— Не бейте его! — звонко закричала Тэнка, и Артур в совершенном отчаянии закрыл глаза. Девчонка явно не понимала, что она сделала бы гораздо лучше, попытавшись убежать. В шатре Ролли своя собственная жизнь отошла для Артура на задний план, в то время как судьба беловолосой девочки волновала его в первую очередь. — Вот ведь вертлявый пацаненок! Глэм, помоги-ка мне! — пожаловался своему коллеге один из мусорщиков. — Сейчас, закончу с этим, — Глэм взял кусок колючей веревки и грубо скрутил руки Артура. Юноша почувствовал такую сильную боль в правом плече, что на его глазах непроизвольно выступили слезы. Неужели этот мерзавец повредил ему плечо? Тэнку тоже связали, и, к чрезвычайному удивлению наемных работников, она вдруг разразилась горькими слезами. — Вроде мальчишка, а плачет, как девчонка! — воскликнул Глэм, вызвав этой репликой еще большие рыдания со стороны Тэнки. Мусорщики зачем-то один конец веревки привязали к телеге, запряженной лошадьми. Проследив за удивленным взглядом Артура, господин Глэм фыркнул и смачно сплюнул на землю. — От вас слишком воняет, чтобы ехать рядом с нами. Побежите за телегой. И в ваших интересах уметь быстро бегать, — сказав это, мужчина расхохотался, чрезвычайно довольный своей шуткой. Почти сразу же за этими словами он лихо вскочил на лошадь, дождался, пока его коллеги сядут внутрь и направил телегу к ненавистному шатру господина Ролли, заставляя пленников бежать следом. Иногда лошадь шла медленно, и тогда у измученных ребят была кратковременная передышка, но частенько Глэм подгонял ее, желая еще больше поиздеваться над своими жертвами. Артура снова начала мучить лихорадка, которая не появлялась у него вот уже несколько дней. Бедный юноша сам не знал, как ему удалось дойти обратно до шатров, казалось, ноги его движутся чисто механически, помимо его воли. Тэнка же находилась в таком беспросветном отчаянии, что, похоже, вообще плохо понимала, что происходит вокруг нее. Когда они, наконец, таким образом вернулись во дворец, бедные пленники были настолько измучены, что едва не теряли сознание. Этим утром господин Ролли был, откровенно говоря, взбешен. Побеги отнюдь не были частым явлением в жизни его рабов, так как за них приходилось расплачиваться жизнью. Мир чудес невольно рождал в людях какой-то особый рабский менталитет; жители города не пытались бороться с несправедливостями, они вполне принимали рабство и не считали это чем-то зазорным. И те бедолаги, которые однажды попадали в лапы господина Ролли и ему подобных, в целом даже и не надеялись на счастливое избавление. Они смирялись со своим положением, как смирились бы с нищетой и голодом на лукавых улицах Мира чудес. Слабые духом попадали в сети более сильных, не сопротивляясь и не возражая. Но Артур и Тэнка были чужестранцами и, конечно, это сперва сильно озаботило господина Ролли. Армут не хотел брать себе в стан чужаков, которые могли доставить ему множество хлопот. Так что в тот злополучный день в харчевне, где Тэнка и Артур, ничего не подозревая, беззаботно ждали Алана, в душе армута происходила тяжелая борьба — он очень хотел заполучить себе эту ничего не подозревающую парочку, но его останавливал тот факт, что ребята были из других краев. Старому армуту очень понравилась Тэнка. Он и вправду принял ее за мальчика. Диковинные волосы, подобные сушеной соломе, которой армуты кормили своих лошадей, светлые, яркие, удивительно блестящие, не могли не взволновать господина Ролли. Как и многие богачи, армут откровенно скучал и искал разнообразия во всем, начиная от развлечений и кончая дурными пристрастиями. Поначалу Ролли думал забрать только Тэнку, но, к его огромному сожалению, тот второй за ней увязался, чем несколько усложнил его рискованное предприятие, ибо ради волос цвета соломы богач нарушал свой главный принцип: никогда не брать в плен чужестранцев. Теперь у него появилось два работника, чрезвычайно строптивых, необученных и довольно наглых. Сперва армут хотел использовать их в особо тяжких работах, а затем, как представится случай, избавиться от обоих. Место Тэнки он видел на Потешных боях, ибо понимал, что такой раб понравится другим зрителям и на него будут делать ставки. Насчет второго армут был уверен, что тот недолго протянет в той роли, что он ему уготовил. Однако задуманное господином Ролли начало сбываться