— Джини, вы считаете, все люди плохие априори? — поинтересовалась Жаннет, вернув Юджинию в реальность. Та сморгнула и заметила, как оживился мистер Сарджент. Казалось, его очень интересовал ответ на этот вопрос. — Нет. Разумеется, нет. Я не моралистка. И тем более не судья. — Тогда кто же вы, миссис Смит? — прогремел голос графини Пинборо. И так ему где-то далеко прогремел гром. — Обычная женщина, которой свойственны ошибки, как и всем, — с улыбкой ответила Юджиния. В глубине души, она пожалела, что завела этот разговор. Хельга Оверкаст смерила ее недоверчивым и подозрительным взглядом. Вот уж кто был судьей этим вечером. И, если уж на то пошло, — прокурором. — Напомните, откуда вы родом? — протянула старуха. — Бекли, Оксфордшир. А что? Вам знаком кто-то из местных? — Нет. Разумеется, — графиня расплылась в улыбке. — Я думала, вы всю жизнь живете в Лондоне, — заметила Жаннет. Юджиния отрицательно покачала головой. — В Лондон я переехала после войны. — Я слышала от Виктора, что ваш муж погиб в битве при Сомме, — прокаркала леди Хельга. Она заняла вальяжную позу, подперев голову одной рукой. — Викарий Нортон участвовал в той битве и ему посчастливилось выжить. Возможно, он имел честь знать мистера Смита, — графиня Пинборо вопросительно, хотя скорее требовательно, посмотрела на викария. — В самом деле? — оживился тот и перевел взгляд на Юджинию. — Как его звали? — спросила графиня. — Джон. Его звали Джон Артур Смит. Викарий задумался. — Нет. Такого не припомню. Но удивляться тут нечему. Это было крупное сражение. Сотни тысяч согнали с каждой стороны. — Джон Смит? — усмехнулась леди Хельга. — Должно быть, у его родителей не было фантазии. Юджиния решила проигнорировать этот выпад. — Примите мои соболезнования, — участливо произнес викарий. — Спасибо. За окном сверкнула молния. — Ох! — воскликнула Жаннет. Присутствующие вопросительно посмотрели на нее. Гром эхом разнесся по столовой. — Простите, — девушка нервно улыбнулась. — Просто мне показалось… Да нет же, — она встряхнула головой и с улыбкой уверено произнесла: — Я такая впечатлительная. Когда сверкнула молния мне показалось, что за окном кто-то есть. Но думаю дело в игре света и моего воображения. Мы с Энтони недавно были в Дувре и ходили в кино. Показывали Франкенштейна. Вот мне теперь и мерещится всякое. — Понимаю, — одобряюще произнес писатель. — Я сам частенько страдаю от собственной впечатлительности. Будьте спокойны, никому и в голову не придет в такую погоду прятаться под окнами Литтл-Пина. Правда ведь, леди Хельга? Ответом послужил звук бьющегося стекла. Все гости разом обратили внимание на его источник — графиню Пинборо. Та откинулась на спинку стула и закинула голову назад, прикрыв глаза тыльной стороной руки. С ее губ слетали сдавленные тяжелые стоны. — Боже! — воскликнул мистер Сарджент и подскочил со своего места. — Графиня, Вам нехорошо? — Ничего страшного, Виктор! Просто закружилась голова, — слабым голосом ответила леди Хельга. — Позвольте мне решать, страшно или нет, — строго произнес доктор Шеппард, подошедший к женщине. — У вас слабое сердце… Позвольте вашу руку. Хельга Оверкаст протянула доктору руку и тот, достав часы, замерил ей пульс. — Слегка учащен, — пробубнил доктор себе под нос. — Но не критично. — Пожалуй, мне лучше прилечь. — Графиня с мольбой во взгляде посмотрела на писателя. — Виктор, проводите меня в комнату? — Конечно. — Я пойду с вами, — сказал доктор. — Право не стоит, — тут же среагировала Хельга Оверкаст. — Виктор вполне справится один. — И все же, графиня. Мой долг убедиться, что вашему здоровью ничего не угрожает. Мужчины помогли графине