и все кончилось плохо. Но Кэт… Кэт не такая, как ее сестра. Она предана мне. Она не охотник, а безотказная жертва. – Знаешь, я не возражаю, – тихо произносит Кэтлин. – Если будешь называть меня ее именем. Правда, не возражаю. Думаю, это добавляет перчинки. Мне нравится. Одной рукой сжимаю ее талию, другой – подбородок и крепко целую, не обращая внимания, как мне на колени стекает кровь. Не обращаю внимания на суть случившегося. На то, что она сейчас со мной сотворила. На то, чего я нехотя ее лишил. И на катастрофу, которая поджидала нас за углом. Глава двеннадцатая Наши дни Рори Рори: Ты сидишь? Саммер: Подруга, что за вопрос такой? Кто же без надобности встает? На дворе двадцать первый век. Мы стоим только в спортзале или в очереди за «Джамбо Джус». Рори: Мэл – вдовец.