гораздо быстрее, чем он планировал. Совершенно неожиданно строптивый и непредсказуемый кочевой город решил отправиться в путь. В Мире чудес не было правителей, и иногда казалось, что город является неким одушевленным существом, которое вправе само решать, когда и куда ему перемещаться. Удивительное дело, но отнюдь не богачи определяли судьбу Мира чудес. Они так же, как и все остальные, подчинялись установленному здесь порядку и смирялись, будучи не в состоянии противиться воле города. Сейчас наступило время, когда Миру чудес стало выгоднее уйти в другие земли, ибо прозябать вблизи погибшей Кагилу не было никакого смысла для кочевников, основным занятием которых являлась торговля. Интересный факт: если каждый житель по отдельности, чьи права постоянно попирались, не нес в себе никакой ценности, а само его существование полностью зависело от его богатого покровителя, то все вместе, объединившись, горожане составляли некий слаженный организм, обладавший поистине неограниченной властью, отнять которую не смог бы решительно никто. Такова была особенность удивительного Мира чудес — города рабов, которые одновременно являлись и властителями. Господин Ролли всей душой ненавидел переходы: они пугали его изнеженную натуру. Длительный поход означал для него неудобства кочевой жизни, постоянную качку в повозках, вечную дремоту и менее изысканную пищу. В дорогу нужно было брать меньше рабов, что означало также дополнительные лишения. С другой стороны, представлялась возможность, наконец, показать всем свой козырь, пощеголять им перед другими франтоватыми богачами. Этим козырем был беловолосый Бел. По традиции, Потешные бои устраивались за несколько дней до выступления города. Это было масштабное, красочное мероприятие, изрядно забавлявшее местную знать. Господин Ролли уже сообщил всем, что в играх будет участвовать удивительный беловолосый паренек из дальних стран, обладающий такой необычайной силой, что способен победить во всех испытаниях. Ленивое общество богачей всколыхнулось, оживилось, заинтересовалось. Кто-то уже пожелал уплатить кругленькую сумму лишь за то, чтобы Бела хорошенько приодели и накормили перед испытанием. И тут, когда все с таким предвкушением ожидали торжественного мероприятия, паршивцы убегают из дворца! Первой реакцией господина Ролли был неконтролируемый гнев, который он срывал на своих рабах. Немыслимая ситуация — ни собаки, ни охранники не задержали беглецов! Как это возможно? Мерзавцы, словно бесплотные духи, испарились, оставив только две пары кандалов. — Ищите везде! Повсюду! — кричал старый армут в бешенстве. Он уже представлял свои убытки, которые его пугали еще больше, чем поход в неизвестные края. Ему пришлось также срочно просить у других богачей отсрочки, чтобы на один день повременить с боями. Уже с самого утра почтовые голуби с фирменной отметкой мануфактуры Ролли начали разносить письма с витиеватыми извинениями и просьбами. Несомненно, многим это могло не понравиться, так как устраивать торжество перед самым выездом — дело неразумное. Грозный армут, вынужденный пропустить в этот злополучный день свои любимые утренние омовения, в полном расстройстве восседал на подушках. Однако, некоторое время обдумав сложившуюся ситуацию, богач распорядился, чтобы к нему в шатер привели Лэка. Скромный, терпеливый, послушный, раболепный, этот мальчик не мог не внушать симпатию. Лэк предстал перед своим господином, а лицо его было бледнее обычного, что, конечно же, не осталось без внимания старого армута. — Поговорим? — добродушно предложил хозяин, пристально глядя на мальчика, всего покрывшегося испариной. — Мне важно знать, где Бат и Бел, а ты, я предполагаю, знаешь об их настоящем местонахождении. Лэк сглотнул слюну и мрачным решительным взглядом посмотрел на своего хозяина. — Они убежали ночью и звали меня с собой, но я отказался, — хрипло ответил мальчик, и голос его звучал твердо, как у человека, который решился на какую-то отчаянную вещь. Господин Ролли с удивлением посмотрел на своего любимца. Новые нотки, прозвучавшие в голосе Лэка, насторожили и даже, в некотором роде, испугали его. Неужели влияние иноземных гостей оказалось столь значительным, что послушный раб превратился в бунтаря? — Почему же ты отказался? — вкрадчивым голосом произнес армут. Лэк вздрогнул всем телом, как лесной