— Каким образом? — Технически? Элементарно. «Жучка» повесили прямо на линию, в парадной — раз в день, как правило по вечерам, его боец приходил, «снимал» микрокассету, ставил новую… — И вы что — не вмешивались? — А вы бы как поступили? До поры до времени… — Пока стрельба не началась, да? — Ну, кто же мог подумать… Бывает! — Сожаления в голосе «Николая Николаевича» особенно не слышалось. — Так вот… Кассета с записью этого разговора — последняя. Ночью ее Степаненко прослушал — а утром генерала «хлопнули». Никаких мыслей не возникает? Виноградов пожал плечами: — А я тут при чем? Их проблемы… Молодой комитетчик досадливо крякнул, но под взглядом коллеги стушевался и начал нервно собирать со стола остатки чая. — Эх, капитан… Ладно. Слушай меня внимательно. Мастер с Кругляковым работали вместе — до того момента, когда тот снаряд, который через Халкарию отправили, «накрылся»… Степаненко начал на генерала грешить, тот — на него… Генерал нашел родственников хетагуровских, натравил их сначала на Эдика, потом на Бакониса, потом — на тебя. Степаненко тоже не промах — в долгу не остался! — Я удивляюсь, что он еще раньше… — Раньше не мог. Раньше паритет был. — Не понял. — Па-ри-тет! У Круглякова — коды и полковник, бывший начальник авиабазы. У Степаненко — второй ядерный снаряд. Одно без другого не много стоит, но… — Какой снаряд? Второй? — Да, Владимир Александрович. Да, голубчик. А что вас так удивляет? Где один — там и два… — Про второй я ничего не знал. Клянусь! — Верю. Но теперь-то знаете? — Допустим… — Виноградов сразу же насторожился. Приближалась кульминация. «Николай Николаевич» отложил недокуренную сигарету… Это было чертовски соблазнительно. Но вполне могло оказаться очередной ловушкой. Виноградов в бессчетный раз завозился на нарах — даже свернувшись калачиком, никак не удавалось упрятать под куртку одновременно и голову, и ноги. Владимир Александрович подумал, что, когда разрешат передачи, надо будет попросить у жены старую, курсантскую еще, шинель — долгополую, тяжелого черного сукна… Где-то она, кажется, в кладовке? Виноградов отчетливо представил себе простецкую физиономию и хорошо поставленный баритон «Николая Николаевича»: — Капитан! Что бы ты мне сейчас ни рассказал — я уже знаю. Такая, понимаешь, смешная ситуация… Двадцатый век — побеждает тот, кто контролирует средства коммуникации. — Очень жаль… А так хотелось помочь… — Виноградов почти не придуривался: подследственный интересен, пока есть возможность торга. — Да уж… Про телефон я уже говорил — давно слушали, с этой его пижонской «Дельтой» — с ней еще проще, на контроль радиопереговоров даже санкцию не требуют. «Зарядили» мы еще два адреса, в том числе и ту квартиру, где ты со своим другом Мастером встречался… Хочешь убедиться? — Если не трудно. Было бы чертовски любопытно. — Отнюдь… — Собеседник вынул откуда-то из-под стола тонкий, полупрозрачный листок, судя по перфорации — компьютерного происхождения. Не выпуская из рук, поднес к глазам Виноградова. Поверхность бумаги была плотно забита бледными строчками печатного текста, Владимир Александрович успел разглядеть: «С.: Начальник штаба у генерала Гадаева. Понял? В.: Понял. С.: Полетишь? B.: Без гарантии. Из чистого любопытства. C.: Расходы, транспорт, прикрытие — мои…» — Впечатляет? — спросил «Николай Николаевич», отодвигаясь. — Да-а… но ведь это же только последний разговор, до того, наверное, еще не… А предыдущие тоже можно посмотреть? — Ну вы нахал! — вскинулся молодой. — Может, вам еще и список задействованной агентуры дать почитать? И план