– Верю, и всеми силами пытаюсь от тебя этого добиться, – вполне искренне, без тени усмешки заверили меня. – Мне известно, кто убил эльфа! Мужчина мгновенно подобрался и с предельным вниманием подался вперед, ко мне. От внешней расслабленности не осталось и следа, даже взгляд – и тот изменился. – А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Не упуская ни одной детали. Даже той, которая тебе самой показалась незначительной. Что ж… Видимо, придется вспомнить все, начиная со встречи в автобусе и разбитых духов. Только вот рассказывать, глядя на него, оказалось почему-то сложно – я постоянно сбивалась и думала, о чем угодно, только не о гиене и ее проделках. – Извини… Я поднялась. Шагнула к окну, разворачиваясь лицом к стеклу. Ветер качал ветку дерева, и шелест листьев, который доносился снаружи даже через запертую раму, успокаивал. Кирстен не шевелился, за что я была ему очень признательна. Картинки событий одна за другой всплывали в голове, и я говорила, говорила… Когда дошла до нитки, позади послышалось утробное рычание, но быстро смолкло. А на моменте, где я в гиене узнала нагловатую старуху из автобуса, рычание стало еще более отчетливым и угрожающим. Закончилась история диковинным зверем, порталом, моим честным раскаянием и искренним желанием вот прямо тут же, не сходя с места, сделать все, чтобы помочь следствию. Миссия завершилась. Самое время возвращаться к тигрейшеству, но я отчего-то не спешила. Может, из-за сгустившейся, почти осязаемой тишины за спиной. Недовольство и ярость Марвелла я чувствовала даже на расстоянии. Прежняя Дуня Воронцова лишь виновато опустила бы голову, но я уже не была прежней, такой, как раньше. Я изменилась. Ведьма Ева Эш, которая признала и научилась принимать свою внутреннюю суть, мгновенно напряглась, готовясь дать достойный отпор любой попытке нападения. И она не заставила себя ждать. – Ева… Горячее дыхание обожгло висок. Как лорд директор встал и пересек комнату, я не слышала, но отчего-то знала, что именно так и случится – он обязательно подойдет. Стремительно обернулась, перехватывая его взгляд и резко выдохнула. Я ошиблась – злости в глазах Кира не было, лишь безмолвный укор. И это ощущалось больнее, чем тысяча недобрых, раздраженных слов. – Ева, – хмурясь, повторил мужчина. – Ты нарушила все, что только можно нарушить. Понимаешь это? Ты сотрудник ДММТ и подписала договор. Какой пункт был тебе не ясен? Он сделал паузу, явно ожидая ответа, но я промолчала. Что тут скажешь? Действительно ведь подписала. – Скрытая улика, самостоятельно раскрытый опасный дар, тайное расследование… И это я еще не упомянул об опасности, которой ты себя подвергла, в то время, как я ничего… абсолютно ничего не знал. Ева! – негодование его тигрейшества прорвалось гортанным рыком. Коротким, но от этого не менее яростным. – Берта – опасная преступница. Умная, хитрая, изворотливая. Мы задержали всех из ее банды, кроме самой гиены. И только сейчас я понимаю, почему. Лорс оказался сюрпризом, по официальным данным они вымерли, минимум, век назад. Если бы я учел существование этой твари, то, поверь, поступил бы по-другому. Мы бы спланировали операцию иначе. – Можно подумать, они бы по одной-единственной нитке выяснили то, что сумели увидеть мы, – пренебрежительно фыркнула Мура. – Да ни за что на свете. Никто, кроме ведьмы бы не смог. – О существовании лорса я сама узнала меньше часа назад. И немедленно связалась с тобой, – ответила Марвеллу. Ссориться с ним не хотелось. Зачем? В сущности, мы ведь одно дело делаем, но и обвинять себя на ровном месте я не позволю. – Скажи, Кирстен, что изменилось бы, если б нить сразу оказалась у вас в руках и не прошла через ведьминский ритуал? – А ничего. Сидели бы всем отделом сейчас в луже без нас. Пузыри пускали, – первой отреагировала книга. Видимо, лорд директор думал примерно так же, потому что сменил тему. – Дело не в улике. – А в чем? Я ведь ее скрыла и именно этим договор нарушила. – В безопасности, Ева! – рявкнул тигрешество, снова выходя из себя. – Как представлю, что Берте известно о твоем существовании… – Известно, – не стала я спорить. – Но вряд ли она догадывается, что я работаю в ДММТ и нахожусь в Мидгарде. – Я не желаю тобой рисковать, понимаешь? Да, мне не хватает на службе ведьмы. Как воздуха не хватает. Но, цена победы при таком раскладе непомерно высока. И для меня абсолютно неприемлема. Янтарные глаза засияли, а у меня внутри так тепло-тепло сделалось. Поняла уже: злился Кирстен, в основном, на себя, а на меня так… за компанию. На то он и тигр, чтобы рычать, а мне, его ведьме, поддерживать своего оборотня нужно. – Прорвемся, – улыбнулась примиряюще и решила поделиться кое-какими мыслями: – Я тут подумала… Закончить мне не дали. Обняли, прижали к груди и почти простонали: – Ева, дай мне два дня. Очень прошу, не покидай территорию академии. Не впутывайся ни во что. Не веди самостоятельных поисков… Он бы, наверное, и