олень, которого охотник неожиданно пронзил стрелой. — Я не захотел предавать своего господина, — через силу прошептал мальчик. Этот разговор был для него слишком тяжелым, так как раньше он предпочитал лишь выполнять приказы, но никак не разговаривать со своим хозяином. Армут раздвинул полные губы в благожелательной ухмылке. Ответ слуги ему пришелся по вкусу, однако все же это скупое объяснение не смогло его удовлетворить в полной мере, так как мужчине надо было как можно скорее узнать, где прячутся беглецы. — И где же они? — в нетерпении поинтересовался богач. — Они не сказали… Я предупреждал их, что собаки охраняют шатер, но они не послушали. Армут с укоризной покачал головой. — Нет, мне не нравится так с тобой разговаривать. Я чувствую, что ты хочешь мне поведать гораздо больше. — С этими словами он с неожиданной силой и проворностью схватил мальчика за руку и сунул ее в камин, где полыхали дрова. Прекрасный каменный камин на старинный манер, который еще не успели разобрать перед путешествием. Лэк закричал от боли и попытался отдернуть руку, но армут без малейшего труда продолжал удерживать ее над полыхающим огнем, поднося все ближе к обжигающим языкам пламени. Лицо Лэка покраснело от боли, и он заплакал, умоляя мучителя остановиться. — Так кому же ты предан, мне или своим друзьям? Где они? — почти ласковым голосом поинтересовался старый армут, и Лэк не выдержал. Надо сказать, что еще задолго до разговора с господином Ролли, в голове у мальчика происходил мучительный диалог с самим собой. Бедняга спрашивал себя, что он сделает, если хозяин начнет его допрашивать. В ответ на этот вопрос сразу пришло несколько голосов. Первый справедливо замечал, что Артур — один из самых честных, смелых и порядочных ребят, которые когда-либо попадались Лэку. Вдобавок ко всему этот храбрец действительно искренне хотел ему помочь. Неужели неблагодарный отплатит злом за добро и выдаст его? А вместе с ним и странную беловолосую девочку, похожую своим внешним видом на мальчика? Рассказать господину об их плане означало для беглецов неминуемую гибель, и Лэк это прекрасно осознавал. С другой стороны, раз отказавшись от предложения Артура убежать вместе с ним, разве Лэк не проявил слабость? И разве так непростительно для него и в дальнейшем придерживаться выбранной им линии поведения? Мальчик испугался тогда, так, может, и сейчас нет нужды храбриться и выставлять себя героем? Да и что он может один против хозяина? Все эти убеждения нашептывал Лэку второй голос. И, надо отметить, он предлагал более соблазнительные варианты решения проблемы. Например, мальчику казалось, что когда старый армут узнает правду, то он, возможно, даже как-то отблагодарит Лэка, похвалит его. В то время как первый вариант не предвещал бедняге ничего хорошего, кроме порки в лучшем случае и Потешные бои при плохом исходе. Все эти неразрешимые вопросы занимали голову пленника, пока он пытался заснуть, ожидая утра и роковой развязки. Ночь отступала, а решение так и не приходило. Иногда Лэк успокаивал себя, убеждая, что, может быть, толстяк и не будет разговаривать с ним. Однако эта мысль слабо утешала. В один момент бедняга так измучился, что даже захотел, чтобы на Тэнку и Артура напали собаки, и все разрешилось само собой. По крайней мере, это избавило бы его от необходимости делать выбор. Утром, когда измученного от бессонной ночи Лэка привели к толстяку, мальчик был почти уверен в том, что не выдаст своих друзей. Однако вся твердость улетучилась, когда его руки коснулся огонь. Страх поселился в его боязливом сердце и вытеснил все благородные намерения. — Они… на складе, — прохрипел Лэк, давясь собственными слезами. Богач сразу же оттолкнул мальчишку, как ненужную вещь, и приказал слугам следовать за мусорщиками. Ящики, доверху набитые отходами, уже благополучно ехали в сторону публичной свалки, но у господина Ролли еще был шанс успеть перехватить беглецов, что он и сделал. Пока богач ожидал возмутительных нарушителей, гнев постепенно уходил, и пришло какое-то непостижимое умиротворение. Дошло до того, что ему расхотелось наказывать ребят за побег. Поэтому, когда Артура и Тэнку доставили к нему в шатер, он уже находился в достаточно миролюбивом состоянии духа, и даже позволил себе улыбнуться, увидев знакомые лица. Ребята были вымазаны в протухших отходах, от