работы по делу? Его старший коллега явно и не скрывая наслаждался ситуацией. — Предыдущие… А что? Давайте! Как говорится, раз пошла такая пьянка… На свет появился еще один похожий листок. «В.: Что за штука? С.: Контейнер такой… Типа бочки на двух полозьях. Метра два на полтора. По бокам — ручки, чтоб удобнее носить…» — Удовлетворены? — Да-а… — В животе у Виноградова заворочался противный холодный паук, тоскливая глухая тяжесть разлилась от затылка вниз по спине. — Оперативные записи… — Легализуем, голубчик! И не сомневайтесь — понадобится, так легализуем. Обставим по всем правилам — любой прокурор сожрет! И не вякнет, время такое, а? Свободного пространства для маневра больше не было — ни миллиметра. Каспаров в такой ситуации сдал бы партию… — Вы готовы меня выслушать? — «Николай Николаевич» смотрел на капитана почти сочувствующе. — Да. — Тогда попробуем… Виноградов мгновенно, как хороший боксер после нокдауна, собрался: по идее, беседа должна бы уже быть закончена — все, «крест на пузе», пишите прокурору. Но… Ребятам что-то надо, это неплохо, во всяком случае… — Мастер в вас не ошибся, условия контракта выполнены блестяще. — Спасибо. — Это не комплимент. Это констатация факта. Открою маленький секрет — мы тоже искали те два снаряда, параллельно с прибалтами… — Все-таки дружите? — У них свои интересы, у нас — свои. Не в этом суть… Важно, что ты стартовал позже, а нашел первым. — Повезло… Стечение обстоятельств. — Ну, за те деньги, которые Мастер вам посулил… — самолюбиво вставил молодой. Было заметно — он относился к категории людей, которых мутит, когда при них кого-либо хвалят. Пусть даже делается это в оперативных целях. — Завидуете? — грустно и укоризненно покачал головой Виноградов. — Зря… Он скосил глаза на свои кроссовки с вынутыми шнурками. — Было бы чему! — фыркнул молодой. — Я могу продолжать? — поинтересовался «Николай Николаевич», по-отечески глядя на коллегу и Виноградова. Тон его не менялся: — Повезло… Что ж, везение — это тоже фактор, весьма значимый в оперативной работе. Разведчик без везения — пушечное мясо… шлак! Так вот. Вы свои обязательства перед Степаненко выполнили. Нет? — Безусловно. Речь шла только об одной… штуке… — Владимир Александрович спохватился: — К протоколу это, разумеется, никакого отношения не имеет, так — игра ума! — Разумеется… Я предлагаю вам другой контракт, не менее выгодный. «Николай Николаевич» сделал эффектную паузу. Виноградов сделал внимательное лицо. Молодой чекист сделал вид, что его в кабинете нет. — Исходная ситуация та же: все ищут похищенный ядерный снаряд. Назовем его «номер два». Ваша задача — чтоб наниматель нашел его раньше других. Наниматель на этот раз — наша «фирма». Все просто… — Гонорар? Тут уже были какие-то намеки… — О! Вы можете назвать мне что-нибудь дороже свободы? — Хотелось бы конкретнее… — Пожалуйста. История с Мастером в уголовное дело не попадет. Больше того — мы не станем приобщать к легализованным материалам вообще ничего из «прослушки»… Пусть твои милицейские соратники покувыркаются самостоятельно — из истории с чеками им ничего не вытянуть, это ясно, а остальное от тебя зависит: захочешь, дашь «расклад» по своим начальникам, захочешь — не дашь… Им на тебя «показать», как я понимаю, нечего, так что… — Лучше, конечно, если ты нам сейчас что-нибудь «дашь» под протокол — про начальника Пароходства, про своего шефа из Морского отдела. Мы бы тогда сразу «регионалам» пасть заткнули и смогли уже сегодня добиться от них твоего освобождения под подписку — все-таки формально они задерживали…