дальше продолжил перечислять запреты, но мне и этого оказалось достаточно, чтобы возмутиться. – Кир! Я же почти все сделала: проследила, раскрыла, убийцу вычислила… И теперь, когда остается лишь поймать Берту и выяснить имя заказчика, ты меня отстраняешь от расследования? Да, возможно, получилось излишне эмоционально, но я ведь просто боролась за право выполнять свои же собственные должностные обязанности. – Два дня, – прошептал Марвелл. – Всего лишь два дня, девочка моя. Я лично вынесу тебе благодарность, когда все закончится. Привлеку к дознанию в качестве эксперта. Но сейчас ты мне очень поможешь, если просто останешься в академии. Пообещай, Ева… Когда он такой… Вот такой – не дикий, суровый, непреклонно-властный, а мягкий, теплый, обманчиво ручной, – я не могла ему отказать. Ни в чем. Абсолютно. – А как же?.. – я собиралась спросить о гоблине, сказать, что знаю, как начать с ним разговор, но… Меня поцеловали. Сладко и очень нежно. Так, что снова все мысли отошли на второй план, а некоторые даже забылись на время. И в этот раз хмельное забытье продолжалось и продолжалось, заполняя меня всю – от макушки до кончиков пальцев. – Сделаешь, как я просил? – голос Марвелла звучал вкрадчиво и чуть хрипловато. – Да… – а у меня голоса вообще почему-то не было. Я могла только шептать. – Ни во что влезать не станешь? – Честное ведьминское. – Хорошо, – лорд директор кивнул, чуть отстранившись, и что-то вложил мне в руку. – Держи. Это оказался телефон, вернее, связующий артефакт, похожий на те, которыми пользовались в Мидгарде, только с одной единственной кнопкой. – А как… – По нему можно связаться только со мной, активировав сигнальную панель. Экстренно, в крайнем случае. Слышишь? – Да, – подтвердила я. – Все… Мне пора. Кирстен прикрыл глаза, но я все равно увидела мелькнувшую в них вспышку боли. Так мы и стояли у окна, обнявшись, и не было силы, что могла сейчас разлучила нас. Ну, кроме долга, ответственности и прочего… – Иди, – выдохнула, разжимая пальцы. И он ушел, напоследок обернувшись в дверях. – Два дня, – напомнили мне. – Два дня… – ворчливо передразнила Мура. А я… – Кажется, пора вернуть в библиотеку книгу Димари Эша, – протянула задумчиво, ни к кому конкретно не обращаясь. – Издание редкое, желающих много, и нам ее выдали совсем ненадолго. – Дак, ясное дело, надо сдать, – с готовностью согласилась подельница. – А то еще удумают штраф за просрочку взять. Мы со своей стипендией и так еле-еле концы с концами сводим. Гримуар мой, конечно, преувеличивал, но было приятно, что в главном он меня поддержал. Общение с библиотекарем ведь никак нельзя считать самостоятельным расследованием. Это просто часть учебного процесса, верно? Легла спать я уже на рассвете, так что ночь закончилась стремительно. А утро началось с сюрприза Во-первых, я проспала и подскочила лишь, когда Зимина изо всех сил забарабанила в дверь и завопила пожарной сиреной: – Воронцова, скорее! Вечно из-за тебя опаздываем! Собираться пришлось быстро. О книге отца я не забыла, но решила пока не брать ее с собой. Рано. Слишком много адептов толчется в библиотечных залах днем, лишь к вечеру народ постепенно расходится, и все более-менее затихает. Перед ужином – самое удачное время, чтобы отыскать гоблина Зервегля и поговорить с ним. – Фартук и перчатки захвати, – напомнила Наташка, зорко следившая за моими метаниями по комнате. – У нас две лабораторных. Об этом я тоже помнила. И, если практическая работа по бытовой магии походила на выступление иллюзиониста, то с ядами – а по общей магии мы сейчас проходили именно их – следовало обращаться с предельной осторожностью. И, как на зло, именно это занятие значилось сегодня первой парой. В класс, заставленный столами с колбами, горелками и прочим инвентарем, мы вбежали самыми последними. Госпожа Игль, ассистент магистра Абукара, уже раздала парные задания. – Задерживаетесь, девочки, – строго произнесла она. – Вот, держите и действуйте строго по плану. Зимина, вы слышали? Строго по плану. Нам протянули листок. Взяла его я, а Наталья, ничуть не смутившись, бодро ответила: – Я всегда действую по плану, госпожа Игль. Все трагические случайности – не более, чем роковое стечение обстоятельств. С практикой подруге не везло. А поскольку работали мы в паре, то не везло и мне. Постоянно что-то происходило, вырывалось из-под контроля, вспыхивало, взрывалось, принося нам и окружающим массу неприятностей. Обиднее всего было то, что теорию я знала просто отлично, и профессор Абукар часто приводил меня в пример. – Яды – опасные вещества, адепт Зимина. Любое неосторожное движение может стать для вас последним роковым стечением обстоятельств, – напомнила Игль. Да уж, создать яд – это не листики на голой ветке вырастить. Хотя… Зимина и в ветку на одной из лабораторных столько сил вложила, что случайно вырастила дерево, которое едва не разрушило своими корнями целое учебное крыло старейшей магической академии.