них ужасно воняло смрадом помойки, да и вообще они являли собой жалкое зрелище. Однако еще больше армут повеселел, когда взглянул на лицо Артура. Наконец-то, этот самодовольный наглец выглядел так, как и подобает хорошему рабу. Его лицо, страшно бледное, с жуткими темными кругами под глазами, расстроенное, или, даже вернее будет сказать, совершенно убитое, без проблесков какой-либо надежды, чрезвычайно обрадовало господина Ролли. — Что, Бат, ты не рад меня видеть? — самодовольно поинтересовался старый армут и с наслаждением заметил, что Артур сильно вздрогнул. Неужели богачу наконец-то удалось его запугать и превратить в послушную марионетку? Какая жалость, что придется в скором времени избавиться от этой парочки. Господин Ролли внимательно разглядывал своих слуг. Бел выглядел вполне сносно, только его прекрасные волосы были настолько грязными, что уже давно потеряли тот чудесный оттенок сушеной соломы. Да и он сам выглядел грязным, потным и вонючим до такой степени, что господин Ролли невольно почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Однако вид Бата мужчину серьезно обеспокоил. Тело мальчика сотрясала крупная дрожь, как будто он сильно мучился от холода, на мрачном бледном лице его запеклась кровь, а одна рука безвольно висела вдоль тела, словно он ее сломал или сильно вывихнул. Хозяин грозно нахмурился и внимательно посмотрел на мусорщиков, которые стояли неподалеку, видимо, в ожидании награды за поимку беглецов. — Я благодарю вас за то, что вернули моих любимых слуг, — медленно проговорил он, обращаясь к наемным работникам, но в его голосе при этом прозвучали интонации прямо противоположные смыслу сказанной им фразы. — Бат, судя по всему, они били тебя? — вдруг медовым голосом поинтересовался господин Ролли, внимательно глядя на Артура. Поскольку юноша угрюмо молчал, он продолжил говорить: — Ты можешь мне смело указать на своего обидчика, Бат. Ты, скорее всего, не знаешь, но по армутским обычаям нанесение увечий чужим слугам карается очень строго. Отрубанием кисти, если мне не изменяет память? Пока толстяк произносил эти слова, удивительная метаморфоза происходила с лицами мусорщиков. Сперва они важно стояли, вальяжно улыбались друг другу и даже с какой-то гордостью поглядывали на свою добычу. Теперь оба мужчины в страхе вжали свои головы в плечи; Глэм побледнел так, что казалось, будто его лицо обильно присыпали мукой. — Мы хотели, как лучше… Они ведь сбежали… — пролепетал черноволосый армут, в совершеннейшем ужасе глядя на господина Ролли. — Сжальтесь, у нас ведь семьи! — Об этом надо было думать раньше, жестокие собаки! — поучительно сказал старый хозяин, видимо, на время позабыв о том, с каким удовольствием он сам истязал своих рабов. Впрочем, чужие пороки всегда приятнее замечать, чем свои. — Ну что же, Бат… Кто из них ударил тебя? На твоем лице кровь, а рука, по всей видимости, сильно повреждена. Скажи мне, чтобы я смог отомстить этим мерзавцам! Оба наемных работника перевели свой взгляд на Артура. Их лица отчетливо напоминали морды собак, умильно просивших пощады у хозяина. Могли ли они подумать, что их судьба окажется в руках у этого никчемного раба, чьих прав по местным законам просто не существовало!? Мужчины готовы были даже броситься перед юношей на колени, чтобы только он пощадил их жизни. Впрочем, эти несчастные жители испорченного Мира чудес, где единственно жестокость безраздельно властвовала над всеми, даже и не надеялись на милость, тем более со стороны человека, которого они не далее, как час назад сильно избили. — Я сам неудачно упал, когда выбирался из ящика, — уставшим, но твердым голосом произнес Артур, не глядя на мусорщиков. — Они здесь ни при чем. Старый армут с неприкрытым удивлением посмотрел на раба. — Вот как? Мой принципиальный мальчик, оказывается, еще и лгун? Бел, ты такого же мнения, что и твой друг? Тэнка немного неуверенно кивнула головой, с яростью взглянув на ненавистного армута. Впрочем, ей эта ложь стоила куда больших трудов, чем Артуру, ибо она, наоборот, считала, что неплохо было бы наказать мерзавцев, которые так издевались над ними всю дорогу до шатра Ролли. Армут покачал головой. — Что ж, тогда, господа, я попрошу вас выйти, — сказал он повелительным тоном, и мусорщиков тут же как ветром сдуло. Они все еще не верили своей удаче. Как только