Приходилось ли вам искать работу? Нет, не то… Бывали ли вы на собеседовании? Опять ерунда какая-то… Да, именно ерунда! С этой работой, как, собственно, и с собеседованием, явно было что-то не так. И хотя я не имела большого опыта в подобных вещах, но подвох заподозрила сразу. Как только мы с Наташкой шагнули в шикарный холл новенького бизнес-центра с пафосным названием «Грани миров», размещавшегося почему-то в спальном районе на окраине города, у меня моментально возникли сомнения в правильности нашего внезапного порыва. Смущало все. В первую очередь, само здание. Снаружи оно казалось обычной пятиэтажкой, у которой вдруг обнаружилась приличных размеров парковка, заставленная дорогими автомобилями, и парадный вход. Да-да. Именно парадный. Потому что к нему вели мраморные ступени, отполированные до зеркального блеска, застеленные красной ковровой дорожкой, а у массивных стеклянных дверей стоял самый настоящий швейцар. Правда, непонятно зачем, ведь двери открывались автоматически. Не поскупилась фирма на фотоэлементы. Если организация настолько богата, то почему офис находится в подобном захолустье, а не в центре, куда клиентам добираться намного удобнее? И внешность швейцара была колоритная. Богатырского вида дядька – «ручищи-с-кулачищами», он чем-то неуловимо напоминал исполинского медведя, величественного и степенного. Жаль, лица разглядеть не удалось из-за низко надвинутой фуражки и густой окладистой бороды. Стоило подняться по ступеням, как исполин звериной наружности решительно преградил нам дорогу. – Кудой? – пробасил он, а потом поморщился и громко чихнул, спугнув стайку воробьев у клумбы. Я смутилась и спрятала сумку за спину. Надо же, какой у него нюх! Хотя, такое амбре любой учует. Может, ну его, собеседование это? Мне почти удалось себя убедить, что лучше развернуться и уйти, но Наташка, словно прочитав эти «пораженческие» мысли, цепко перехватила мою ладонь чуть подрагивающими пальцами. Чувствовалось, что подруге, так же, как и мне, было не по себе, и требовалась моральная поддержка. – На собеседование! – вскинув подбородок, храбро сообщила она швейцару и протянула изрядно помятое объявление. Гигант бросил на листок короткий взгляд, невнятно хмыкнул и отступил в сторону, пропуская нас внутрь. А там, в огромном холле с высокими сводчатыми потолками и витражными стеклами, мозаичными полами и хрустальными люстрами на тысячу ламп… Стоп. Откуда столько пространства? В простой пятиэтажке все это просто не может поместиться! Да и окна на фасаде выглядели совершенно обычными, типовыми, а не арочными фресками с наборным панно вместо стекол. Хотелось выскочить из здания и еще раз все осмотреть, точнее, критически сравнить найденное внутри с увиденным снаружи. Очень хотелось. Остановило лишь необъяснимое, но крепнущее с каждой секундой чувство, что все идет правильно, так, как надо, и волноваться нечего. Усилием воли подавила свои сомнения, вернее, отложила их «на потом», и направилась вслед за подругой к массивной стойке ресепшена, – очень дорогой на вид, изготовленной чуть ли не из красного дерева. Причем, отличным мастером. Чудеса и странности продолжались. За стойкой обнаружился старичок – маленький, сутулый, если не сказать горбатый, с круглыми очками на огромном крючковатом носу, – который что-то сосредоточенно записывал в лежавшую перед ним «амбарную» книгу. – Это что у него в руках? Настоящее гусиное перо? – не сдержавшись, ахнула я на ухо Наташке. – Глупости. Кто сейчас ими пишет? Канцелярские принадлежности под старину. Модно. С виду – антиквариат, а внутри обычный шариковый стержень. Видишь, рядом даже чернильницы нет, – с видом знатока тихо пояснила подруга. Администратор продолжал писать, не обращая на нас ни малейшего внимания. Зимина кашлянула. Еще раз… И еще… Потом открыла рот, собираясь что-то сказать, но тут старик оторвался от своего занятия, медленно поднял голову и вперил в нас недовольный взгляд. – Мы на собеседование! – как пароль, повторила подруга, но объявление не показала, зажав клочок бумаги в кулаке. Чудной здесь персонал. В моем представлении, администратор – это лицо фирмы, а лицо должно быть красивым, ну, или хотя бы милым. Я бы не удивилась, если бы нас встретила девушка в деловом костюме и туфлях на высоком каблуке, сияющая заученной, приветливой улыбкой. А тут… Угрюмого вида низкорослый старик с цепким, неприятным взглядом, словно сканирующий тебя с головы до ног. От такого сотрудника хотелось спрятаться. Тем временем администратор резво спрыгнул с высокого массивного стула и, обежав стойку, остановился перед нами. Ростом он оказался еще меньше, чем я себе представляла – едва ли достигал метра двадцати, поэтому смотреть ему приходилось снизу вверх. Однако это старичка нисколько не смущало. – Так-так-так! Посмотрим, кто тут… – протянул он скрипучим голосом, обходя нас. Мы медленно поворачивались вслед за