подняться. Юджиния с удивлением обнаружила, что в столовой отсутствовал дворецкий. За разговорами она не заметила, когда тот удалился. — Прошу меня простить, — обратилась леди Хельга к гостям. — Пожалуйста, не позволяйте этому недоразумению испортить вечер. Оставайтесь, столько сколько нужно. Чувствуйте себя, как дома. Каббэдж объявился спустя пару минут. Случившиеся с графиней, казалось, не потревожило его невозмутимость. Или он попросту не знал об этом. Развеять сомнения захотелось Жаннете. — Мистер Каббэдж, — взволнованно произнесла девушка, — леди Хельге стало плохо, и мистер Сарджент с доктором Шеппардом отвели ее в ее покои. — Я в курсе, миссис Хук, — с заметным беспокойством ответил дворецкий. — Графиня попросила проследить меня, чтобы никто из гостей не испытывал неудобств. Не желаете десерта? Спустя минут десять вернулся Джеймс Шеппард. Он занял свое место и выпил вина. — Как графиня? — поинтересовался викарий Нортон. — Отдыхает, — коротко ответил доктор. — Я дал ей настойку. Мистер Сарджент остался с ней. Она упросила его почитать ей на сон грядущий. Несмотря на пожелания хозяйки Литтл-Пин-Хауса, вскоре гости засобирались домой. Хуки вызвались довезти Юджинию до гостиницы. Уже уходя, в холле миссис Смит заметила на лестнице, ведущей на второй этаж, мокрые следы, чему немного удивилась. Этот факт показался странный женскому любопытству. Никто из гостей не выходил на улицу, Каббэдж тоже выглядел сухим, тогда как, судя по следам, человек, поднявшейся на вверх, промок на сквозь. Кто бы это мог быть? Усталость и Жаннет Хук, увлекшая ее деревенскими сплетнями, не дали молодой женщине развить мысль, а когда она позже рухнула на кровать в Остролисте, то и вовсе забыла о следах. Сон медленно затягивал Юджинию в свои владения. Был ли тому виной деревенский воздух, или сытный ужин и легкий алкоголь, а, может, это дождь специально убаюкивал ее своим тихим стуком по крыше, чтобы скрыть от гостьи неприглядную правду. Правду о том, что в Литтл-Пин-Гроув живет убийца, и этим вечером он нанес свой смертельный удар. Глава 5 Юджиния открыла глаза и невольно поморщилась. Рука потянулась к затекшей шее. Сон еще дурманил разум, а в глазах стояли образы из увиденного в нем. И слезы. Миссис Смит поднялась на руках и села повыше. Обратила свой взор на окно, за которым волнами расплывались темные чернильные облака. Потом перевела взгляд на часы, показывавшие семь часов утра. Женщина выдохнула и дала своему организму еще немного времени, чтобы прийти в себя. Согласно договоренности с мистером Сарджентом, ее рабочий день в Лондоне начинался в девять утра. Поскольку никаких других рекомендаций получено от нанимателя не было, миссис Смит решила, что точно такой же распорядок сохранится и здесь, в Литтл-Пин-Гроув. Воспользовавшись ранним пробуждением, Юджиния поспешила в ванную комнату, понадеявшись, что никого там не застанет. Женщина вышла в коридор и на секунду замерла. Дверь в Чертополох была приоткрыта, открывая взору картину с изображением шторма в заливе. «Должно быть, не я одна ранняя пташка», — подумала миссис Смит и подошла ближе. Из комнаты не доносилось звуков, что могло свидетельствовать о том, что ее обитательница уже принимала утреннюю ванну. И все же Юджиния решила убедиться в этом самолично. Она прошла до ванной комнаты и обнаружила ту пустой. Обрадовавшись, молодая женщина проскользнула внутрь и, стараясь не мешкать, проделала все необходимые утренние процедуры, тем самым смыв остатки сна. Накануне вечером миссис Смит узнала, что добраться до поместья можно короткой дорогой — через полоску леса, плавно переходящую в усадебный парк. С