они покинули шатер, Артур, не в силах побороть волнение, обратился к господину Ролли: — Я хочу участвовать в Потешных боях. Мальчик, надо отдать ему должное, снова удивил старого армута, который, как казалось, уже вообще потерял способность чему-либо удивляться. — Глупец! Ты разве не знаешь, чем все это заканчивается? — пролепетал господин Ролли, отчего-то ощутив себя не в своей тарелке рядом с этим странным полубезумным юношей. — Знаю. Но я попробую выиграть, — твердо ответил Артур. Хозяин долгим взглядом посмотрел на слугу. Если бы один из рабов господина Ролли победил на состязаниях, то армут получил бы неплохое состояние, ведь на игроков делались ставки. В принципе мотивация победить имелась у всех в равной мере, так как на кону стояла жизнь самих игроков. С другой стороны, все слуги были настолько пассивны и безразличны к своей судьбе, что даже возможность остаться в живых не являлась для них особым стимулом. Ребята относились к игре как истинные философы — с покорным смирением. Поэтому предложение строптивого чужестранца, который обещал победить в играх, казалось вполне заманчивым, ибо господин Ролли, зная нрав Артура, понимал, что, если уж кто и способен победить, так это Бат. Однако что за странное предложение? Зачем мальчишке это надо? — Я бы хотел участвовать вместо Тэнки, — добавил Артур, прояснив, наконец, ситуацию. До разума господина Ролли дошла еще одна почти непостижимая вещь — он осознал, что его блестящий Бел, иноземная диковинка, оказывается, девочка. Когда эта мысль пришла в голову армуту, он не смог сдержать смех, который нахлынул на него, словно воды реки при сильном дожде. Его громадный живот и щеки заколыхались в беззвучном неудержимом припадке веселья. — Так вот что! Ха, ха… Так это не Бел, а Белла, не так ли? Прекрасно… Вдруг Тэнка и сама подала голос, прерывая бурные излияния чувств их врага. — Что за чушь! Я не позволю, чтобы Артур рисковал жизнью из-за меня. Я буду участвовать в боях сама, а его не трогайте! — вскричала она, строптиво топнув ногой. Однако если в ее собственной семье любой каприз девочки исполнялся, то здесь, напротив, возымел противоположный эффект. Толстяк вновь разозлился. Он перестал смеяться и грозно взглянул на своих пленников. — Что ж, посмотрите-ка. Вы, конечно, приятная парочка, господа. Думаю, вам обоим будет неплохо немного развеяться. Участвовать будете оба! Произнеся эти роковые слова, армут хлопнул в ладоши, чтобы двоих забрали и стали готовить к играм, которые, согласно договоренности, должны были начаться следующим утром. Однако, уходя в глубину шатров, господин Ролли вдруг обернулся и, встретившись с потемневшими от ярости глазами Артура, сказал: — Хотя, впрочем, я бы хотел, чтобы ты, Бат, остался еще на минутку. Позволь тебя задержать, — при этом в его голосе послышалась такая мерзкая приторность, что Артур невольно почувствовал дурноту. Испуганную Тэнку быстро увели, и юноша вновь оказался лицом к лицу со своим врагом, который безжалостно измывался над ним все это время. Зная жестокий нрав хозяина, клипсянин мог предположить, что старый армут хочет наказать его. Наверное, толстяк обладал достаточной проницательностью, чтобы понять, что в побеге виновен единственно Артур, а уж никак не Тэнка. Однако сможет ли он вынести еще одно наказание? Мальчик чувствовал себя настолько больным и уставшим, что даже обычное стояние на ногах было ему сейчас в тягость. — Не бойся, — сказал проницательный мужчина, довольно точно отгадав мысли своего раба. — Я не собираюсь наказывать тебя. Напротив даже, я приглашу к тебе вечером врача, чтобы он полечил тебя перед играми. В таком виде, как сейчас, тебе не только не выиграть в Потешных боях, но и вообще не дойти до них. Старый армут в чем-то был прав, однако даже он не понимал до конца, что Артур вовсе и не собирался выигрывать. Юноша хотел сделать все возможное, чтобы Тэнка одержала победу. Но для удачного осуществления этого предприятия ему также требовалось много сил. — Но, как ты мог заметить, Бат, вы все-таки нарушили правила и попытались сбежать от меня. Так что мне придется наказать твою подругу. Думаю, несколько ударов охотничьего кнута ей не повредят, — говоря это, хозяин хитро поглядывал на лицо строптивого раба, которое в этот момент, казалось, разом потеряло все свои краски и даже как-то посерело.