ним, в свою очередь потрясенно изучая местного распорядителя. Седые волосы, собранные в тонкую косичку. Крохотные глазки, прятавшиеся под низкими кустистыми бровями, и нос, настолько большой, что свешивался почти до верхней губы… Очень колоритная внешность. Администратор напоминал гоблина из старой детской сказки. И одет был соответственно – в белую накрахмаленную рубашку, строгий серый жилет из хорошей шерстяной ткани и такие же серые бриджи. На ногах у него красовались старинные туфли с золочеными пряжками, большой размер которых никак не вязался с ростом их обладателя. К карману жилета была приколота металлическая полоска с изящной гравировкой, заменяющая бейдж. «Теофас Кримпл», – значилось на ней. Странный старик! Странное имя! Странное здание! – Послушайте! – начала терять терпение Зимина. – Значит, на собеседование? – спокойно переспросил этот… Кримпл и вернулся на свое рабочее место, сделав вид, что не заметил последней Наташкиной реплики. – На собеседование, – подтвердила я, схватив за руку собравшуюся возмутиться подругу. Что-то мне подсказывало: если сейчас начнем спорить с бесцеремонным старцем, простоим здесь до вечера. – Ваши имена? – строго поинтересовался администратор. Закрыл книгу, в которой писал, и достал другую, еще больше и объемнее. – Наталья Зимина, – сжимая руки в кулаки, сквозь зубы процедила подруга. – Зи-ми-на… – «гоблин» аккуратно вывел ее имя и посмотрел на меня. – А вас как величать, барышня? – Евдокия Воронцова, – ответила я, немного смущаясь своего собственного имени. – Эудокиа… Евдоксия… М-м-м… Ева… – задумчиво протянул Теофас, затем хмыкнул и закончил ни к кому конкретно не обращаясь: – Похоже, именно Евы нам и не хватало. Добротное имя, древнее. Я напряглась – слова старика настораживали. Зимина окончательно потеряла всяческое терпение и гневно прошипела: – Может, вы уже скажите, куда нам пройти? – О… вы еще здесь? – скривился странный администратор, вызвав новую вспышку раздражения у Натальи. – Первый коридор налево, кабинет тринадцать. Арвен Элрондовна как раз сейчас принимают. – Кто? – хором переспросили мы. – Арина Эдуардовна… Кто ж еще кадры смотрит? – проворчал «гоблин» и тут же потерял к нам интерес, вновь уткнувшись в толстую книгу. – Ты тоже это слышала? – прошептала подруга, когда мы отошли от стойки. – Он сказал «Элрондовна»? Я лишь кивнула в ответ, и мы молча двинулись по широкому, светлому коридору. Идти пришлось долго. Кабинеты располагались далеко друг от друга, а нумерация шла от холла, начинаясь с цифры один. По дороге мы не встретили никого, хотя у каждой двери стояли изящные и очень уютные на вид диванчики. Тихо, пусто и торжественно, как в музее. Пол из дорогого наборного паркета, картины и зеркала на стенах, мраморные вазоны с цветами в нишах. – Чертовщина какая-то тут творится, – не выдержав, все же призналась я. – Не дрейфь, Воронцова. Прорвемся. В объявлении черным по белому написано, что кандидаты должны верить в чудеса. Кажется, они уже начались. Зимина справилась с негодованием и сейчас прибывала в небывалом ажиотаже. Весь негатив, вызванный встречей с «гоблином», испарился – она чуть ли не подпрыгивала от нетерпения. Мы свернули за угол и оказались у цели. Рядом с искомым кабинетом под номером тринадцать тоже стояли два кожаных дивана. На одном из них сидел долговязый рыжий юноша и нервно барабанил длинными пальцами по своему колену. – Вы последний? – спросила Наташка, плюхаясь на соседний диван. – Я, – испуганно вздрогнул парень. – Только вот… – Только вот что? – Зимина чарующе улыбнулась рыжику, подталкивая его к разговору. – Только я уже не уверен, что хочу попасть внутрь, – выдохнул тот и судорожно сглотнул. – Почему? – Понимаете… – оглядевшись по сторонам, прошептал долговязый. – Когда я пришел, тут сидели две девушки. Они по очереди зашли в кабинет, и ни одна из них оттуда не вышла. На какое-то мгновение его слова лишили нас дара речи. Чем все-таки здесь занимаются? И почему так безлюдно? Кроме меня, Зиминой и рыжего, ни одной живой души вокруг, в полном смысле этого слова, а ведь за то время, что мы здесь, хоть кто-то из сотрудников должен был промелькнуть в коридоре. Определенно, странностей хватало, но вряд ли в этом учреждении вот так просто, среди бела дня, пропадают люди. Да и чувства опасности не было. А вот смутное, томительное предвкушение, наполнявшее душу, мысли, что я именно там, где должна находиться, никуда не делись. – Если никто не вышел, значит тут вход, а выход в другом месте, – наконец, после раздумий, изрекла Наташка. В целом, звучало логично, потому что я тоже пришла к подобным выводам. Рыжик собрался что-то ответить, но в этот момент дверь кабинета отворилась сама собой, и нежный, мелодичный голос скомандовал: – Следующий! Парень резко вскочил, постоял, переминаясь с ноги на ногу, потом перекрестился, бросил на нас жалобный взгляд и направился в кабинет.