учетом этого она решила, что может позавтракать в пабе и уже оттуда отправиться в поместье. В холле «Старого лиса» было тихо. За стойкой сидела Марина Оукс. — Доброе утро! — бодро поприветствовала она гостью. — Доброе утро, — менее бодро ответила Юджиния. — Надо же. Ты уже на ногах. — А как же! Мы с Эндрю ранние пташки. Да и утром всегда моя смена. Тетя встает ближе к полудню. Сменяет меня, и я еду в Литтл-Пин. — Все в соответствии с четким планом, — улыбнулась миссис Смит. — А как же! Современная жизнь излишне сложна, агрессивна. Так и норовит сломать и раздавать, всякого кто зазевается и потеряет бдительность. Но, если человек имеет четкий план, то этого никогда не случится. Юджинию позабавила наивность девушки, но виду не подала. Марина говорила со свойственной серьезностью и обстоятельностью, веря в каждое сказанное слово. К чему выражать сомнение и несогласие? Переубедить она ее не сможет, а обидеть — запросто. — Именно так, — произнесла женщина. — Вот и я продолжу следовать своему плану: позавтракаю, а потом отправлюсь в Литтл-Пин. Хорошего дня, Марина. Кто знает, может, пересечемся в поместье. Как поняла Юджиния, короткий путь к Литтл-Пин-Хаусу начинался за церковью Святого Андрея. Попасть туда из «Старого лиса» можно было, только преодолев петляющую Мэйн Стрит. Несмотря на ранее утро, по улице уже сновали от лавки к лавке деревенские кумушки, явно встревоженные чем-то. Поборов любопытство, молодая женщина двинулась дальше, миновала старую рыночную площадь, где начали сколачивать торговые киоски для благотворительной распродажи, о которой накануне вечером упоминал викарий Нортон, и уперлась в каменную стену, служившую укреплением для церковного холма. Для утренней службы было рано, но, судя по доносившимся голосам, возле церкви уже толпились люди. Юджиния осторожно обогнула холм. Церковь Святого Андрея представляла собой приземистое, но основательное строение из серого камня с квадратной башней со шпилем и высокой черепичной крышей. Над входом с торцевой стороны размещалось витражная роза, а с боков стены пронизывали ланцетовидные окна. Справа располагалась небольшая роща с ветвистыми деревьями, облепленными птицами. Слева от церкви за кирпичной оградой раскинулось деревенское кладбище. Именно возле этой ограды и толпились люди. Юджиния осторожно поднялась по склону. Пусть дождь и закончился ночью, булыжники мостовой были мокрые и скользкие. Подойдя ближе, она заметила, что вход на кладбище переговорил долговязый молодой человек в форме констебля. С десяток деревенских женщин разных возрастов обступили его полукругом, переговаривались между собой и периодически вытягивали шею, чтобы разглядеть что-то (или кого-то) среди надгробий. Миссис Смит нервно сглотнула. Даже дурак бы понял, что случилось какое-то несчастье. — Арчибальд Пруф, — обратилась одна из женщин к констеблю, — я знаю тебя с рождения. Этими самыми руками я приняла тебя из лона твоей матушки и бережно сняла пуповину с твоей тонкой шейки. Имей совесть! Не стой истуканом! Расскажи, что случилось с той бедняжкой! — Простите, мисс Бауэрс, — с легким смущением, но тем не менее строго отвечал констебль, — я безгранично признателен вам за свое спасение, но до приезда инспектора, я не имею права давать какие бы то ни было комментарии. Еще раз простите. Мисс Бауэрс недовольно фыркнула и переключилась на стоящую рядом подругу. Юджиния обошла их сзади, приметив Жаннет Хук. Та смотрела в пустоту перед собой и крепко сжимала сумочку с торчащими оттуда листками. Казалось, она забыла, как дышать. Девушка погрузилась в свои мысли и, судя по всему, радости они ей не приносили.